Дочка священника Глава 30

Улицу окутала непроглядная темнота, в основном благодаря тяжёлым, хмурым тучам, к вечеру тяжёлой пеленой нависшими над селом. Мы с бабушкой Аней прибрали со стола. Теперь можно было включить лампу-ночник и спокойно посидеть в тишине. Хильда, проводив гостей, вошла в дом. Её лицо выражало какое-то двоякое настроение. Она радовалась и в тот же миг заметный отпечаток грусти, отражался в её глазах. Неринга так и не позвонила, поэтому я в душе без конца укорял жену, не в силах найти такой бесчувственности никаких оправданий.
Хильда взяла с полки серванта подарок, который вручила ей Маринка и спешно разорвав блестящую обёртку, тут же вскрыла упаковку сказала, присаживаясь возле меня на диван:
— Теперь уже можно. Интересно, что там.
Подарком оказался миниатюрный макет добротного особняка, исполненный в западном стиле под Рождественский сюрприз. В домик вставлялась декоративная свеча-шашка и его окна, двери, чердачные проёмы, начинали блестеть огнями. В темноте такое дело выглядело особенно красиво и романтично. Но, Хильда как-то моментально сникла и загрустила. Она поставила домик с зажжённой свечой на столе застыла, не отрывая от него печального взгляда.
— Тебе не нравится? – забеспокоился я.
— Такой же дом, как у дяди Фрица, - задумчиво произнесла девочка. — Так похож. Мы с мамой, на прошлое Рождество, ездили туда. В нём холодно и неуютно. Наверное, потому что он чужой. Меня всё время оставляли одну, и я сидела у камина, грелась.
Хильда резко отвернула в сторону лицо, чтоб незаметно смахнуть набежавший слёзы. Я хотел было сказать какие-либо слова утешения, но Хильда прильнула ко мне, проговорив дрожащим голосом, борясь с эмоциями:
— Завтра новогодний вечер. Мы будем праздновать?
— Если ты хочешь. Я вон, ёлку принёс, с утра нарядим. Чего-нибудь приготовим и посидим по-семейному. Я уже лет как десять не встречал Новый год.
— Почему?
— Ты знаешь, как-то с возрастом охладел. В детстве очень любил этот праздник. Ну, как же. Зима, каникулы, все эти колядки, красивые фильмы по телевизору, ёлка в конце концов. Не знаю только почему, на Новый год родители всё время ругались. Мы вообще то жили хорошо, дружно, а на Новый год отец и мама обязательно повздорят. Раз, или два лишь всё прошло гладко. Помню, как-то денег совсем не было. Положили три сосиски на тарелку, соседка дала, мама накрошила такой себе салат с маринованных овощей и сварила картошку. Вот и весь праздничный ужин. Целый вечер родители выясняли отношения, а мы с бабушкой сидели в спальне, и бабушка рассказывала разные истории, случившиеся с ней во время войны. Затем сели за стол. До самого поздравления президенты сидели молча, угрюмо уткнувшись глазами вниз.
— Как печально всё.
— Но, я всё ровно любил Новогодние праздники. А перед Рождеством, бабушка делала сочиво, или как здесь говорят, кутью. Садилась на пол, насыпала в макитру мак, который сама выращивала, тогда это ещё можно было, и макогоном растирала его. Так быстро-быстро.
— Зачем?
— Для того, чтоб он мягким был. Мак, не тёртый в кутье, нельзя есть, это тяжело. Потом заливали мак узваром с сухих фруктов, добавляли испечённых коржей, грецких орехов, мёд или сахар, и вот получалось такое дело. Бабушка всегда давала облизывать макогон. Говорила, чтоб собаки не кусали. Как я не старался облизывать, однажды меня всё же покусал огромный барбос. Я долго потом, собак боялся.
Хильда перестала грустить и снова заулыбалась.
На следующее утро, после обхода, Руслану объявили, что его сегодня могут забирать домой, тем более что впереди сплошные праздники. «Наконец то», - подумал парень, уставший лежать в пустой палате, где единственным развлечением оставался телефон и скучная книжка зарубежного классика.
— К тебе можно, - из-за отворившейся двери показалась девочка, не по-зимнему легко одета в тонкую куртку и обтягивающие тело джинсы.
Руслан взглянул на девочку и его лицо мигом помрачнело.
— А, это ты, - буркнул он недовольным голосом.
— Не рад, что ли? – с долей сарказма ответила та.
— Как тебе сказать, Маричка.
— Ой, да брось! Ты что и вправду до сих пор дуешься? Всё же обошлось. Повезло, что эти дурачки Хильда с Буниным и Орешкиным так быстро оказались там. Всё ж в порядке.
— В порядке?! – Руслан повысил голос до крика. — Да я чудом не погиб в том подвале! А вы бросили меня. Даже в скорую не позвонили! Тоже мне друзья!
— Ладно тебе, не кипятись, - кокетливым голосом проговорила Маричка, садясь на подоконник и взяв с тумбочки яблоко, откусила кусок. — Мы потом вернулись. Правда-правда. Это я уболтала ребят. Говорю, мол не по-человечески Русланчика вот так вот оставлять. Но, когда мы примчались, тебя уже и след простыл. От папки твоего узнала, что ты в больнице. Ты чего, правда подумал, что мы тебя бросили?
— Врёшь ты всё, - более мягким голосом ответил Руслан.
— Да ладно, чего мне врать то?
— А про Хильду с пацанами откуда узнала?
— Так Бунин растрепался. Когда Юрка ему за что-то подзатыльник отвесил, он шантажировать его пытался. Говорит: если ещё его хоть пальцем тронем, он про склад, и про подвал, и про тебя всем расскажет. Вот дурачок, представляешь. Ребята его прижали как следует, вот он и выложил, как следили с этой Хильдой за моей мамкой, как к складу припёрлись в тот день, когда ты подорвался. Хильда мне сразу не понравилась, строит из себя не весть что!
— Ничего она не строит! Не смей про неё гадости говорить!
— Подумаешь, - покривлялась Маричка, затем мигом растянула деланную улыбку, добавив. — Погоди, а чего вдруг? Не хочешь ли ты сказать, что она тебе нравится? Ану признавайся! Влюбился, что ли?! Аха-ха-ха!
Уши Руслана мигом покрылись пунцовой краской, а на щеках выступил румянец.
— Ничего я не влюблялся, - раздражённо ответил он. — Просто она жизнь мне спасла.
— Ой! Жизнь! Чего ты несёшь то? Какую она там жизнь спасала? Ничего страшного не произошло, ещё и не в таких переделках бывали. И мы всё одно вытащили б тебя, и без этой дурацкой Хильды.
— Угу, вытащили б, - с недоверием покосился на Маричку Руслан.
— Ой, зато знаешь, как мамка орала? Я такой её ещё ни разу не видела, - решила быстренько перевести разговор на другую тему девчонка. — За неё в прокуратуре и не только, взялись не на шутку. А когда она обнаружила, что в подвал кто-то проник, думали всё. Ты бы видел, как она дубасила тех двоих остолопов, которым было поручено присматривать за подвалом. Хотя, сразу стало ясно, что проникали либо бродяги, либо малышня. Как ты думаешь, кто оказался первым подозреваемым?
— Ты что ли? – не раздумывая спросил Руслан.
— Конечно же, - мрачно проговорила Маричка, потирая руку выше локтя, демонстрируя, как ей досталось. — Еле вырвалась, думала она с меня душу вытрясет. Но, я держалась, как «азовец» на допросе у «Гиви». Еле отбрехалась. Потом мамка вспомнила, что отец Аверьян рассказывал о двух подростках, якобы случайно болтавшихся неподалёку заброшенной тюрьмы, именно в тот день, когда сгружали в подвал барахло. Я-то сразу смекнула, что за подростки, особенно, когда Бунин раскололся.
Руслан, с опаской посмотрел на лукавое личико Марички, игравшее зловещей радостью.
— Ты уже рассказала матери? – осторожно спросил парень.
— Сегодня расскажу, - покривив носом ответила Маричка. — А то мамка уже всех достала. Хоть домой не возвращайся.
— Не надо, - голос Руслана прозвучал странно, будто умоляюще, чему он и сам удивился. — Может плохо закончится.
— Ой, да и пусть, - Маричка, казалось, совершенно не хотела думать о каких-либо последствиях, если они не касались её самой. — Будет этой дурочке Хильде и её друзьям- неудачникам урок. А за одно и наука, как совать длинный нос в чужие дела.
— Я очень прошу, не нужно рассказывать о Хильде! Иначе…
— Что иначе?.. – лицо Марички моментально переменилось и на нём застыло нечто на подобии злобной гримасы.
— Я скажу, что это ты нас туда привела.
— Чего? – девочка на миг даже растерялась, но тут же быстренько совладала с собой, ответив. — Ты дурак, что ли? Тебе же самому влетит.
— Ну и пусть. Зато подлецом считаться не буду.
— Ой, да пошёл ты, - Маричка соскочила с подоконника и направилась к дверям. — Если нечто подобное вякнешь, то я поведаю мамке, что ты с ними был вместе. И это ты растяжку зацепил, а они потом тебя вытаскивали. Мне даже придумывать ничего не придётся. А теперь отгадай, кому мама и капеллан поверят больше?
Руслан замолчал, чувствуя, как внутри у него всё стало словно переворачиваться от обиды, возмущения и беспомощности.
— То-то же! — напоследок рявкнула Маричка, открывая дверь. — Лечись и поправляйся! Глотай пилюли, получай уколы, и держи язык за зубами, а то, не ровен час, отрежут.
Сказав это, девчонка вышла из палаты, громко стукнув дверью, оставив Руслана одного наедине со своими думами. 
продолжение будет...