Портбоу. Франция

Чтобы не нарушать экологию в Портбоу, мы с Маней решили прогуляться по Франции.
- Видите, вон ту пешеходную дорогу в двух шагах от нас, поднимающуюся зигзагом? Это начало дороги во Францию. Следуя по ней, нормальным шагом до ближайшего французского населенного пункта дойдете за 45 минут, а не спеша доберетесь за час – сказали мне в центре туристической информации, что стоит на пляже.
Мы с Маней решили не спешить и прочувствовать не только саму дорогу из одного мира в другой, но и грань перехода, которая эти миры разделяет.
Дорожка началась пологим пандусом, обрамленным металлическими перилами. Достаточно быстро, поднявшись по одной из немногочисленных улиц Портбоу, мы вышли к узкой тропе, рассекающей не очень крутой склон. Чем выше мы поднимались, тем мельче становились детали нашего городка, тем шире открывалась панорама. Вот уже видна как на ладони гавань, и порт в придачу к ней, вот, словно картинке, чётко очерченное двойное здание вокзала, вот церковь Санта Мария, воцарившаяся на холме, а вот перед нами уже убористый, будто драже в вазочке, весь городок, окруженный холмами. Тропа, разрезая вересковый холм, уходила к перевалу. Мы прошли пару разрушенных пастушьих овчарен, сельский дом и очутились на обочине шоссе. На шоссе стояла цветная скульптура в форме усеченной детской пирамидки, рядом с ней примостилась табличка со знаком Евросоюза, а чуть далее некрупными буквами на указателе было написано «Франция».
За перевалом нам открылся французский берег и городок с названием Сербере. Здесь также как в Портбоу там, внизу, был виден железнодорожный узел с многочисленными рельсовыми путями. Справа от городка просматривался мыс, глубоко вдающийся в море, а в центре как синяя пуговица на пестром пальто был виден круглый пляжик. Дома городка, его окружавшие, поднимались ступенями по склонам холмов. Выбирая лучший для себя маршрут, следуя природным прихотям, окружающие Сербере холмы огибала шоссейная дорога. Французские склоны оказались куда живописней практически голых, покрытых сизой травой, испанских. С одной стороны здесь рос не малых размеров можжевельник вперемежку с островерхими пихтами, а другая, южная сторона холма, была засажена виноградником. Между виноградными рядами я увидела дорогу во Францию!
Испанские и французские владения ничто не разделяло, но по обе стороны бывшей маркировочной линии на расстоянии пяти метров друг от друга стояли пограничные будки. Обветшалые строения будок напоминали старых морщинистых паяцев, стремящихся закрасить дряблое лицо толстым слоем грима. Это над стенами вместилищ некогда суровых полномочных органов как могли поизгалялись любители граффити. Непринужденно перейдя границу, мы с Маней вступили на виноградную тропу. Сербере уже виделся нам близким и доступным: вон перегоняют с пути на путь цветные вагончики, вон белые дома, вон пирс…виноградная тропа вилась между рядами лоз, спускаясь всё ниже и ниже. Тропа была пологой, широкой, но чересчур каменистой. Камни виднелись повсюду, но более всего их было на грядках с виноградными лозами. Было непонятно, как в этих камнях можно выкопать ямку, чтобы посадить хотя бы очень маленький кустик, было удивительно, как в этих камнях этот кустик вырос, а более всего было поразительно, как он на такой скудной почве плодоносит! Спустившись почти до самого низу, я наткнулась на перегораживающий тропу сплошную колючую загородку с надписью «частные владения». Оказалось, что пошла я не по той тропе, а нужная мне тропа, прямая, словно оросительная канава, шла по другому берегу небольшого ручья. Пришлось снова подниматься по каменистому серпантину и перебираться куда следует.
Правильная тропа оказалась ещё каменистей, чем неправильная. Она довольно-таки круто, не делая никаких поблажек дрожащим от напряжения ногам, спускалась вниз. Мы перебирались с камушка на камушек, словно две козочки, но время от времени подворачивали лодыжки. Тропу длиной в километр одолели за каких-нибудь полчаса. За эти полчаса у меня начисто пропало возникшее было желание каждый день гулять во Францию и вообще обратный путь захотелось проделать на общественном транспорте.
Вместе с тем Сербере очаровал меня с первых по нему шагов. Я шла вдоль канала, по которому тек горный ручеек: слева и справа от него стояли чистые и нарядные, как в сказке, белоснежные домики с синими ставнями, со стен канала свисали жирные и наполненные жизненными соками суккуленты, всюду виделись контейнеры с цветущими петуниями, маленькие площади спали в окружении раскидистых платанов. Милый тихий пустынный городок был всецело в моем распоряжении. Я почувствовала себя королевой или даже феей, повелительницей нечаянно заснувшей страны. Все ставни в домах были закрыты, на улицах ни души – это воскресный вечер во Франции!
Но жизнь не любит сантиментов: было пять часов вечера, через час на сонное царство падет темнота, и нужно было думать о возвращении в родную сторону. Пройдя городок за каких-либо 10 минут, я очутилась на набережной. Здесь прогуливались малочисленные горожане, причем, что характерно, все вели на поводках собак. Продолжая упорствовать в своем нежелании подниматься по каменистой тропе, я спросила, где находится железнодорожная станция. Ко мне отнеслись с большим участием. Человек пять, окружив нас с Маней, на чистом французском языке принялись обсуждать, каким путем мне лучше вернуться в Портбоу. Электричка пойдет только утром, а автобусы не ходят вообще. Делать было нечего! Посмотрев в сторону возвышающегося над нами холма, где на самом верху белело здание таможни и, сказав всем сочувствующим «большое Мерси», я повернула туда, откуда пришла. Подъем оказался не сложным: камень за камнем, кирпич за кирпичом и вот через 30 минут я снова гляжу сверху вниз на родной Портбоу! Придя домой, я посмотрела на счетчик своих спортивных достижений. В тот день я прошла десять с половиной километров и поднялась на 85 этажей. «Нисево страсново!» - как говорит один мой хороший друг.