Егорка улетел

Умер – страшное слово. Для верующих людей в том числе. Даже после того, как боль утраты немного притупилась этой морфемы стараются избегать. Об усопшем обычно говорят «его больше нет», «его похоронили». Реже уточняют «под поезд попал», «током убило». Если спрашивающий находится от неприятного известия в лёгком шоке и не до конца понимает реальность произошедшего, родственникам усопшего приходится вбить последний гвоздь, сказав «он умер».

Только в этот момент по лицу прихожанина недавно пережившего потерю близкого человека можно безошибочно определить, верит ли он по-настоящему в Бога и в вечную жизнь за гробом.

Егорку в храме все очень любили. В 5 лет он уже хорошо стоял литургию. Самостоятельно подходил к причастию, сложив руки на груди крестообразно. После причастия перемещался к столику с запивкой и антидором. Бабушек, сидящих на лавочке у церковной лавки, Егорка очень любил и всегда отвешивают им умилительная поклоны. Пожилые дамы не оставались в долгу и склоняли головы перед Георгием как перед архиереем, не меньше.

Но однажды Егорка с мамой пропали из храма. Так бывает иногда. Люди переезжают. Максимум испрашивают на переезд благословение у батюшки и тихо-мирно вливаются в новую церковную общину где-то на другом конце города или даже страны. А иногда и вовсе переезжают втихую. Если устойчивых связей со старым храмом нет, о уехавших быстро забывают. Бывает и так как, что уехавшие люди скучают по старым местам и иногда их навещают.

Однажды, где-то через полтора года после переезда мама Егорки неожиданно появилась у нас в храме. С младенцем на руках. В конце литургии. Подошла к причастию, улыбнулась батюшке.

– Кто это у нас? – с улыбкой спросил отец Александр, осторожно зачерпывая лжицей немного Крови Христовой из потира.
– Мария, – с любовью произнесла мама.
– Тела и Крови Христовой причащается младенец Мария. В оставление грехов и в жизнь вечную, – произнёс чеканно батюшка и содержимое лжицы оказалась во рту совсем юной причастницы.
– А где Георгий? – спросил улыбаясь батюшка.
– Похоронили, – прошептала мама, вытирая щёчки новорожденной дочери.
Известие для священника, не раз причащавшего Егорку, была крайне неожиданным.
– Убило током, – спокойно продолжила мама, – как-то утром заявил нам «ко мне во сне приходила красивая тётя и сказала, что скоро я буду летать».
– А бабушку и маму возьмёшь с собой? – спросили тогда мы фантазёра.
– Нет. Только я буду летать, – ответил он, – но пока не получается.
– Вечером мы нашли его лежавшего на полу возле розетки, из которой торчал маленький гвоздик.

Мама прислони голову дочки к потиру со Святыми Дарами и тихо спокойно отошла к столику с запивкой и антидором. Как когда-то делал и Егорка. Пока не улетел.