Реанимация

— Вставай, поехали! Озёрная 26-8, ребёнок, температура!

Черт, только прилёг. Недавно вернулись с вызова и вот опять. Стряхиваю с себя сон, поправляю сумку на поясе, накидываю на шею фонендоскоп и бреду к машине. Доктор садится спереди, рядом с водителем, а я привык ездить в карете. Очередной рутинный вызов, сейчас приедем, посмотрим, уколем и уедем. Зашли-вышли, двадцать минут максимум. Кряхтя и дребезжа, "буханка" трогается с места. Я сижу, смотрю в окно и борюсь со сном. Тишь, гладь да божья благодать.

Вдруг водитель резко разворачивается, включает мигалки и сирену и даёт по газам. В карету заглядывает доктор:
— Фельдшер вызывает нас в помощь, инфаркт. Готовь дефибрилляторы, проверь кислород и доставай реанимационную укладку.
Сон как рукой сняло. Достаю из чехла "утюги", вроде заряжены. Смотрю манометр на кислородном баллоне — 100 литров, полон. Реанимационный набор лежит за щитом, выковыриваю его на свет божий, но пока не вскрываю — опломбировано. Несёмся через город с воем сирены, машины жмутся к обочине, освобождая нам путь.

Прибыли, загородный дом. Нас встречают двое мужчин, внтури ещё две женщины, ребёнок и кошка. У всех (даже у кошки, кажется) испуганные глаза. Влетаем в комнату, там фельдшер уже поставил вену, провёл тромболизис. Рядом стоят родственники, один держит капельницу, второй ждёт, чем сможет помочь. Пациент — мужчина лет 70-ти — ещё в сознании, лежит на кровати, запрокинув голову, постанывая от боли.

— Миша, ЭКГ, быстро!

Трясущимися руками разматываю как всегда запутавшиеся провода кардиографа, накладываю электроды. Калибруемся, калибруемся... Быстрее, машина! Готово, печать. Выползает лента, подъём ST сохраняется. Быстро передаём в сосудистый центр, ждём ответа.

Мужчина теряет сознание, зрачки расширены, глаза смотрят в пустоту, рот приоткрыт. На кардиограмме беспорядочные волны — фибрилляция желудочков.

— На пол, быстро! Всем выйти из комнаты!

Стаскиваем на пару с фельдшером мужчину на пол, электроды летят к чертям — пофиг, сейчас важнее начать качать. Фельдшер начинает непрямой массаж сердца.

— Миша, ларингеальную маску!

Роюсь в сумке от дефибриллятора — нет. В укладке — нет. В реанимационном наборе - только воздуховоды. Чёрт!

— Быстрее!

Чертыхаясь, бегу к машине. Родственники через открывшуюся дверь видят лежащего на полу мужчину и склонившихся над ним врача и фельдшера. Женщины сразу в истерику, дочь орёт "Папа, дыши!" Добегаю до машины, переворошил все полки и ящики — масок нет. Твою мать. Хватаю мешок Амбу, бегу к машине фельдшера, нахожу искомое. Возвращаюсь, реанимация продолжается. Протягиваю маски и мешок доктору, сам набираю адреналин.
Маску поставили, доктор "дышит" пациента мешком Амбу и раздаёт указания. Меняю фельдшера на компрессиях. Тридцать к двум, тридцать к двум... На человеке иначе, чем на манекене. Благо у меня эти движения уже доведены до автоматизма. Ввели адреналин, смотрим на дисплей кардиографа — сохраняется фибрилляция. 

— Миша, набирай заряд, 200 джоулей!

Выставляю на аппарате нужное значение. "Идёт набор заряда", сообщил механическим голосом дефибриллятор. Доктор берёт в руки электроды, мы прерываем компрессии и отходим подальше. По привычке, как учили на курсах, кричу "Всем отойти!" и развожу в стороны руками. Разряд! Смотрим на экран монитора — сохраняется фибрилляция. Фельдшер продолжает качать, я набираю амиодарон и адреналин.

И так ещё один разряд. И ещё. Полчаса, по нормативам, проводим реанимацию, но безуспешно. В конце концов снимаем последнюю плёнку кардиограммы с прямой линией — асистолия, электрической активности сердца нет. Встаём с фельдшером с колен, уже в одних футболках, лица красные, пот в три ручья.

— Миш, собирай тут всё. Ничего не забудь. Время смерти 21.50.

Открывается дверь, врач с фельдшером говорят собравшейся снаружи родне, что мы сделали всё, что могли. Тут же в комнату врываются жена и дочь пациента и начинают рыдать над его телом. Я же с каменным лицом собираю наши вещи и спешу покинуть дом. В коридоре вижу врача, заполняющую акт констатации смерти. Выхожу, закидываю укладку и мусор в машину, сажусь в карете и закуриваю. Вторая реанимация за время моей работы на скорой, и второй труп. Может, когда-нибудь знания, полученные мной на курсах по базовым и расширенным реанимационным мероприятиям спасут кому-то жизнь. Пока что-то не выходит.

Возвращается доктор и мы едем на новый вызов. Впереди ещё 11 часов дежурства.