Василий и цивилизованность

Сомневаться в своей цивилизованности у Василия не получалось. Ведь он не получал в отношении себя никаких нот протеста от окружающего цивилизованного мира, при этом получая определенное  удовольствие от активного проживания в нём.

Интересно, что даже удаляясь от цивилизации: в лес, в горы, на дикий необжитой остров, Василий продолжал себя чувствовать цивилизованным и вести себя подобающе. И он подумал, что цивилизация не столько в затейливом переплетении удобств, средств гигиены и правил приличия, сколько в  изящном механизме запретов и удовольствий от этих запретов.То бишь, человеку много чего возбраняется, но удовольствий для этих запретов придумано ещё больше. Например, ты сдерживаешься, не чавкаешь за едой в компании — и это труд, но как вознаграждение получаешь отсутствие чавканья не только своего, но и всех окружающих. Или, скажем, пришел ты в гости и всего-то: не мусоришь, не ругаешься, улыбаешься, спрашиваешь о здоровье, о делах, о проблемах, а тебя за это не только выслушают в свою очередь, но поди и накормят.

"Цивилизованность — это сплошная выгода, — думал Василий, — Ты делаешь доброе — и тебе делают доброе, ты, может, сейчас не в настроении, ещё и не сделал ничего хорошего — а к тебе все-равно хорошо относятся — надеются на лучшее, и от этого тебе становится лучше".

"А и хитро-то придумано! - удивлялся Василий, - люди научились находить удовольствие там, где оно не предусмотрено природой. Ну взять хотя бы наведение порядка и чистоты."

"С другой стороны, - огорчался Василий, - цивилизация не только подарила человеку массу неведомых до того эмоций: удивление, презрение, отвращение, восхищение, обиду, стыд, грусть; но и научила быть от них зависимым."

"И всё-таки здорово, - не отчаивался Василий, - что цивилизация научила человека продлять удовольствие за счет грамотного отвлечения себя от самого удовольствия. Раньше-то, на заре времен, если ешь, например, так давай быстро, как можно быстрее, чтобы больше досталось, да не зевай, чтобы самому в виде обеда кому не занадобиться. А сейчас прием пищи — не утоление голода, а праздник общения: с улыбками, шутками, неспешными беседами. За трапезой люди не только узнают друг о друге, решают воспитательные и дипломатические задачи, но и влюбляются, и даже женятся".
"Кстати, больше всего от цивилизованности, - размышлял Василий, — похоже, выиграли любовные отношения: и длительностью, и нежностью, и разнообразием, и аксессуарами."

"Цивилизованность", - итожил Василий, — похожа на ручной тормоз автомобиля — не только не даёт человеческой натуре скатиться по наклонной, но и всегда у человека под рукой."