Обида

                Обида
                (милицейские хроники 70-е годы)
 
Конец августа, лето подходило к концу через несколько дней начинался новый учебный год. Двор, объединяющий малосемейное общежитие и ещё две пятиэтажки, напоминал потревоженный улей. Пропала восьмилетняя Маша.

В стороне от всей суеты одиноко стояла девочка-подросток, равнодушно смотрящая на происходящее. Её звали Вера, она жила в общежитии с матерью и отцом в одной комнате. Семья считалась неблагополучной из-за склонности родителей к алкоголю. Большая часть детства Веры, это постоянные пьянки и ссоры между ними. Когда ей было семь лет мать, после очередного скандала, закончившегося побоями от мужа, из бельевой верёвки сделала петлю и пыталась повеситься. На истошный крик Веры прибежали соседи, трагедии не произошло, но после этого она стала замкнутой, нелюдимой.

Училась Вера с тройки на двойку, в школе просто тянули, формально переводя из класса в класс. В этом году она заканчивала восьмилетку, её ждало ПТУ. Ни в школе, ни во дворе среди сверстников друзей у неё не было. Когда она выходила погулять во двор, то возилась с ребятнёй семи — восьми лет. Это устраивало определённую часть родителей, что «детвора под присмотром Верки».
 
В этот день вернувшись с работы некоторые из них и не найдя своего чада ни дома, ни во дворе, забили тревогу. Вскоре выяснилось, что нет пятерых ребят. От других детей стало известно, что они уже давно ушли куда-то с Веркой. Только страсти начали разгораться, как появились Вера и четверо ребят, Маши с ними не было.
На расспросы взрослых она рассказала, что всё лето не виделась с ребятами, поэтому решила угостить их мороженым и погулять с ними.  Маша отказалась с ними идти в сквер, сказала, что пойдёт к однокласснице. От малышей ничего вразумительного получить не удалось они испуганно молчали на вопросы кивали головами, как бы подтверждая рассказанное Верой.

Отправленные к Машиной однокласснице, о которой шла речь, ребята постарше вернулись ни с чем, она к ней не приходила. Их послали по квартирам и в соседние дворы. Позвонили в милицию.
 
Для проверки сообщения о пропаже девочки выехали: инспектор уголовного розыска Александр Серёгин и инспектор по делам несовершеннолетних Наталья Смирнова.

Приехав на место и выяснив обстоятельства произошедшего Серёгин, сказал Смирновой:
— Нам так и так придётся дождаться возвращения всех «гонцов», мало ли чего встретила подружку и заигралась. Ты пообщайся с детворой, они народ наблюдательный, глядишь, да и нарисуется что-нибудь интересное.

Сам он вернулся к уазику и присоединился к водителю Петровичу смотрящего за происходящим со стороны. В этом море эмоций трудно было за что-то зацепиться, поэтому Серёгин решил пусть отвалиться версия: заигралась у подружки, а потом уже двигаться дальше. Его насторожило поведение четверых ребят, которые были с Веркой, понуро стоящих около галдящей толпы родителей. Они явно находились в состоянии ступора. Он решил понаблюдать за ними, не привлекая внимания.

— В таких случаях ревут, а эти словно воды в рот набрали, — поделился он с Петровичем.
— Ещё наплачутся, наверняка ремень обещан, бояться, — сказал тот.

«Ну, допустим, бояться? Чего. Что скрывают? Никаких сообщений из этого района не поступало. Может прав Петрович, правда, если бы, не Верка…» — крутились мысли у него в голове. Серёгин вспомнил случай, вот так ребята без спроса пошли гулять, один из пацанов перебегая дорогу, попал под машину. Друзья, испугавшись разбежались по квартирам, ничего не сказав родителям. Родители пострадавшего ничего не зная, бегали по дворам искали. Поведение четвёрки больше подходило к такому варианту событий.
 
Он поймал этот момент, один из мальчиков посмотрел в сторону Верки. По движению головы, по напряжению на лице, по тому, как сжались кулачки, понял, что подозрения его не обманывают.

— Ты Петрович, будь на виду, не уходи.
— Лады. Что мысль посетила?

Серёгин ничего не ответил, окликнул Смирнову, чтобы она подошла к нему.
— Наташ, давай родителей отодвинем и с ребятнёй поговорим без них. Формально ничего не нарушаем, на виду у них, — сказал Серёгин к подошедшей Смирновой. — Посади их на ту лавочку. Попробуй успокоить, поговори на отвлечённые темы, чтобы они, так сказать, выдохнули. Я пойду ещё раз с Веркой поговорю…
— Узнала, что она вчера поссорилась с Машей, но это надо ещё уточнить, — сказала Наташа.
— Скорее, это похоже на правду. Только вот вопрос, где Маша? Нам нужно как можно быстрее прояснить ситуацию. Пошли.

Они подошли к группе, где стояли дети, гулявшие с Верой.
— Уважаемые родители возражать не будете, если поговорим с ребятами без вашего участия, — обратился он к ним. Не дожидаясь ответа, махнул Наташе, чтобы та вела ребят к лавочке.

Сам Серёгин направился к Вере. Попросил её ещё раз рассказать, как всё было. Он решил потянуть время, чтобы дать возможность Смирновой разговорить ребят. Ничего нового Вера не сказала, повторила, что говорила ранее. Серёгин спросил:
— Деньги откуда у тебя?
— Помогала матери убирать, она дала.
— А родители твои где?
Их не нашли ни во дворе, ни в квартире.
— Я не знаю.
— Больше ничего добавить не хочешь к сказанному?
— Нет.

Серёгин подал знак водителю Петровичу, чтобы тот подошёл.
— Отведи и посади её в машину, — сказал он ему.
Все видели, что Серёгин расспрашивал Веру, после чего в сопровождении милиционера её повели к машине. Толпа насторожённо затихла.

Серёгин подойдя к лавочке, на которой находились дети со Смирновой присел на корточки напротив детворы.
— Здравствуйте, ребята, — доброжелательно поздоровался он.
— Здрас…е, — еле слышно прозвучал нестройный звук. «Ну хотя бы так, молодец Наташка» — подумал Серёгин.
— Меня зовут дядя Саша, а тебя? — обратился к мальчику, чей взгляд перехватил.
— Саша, — тихо ответил тот.
— Оказывается, мы с тобой тёзки. Саша, я вижу ты у нас парень смелый и честный, будущий солдат. Скажи, где Маша? — без всяких премудростей напрямую спросил Серёгин.
Саша стал всхлипывать.
— Верка… Верка… Верка повесила…

После этих слов, пережитое детьми вырвалось наружу, все четверо заревели навзрыд. Обернувшись, Серегин увидел, как мать Маши повисла на руках соседей, сердце матери не обманешь.
 
Вера никогда не бывала в пионерских лагерях, не выезжала в другие города. Она, как и все дети, хотела от родителей внимания, заботы и ласки, от окружающих — уважения и добра, как девушка мечтала о большой любви, а вместо этого — равнодушие и унижение. Ненависть к окружающему миру стала доминирующим у неё чувством.

Накануне произошедшего, выйдя во двор, Вера подошла к группе ребят, где Маша увлечённо рассказывала о поездке с родителями в деревню, к бабушке. Вместо того, чтобы, как всегда, начать общаться и играть с малышнёй, послушав, стала с издёвкой надсмехаться над Машей, доведя ту до слёз. Маша, обидевшись в отместку обозвала Веру «прыщавой жабой», она случайно услышала, как одноклассники Веры называли её так между собой.

Вера никак не отреагировала на оскорбление, молча ушла. На её и так некрасивом лице высыпали возрастные угри, что для всех подростков было неприятным явлением. Но Веру они обезобразили, для неё это стало ещё одной трагедией. Назови Маша её дурой или пожалуйся родителям, этим бы всё и закончилось, но это оскорбление ударило больно, мысль одна, отомстить… Взращённая жестокость, рано или поздно вырвется наружу.

На следующий день Вера из кошелька матери вытащила три рубля, взяла кусок бельевой верёвки. Машу и ещё четверых ребят, присутствующих при оскорблении, обманом на маршрутке отвезла на конечную остановку, где начинался лес. Там угрозами, подкрепляя их физическим насилием над Машей, подавила волю к сопротивлению, нашла подходящее дерево и…

— Если ещё меня кто-нибудь обзовёт, так будет с каждым… Скажете, что ели мороженное и гуляли по скверу. Маша с нами не захотела идти. Пошла в «красный» дом к подружке… Если проболтаетесь, будет так же…

Ни одной слезинки, на вопросы отвечала и рассказывала о совершённом пустым без эмоций голосом, ни сожаления, ни раскаяния. В отличие от сверстников, у которых жизнь начиналась, у неё она потеряла смысл, но не заканчивалась.
 
Время: судья и врач. У этой девчонки названной Верой, ещё оставалась возможность найти выход из тупика, в который её загнали жизненные обстоятельства. У каждого свой крест, только не все об этом догадываются.