Глава XIV

 — Акбэр, мне до сих пор не ясно, как боги прощают тебе опоздания — центурион стоял у входа на форум, и, судя по его недовольному выражению лица, ждал он уже достаточно.

      — Не будь занудой, Октавиус, отличная погода! Надо уметь радоваться жизни, — но убедить сослуживца не удалось. — Так это он? — мягкая улыбка и глаза, впервые Лорей видел такой благородный оттенок.

      — Верно, миссия выполнена, а сейчас меня ждут прекрасные нимфы. Присоединиться не предлагаю! До встречи, — воин поправил кончики усов и, слегка кивнув на прощание, ушёл.

      — Моё имя Акбэр, сын Аштэда, — Лорей ухватился за протянутую ему руку чуть выше локтя.

      — Моё Имя Лорей, сын Лоруса, — в каждом его слове, жесте, взгляде Тибурий видел знак. Венера сыграла с ним плохую шутку: его жена больна, а вспыхнувший в нём огонь страсти был сейчас очень некстати.

      —Для меня это честь. Нам пора выдвигаться: Нерон не любит, когда опаздывают, — Акбэр был прав. Император никогда не отличался особым терпением, но так хотелось еще немного побыть наедине с этим молодым, в сравнении с ним, но таким обаятельным и притягательным персом.

      — Да, пора, — Акбэр отправился в сторону дворца, медленно семеня, словно сказанные ранее слова о пунктуальности относились совсем не к нему.

      И пусть боги проклянут его сотню или даже тысячу раз, но Лорей был готов поклясться, что это была любовь с первого взгляда. Стрела амура пронзила его сердце, и отныне Тибурий себе не принадлежал.

      Да поможет ему Юпитер…

      Внезапно он оказался дома. Воспоминания перешли в сон? Такое возможно…

      Ему не было страшно, от чего-то прикованный к постели, все словно наяву. Но, странно, в тоже время все иначе: он словно в подсознании знал, что происходит, но бежать прочь сил не было, да и желания тоже. Всё серое от пепла, который был повсюду: на мебели, на одежде, оседая в лёгких. Словно одеяло, тяжелое и смертельное…

      — Я хочу, чтобы ты нашёл Асета в городе… Мне не встать, а вы ещё можете спастись — голос, его голос обращался к парню, которого он никогда прежде уже видел, имя так и крутилось на языке. Высокого роста, он был очень худой, можно даже сказать, тощий. Бледная, как мрамор, кожа и глаза цвета болотной тины, короткие волосы стояли торчком.

      — Но господин, вы погибнете! — странное чувство спокойствия и умиротворённости, как огонёк, распространяется по его душе, облегчая страдания в больном теле.

      — Такова моя судьба, передай Асету, что всё это время я старался искупить свою вину и надеюсь, он просит меня, прошу. Уходи, — крики доносились за дверью. Уже скоро всё закончится, и Лорей обретёт покой, которого так желал.

***



      Лорей проснулся с большим трудом: все в области груди было каменным, каждый вдох и выдох давались с трудом. Но лишь это напоминало ему о произошедшем.

      — Это был сон, — никакого пепла вокруг, боли в теле и того внутреннего покоя, но самое главное. Тот парень, как же его имя?

      — С пробуждением, — голос Кристоса разносился эхом по лазарету, но политик слышал его словно издалека.

      — Долго я был без сознания? — казалось, что лекарь нарочно тянет время. Терпение хозяина дома было на грани.

      — Трое суток господин, но, вы полностью смогли восстановить силы, — эта новость поначалу шокировала Тибурия, а после даже обрадовала. И правда, сил у аристократа было теперь в достатке, осталось только дождаться, когда дыхание восстановится, и можно будет приниматься за работу. — Ваш взгляд громче всех слов. Нет, вставать вам не рекомендуется и, уж тем более, работать. Хотя бы некоторое время. Асет принёс вам свежие цветы, а Гай вскоре доставит ужин, — при упоминании юношей Лорей чуть было не вскочил с постели, но заботливая рука старика вернула его на ложе. — С ними всё хорошо, вас доставили очень быстро, и потому вы так быстро идёте на поправку. Это переутомление, — Лорей так и хотел крикнуть на весь мир, что дело не в любви к работе, но не смог.

      Сказанное тогда Асетом стало громом среди ясного неба. Мужчина, которого он любил и боготворил, погиб по его вине, и если Асет узнает правду... Лорей даже представить не мог, как юноша тогда отреагирует.

      А как же теперь сам Тибурий, как ему теперь жить с осознанием того, что раб, которого он купил за такие огромные деньги, является сыном Акбэра?

      Всё же Боги жестоки, и верно говорят: ни один поступок не проходит бесследно. Это его наказание, его крест на всю жизнь.

      И если он не может рассказать мальчику правду, значит, постарается сделать всё, чтобы искупить свою вину перед его отцом, но сделать так, чтобы не доставлять Асету проблем.

      — О Парки*, помогите мне на этом пути. Не дайте сбиться, и пусть Нокс* скроет правду своим одеялом ночи, — Гай стоял в проёме, невольно слушая молитву господина.

      Лишь по окончании Гай решился зайти к лекарю.

      — Господин, сегодня на ужин вино, каша с яйцом, а на десерт свежие фрукты, — Гай поставил каждое из перечисленных блюд на столик у кровати господина. Помощь в приёме пищи Лорею не требовалась, потому, взяв плошку, он сам принялся поглощать её содержимое.

      — Благодарю, можешь идти, — с поклоном раб удалился.

«Акбэр… Если сон окажется правдой, то я сделаю все возможное для искупления вины, и явлюсь к тебе с чистой совестью», — по щеке мужчины скатилась еле заметная слеза, оставляя свой влажный след на бледной, покрытой шрамами времени и войны коже.

***



      — Так ты говоришь, господин скрывает некую правду, — стоя на коленях, выдёргивая сорняки, Асет на некоторое время впал в раздумье.

      — Мне показалось это странным, но он уже немолод, служил на войне, и кто знает, что могло произойти на поле боя, — Гай лишь пожал плечами и продолжил полоть.

      — На войне? Ты о сражениях в священном городе?

      — Да, верно. Прочие рассказывают, что в той битве множество иудеев пало, но и Римляне, к сожалению, не убереглись.

      — Как думаешь, Господин был знаком с моим отцом? — при мысли об отце внутри все переворачивалось. Его образ почти навсегда исчез из памяти юноши, а о его жизни он не знал и вовсе. Лишь некоторые детали, что рассказывала мать или сам отец, сидя дома у его кровати в перерывах между битвами.

      — Стоит ли спрашивать? — солнце палило нещадно, Сол был сегодня в добром расположении духа.

      — Я всегда хотел знать, каким он был человеком, но больше всего, — на секунду Асет замолчал. Гай не мог не заметить, как юноша в злости сжал кулак с вырванным сорняком. — Кто его убил.

      В этот момент, ни Гай, ни разгневанным нахлынувшим Асет не заметили, как среди колонн старик в белой тунике и длинной до пояса бородой внимательно наблюдал за невольниками. Прислушиваясь к каждому слову, сказанному Асетом, обдуманным оно было либо же нет.

***



Дворец императора Нерона, 61 год нашей эры.



      — Мой Император, они прибыли, — откланявшись, мужчина удалился, пропуская вперёд Акбэра и его спутника, которого Нерон видел не первый раз.

      — Меня радует что впервые вы проявили тактичность, Акбэр, сын Аштэда, — его улыбка — словно звериный оскал, его взор — от него ничего было не скрыть, а его голос резал слух и заставлял других трепетать. Ростом он был приблизительно средний, тело — в пятнах, а волосы рыжеватые. Лицо скорее красивое, чем приятное, глаза серые и слегка близорукие, шея толстая, живот выпирающий, ноги очень тонкие.

      Вид и одеяния его были совершенно непристойны: волосы он всегда завивал рядами. Одет он в застольное шелковое платье, шея повязана платком. В двух словах, распоясанный и необутый.

      Не чета его предшественнику Клавдию.

      Не меньше, чем император, впечатление производил дворец, который словно скрывал от людей происходящее безумие, отвлекая на себя все внимание.

      Впервые попав сюда, Тибурий с трудом перевел дыхание.

      Прекрасное здание гения архитектуры, с высокими сводчатыми потолками, мраморными колоннами и яркой мозаикой на стенах и полу.

      Всё это теперь принадлежало ему.

      Луцию Домицию Агенобарбу, он же Нерон. Выходец из плебейского рода Домициев. Ныне император, которого в народе зовут тираном и деспотом. Ходили слухи, что прадед его пытался привлечь к суду Юлия Цезаря, обвиняя того в злоупотреблениях против обычаев и «божественных установлений»!

      Теперь его правнук восседает на троне, который получил после смерти императора Клавдия. Ослушаться его или впасть в немилость карается смертью, и никто не обещает, что смерть будет лёгкой.

      — Ваши слова честь для меня, — поклон, и снова персу приходится смотреть прямо в глаза этого диктатора.

      — Как ты знаешь, мятежники взяли Лондинию, а благодаря Квинтиму Петиллиему Цериалому, — сказанное было камнем в его огород, — мы потеряли Камулодун, — со вздохом Нерон вернулся на свой трон, подперев голову рукой. Было видно, что он искренне переживает о случившемся. Что странно, людям от промытого раба до члена в сенате казалось, что императору не свойственно переживать о чём-либо. Для них он шут, тиран, убийца.

      Кто угодно, но не император.

      — Народ недоволен и требует смены власти, дорог и отмены рабства, — последнее он сказал с долей иронии в голосе.

      — Но иудеи зашли слишком далеко, и я не желаю терять еще один город! — внезапно его лицо сменилось со скорби на гнев праведный. Крик разнёсся эхом по стенам дворца.

      — Уже совсем скоро новые выборы в консулы, и я не хочу, чтобы данная ситуация каким-либо образом повлияла на их исход! Посему приказываю! — взмахом руки он указал на Акбэра, явно шокированного таким поворотом. — Собрать людей, с ними вы отправитесь подавить восстания, и, надеюсь, закончите еще до того, как начнутся выборы. В распоряжение даю своих лучших воинов, покончите, наконец, с этим раз и навсегда, — Акбэр хотел что-то сказать ему, но Лорей, положив руку на плечо воина, слегка кивнул головой, мол не стоит.

      — С вами также отправится Светоний Паулин, все остальные вопросы, я оставляю вам троим, — кивнув в сторону Лорея, Нерон взмахом руки дал знать, что разговор окончен.

      Акбэр покинул зал дворца злым и раздосадованным.

      — Если Паулин здесь, значит, он прервал кампанию против друидов в Моне, а это значит, что еще одна задача встала ребром. Проклятье. Но выхода нет, уж слишком разошлись эти треклятые иудеи. Как этот Боудикки смог собрать столько людей?! — ответа на поставленный вопрос не было. Еще не было.

      — Если так и продолжиться, они дойдут и до Веруламия и тогда.-продолжать Лорей не стал, взгляд Акбэра оказался громче всех вышесказанных слов и приказов.

      Если дать этой компании затянуться, не сносить им головы.

      — Идем, нужно найти Паулина, заодно узнаем подробнее о происходящем.

      Лорей лишь кивнул и отправился следом за персом: нужно выкинуть все прочие мысли из головы. Ведь сейчас на кону стоят жизни многих людей.

***



      Лорей и по сей день с трудом вспоминает, как тяжело было Акбэру сдерживать свои эмоции. Нерон все же оказался таким, каким про него говорили, и сейчас он с удивлением замечает, что лишь благодаря этому странному, порой, безумному, но гениально человеку, который продвигал многих талантливых людей — среди них оказался и Веспасиан — он и встретил перса. Но в тоже время, именно из-за этой войны, на которую их отправили в надежде на победу, он его и потеряет…

Май, 71 год нашей эры.