Яркие краски

- Ну, и куда ты так разнарядилась?
Дочь стояла передо мной в длинном ярко-жёлтом платье с рукавом до локтя. Уши украсились серёжками в тон, на шее подвеска с цветочком.
- На себя посмотри! - Огрызнулось моё восемнадцатилетнее сокровище.
Я стыдливо опустила глаза, и они уткнулись в летящее летнее платье, сплошь состоящее из красно-оранжево-жёлтых абстрактных узоров. В ушах предательски колыхнулись крупные кованые серьги с затейливым орнаментом.
- Ладно, и впрямь... Что это я? Пойдём, - согласилась я, беря под руку лаковую сумочку вырви-глазного красного оттенка, и мы не спеша выплыли в ущелье наших панельных закоулков.
Раньше мы жили в прицентральном районе города-четвертьмиллионника. Через реку - миллионник, областной центр. Езды от нашего дома до его центра - минут тридцать-сорок, не больше. С учётом пробок, может быть, час. До нашего центра - пятнадцать минут пешком. Он нам был без особой надобности, ибо всё, что нужно для жизни семьи с двумя детьми - буквально под окнами: магазины, хорошие школы и детсады, Дворец культуры с множеством кружков и секций, спортивные клубы, библиотека, Школа искусств, поликлиника. Сейчас мы живём, надеюсь, что временно, в типичном подмосковном микрорайоне, где много домов в шестнадцать-двадцать пять этажей, но днём с огнём не сыщешь Дворца культуры, библиотеки или Школы искусств. Да что там Школа искусств! До недавнего времени обычной школы было не сыскать.
Единственный приличный торговый центр примерно в полутора километрах от нас. Это считается близко. Туда мы, собственно говоря, и держим путь, нарядившись, как на праздник. Наряжаться здесь вообще-то не принято, потому как некуда и незачем. И впрямь, зачем, если кругом полный отшиб? Отшиб от всего - культуры, знаний, медицины, зрелищного спорта и фитнеса. Однако мы всё равно наряжаться будем. Хотя бы иногда, когда куда-то идём. На концерт, например, или как сейчас - по магазинам. Хочется наряжаться в знак протеста, потому что дочь ещё не вполне вышла из подросткового возраста, а я уже потеряла надежду выйти из него когда-нибудь.
Мы разгуливали по торговому центру, ловя на себе обалдевшие взгляды наших одноотшибок, реже одноотшибцев, и восхищённые - наоборот. Одноотшибки почти все, как одна, одеты в синие джинсы с футболками разной степени застиранности, потому что наряжаться здесь... Хм... Знаете уже.
Мы стояли у кассы одёжного магазина, перебирая наши покупки: яркие носочки с единорогами и бантиками, пару кружевных топиков, длинную, воздушную юбку с мушками, ароматические спреи и блеск для губ. Дядька, стоящий в очереди позади, с интересом рассматривал нас и слушал наш трёп. Думаю, именно с таким выражением лица исследователи океанических глубин слушают ультразвуковой трёп разноцветных рыбок.
- Мама! Смотри! Там такие же юбки, как мы купили, только другие!
- Где?
- Там!
Мы обе, позабыв обо всём и наплевав на очередь, понеслись к тем юбкам, дробно стуча копытцами. Дядька счастливо ухмылялся: продвинулся в очереди, да ещё и на дурочек бесплатно посмотрел, в живую, не в Инстаграме.
Расплатившись, наконец, за покупки, мы выпили по чашке неоправданно дорогого кофе и не спеша поцокали в сторону дома. Рекламная яркость торгового центра сменилась унылой стиснутостью отшиба.
- Я не хочу идти домой, - сказали мы почти одновременно и рассмеялись.
- Погода хорошая. Может, до парка дойдём? - Предложила я.
- Давай попробуем, - согласилась дочь, - только я вряд ли дойду. Я старый, больной человек, к тому же, ногу натёрла.
В результате мы прошли немного в сторону парка и присели на лавочку возле одного симпатичного подъезда с необыкновенно красивым палисадником. Он был весь в розах разных сортов и расцветок. Рядом с ними хотелось находиться целую вечность: любоваться их живой яркостью, вдыхать их свежий, ненавязчивый аромат... Мы долго сидели в этом милом местечке и болтали о книгах. Дочь в ту пору была увлечена Булгаковым.
Наши книжные разговоры нередко перерастают в споры и даже баталии, но сейчас мы были на редкость единодушны. Познакомившись с творчеством Булгакова в тринадцать лет, я всю жизнь от него без ума.
Мимо нас прошла пожилая женщина в растянутых трениках и с собакой на поводке. Мы обе любим собак, но едины во мнении, что держать их лучше всё же в частном доме. Однако в нашем районе собаками, как и трениками, никого не удивишь. Собак тут держат многие. Сказывается наше человеческое стремление оголтело о ком-то заботиться .
Женщина, проходя мимо нас, подозрительно в нашу сторону взглянула. Отведя домой собаку, она снова вышла, на этот раз в маленький магазинчик на первом этаже дома, и снова бросила внимательный взгляд в нашу сторону. Мы переглянулись и, не сговариваясь, решили не реагировать.
Возвращаясь из магазина с лёгеньким пакетиком, женщина остановилась прямо напротив нас, уставилась в упор и сложила на груди свои маленькие, грубоватые руки, повесив пакет на сгиб локтя. Мы смолкли и напряглись, приготовивший к тому, что сейчас нас отсюда погонят, ибо чужаков у подъезда не любит никто.
- Боже, какие красавицы! - Произнесла вдруг женщина с придыханием. - Вы, наверное, актрисы или модели?
- Нет, ну, что вы! Я преподаватель. Была когда-то. Сейчас сына маленького воспитываю, - отрекомендовалась я.
- А я на архитектора учусь, - честно призналась дочь.
Она подрабатывала одно время моделью, но быстро забросила это занятие. Архитектура и всё, что с ней связано надёжней как-то, к тому же, родней и интересней.
- Ещё и умнички! - Резюмировала женщина. - А я хожу и любуюсь на вас, - зачарованно закончила она и резво скрылась в своём подъезде.
Мы тоже не спеша поплыли домой. По дороге говорили о том, что, оказывается, ярких красок здесь не хватает не только нам. Редкостное единодушие царило между нами до самой ночи.