Детство и дедство

                Котлета руками

   Вчера утром ребёнку дали деньги на концерт.
  - Это на концерт. Я их никуда не потрачу. Только на него. – Сказал ребёнок, честно глядя мне в глаза. Я и не сомневался – не понял даже, зачем он передо мной отчитывался.
   А ещё ребёнок не успел позавтракать дома и ему дали бутеры с сыром с собой. Он и расправился с ними по дороге.
  - Я сразу два…
  - Рта не хватит.
  - Точно. – Резюмировал заяц после неудавшейся попытки разинуть рот в режиме экономии времени.
  - Всё-таки хорошо, что я их съел! – Как-то странно сказал он, прожевав последний кусок и струсив крошки с ладоней. Теперь-то ясно: предчувствовал ребёнок нехорошее. Любая бабушка тут же запредчувствовала бы неладное в унисон с ним. Но я дедушка.
   А после занятий заяц подтвердил, что деньги никуда не потратил. В смысле, потратил, но на концерт. А концерт перенесли на сегодня. Хотел заверить клятвенно, но я отговорил.
  - В школе на обеде к нам за стол подсел какой-то никому не известный мальчик. И стал есть порцию Саши. Тогда Саша начала есть мою порцию. Учительница увидела и крикнула ему: «Эй, мальчик, ты что это делаешь?» Но он уже всё равно ел и у него никто ничего отбирать не стал. А мне принесли другую порцию. Но вилку не дали. В результате я ел котлету руками. А рис так и не съел. - Это он поведал вечером бабушке Т. в беседе о житье-бытье.
   Мне тоже после уроков пытался что-то рассказать про котлету, но в невообразимом шуме, создаваемом окончившей занятия детворой, я ничего, кроме слова «котлета», не понял и решил, что он снова разводит меня на доппаёк из сладостей, обещая купить в буфете не их, а котлету. В общем-то, почти правильно решил, но, не зная предшествовавших событий, не разобрался в подоплёке и сурово отказал ему, как и полагается куратору операции «Похудение».
   А бабушка позже рассказала мне, в чём там было дело. Изверг всё-таки я… Почитай, 10-15 минут одевания, переобувания и переписывания домашнего задания, вкупе с получасом неспешной ходьбы домой, ребёнка что называется голодом морил.
   Заяц пытался отвлечься от печальных мыслей, как мог:
  - Расскажи мне что-нибудь.
  - О чём?
  - О своей жизни, о работе.
  - Понимаешь, то, что не забывается, вспоминается к слову, к случаю. А так ничего и в голову не приходит. К тому же ты, не зная ничего о моих работах, о том, как всё там устроено, ничего не сможешь понять.
  - Я всё буду понимать. Ты рассказывай.
   Пришлось рассказать пару случаев с детальным описанием оборудования, машин и механизмов – иначе и сам бы ничего не понял. Когда я иссяк, он предложил вместо вчерашнего спурта на 60 метров сегодня замахнуться на стометровку. Замахнулись. Ничего так, рекордов не установили, но отдышались быстро.
   А если к и без того неприглядному портрету изверга добавить, что я уже третий день под девизом «Проеданию жизни – наше решительное нет!» измываюсь над будущим строителем пока не знаю, чего, при помощи зарядки и упражнений против плоскостопия, то и вообще оценочных слов не подберу. Очень стыдно. Но виду нельзя подавать.