Вручение нобелевской премии Бунину. Сценка

Сценка, посвящённая году Бунина
День объявления лауреата нобелевской премии
 
Иван Бунин (Ян)
Вера Бунина-Муромцева
Леонид Зуров (Леня), писатель
Галина Кузнецова (Галя), поэтесса, прозаик
 
Действие происходит в гостиной дома Буниных во Франции. Посреди комнаты - накрытый на четырёх человек стол, у него хлопочет Вера. Ей помогает Галина. Входят Зуров и Бунин.
 
Вера. Садитесь, завтрак на столе.
Леня. Что у нас сегодня?
Галя. Гречневая каша.
Леня. Превосходно!
Вера. Ян, передай, пожалуйста, тарелку...
 
В это время раздаётся звонок в дверь.
 
Бунин. Кого это принесло в такое время?
Вера. Сейчас узнаю. (Выходит из комнаты. Немного погодя вбегает с телеграммой в руках.)
Галя. Что это?
Вера. Телеграмма. От Кальгрена. Спрашивает, какое у Яна подданство?
Ян. Ответь ему - русский беженец.
Вера. Как? Ты думаешь, так будет хорошо?
Ян. Я не знаю, плохо это, или хорошо, но так оно и есть. Ответь.
Вера. Хорошо. (Выходит из комнаты.)
Галя. Как ты думаешь, Леня, может быть, эта телеграмма - это знак?
Ян. Ах, оставь. Ничего это не значит. Обычный порядок, я думаю.
Леня. Мы здесь сидим, а там в это самое время, вот теперь, чистят фраки-мундиры, готовятся к заседанию, бреются...
Вера (входит). Ян, я ответила, как ты хотел. 
Ян. Чудно.
Вера. Знаете что, а давайте играть в тотализатор? Ян, ты за кого?
Ян. Мне кажется, дадут финляндцу, у него много шансов...
Леня. А вы за кого, Галя?
Галя. Не знаю... ничего не могу сказать.
Вера. А мне кажется, если не русскому, то португальцу скорее.
Ян. Что проку гадать? Скоро все решится.
Галя. Ждать, ждать, ждать… Что может быть утомительнее ожидания?... Давайте пойдём в синема?
Ян. А что там дают?
Галя. "Бэби".
Вера. Что это?
Леня. Какая-то веселая глупость.
Ян. Ну, что ж, пожалуй, можно сходить. Вера, ты пойдёшь?
Вера. Нет, я хочу принять ванну. К тому же скоро должна прийти Аннэт.
Галя. Аннэт?
Вера. Ну да, та милая молодая женщина, она помогает мне со стиркой.
Ян. Леня, а вы?
Леня. Нет, я останусь. Нужно кое-что сделать.
Галя. Тогда, пожалуй, пора идти, а то не поспеем. Благо, это совсем рядом, вторая улица направо.
Ян. Я готов.
Галина и Бунин уходят.
Леня. Я буду у себя в кабинете.
Вера. Хорошо.

Леонид уходит, Вера какое-то время прибирает со стола. Звонок в дверь. Вера открывает ее. Входит Аннэт.
Аннэт. Добрый день, мадам.
Вера. Аннэт! Вы вовремя! Пойдёмте...

Уходят вместе. Раздаётся телефонный звонок.

Вера (из-за двери). Леня, подойди, пожалуйста.
Леня (берет трубку). Алло! (Слушает.) Минутку... (Громко.) Вера! Вера, сюда! Сию минуту!
Вера (прибегает, берет трубку). Алло! (Слушает, потом, шепотом.) Спрашивают, хочу ли я принять телефон из Стокгольма. (Леня оживленно кивает.) Да. Да, конечно!
 
Кладет телефон. Через минуту снова раздается звонок, и она хватает трубку.
 
Леня (шепотом, нетерпеливо). Что, что там?
Вера (также шепотом). Они сказали, ваш муж — нобелевский лауреат. Хотят поговорить с мистером Буниным. (В трубку.) Мой муж ушел, он вернется через полчаса или раньше... Вы слышите? Да, хорошо, хорошо. (Кладет трубку.) Леня, немедленно беги за Яном.
Леня. Лечу! (Как есть, в рубашке бежит к двери.)
Вера. Леня, а деньги? Тебе не пустят в синема!
Леня. Так пройду!

Убегает. Вера в волнении ходит по комнате. Входит Аннэт со стопкой выглаженного белья.

Вера. Аннэт! Аннэт, послушайте, очень важное событие может быть случилось, но я еще не уверена... Может быть, это кто-нибудь подшутил... (Бросается к телефону.) Алло! Алло, барышня? Только что был звонок... Правда ли, что нам звонили из Стокгольма? Это очень для нас важно!... Да? Вы уверены? Спасибо! Спасибо большое! (Складывает молитвенно руки, молится про себя.)

Аннэт, постояв некоторое время в недоумении, принимается раскладывать белье в ящики серванта. Закончив, подходит к Вере.

Аннэт. Мадам…
Вера. Что Вам, Аннэт?
Аннэт. Мадам, я закончила. Могу я получить свои деньги?
Вера. Деньги?
Аннэт. Жалованье, мадам. Вы должны мне за два месяца.
Вера. Ах, простите… (Берет кошелек, судорожно перебирает его содержимое, со вздохом закрывает.) Аннэт, мне ужасно неловко, но сейчас я не смогу заплатить Вам.
Аннэт. Очень жаль, мадам. Но деньги нужны мне сегодня. За жилье и еду нужно платить.
Вера. Я заплачу на следующей неделе. Обещаю Вам.
Аннэт. В таком случае, мадам, и стиркой я займусь на следующей неделе. Всего доброго, мадам.

Аннэт уходит, хлопнув дверью. Вера сжимает виски ладонями.

Вера. Стыд! Какой стыд! Как ужасна эта постоянная нищета. Мы должны, должны кругом – друзьям, знакомым, бакалейщику, прислуге. Господи, неужели же Ян и вправду получит эту премию? И мы снова сможем жить, как люди. Семьсот пятнадцать тысяч франков!!! Этого хватит до конца наших дней…

Снова звонит телефон.

Вера (бросается к трубке). Алло! (Слушает. Тут возвращаются Ян и Леня.) Минутку! (Вера кидается к мужу, целует его). Поздравляю тебя! Иди к телефону.
Бунин. Я еще не верю... (Берет трубку, отвечает на вопросы.)
 
Вера (шепотом Лене). А где Галя?
 
Леня. Зашла к сапожнику за твоими башмаками. Сейчас будет. Вера, твой муж - непостижимый человек! Послушай, я ворвался в синема, меня пропустили без билета. Пробираюсь с фонариком по залу, ищу Яна. Кому-то наступил на платье, кому-то отдавил ногу. Весь зал смотрит на меня. Кругом шикают, ругаются, оборачиваются. И только один человек сидит, уткнувшись в экран, и никак не реагирует на поднятый мною переполох. Я подошел к нему, наклонился, поцеловал. Говорю: "Поздравляю, Нобелевская премия - ваша!" А он спокоен! Представляешь, - спокоен!!!
 
Бунин кладет трубку. Появляется Галя с башмаками и телеграммой.
 
Галя. Телеграмма от Шассена!
Леня. Что там?
Вера (читает). Спрашивает, принимает ли Ян премию? Ян! Ян, скажи, что ты сейчас чувствуешь?
Ян. Я жалею, что мне не удалось досмотреть фильм.
Леня. Боже мой, Иван Алексеевич! Да ведь такое событие! Просто сказать - чудо! Неужели же Вы совсем не рады?
Ян. Рад? Не знаю... Скорее удовлетворен.
Галя. Удовлетворены? И только?
Ян. Послушайте, Галя, чувства радости, даже самые резкие, ничего не значат по сравнению с таковыми же чувствами печали. А скорби, испытанные мною за последние пятнадцать лет, далеко превышали мои радости. Знаете, сколько бессонных ночей провел я в мучительной попытке осознать -кто я? Русский? Нет, России я не надобен. Она отбросила меня, как выбрасывают кухарки старую, ненужную ветошь. Француз? Я горячо благодарен Франции за гостеприимство, но, отнюдь не чувствую себя французом. Я - изгнанник. Изгнанник, навеки лишенный родины. Все мои чувства истерзаны, моя душа изранена от нескончаемых ударов судьбы, пропиталась горечью и желчью... Я более не способен испытывать радости. Все, что я испытываю сейчас - чувство писательского удовлетворения...
 
Снова звонит телефон.
 
Вера. Ян, возьми трубку!
Ян. Нет. Хочу побыть один.
 
Бунин уходит. Оставшиеся недоуменно переглядываются. Бешено звонит телефон.
 
Конец