Мальчик с глазами небесной синевы

 - Ядерная получилась, - сказал Таракан, хлопнув по туго набитому карману.
 
  У Шишака заблестели красивые синие глаза. Он мечтательно произнес:
 
 - Ракета получится - что надо. Я у бати в гараже классную фольгу свистнул.
 
 - Испытать бы надо «селитруху», - пробасил Герка. – Вот бутылек.
 
  Он протянул Таракану пустой флакон с пластмассовой пробкой.
 
 - Набивай! – скомандовал Герка.
 
  Шишак завороженно наблюдал за Тараканом, вытаскивающим из кармана брюк нарезанные небольшими квадратиками газетные листы.
 
 - Утрамбовывай плотней!
 
  Герка критически рассматривал Таракана, пихавшего в бутылек клочки газеты. Тот, высунув кончик языка, тщательно подбивал карандашом уходившие в узкую горловину куски серой бумаги.
 
 - Дай! Сейчас моя очередь!
 
  Герка забрал у Таракана набитый газетой флакон. Одной рукой крепко обхватил его, а в другую руку взял пробку. Проинструктировал:
 
 - Шишак, нет, Таракан – берешь спичку и поджигаешь. Я быстро завинчиваю пробку и швыряю. Поехали!
 
  Я с этими тремя охламонами особо не дружил. Выходя во двор на прогулку, иногда играл с ними. Это случалось редко. Все из-за моей занятости. В школе я отличник, а в бассейне – разрядник. Да и двенадцать лет – серьезный возраст. Не до придури.
 
  Раньше Андрея Макарова звали Макароной. Теперь – Тараканом. Бабушка Андрюши Шишкунова так его окрестила. За то, что однажды в пять утра колотил в дверь, вызывая друга на променад.
 
 «Бешеный таракан!» - проорала тогда бабуля, распахнув дверь и врезав сухонькой ладошкой по темечку Макарова.
 
  Таракан – безбашенный тип. Ни с кем не считается и никого не признает. Кроме своего отца. Он какой-то начальник. Мать Андрея – дама вся из себя, расфуфыренная. Выйдет возле подъезда из их серой «Волги» и сухо поздоровается, пройдя гордой походкой мимо старушек, оккупировавших  лавочку.
 
  Шишак – пай-мальчик, вежливый, отзывчивый и безвольный. Всегда идет на поводу у Таракана. Также как тот смертельно боится отца. Но, замирая от страха, часто пускается в авантюры, ведомый своим непристегнутым другом.
 
  Герка – никого не боится. Он сам по себе. Его отец – пьющий, а мать – тихая интеллигентная женщина.
 
  Много воронья слетелось во двор в тот злополучный день. Вспоминая те события, я до сих пор слышу их хриплое карканье. Они, словно сошли с ума, надрывая свои горла. Будто чувствовали надвигающуюся беду.
 
  Я выскочил во двор и приметил ребят, затевающих что-то около бетонного забора, ограждающего дворовую территорию от насосной станции. Направившись к ним, присел от громкого хлопка. Дальше – как в кошмарном сне. Вороний гомон смешался с криками мальчишек. Орущий Герка, зажав окровавленную руку между ног, валялся на земле. Шишкунов, прикрыв ладонью левый глаз, стоял молча. Он развернулся и спокойно пошел к дому. Затем, потеряв сознание, был подхвачен своим отцом, выбежавшим из подъезда.
 
  Таракан, увидев въехавшую во двор серую «Волгу», дал стрекача. Он недалеко убежал. Свалился, как подкошенный, хлопая руками по дымящемуся карману.
 
 - Штаны снимай, сгоришь! – орал папа Таракана, покинув властную машину.
 
  За ним, размахивая дорогой сумочкой, неслась мать Андрея.

 
  Я не ведаю как живут эти пацаны сейчас. Знаю только одно - что живут. Герку встретил в «Одноклассниках». На фотке с дачи стоит такой с животиком – солидный. Прижал к боку тазик с грушами и машет в объектив рукой в черной перчатке.
 
  Про Таракана последний раз слышал, что он пошел по кривой дорожке, связанной с криминалом. Тогда родители уйму денег отдали за пересадку кожи на его ляжке.
 
  Андрюше Шишкунову вместо потерянного глаза вставили протез. Цвет умудрились подобрать такой же, как у оставшегося ока – необычайно красивой небесной синевы.