Солнечная фамилия

 Международный женский день 8 марта – что это такое? Глупый вопрос. Каждый знает, что это женский праздник, который ежегодно отмечается ООН, как Международный день борьбы за права женщин и международный мир. Этот праздник исторически появился как день солидарности трудящихся женщин в борьбе за равенство прав и эмансипацию.
Ага, вот оно, это непростое слово ЭМАНСИПАЦИЯ. Заглянем в энциклопедию: эмансипа;ция (от лат. «emancipatio» — освобождение сына от отцовской власти), эмансипация в социологии — освобождение от зависимости, угнетения, предрассудков, эмансипация диссонанса в атональной музыке — освобождение диссонанса от необходимости разрешаться в консонанс, эмансипация евреев — процесс освобождения от ограничений в правах представителей еврейского этноса и иудейского вероисповедания и наконец: эмансипация женщин — предоставление женщинам равноправия в общественной, трудовой и семейной жизни.
Видите, какое огромное количество аспектов охватывает эмансипация! И это еще не все, хотя не следует забывать, что нашей задачей не является изучение эмансипации, как таковой, во всевозможных ее гранях.
Сейчас мне хочется коснуться небольшого сплоченного коллектива сотрудников исследовательского института – не будем уточнять его профиль и круг деятельности.
После хорошо отмеченного праздника 23 февраля сотрудницы трепетно ожидают этого волшебного дня – 8 марта. Ничто так не радует душу, как поздравления с утра до вечера, внимательное и трепетное отношение повсюду: в кабинетах, коридорах, актовом зале, гардеробе. Все с самого утра суетятся, готовятся, накрывают столы и, перебегая от одной лаборатории или отдела к другой, разносят сувениры и поздравляют, поздравляют, поздравляют!
Затем, как правило, все собираются в актовом зале. Директор говорит быструю страстную речь, вручает грамоты лучшим из лучших женщин, и начинается концерт. Концерт пересыпан шутками, анекдотами, лирическими стихами, песнями о любви. После этого шумной рекой коллектив растекается по отделам, и праздник продолжается с шампанским, напитками покрепче, танцами и песнями под гитару.
Оптичив, таким образом, практически всю программу, я распрощалась с коллективом и, захватив подарки и букеты, поехала домой. Настроение было весеннее и в воздухе остро пахло весной.
 На следующий день наш заведующий пригласил меня в кабинет. Поскольку часто утро начиналось с чашечки кофе, я, захватив коробку конфет, весело прискакала в комнату и увидела там нашего научного сотрудника Юрия Николаевича. Он почему-то был в очень темных очках, они с начальником уже остограммились и закусывали вчерашними салатами, вежливо и заботливо пригласив меня присесть около дымящейся чашечки кофе.
– Лариса Константиновна, вы будете?! – начальник многозначительно потряс бутылкой вина. Я категорически отказалась, и мы непринужденно стали вспоминать вчерашний праздник.
– Юра, почему вы в очках? – бестактно спросила я.
Юра приподнял очки, и я в ужасе отшатнулась. Глаза с залитыми кровью белками, черные с фиолетовым отливом синяки, один глаз полуоткрыт и на нем запекшаяся кровь от открытой раны.
– Боже мой, что случилось?! И почему вы здесь, а не в больнице?!?
Юра рассмеялся, взял с меня слово, что я не пойду в милицию и, не торопясь, передал слово заведующему лабораторией, который был непосредственным участником дела. Зав. Начал.
– Некоторые товарищи (он многозначительно кивнул на меня) смылись очень рано, а праздник продолжался. Народ по мере поглощения алкоголя веселился все круче и круче, но все было в рамках закона. Однако в нашем коллективе Юра – человек новый, хоть мы его знаем давно. Он пришел к нам из института Биофизики, где мы трудились с ним в тесном контакте.
В нашем коллективе присутствовала немножко странноватая дама тридцати лет, высокая для женщины, коренастая. Ходила всегда в брюках, рубахе и мешковатом жилете, никогда не пользовалась косметикой и парфюмерией, голову тоже, по-моему, мыла крайне редко. Числилась у нас электронщиком, неплохо разбиралась в технике и компьютерах, носила роскошное имя Эмма Робертовна Солнечная.
 Так вот когда практически все уже ушли, Робертовна оставалась дежурить до утра, и три товарища, душа которых требовала «продолжения банкета», в том числе и Эмма, потихоньку наливались водочкой, при этом соответственно произносили душераздирающие тосты за жизнь, женщин, братство, мужчин, – в общем, за мир во всем мире и в собственной квартире. Неспешно закусывали, вдруг начальник включил музыку. Из маленького приемника полились сладчайшие аккорды танго. У Юрия Николаевича запели гормоны, закружилась от страсти голова, и он пожелал танцевать, а так как, кроме Эммы, женщин больше не было, он страстно ее пригласил. Она сразу резко отказалась, но... плохая черта пьяненького человека: он стал НАСТАИВАТЬ.
Многие наши сотрудники подозревали нетрадиционную ориентацию нашей Эммы Робертовны, но в то советское время об этом никогда и нигде не говорили вслух.
Когда Юра охватил Эмму за талию нежно и властно, она выкрутила ему руку, повалила на пол, оседлала и короткими резкими ударами, а звук был такой, как будто выбивают на улице матрац, набила морду ошеломленному научному сотруднику на глазах у растерянного начальника.
 Вот такие пироги! Так что РАВНОПРАВИЕ – это очень важно в эмансипации. Если женщина не ХОЧЕТ танцевать, так и нечего НАСТАИВАТЬ. Прости, Господи!