Глава VII

66 год н.э. Иерусалимская война. Иотапаты

      Он стоял посреди поля битвы. Всюду слышался лязг металла, одни люди убивали других. Всё перемешалось уже спустя час после начала битвы. И вся стратегия, которая была продумана еще перед началом всего этого военного похода, растворилась в хаосе, где каждый был сам за себя.

      — Лорей, будь внимательней! — мужчина в доспехах моментально встал прямо перед одним из  преторианецем преграждая путь нападавшему

      — Да, — как можно крепче сжав меч, Тибурий оказался прямо перед врагом, нанося смертельный удар в шею. Еще пару мгновений понадобилось иудею для того, чтобы осознать произошедшее. Рукой схватившись за горло, он стал глотать воздух. В его глазах отразился ужас, и вот он уже лежит плашмя на эту проклятую землю.

      — Спустя сорок семь дней мы, наконец, взяли Иотапаты, будь он неладен — спасший Тибурия легионер переступил через труп парня, на вид которому было не больше двадцати лет, и отправился дальше, вглубь города. Там происходила жестокая резня защитников.

      — Фурии меня возьми, этот перс, наверное, уже ушёл далеко вперёд, чёрт бы его побрал! Шустрый малый, — убрав меч в ножны, центурион в красной тунике и доспехах поверх неё снял шлем и только хотел было поправить свои растрепавшиеся, сальные волосы, как тут же увидел того, кого искал.

      — Уж побыстрее тебя, старикашка — голос мужчины был басистым, но по-своему нежным. На вид не больше тридцати пяти лет, хотя выглядел совсем юношей. С острыми скулами на притягательном лице и тёмными, как ночь, волосами, которые подчеркивали смуглую кожу. Он производил приятное впечатление.

      — Ах ты выскочка! — Лорей слушал бы и слушал их брань хоть каждый день, но поле битвы было не самым лучшим местом для подобных речей.

      — Умри! — голос иудея раздался словно из ниоткуда, и вот юноша с кинжалом в руке кинулся на перса. Но тот вовремя заметил отблеск металла и успел отойти, перехватывая руку нападающего, который дрожал, как осенний лист на дереве. А после лезвие меча в другой руке перса вонзилось в плоть парня. Кровь, хлынувшая из раны, оросила землю, окрашивая её в алый цвет.

***



      — Господин, господин! — уже срываясь на крик, Асет пытался воззвать к Тибурию, который, казалось, уснул сидя на палубе. Перс больше всего боялся, что тому стало плохо. Ведь с утра хозяин ограничился одной кашей и бокалом вина. Да и внешний вид римлянина оставлял желать лучшего: бледное лицо, отчуждённое его выражение и замедленная реакция на слова.

      — А, что? — обратив внимание на раба, Лорей попытался улыбнуться, но попытка оказалась не самой удачной, если судить по обеспокоенному выражению лица невольника.

      — Вы в порядке? — присев напротив, Асет протянул господину уже наполненный водой кубок, который аристократ тут же осушил.

      — Да, мой мальчик, всё хорошо, просто кое-что вспомнил, — сыну Акбэра ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и вернуться к рукописи, от которой ему было всё сложнее оторваться. Ведь в ней была история города, в котором ему предстоит провести если не всю жизнь, то точно большую её часть.

      Гонсало всегда говорил, что чем лучше ты знаешь место, в котором находишься, тем больше шанс выжить среди этих жестоких людей. И Асет никогда не забывал этот совет.

      Теребя пальцами руки амулет на шее, Асет, прикрыв глаза, стал представлять пред собой образ галла. С тонкими чертами лица, глубокими, как озеро, глазами и пухленькими, розовыми губами, в которых он готов был растворяться каждый день. Перс слегка протянул руку, словно ощущая на кончиках пальцев нежную и мягкую, шелковую кожу, периодически касаясь тонкой линии ключицы, спускаясь плавно вниз, вспоминая, как Гонсало выгибался в спине, когда Асет касался его живота.

      Из этих воспоминаний его отвлек резкий порыв ветра, и лишь благодаря чуду Асет успел удержать в руке рукопись, которую чуть было не унесло прочь, в море.

      — Начинается шторм, нам лучше спуститься вниз и переждать, — подняв голосу, Асет с ужасом заметил, как тучи сгустились над их судном.

      — В... Вы правы — в голове словно всё взорвалось, паника охватила парня, и он не знал, какие силы должны придти ему в помощь для того, чтобы сдвинуться с места.

      — Тогда идём, Асет, — раб, казалось, не слышал: перед его глазами стояла картина, где он в толпе людей, мальчишка двенадцати лет. Пытается найти выход из кричащей в панике массы людей. Ормазд, разъяренный поведением своих последователей, метал молнии и заливал Персидскую землю водой.

      — Асет, что с тобой? — схватив парня за плечо, Лорей слегка встряхнул его, приводя в чувство. Не дождавшись какой-либо реакции, он почти силой стал спускать парня вниз. Поднять его, не предоставлялось возможным, от дождя дерево на палубе скользило, и можно было легко упасть и расшибить себе голову или сломать кости.

      — Тшшш, всё хорошо, мой мальчик, — не сразу, но ему удалось спуститься вниз вместе с Асетом, где аристократ сразу же, схватив покрывало, укутал в него раба и, усадив на тюфяк в каюте, прижал его к себе, так, чтобы лицо Асета было спрятано в широкой груди Тибурия. В его янтарных глазах Асет увидел спокойствие и заботу.

      — Не бойся ничего, — одной рукой он обнимал парня со спины, другой — накрывал его с головой.

      — Почему вы так добры ко мне? — его голос дрожал, юноша хотел бы поверить, что наконец появился тот, кто искренне позаботится о нём, но Лорей молчал. И Асет лишь вцепился пальцами в тунику господина.

      Еще долгое время Тибурий ощущал сбивчивое и неспокойное дыхание парня, который испытывал сильный стресс и страх. Лорей решил не спрашивать, почему Асет так боится грозы, пока не время.

***



      — Юпитер разошёлся не на шутку, вон какие молнии метает. Аж мурашки по коже, — Аппий вернулся вглубь шатра, поближе к тёплому очагу.

      — Да, видать, он уже устал от этой проклятой войны. Не меньше, чем мы! — схватив со стола плошку с едой, Лорей принялся жадно поглощать пищу. Со дня осады этого города никто из них толком не мог плотно поесть. Бои шли один за другим, и даже думы о еде были мечтой. Но теперь, когда город взят, а защитники убиты, можно было и попировать.

      — Твоя правда! — уже опьяневший от принесённого со склада вина Кезой продолжал попытки ввести соратников в дискуссии на тему войны. Но с каждым разом у него это получалось всё хуже и хуже.

      — Не начинай лучше, а то Веспасиан увидит тебя, и всё. Будешь пить уже на дне в компании Нептуна! — разом все засмеялись, оценив шутку Тибурия.

      — Кстати о нём, Акбэр ушёл в его шатёр еще час назад. И где его черти носят? — но воины лишь пожали плечами.

      — Да забудь ты про них, давай пить! — вино лилось рекой, а гул из их шатра еще долгое время мешал уснуть соседям.

***



      Спросонья аристократ не сразу вспомнил, что произошло. Лишь когда его взгляд упал на спящего рядом юношу, он осознал всю суть произошедшего и был даже рад, что Асет всё же смог уснуть этой беспокойной ночью. Но вот как уснул он сам, Тибурий не помнил.

      Сухость в горле заставила его встать и отправиться наверх, где уже вовсю светило солнце, а свежий холодный ветер бодрил только проснувшегося человека.

      Почти моментально осушив кубок с водой, он отправился снова вниз, где перс уже проснулся и с потерянным взглядом искал господина. Но то ли из гордости, то ли характер был такой, увидев искомого субъекта, на лице Асета не появилось счастье или радость.

      — Доброе утро, вернее, день, — протянув прихваченную плошку с завтраком, он отдал это в руки перса, который лишь кивнул в знак благодарности за заботу.

      — Вижу, тебе лучше, — на какой-то миг Асет замер с полной ложкой супа над посудой. Глаза его устремились в пол, да и сам он помрачнел, но продолжал молчать.

      —Я не стану спрашивать, почему ты испугался, не сейчас уж точно, — Тибурий не мог не заметить, как дрожит нижняя губа парня, но, скорее, от злости и обиды, чем от стыда. Продолжать он не стал: в тишине, дождавшись, пока невольник насытиться, он забрал опустевшую посуду и жестом позвал его пройти следом на палубу.

      Солнце слепило глаза, и персу пришлось прикрыть их рукой, хотя лучшим вариантом было сесть вдали, у основания мачты, где была тень и покой.

      — Никуда не уходи, мне нужно переговорить с тем человеком, это ненадолго, — дождавшись кивка, Тибурий отошёл в сторону, но так, чтобы не исчезать полностью из поля зрения перса, который даже обрадовался возможности остаться на едине с собой.

      — Чёрт, этот римлянин мешает, — голоса за спиной, заставили Асета насторожиться и медленно повернуть голову в сторону источника звука.

      Трое мужчин арабской внешности в дорогих платьях и высокими тюрбанами на головах косо поглядывали то в сторону господина, то в сторону Асета, периодически теребя массивные перстни на пальцах. Этот взгляд заставил перса насторожиться. Он помнил, что произошло, или, точнее, что не произошло прошлой ночью, когда хозяин не дал ему выйти на палубу одному. Шорохи за спиной, неужели они принадлежали им? что этим людям от него надо?

      — Не здесь, — заметив, как парень смотрит в их сторону, таинственные иноземцы скрылись внизу, и пусть ненадолго, но Асет смог вздохнуть спокойно. Он знал, что против них шанс у него один. Против одного еще, может быть, что-то и вышло, но напади они скопом…

      — Ты бы укутался в плащ, а то уже весь гусиной кожей покрылся, — не дожидаясь действий со стороны раба, Лорей сам сел напротив, стал поправлять одежду на теле парня, надевая на его голову капюшон. Ему нравилось вести себя как отец, ведь своих детей ему с женой бог не смог подарить, и Тибурий всегда считал, что это — его расплата за содеянное.

      — Спасибо, — спрятав лицо в тёплую подкладку плаща, он чуть улыбнулся, но так, чтобы господин не заметил. Хотя глаза говорили громче всего.

      — Отлично, скоро будет горячий ужин, — сев рядом, Тибурий достал из кожаной сумки дневник и вновь принялся делать записи, который он не прекращал вести с первого дня их отплытия.

      — Через пять дней мы окажемся у берегов острова Крит, пополним запасы продовольствия и воды и отправимся дальше. У нас будет несколько дней для изучения города, можно прогуляться по главной площади или сходить на местный рынок, было бы интересно изучить их ассортимент специй, — загоревшийся огонь любопытства в глазах перса Лорей не мог не заметить. — Так что готовься к длительной ходьбе и новым впечатлениям. Это будет полезно, Но! — подчеркнув, он продолжил, — при условии, что ты не будешь отходить от меня ни на шаг! — строгость в голосе аристократа насторожила парня. Видимо, опасность, которая исходила от тех мужчин, была настолько серьёзной, что хозяин не хотел и на минуту терять раба из вида.

      — Слушаюсь, господин, — теперь Асету лишь оставалось дождаться прибытия в порт острова, про который он еще ни разу не слышал, и от того тот казался ему таинственным и привлекающим. Ожидание казалось ему вечностью. Пребывание на судне его уже порядком утомило, а представив, сколько еще осталось дней до того, как они прибудут в Помпеи, так и совсем настроение пропадало. Потому упустить такую возможность он не мог.

      Кивнув в знак одобрения, Лорей продолжил вести записи, лишь изредка наблюдая, как Асет теребил концы шнуровки плаща.

      Плавание обещало быть долгим, но от этого не менее интересным.

      Это было 7 апреля 71 года. н.э


преторианцы-Личные телохранители императоров Римской империи.
Ормазд — верховный бог древней персии. Прототип Зевса древней Греции и Юпитера, древнего Рима.