Респаун. Желаю тебе быть мной

Прочитав это, надеюсь, ты примешь верные решения, возможно это сделает из тебя параноика, возможно, все это было неслучайно. И все, что здесь описано, относится к тебе тоже…

Я просто обязан, как-то дистанцироваться от тебя, и надеюсь, наша встреча, не состоится не при каких обстоятельствах, потому как не верю я в конец истории.

                ***
                20.09.2003.
Осенние сумерки были необычного оттенка — то ли фиолетового, то ли тёмно-зелёного. Во всяком случае, цвет неба навевал спокойное, расслабленное настроение. Хотелось просто сидеть, потягивать пиво и болтать о ерунде. Чем с успехом занималась наша маленькая компания — я, моя жена Оксана и друг Сашка со своей невестой Марией. Я рассматривал улицу, проходящих мимо нарядно разодетых женщин и дальние огни реклам.

— Каждый день, одно и то же, будто показывают один и тот же фильм — сказала Мария, несколько отстраненно.
Мы с женой усмехнулись.
— Скорее уж как в фильме «День Сурка» – продолжая улыбаться, сказал я.
— Может «День Хомячка»? – уточнил Санька.
— Вряд ли, хотя отчасти это так. – кивнул я. – Но, пожалуй, это не лучший фильм про петлю времени.
Мы оба усмехнулись.
— День хомячка это про тебя. - С этими словами он обнял Марию за талию и, чмокнув её в щёку, нежно спросил — Правда, моя сладкая? – он явно иронизировал по этому поводу, хотя у Марии и были проблемы с юмором, ему нравилось играть с огнем.
Я налил себе ещё пива и затянулся сигаретой. Дым поплыл над столиками, окутывая причёски наших девушек. Оксана тотчас закашлялась и попросила:
— Кури, пожалуйста, в другую сторону!
— Извини, милая. - Следующую струю дыма пришлось выпустить влево. – Если говорить про петли во времени тогда уж «Эффект Бабочки».

Девушка за соседним столиком подняла взгляд от бокала. Она была чертовски хорошенькая ; большеглазая, с дерзкой короткой стрижкой. Я загляделся на неё, она тоже ответила кокетливым взглядом. Видимо, наша «игра в гляделки» слегка затянулась. Повернувшись к своему столику, я заметил, что Сашка наблюдает за мной, мы улыбнулись друг другу хитрой улыбкой.

Мы сидели в кафе с игривым названием «Twister’s». Посетителей здесь не баловали изысканным обращением, но и не хамили — сохранялся своеобразный нейтралитет.
 Заведение было открытого типа, поэтому мы могли вволю любоваться улицей, прохожими и парком вдалеке. На столике перед нами красовались нехитрые закуски — канапе, сырные чипсы, соломка кальмара и любимые нашими девушками тарталетки с креветками. Играла какая-то лёгкая песенка, Курта Кобейна, до неприличия миксованная под попсу «Come as you are».

Кроме нас, тут отдыхали шесть небольших компаний, и ещё пять устроились под навесом, нисколько не защищавшим от холодного ветра. Кстати, именно из-за ветра мы с Александром сняли куртки и накинули их на плечи наших девушек. Те кокетничали, пытались отказываться, но мы твёрдо отклонили протест.

Была одна деталь, несколько портившая картину мирного городского вечера. На широкой лавке недалеко от кафе восседало около дюжины парней. По их кожаным курткам, грубым ботинкам-мартенсам и наголо бритым головам было понятно, что это — скинхеды. Они громко переговаривались и бурно хохотали, но никого не задевали, даже проходивших мимо девушек в мини-юбках. Мы с Сашкой иногда поглядывали на эту компанию. Всё-таки, рядом с подобными типами нельзя чувствовать себя полностью спокойно. Но и покидать такой удачный столик из-за них не хотелось.

Вообще, народу в тот вечер была уйма, в основном, молодёжь до двадцати пяти лет. Понятное дело —  центр города, субботний вечер, самое время развлекаться. Пару раз мелькнули полицейские, но никто из них и не подумал подойти к шумной компании на лавочке. Видимо, служителям закона не хотелось лишних приключений.

Наш спокойный отдых прервал пронзительный визг, перемежавшийся отборным матом.  Вопила пьяная черноволосая женщина в ярко-жёлтом платье, набросившаяся на высокую стройную девушку. Та тоже было под хмельком, но ловко увёртывалась, когда противница хватала её за волосы или пыталась лягнуть ногой в колено. Женщина в жёлтом была ниже ростом, чем девушка, поэтому изловчилась схватить ту за волосы и теперь отчаянно тянула их вниз.

Подскочила ещё одна девица. Не заботясь о волосах высокой драчуньи, она с силой ударила по ним, чем расцепила схватку. Затем размахнулась и нанесла необыкновенно мощный удар в грудь женщины в жёлтом. От неожиданности та подскочила и глухо шлёпнулась на асфальт. Впрочем, удар не вывел её из строя — женщина села и попыталась подняться на ноги. Тотчас подлетела растрепанная после схватки высокая девушка и ударила соперницу в ухо носком туфли. На этом её гнев не иссяк, и девушка снова пустила в ход туфлю. Женщина закрывалась руками, а растрёпанную девицу уже оттаскивали подруги. Она вырывалась, орала, что «убьёт эту заразу», но всё-таки уступила уговорам подруг и ушла в сторону.
 
Теперь женщина в жёлтом платье загорелась жаждой мщения. Вскочив с асфальта, она сняла туфлю и погналась за девушкой, норовя ударить её каблуком по голове. Манёвр удался — она настигла противницу и с размаху врезала ей острым каблуком в затылок. Та буквально сложилась пополам и рухнула на землю. Две её подруги одновременно ударили нападавшую коленями в живот. Женщина выронила туфлю и согнулась, скорчившись от боли. Одна из подруг девушки схватила её за голову и шарахнула лицом о своё колено.

Дальше я видел происходящее, словно в замедленном режиме. Вот женщина откидывается назад, будто собирается сделать гимнастический «мостик». Из её носа и рта густыми струйками выплёскивается кровь. Жёлтое платье вмиг расцветает алыми пятнами. Затем женщина с силой ударяется головой об асфальт. Как ни странно, сознания она не потеряла, и опять села. Противницы ткнули её в плечо, заставив упасть. Грубый пинок в рёбра оказался последним. Женщина затихла.

Я отвернулся и поглядел на Сашку, который тоже наблюдал за дракой со смесью отвращения и недоумения на лице.

— Интересная история, — в задумчивости сказал я.
— Кошмар какой-то, — поддержала меня жена.
Саша встал и начал собирать со стола телефон, портмоне, пивные бутылки.
— Пойдём отсюда, ребята.
—  Почему? — удивилась его невеста.
—  Сейчас наверняка менты придут, — пояснил Сашка, — тогда точно хлопот не оберешься.
— А мы-то тут при чём? — не понял я.
—  Мы свидетели. Наш столик ближе всех. Вот и будут сто раз вызывать в отдел, записывать показания насчёт этого дурдома. Мне как-то не улыбается такая перспектива.
— Ты прав…
Едва мы вышли из-за стола, с обоих концов улицы показались фигуры полицейских.
—  Твою дивизию! – воскликнул Сашка. — Надо сматываться! Давай туда!

 Он указал на невысокий заборчик, отделявший улицу от Братского парка.
Мы бросились в том направлении. Я обернулся, и мне показалось, что менты нас заметили. Может, повезёт, и мы проскочим? Чтобы не испортить свой отдых окончательно, мы захватили со стола бутылки с пивом. Если удастся избежать допроса, продолжим вечер в другом месте.

Я ещё раз обернулся, и увидел невероятную вещь — один из скинхедов целился в нас из обреза. Что за бред? Может, мне мерещится? Но прогремевший выстрел развеял все сомнения. Пуля расщепила кору дерева, прямо рядом с плечом Марии. Девушка взвизгнула от испуга. Последовал второй выстрел, а затем началась настоящая канонада. Стреляли почти все скинхеды — не только в нас, но и в полицейских, и в толпу возле кафе… Люди с воплями бежали во все стороны, а скинхеды деловито перезаряжали стволы.

Не знаю, почему мы все четверо — Александр, я, Оксана и Мария вдруг остановились. Может быть, в тот момент мы не верили, что это — реальность. Слишком всё походило на какой-то дешёвый боевик. А может быть, от стресса у нас отказал инстинкт самосохранения… Одним словом, мы стояли, словно вкопанные, и глядели, как скинхед, первым открывший огонь, перезаряжал обрез.

 Тут в моём мозгу щёлкнула отчаянная мысль — ведь со мной моя жена, нужно её спасать. Я ощутил, как лицо моё вдруг запылало. Наверное, это был сильнейший выброс адреналина. Прыгнув к Оксане, я повалил её на землю. Она сильно ударилась, зато выстрел, прозвучавший в темноте, не задел нас.
 
Я нашёл взглядом Сашу с Марией. Они тоже лежали на земле. А скинхед вновь целился в нашу сторону. Заметив это, мои друзья, как по команде, раскатились в разные стороны. Скинхед, громко матерясь, приближался к нам. Мы дружно вскочили и бросились к парку, где была надежда укрыться за кустами.
 
Через пару секунд я обнаружил, что бегу с двумя девушками, а Сашки с нами не нет. Обернувшись, я увидел, что мой друг несётся в обратную сторону — прямиком на скинхеда.

Тот, видимо, не ожидал подобной дерзости, поэтому не подготовился к нападению. Александр со всего маха вписал ему в нос. Я знал, что это — его коронный приём, много раз опробованный в драках. Секунду спустя я развернулся и побежал на помощь Сашке. Оксана и Мария, не останавливаясь, неслись к парку.

 От удара скинхед не лишился чувств, однако потерял равновесие и упал навзничь. Уже с земли он прицелился в Сашку, который почему-то стоял неподвижно, как замороженный. Раздумывать было некогда. У меня в руках оставалась бутылка с нашего стола — стеклянная и на три четверти наполненная пивом. Я на бегу перебросил её в правую руку, а потом с наскока метнул в скинхеда. Эффект от моей импровизированной гранаты был неожиданно мощный! Описав крутую дугу в воздухе, бутылка со звоном разбилась о бритый череп этого дегенерата.

Грянул выстрел.

Сашка отскочил и рухнул на землю. Скинхед тоже повалился. Я выбил ногой обрез из его слабеющих рук, а затем склонился над Сашкой. От нервного напряжения мои руки и ноги тряслись мелкой дрожью, но всё же я смог перевернуть друга лицом вверх и стал обследовать его тело. Александр был неподвижен и, кажется, даже не дышал. В голове у меня проносились отчаянные мысли. Только бы он остался жив! Он не мог умереть такой нелепой смертью!

Ран не было видно, но в свете уличного фонаря я заметил кровь на голове друга. Из его уха струился кровавый ручеёк. Контузия? Он просто потерял сознание, может быть, лопнула барабанная перепонка, но зато жив, жив! Что это – везение, судьба или помощь высших сил?

Оксаны и Марии поблизости не было, и это к лучшему — значит, они в безопасности. Но я не знал, как поступить дальше. Неизвестно было, кто очнётся раньше — Сашка или скинхед… Вдруг сбоку послышался грубый мужской голос:

—  Бесер, какого чёрта ты там делаешь?

Через заборчик перелезал ещё один скинхед, не заметивший пока, что его товарищ без сознания. Я мысленно попрощался с жизнью.

—У меня патроны кончились! — проорал новоприбывший. — Кинь мне парочку, а то наши без меня всё закончат!

Наверное, в те секунды спасительные инстинкты заставили мой мозг работать с немыслимой скоростью. У него нет патронов, значит, он не выстрелит, подумал я. Конечно, он может броситься на меня и без оружия. В таком случае шансов у меня маловато. Хоть я не был слабаком, и регулярно занимался спортом, но ни разу в жизни не дрался. Однако моё сознание подсказало верный ход. Я подобрал с земли обрез и прицелился в приближающегося скина. Увидев ствол, тот застыл на месте. Слова полились у меня сами собой:

— Твой подонок Бесер валяется мёртвый. Я и твою задницу сейчас раскидаю по палисаднику, если не бросишь пушку.
— Ты что, оглох, мля, — огрызнулся парень, — у меня патроны кончились! Какого хрена я буду её бросать?

Действительно, об этом я не подумал. И тут с земли раздалось кряхтение. Бесер поднялся на локте и, глядя сквозь кровь, заливающую глаза, пробормотал:

— Мочи его, Кош! У него обрез не заряжен…

Второй скинхед мгновенно бросился на меня. Словно под действием неведомой силы, я перехватил обрез так, что в руке оказался ствол, а потом замахнулся изо всех сил и опустил оружие на макушку нападавшего. Промазать было невозможно — лысина сияла под фонарями, как электрическая мишень. Кош пошатнулся от удара, но всё-таки смял меня и повалил на землю. Падение оказалось весьма неудачным — обеими лопатками на угол бордюра. От жгучей боли дыхание у меня пересеклось, и даже застонать не было сил. Стоя надо мной, Кош озабоченно ощупал макушку, затем поднёс ладонь к лицу.
 
— Да ты мне башку проломил, козёл!
Я попытался подняться, но противник яростно ударил меня в лицо своими «мартенсами», справа, потом слева. Как ни странно, боли не было. Я вообще ничего не чувствовал. Видимо, срабатывали защитные резервы организма. Всё происходящее ощущалось, словно картинка со стороны, кадры из неизвестного триллера.  Скинхед молотил меня сапогами, я безуспешно закрывался руками от разящих ударов.

— Да пристрели ты его, — посоветовал Бесер.
Судя по слабому голосу, он до сих пор не окончательно пришёл в себя.
— Точно!

Поток ударов и ругани стих. Я понимал, что Кош отошёл зарядить обрез, но у меня не было сил подняться. Сквозь полуобморочную муть в голове я услышал непонятную возню, короткий вскрик, выстрел, глухие удары. Раздался страшный звук, словно кому-то ударом сломали нос, затем захрустели выворачиваемые суставы. Вновь тупые удары, похоже — по лысой башке.

Потом сверху склонилось лицо Сашки. Он поднимал меня с земли, приговаривая:

— Вставай, Андрюха, надо сматываться, дружище!

Меня мутило, по всему телу разливалась слепящая боль. Я сделал над собой немыслимое усилие и встал, опираясь на Сашкино плечо. Оба скинхеда валялись неподалёку — бесчувственные и окровавленные.

— Ты не знаешь, где Маша? — спросил Александр.

Мой язык с трудом ворочался во рту, задевая кончиком за сломанный зуб.

; Они убефали, слыфыф, он дафе не фидел их, — пробормотал я и сплюнул сгусток крови.

— Понятно, понятно, — ответил Саша. — Не разговаривай больше! Идём!

                ***
                10.12.2003
Глубокой ночью я проснулся от странного ощущения, будто на меня кто-то пристально смотрит. Думаю, если бы это оказалось правдой, я на месте скончался бы от сердечного приступа. Но нет — в комнате никого не было, кроме мирно спящей жены. Чтобы быть убедиться наверняка, я приподнялся с подушки и огляделся. Слабо мерцает на тумбочке мобильник, поставленный на зарядку. Еле заметно поднимается от дыхания тонкое кружево пижамы на груди Оксаны.
 
Тихая, спокойная ночь.

Наверное, в моём кошмаре виноват фильм ужасов, который мы с Оксаной смотрели перед сном. Сейчас я уже не помню, что мне снилось, кроме отдельных спутанных фрагментов. Иногда мне приходилось будить самого себя, выбираться из особо страшных ситуаций. В те моменты казалось, что я умру, не проснувшись, от непреодолимого ужаса.

Судя по всему, я пережил во сне сильный шок. Дыхание было частым, сердце бешено колотилось, мысли парализовал страх. Впрочем, с каждой секундой пугающие ощущения слабели. Наконец, я окончательно пришёл в себя. Захотелось встать с кровати, пойти выпить воды. Я подымаюсь …

… и оказываюсь посреди улицы. Холодно. Невыносимо холодно. Мимо идут люди, множество людей, они торопятся по своим делам, не замечая меня, словно я невидимка, пустое место.

Я действительно стоял посреди улицы, названия которой до сих пор не знаю. Позади меня возвышался универсам, впереди темнел Братский парк. Справа — светящееся цветными огоньками кафе «Twister’s», слева — лавочки и … группа скинхедов. Что за жуткий, чудовищный сон!? Я стучал зубами от холода, продолжая бессмысленно наблюдать происходящее. Мой взгляд наткнулся на столик, стоящий поодаль от навеса кафе. За ним сидели Сашка, Мария, моя жена и…  какой-то тип рядом с нею. Кажется, он мне знаком? Да… потому что это был я сам. Нечасто выпадает возможность посмотреть на себя со стороны!

 Неподвижный и безмолвный, я смотрел, как мы беседовали, жестикулировали, смеялись. Вот я наливаю себе пива, зажигаю сигарету и выдыхаю дым. Жена сердито отмахивается, её губы шевелятся, на лице недовольная гримаса. Узнаю свою зелёную куртку на плечах Оксаны… Да, ведь в тот вечер дул холодный ветер, и мы набросили свои куртки на девушек. Я отворачиваю голову, в это время на меня пристально смотрит Саша. Мы переговариваемся, склонившись над столиком. Саша вертит в руках зажигалку, которую подарили ему друзья с курса — чёрная, с золотой надписью: «Настоящий мужик». Разве во сне могут быть такие тонкие подробности?

Слов я не слышу, но неотрывно наблюдаю за своим двойником и Сашей. Они смеются, кивают, вступают в короткую словесную перепалку с девушками.

 Вдруг в моём поле зрения возникает женщина. Кажется, я помню её ярко-жёлтое платье, чёрные волосы, подстриженные в «каре» … Она с воплями наскакивает на высокую молодую девушку и вцепляется ей в причёску. Все посетители кафе оборачиваются и наблюдают драку. Ощущение дежавю усиливается, когда я вижу вторую девушку, которая подлетает к дерущимся, резко разнимает их и валит нападавшую на асфальт. Та пытается подняться… получает туфлей в ухо…

Я перевожу взгляд на скинхедов, сидящих на лавке. Они заливаются смехом, наблюдая «разборку» пьяных баб. Женщина в жёлтом уже лежит на асфальте, и её колотят ногами. Потом две подруги под руки ведут третью прочь от кафе. Впереди появляются менты, и троица в нерешительности останавливается.

Внезапно скинхеды оживляются. Они срываются с лавки, мгновенно образуют ровную шеренгу. У каждого в руках по обрезу. Я замечаю, как один из них кидается за кем-то через ограду. Подсознание подсказывает за кем, но я, по-прежнему, стою неподвижно и смотрю, как разворачиваются события около кафе.

Один из ментов пытается выхватить пистолет из кобуры, но тотчас получает заряд картечи в живот. Второй бросается наутёк. Его спина буквально разверзается кровью под пулями, тело подскакивает и глухо шлёпается на асфальт. Одновременно скины обстреливают толпу и двух оставшихся ментов. Поднимается паника, люди в ужасе мчатся во все стороны, но подонки продолжают методично отстреливать убегающих. Картина кажется особенно страшной от того, что на стенах кафе по-прежнему игриво мигают цветные огоньки, а из колонок, смешиваясь с криками и выстрелами, несётся песенка «Come as you are» …

 Скинхеды перегруппировываются, занимая более удобные позиции. Они действуют с поразительной жестокостью и быстротой, и остановить их некому. Кровавая баня продолжается, воздух звенит от воплей, стонов, выстрелов и звуков перезарядки.
Внезапно по моим жилам пошло странное тепло, будто по венам пустили кипяток. Уши наполнил гулкий звук, похожий на визг, идущий из глубокого колодца. В глаза   ударил поразительно яркий, ослепляющий свет. Кажется, он исходил из моих собственных глазных яблок… Потом странные ощущения пропали, и я остался стоять посреди улицы, скованный жутким холодом.

Мой взгляд встретился с глазами одного из скинхедов. Как же так, ведь я невидим? Но парень явно заметил меня. Выражение лица скинхеда изменилось — вместо садистской злобы появилось изумление. Затем он автоматически вскинул обрез и прицелился в меня.

«Нет!!!»

… я очнулся посреди своей спальни. Стоял, скрючившись от ужаса, в полнейшей тишине, прерываемой лишь мерным дыханием спящей Оксаны. Ни скинхедов, ни выстрелов, ни трупов. Слабо мерцает мобильник на тумбочке. За окнами — ночной мрак.

                ***
                11.12.2003
Из-за неплотно прикрытой двери неслись привычные звуки будничного института — мерные голоса лекторов вдалеке, девичий смех на лестнице. Смешанный запах мела, мокрых зонтиков, расставленных в углу, и кофе из автомата создавал своеобразный уют. Студенты и преподователи прилежно грызли гранит наук, а у нас с приятелями появилась приятная передышка — пустая пара. То ли лектор заболел, то ли напутал с расписанием. Мы не выясняли причин, просто нашли пустую аудиторию и засели играть в карты. Трое моих приятелей и я, праздно лупили в «дурака», посмеиваясь, подтрунивали друг друга.

…Из остатков колоды я выудил достаточно хорошие карты, с которыми успешно удалось затопить Евгения и помочь Алексею добить Серегу. Леха первым вышел из игры. Осталось трое игроков — Сергей с целым веером карт, Евгений с тремя, и я с козырной дамой. Для убедительности я даже положил её на стол рубашкой вниз. Конкурентов мне не нашлось, я вскоре вышел из игры и начал прикидывать, кто останется в дураках.

Больше шансов было у Жени — не так много карт, но все неважные. Если Сергей сообразит, как надо действовать, возможно, он избежит участи «дурака». Однако фортуна, видимо, окончательно отвернулась от него.  Скоро Женя со смехом и хлопаньем в ладоши вышел из игры. Леха стал грубо высмеивать Сергея, обвиняя его в тупости и несообразительности. Некоторое время тот терпел насмешки молча, будто обдумывая своё положение, затем взорвался и набросился на Алексея с ответным потоком брани. Евгений хохотал над этой словесной дуэлью, я же сохранял нейтральную улыбку. Потом Лехе, видимо, надоели оскорбления, и он пихнул колоду в руки Сергею.

— Хорош трепаться, сдавай лучше.
— Да пошёл ты…, — злобно ответил Сергей, и с силой швырнул колоду на стол.
 Раздался необычно громкий звук, похожий на разрыв хлопушки. Почти сразу хлопок повторился, словно усиленный эхом. Мы в недоумении уставились на колоду, которая спокойно лежала на столе. Через секунду невидимая хлопушка разорвалась снова.
На верхушке колоды лежала та самая козырная дама. Мне вдруг показалось, что она махнула своим чёрным веером и бросила на меня хитрый взгляд. Очередной хлопок был настолько громким, что от него заломило в ушах. Аудитория, в которой мы сидели, вдруг завертелась, очертания предметов размылись, превращаясь в сумбур цветных пятен и полос, лица и фигуры моих приятелей растворились…

… и появились посреди улицы, ночью. Я обнаружил себя на том же месте, что и прошлой ночью. Теперь я был не один. Сергей, Алексей и Евгений стояли рядом со мной — невидимые и ничего не понимающие. Прохожие спешили мимо, не замечая нас. Я видел, как одна женщина прошла сквозь Евгения, и ни он, ни она не почувствовали этого.

Я был менее шокирован, чем мои приятели. Они оглядывались, пытаясь понять, что произошло и лица у них были искажены диким страхом и недоумением. Каким образом они сюда попали? Ответить на этот вопрос я бы не смог, хотя уже предчувствовал, что произойдёт дальше.

Конечно. Разноцветные огоньки подмигивают, сливаясь в название «Twister’s». Хлопает на ветру навес над столиками. Пахнет сигаретным дымом, пивом, копчёными кальмарами. Плывёт над улицей песенка «Come as you are», прерываемая женскими воплями и грубой бранью. На асфальте перед кафе яростно молотят друг друга женщина в жёлтом платье и девушка с растрёпанными волосами…

— Что за хрень? — вырвалось у Алексея.
Никто не ответил. Мы продолжали боязливо озираться, ёжась от пронизывающего холода. Я глянул на Евгения — круглыми, как тарелки, перепуганными глазами он обводил кафе, людей за столиками, скинхедов, гогочущих на лавке. Интересно, я со стороны выгляжу таким же ошеломлённым?

Мои приятели попытались разойтись в разные стороны. А я посмотрел на столик у кафе «Twister’s», стоявший на улице. Людей за ним уже не было. Только осталась оранжевая пачка из-под сырных чипсов да тарелка с недоеденными тарталетками…
Через секунду началась пальба…

Громко выругавшись, Сергей ринулся прочь, остальные следовали за ним вдогонку. Парни пробегали сквозь людей и фонарные столбы, будто не замечая их. А я оставался на прежнем месте и наблюдал, как скинхеды отстреливали людей. Голова была абсолютно пуста — ни мыслей, ни страха. Лишь в душе разрасталась злоба. До каких пор я буду переживать этот кошмар? За что мне эти навязчивые оживающие воспоминания?

Внезапно я почувствовал, что начинаю материализоваться. По телу полилось тепло, будто пустили кипяток по венам, затем раздался визг из невидимого колодца. Глаза озарило слепящим светом… он шёл изнутри моих глазных яблок… Потом неприятные ощущения прекратились, и я снова оказался посреди улицы. Никто не обращал на меня внимания, даже скинхеды, продолжавшие охоту на людей.

Неожиданно прямо на меня побежала девушка с лицом, перекошенным от ужаса. Раздался выстрел, и девушка, сражённая в спину дробью, рухнула мне на грудь. От стремительного толчка я повалился на асфальт. Звук падения был громкий, но боли я не ощутил. Все чувства вообще будто улетучились, остался только ужас. Я чувствовал, что на мне лежит убитая девушка, слышал, как из её рта вырвалось последнее короткое дыхание. Тёплая жидкость полилась мне на шею и плечи. Это была кровь…Я замер, боясь шевельнуться, даже веки словно смёрзлись. Сколько времени я так пролежал — минуту? час? вечность? Не знаю…

Потом выстрелы стихли, и воцарилась такая тишина, что можно было услышать движения молекул в собственной крови. Я приподнялся, стащил с себя тело девушки и огляделся. Асфальт был усеян трупами. Жуткая картина напоминала кадр из телевизионных новостей о катастрофе в какой-нибудь далёкой стране. Только почему-то телевизионные мертвецы выглядят не так страшно, как настоящие… В темноте стонали и молили о помощи раненые. Скинхедов нигде не было видно.

Пока я раздумывал, что предпринять, наехало множество машин — скорая помощь, «УАЗики», из которых выпрыгивали менты, МЧС, даже пожарные. Скрещивался свет фар, выли сирены, скрипели тормоза.

Я встал на ноги. Хотя меня трясло и шатало, я шёл в сторону от кафе «Twister’s». Впрочем, покинуть проклятое место не удалось.  Члены спасательной команды остановили меня, заставили пройти к машине скорой помощи, укутали в одеяло и усадили на одно из задних мест. Рядом устроили девушку с лёгкими ранениями — у неё был сломан нос и разорвана верхняя губа. От потрясения и болевого шока девушка непрерывно дрожала. Потом на носилках внесли парнишку лет шестнадцати. Он был без сознания, из носа и рта ручьями текла кровь.
 
От жуткого ужаса всё моё тело охватил колкий озноб. К горлу подкатила тошнота. Но я, как заворожённый, продолжал смотреть на агонию юноши. О чём я думал тогда? Не знаю… сознание отказывалось работать. Внутри остался только беспредельный страх смерти. Внезапно парень пошевелился — он начал приходить в себя. Вместе со стонами и булькающим кашлем из его рта вырвался фонтан крови. Это была последняя капля. Я зажал глаза руками, безумно желая убежать из этого ада, скрыться, исчезнуть…

… и очнулся у себя дома, на полу спальни, накрытый одеялом… Желудок первым сдался под действием стресса, и меня вывернуло прямо на ковёр...

                ***
                12.12.2003
Честно говоря, всё произошедшее сильно пугало меня. Из-за природной скоромности я никому не мог рассказать о своих странных перемещениях. Люди сочли бы меня как минимум фантазёром, как максимум — шизофреником. Мои приятели, оказавшиеся со мной во время перемещения, в институте после этого они не появлялись, поэтому я не знал их мнения о случившемся.

После долгих рассуждений и мысленного анализа фактов, я не нашёл никакого разумного объяснения своим приключениям. По складу ума я никогда не пытался истолковывать какие-либо события простыми, житейскими способами. А этот случай был из ряда вон выходящий. В то время меня очень увлекали книги и фильмы на темы мистики и фантастики. Особенно нравились научно-фантастические романы о путешествиях во времени и в параллельные реальности. Поэтому я разработал множество фантастических версий, но ни одну, конечно, не мог принять за руководство к действию.

Прежде всего, меня волновало, будут ли повторяться подобные явления? Если – да, то что предпринять? Может, следует всегда быть готовым к очередному «перемещению»? Но как? Постоянно носить с собой оружие? Я не охотник и не военный. Нож не подойдёт — он бессилен против скинхедских обрезов. Вот если бы достать пистолет, был бы шанс достойно противостоять мерзавцам.

Я придумывал разные планы и рисовал их в уме в виде коротких видеороликов. Вот я появляюсь у кафе «Twister’s» с многозарядным револьвером, подыскиваю укромное место, где скинхеды меня не заметят, и отстреливаю их, всех по очереди. Или нет — я попадаю туда без оружия, выслеживаю одного скинхеда, оглушаю его ударом со спины. Дальше можно без труда забрать дробовик и прикончить остальных… Но воображаемое геройство не подкреплялось ничем, кроме моей гипотетической храбрости. Я не знал, где достать оружие, и не владел приёмами боевых искусств.
Было ещё одно серьёзное опасение. Если перемещение повторится в каком-нибудь общественном месте, сколько людей «затянет» туда вместе со мной — всех или определённое количество? Больше всего я боялся, что пострадают мои родные, и это чувство беспомощности раздражало больше всего. Рассуждения натолкнули меня на весьма интересный вопрос — а возможно ли контролировать перемещения?
Ведь я покинул то место, когда очень сильно этого захотел. Или возвращение не зависит от моего желания? Возможно, мои физические и психические силы просто достигли предела, и благодаря этому я вырвался из кровавого кошмара. Кажется, так было в обоих перемещениях. В первый раз в меня целился скинхед, во второй — мои нервы сдали при виде раненого парня. Значит, возвращение всё-таки связано с моими ощущениями! Я решил это проверить.

                ***
В гараже стоя лютый холод. Как-никак декабрь, а помещение не отапливалось и, к тому же, здесь не было света. Правда, я принёс с собой свечу, но её дрожащий огонёк выхватывал из темноты лишь полметра пространства. Я просто смотрел на крошечное пламя и грел около него руки. Прошёл уже целый час, и никаких результатов, кроме того, что я продрог до костей. Поначалу я пытался сконцентрироваться, но не почувствовал ничего похожего на «перемещение». Потом холод проник в мозги, и стало невозможно сидеть спокойно. Я то и дело вставал с места, прохаживался, притопывал ботинками и мысленно обзывал себя последним болваном. Надо же было додуматься — забраться в пустой, холодный гараж и ждать, пока неведомая сила утащит меня в параллельную реальность. Собственная задумка теперь казалась мне архиглупой.

Однако в ней было зерно здравого смысла — я здесь один, и, если перемещение начнётся, никого больше не зацепит. Разве это не отличный шанс поэкспериментировать? Особенно, учитывая то, что в карман куртки я предусмотрительно запихнул молоток. На всякий случай! Им можно оглушить противника со спины, нанести внезапный удар из-за дерева. Может, я даже сумею отбивать дробь, выпущенную из обреза — как джедай своим лазерным мечом…

Жаль только, что я не взял с собой водки и сигарет.

От нечего делать я попытался починить электричество. Это ненадолго отвлекло меня от скуки, и минут через десять лампочка под потолком, мигнув, засветилась. При свете стало как-то веселее, и я даже попробовал читать подшивку старых газет, валявшихся в гараже.

Вдруг вдалеке послышались приглушённые мужские голоса. Когда к ним прибавился грубый хохот, я замер и отбросил газеты. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Так я прислушивался, пока не загремели выстрелы. Может быть, это всего лишь петарды, которые мальчишки для потехи часто взрывают около гаражей? Я бросился к двери, прижался ухом к её холодной поверхности. Сомнений не было — снаружи стреляли. Грохот слышался всё громче и отчетливей.
«Неужели, правда?» — лихорадочно дрожа, думал я. — «Всё случилось, как я рассчитывал? Но почему я всё ещё в гараже?».

 Ответ пришёл в мои мысли сам собой. Я просто переместился вместе с моим убежищем! Неужели же гараж появился там, посреди людной улицы, рядом с кафе?
Тем временем стрельба продолжались. Где-то совсем близко слышались звуки напряжённой борьбы и отчаянные крики, затем звон разбитого стекла и звук выстрела прямо у стены гаража. Не совсем понимая, что делаю, я стал отпирать дверь. Дело оказалось нелёгким — скрюченные от холода пальцы плохо гнулись и не могли сладить с замком.

Когда дверь, наконец, поддалась, я открыл её на ширину половины ладони и посмотрел в образовавшуюся щель. Оттуда потянуло осенним воздухом, запахом палой листвы и сырого мха. Я открыл дверь по-шире, и вышел наружу. Мой гараж стоял среди деревьев, в самой густой тени. Значит, на этот раз я очутился в парке позади кафе «Twister’s».

 Кровавая бойня разворачивалась сразу перед низенькой парковой оградой. Я прошёл вперёд и, стоя за толстой вековой липой, стал оглядываться. Моей целью было отыскать Бесера и Коша.  Довольно быстро эти выродки обнаружились. Оба лежали без сознания, один возле бордюра асфальтовой дорожки, второй — у ограды. Отлично! Искра мести зажгла в моём мозгу отчаянную решимость.

 Я подошёл к лежащему у дорожки Бесеру. На его роже, напоминающей изображение первобытного человека из учебника древней истории, виднелись следы побоев, которыми щедро наградил его Александр. На лбу кровоточила отметина от моей бутылки. Я схватил его за ворот кожаной куртки и волоком потащил в гараж. На полпути он застонал и стал тормозить ногами о траву — видимо, начал приходить в себя. Недолго думая, я вытащил из кармана куртки молоток и с силой ударил в лоб скинхеду. Тот сразу обмяк, и я спокойно доволок его до гаража. Со вторым пришлось действовать быстрее — он уже был в сознании и пробовал подняться с земли. При виде его мерзкой образины я вспомнил, как он безжалостно пинал меня ботинками в лицо, и ощутил острый прилив ярости. Но удар молотком оказался недостаточно сильным. Видимо, Кош по выносливости превосходил Бесера. Пришлось стукнуть сильнее. Затем я оттащил скинхеда в гараж, не забыв прихватить с собой и его обрез.
 
Дальше я действовал чётко, холодно, методично, любой супергерой позавидовал бы. Обыскав бритоголовых, я нашёл у одного из них коробку патронов и немедленно зарядил оба обреза. Затем стянул своим пленникам руки и ноги скотчем и столкнул бесчувственные тела в подвал гаража.
Что делать теперь?

Никак не рассчитывал я на такой улов, и найти подходящую комбинацию действий я был не в состоянии. Я решил пока уйти из гаража, оставив убийц в подвале. Открыв двери, я огляделся. Снаружи царило спокойствие, кошмар исчез, уступив место моему привычному миру. Горели сотни огоньков в окнах домов. Шуршали шины автомобилей, проезжающих по трассе. Смеялись подростки, мальчик и девочка, катившие рука об руку, на коньках.

Я шёл домой, наблюдая эти привычные картины обычной, нормальной человеческой жизни. Шёл и думал — почему я так жестоко поступил со скинами? Фактически, я бросил раненых и беспомощных людей в сырой холодной яме. Если они и не умрут сразу, то простудятся насмерть… Но тут же мне вспомнилась девушка, упавшая на меня под безжалостным шквалом дроби… Потом перед глазами, возникло лицо парнишки, изо рта которого хлестала кровь… Жуткий холодок пробежал по моей коже. Это была ненависть к мерзавцам, отнявшим у юных людей их жизнь, здоровье, возможность радоваться солнечным лучам и тёплому весеннему ветру… Мне захотелось вернуться в гараж и пристрелить скинхедов прямо там, в яме.

 Но голос разума уговаривал — может, лучше сдать их властям? Или стать героем-одиночкой, каких показывают в боевиках, и самому решить проблему? Но сильнее всего озадачивала одна жуткая мысль. Забрав Бесера и Коша оттуда, я изменил время, так как нарушил нормальное течение событий. Меня бросило в жар. Я резко остановился и прижался лбом к стене продуктового ларька. Прохожие смотрели на меня удивлённо, поэтому пришлось двинуться дальше.

 Факт изменения времени тревожил меня невероятно. Я читал много фантастических романов на эту тему, но книги не могли дать чёткого ответа — что случится от того, что я перетащил этих людей в другой временной отрезок? Я надеялся, что это никак не отразится на мне и моих знакомых… но вдруг? Может быть, уже произошло что-то, чего я не заметил! Возможно, один из этих уродов — часть длинной цепочки событий, в которую вплетена моя жизнь. Как всё это сложно, чёрт! И нет возможности понять, и не с кем посоветоваться…

Уже дома я решил, что не стоит сдавать скинхедов властям. Это чревато допросами, на которых никто не поверит моей невероятной теории о перемещениях во времени. Скорее всего, меня «заметут» вместе со скинами.
 
— Лучше всего самому с ними перетолковать, — бормотал я, — может, всплывёт какой-нибудь интересный факт…

 Тут я вспомнил про Александра. Он, безусловно, помнит этих типов. Как-никак, после злосчастного посещения «Twister’s а» мы целый месяц вместе таскались в травмпункт на перевязки. Я должен всё объяснить, Сашке, конечно, если сумею найти нужные слова. Так моя проблема разделится на двоих и станет проще! Конечно, Сашка может сказать: «Всё это — чушь собачья, разбирайся сам со своими странными делами».

Но вряд ли Саша способен на такое. Он из тех, кого можно назвать настоящим другом. И не трус, что доказал во время схватки со скинами. Сашка обязательно поможет, если потребуется снова перемахнуть назад во времени.

Кстати, перемещение в один и тот же короткий отрезок прошлого — весьма странная вещь. Я никогда не читал и не слышал о чём-либо похожем. Надо бы разобраться, что происходит между мной и окружающим миром. До сих пор я не улавливал истинной сути перемещений. Допустим, я от природы обладаю способностью спонтанно переноситься в прошлое. Почему мне всегда выпадает один и то же временной отрезок — три месяца назад. Почему я попадаю только в тот эпизод, когда скины атакуют людей возле кафе? Почему я сначала материализуюсь, через минуту приобретаю телесность, а до этого остаюсь невидимым для окружающих, как призрак? Затем, когда я всё-таки вступаю в тот мир — почему я снова уязвим для ружей скинхедов? И как, чёрт побери, я возвращаюсь в своё настоящее время?

Последнюю ситуацию я мог бы как-то объяснить — вероятно, обратное перемещение вызывается моими собственными эмоциями. Но в других случаях я был либо в болевом шоке, либо сильно напуган. Конечно, это вызывало сильнейшее желание убежать. Наверное, глупое объяснение, но мне на ум приходило лишь оно. Отсюда можно сделать важный вывод — процессы перемещения и возвращения поддаются контролю. Теперь остаётся выяснить механику управления, главное, что основные рычаги понятны.

Итак, надо срочно встретиться с Сашкой и объяснить ему всё. Парой действовать сподручнее. Ну, а уж если Александр не пожелает — придётся опять перемещаться в одиночку. Поразмыслив, я решил пригласить Сашку в кафе «Twister’s», возле которого завертелась странная история. Там, за кружкой пива, можно рассказать ему всё, а если не поверит — приведу его в гараж и покажу мой замечательный «зверинец».

Выкроить свободное время нам обоим было непросто. У меня — жена, у него — невеста. Мы всегда проводили досуг вместе — ходили вчетвером в кафе, боулинг или просто устраивали вечеринку дома у кого-либо из нас. Просто так от девушек не отделаешься. Пришлось придумывать веские причины, чтобы встретиться без них. Но я всё это устроил, сказав жене, что иду в игротеку, и там будет чисто мужская компания. Александра я заранее отвёл в сторонку, подальше от любопытных ушей, и уговорил на встречу. Зная, что он всегда занят, я сказал, что у меня большие проблемы, в которых сможет помочь только он. Сашка согласился на встречу в «Twister’s е».

Я явился в кафе гораздо раньше назначенного времени, чтобы занять тот столик, за которым мы сидели в тот злосчастный вечер, три месяца назад. Заказав двухлитровую бутыль пива и пачку сигарет, я начал нервно курить. К моменту прихода Сашки, который опоздал почти на двадцать минут, пепельница была наполовину забита окурками. Пиво, правда, осталось нетронутым.

— Извини, Андрюха, ты же знаешь, как с этими бабами – сказал Саша, переводя дух от быстрого шага.
Мы пожали друг другу руки, и я предложил ему стул напротив меня.
— Понимаю. И что же ты сказал Машке?
— Да ничего! Собирался спокойно, а она задавала всякие вопросы с подковырочками. Ты знаешь, как они это умеют! Пришлось сочинять на ходу всякую чушь…
— Понятно, — кивнул я.
Повисло неловкое молчание. Я не мог решиться — то ли сразу всё рассказать, то ли начать с нейтральных тем. Неожиданно Сашка сам заговорил первым:
— Ну и придумал же ты, в такой холод пиво пить, — он поёжился, поднимая воротник куртки, —  говори быстрей, что стряслось, и валим отсюда!
Я усмехнулся, протянул руку, чтобы открыть бутыль с пивом, но в сомнении глянул на Сашу. Тот махнул рукой, сказав:
— Да наливай, что уж теперь!
Я разлил пенный напиток по стаканчикам, прикурил сигарету и, не глядя в глаза другу, начал свой странный рассказ.
— Помнишь, что здесь произошло три месяца назад?
Сашка кинул, и я тотчас заговорил быстрее:
— И уродов, которые развязали стрельбу… скинхедов этих — помнишь?
Он снова кивнул и затянулся сигаретой. Видно было, что особого интереса он не испытывает, более того — тема была ему неприятна.
 — А тех двоих, что чуть не застрелили нас? – спросил я, и с отчаянной смелостью посмотрел Сашке прямо в глаза. — Так вот, они заперты у меня в гараже…

                ***
Я спрятал оружие скинхедов вне гаража, в моем личном тайнике. Рядом со входом была довольно глубокая яма, где отлично поместились оба обреза. Выудив их из тайника, я тотчас вручил один Сашке, второй оставил у себя. Это оказалось самым твердым аргументом в пользу моего рассказа. Сашка просто глаза вылупил от изумления. И тут же допустил ошибку — выставил ствол напоказ всему двору. Конечно, место здесь было малолюдное, но всё равно следовало вести себя осмотрительней. Я рассердился, что Александр не понимает таких простых вещей, но ничего не сказал, просто опустил ствол вниз и прикрыл его полой Сашкиной куртки.
Отпирая дверь, я настороженно оглядывался — не видит ли кто? Внутри гаража я тут же включил свет, чтобы проверить, не сбежали ли мои пленники. Нет. Здесь по-прежнему было пусто, холодно и сыро. Впустив Сашку, я запер дверь изнутри, а затем, держа наготове обрез, принялся отпирать подвал.

Говоря точнее, это был подпол — яма, накрытая крышкой, которую использовали при ремонте днища автомобиля. Крышка запиралась на щеколду. Иногда я складывал в подвал всякую рухлядь, которая могла пригодиться. Но после осенней уборки яма была пуста.

Откинутая крышка представила нашим встревоженным глазам не самое приятное в мире зрелище — скинхеды скрючились от холода, их разбитые рожи распухли, и кажется, кто-то из них наблевал в яме. Сашка не смог сдержать эмоций — в его речи прозвучали такие эпитеты и пируэты, что я бы ни за что не сумел повторить их. Скинхеды были в полубессознательном состоянии. Любой врач сказал бы: «Положение неудовлетворительное». Целые сутки они пробыли связанными, в холоде и голоде, избитые и просто уставшие. Я понимал это, но не чувствовал ни капли жалости. До сих пор перед моими глазами стояли лица девушек и парней, окровавленные, искажённые нестерпимой болью, застывшие навсегда. Эти два гада перебили целую кучу народа, и поубивали бы ещё, если бы я не вмешался. Похоже, и Сашка думал так же.

— Что будем делать с этими уродами? – в его голосе не было и тени сочувствия.
— Убивать их – нет смысла, — задумчиво ответил я, — тогда зачем было их сюда тащить? Вообще-то я хотел устроить что-то типа допроса. Но не знаю, как к ним подступиться, возможно, у тебя лучше получится.
— Кажется, ты переоцениваешь мои таланты! — покачал головой Александр. — Я тоже не знаю, как общаться с подобной мразью.
— Давай для начала вытащим их оттуда, а потом решим, — предложил я.
Сашка лишь хмыкнул и спрыгнул в яму. Осмотрев путы из скотча, он поднял на меня взгляд:
—  Обоих сразу нам не вытащить…
— Это точно, — согласился —  давай хотя бы одного для начала. Есть нож?
— Да, — Саша извлёк из кармана армейский нож и принялся разрезать скотч. Послышались стоны скинхедов, пытавшихся разминать затёкшие конечности.
— Молчать, козлы! — коротко приказал мой друг.

Вытащив пленника на поверхность, мы пинками загнали его угол гаража. Он, естественно, не сопротивлялся — сил не было. Второго мы оставили в яме, не забыв прикрыть крышку. Мало ли что, они парни крепкие.

О том, что здоровье и сила у них недюжинные, свидетельствовал тот факт, что они выжили сутки в таком холоде, без еды и медицинской помощи. Более того, оба были в сознании, а скинхед, извлечённый из ямы, даже умудрился самостоятельно сесть. Привалился к стене и зашёлся диким кашлем. Затем его скрутило в рвотных позывах, но пустой желудок лишь наполнил помещение смрадом.

— С чего начнём? – спросил я, с отвращением отворачиваясь от скинхеда.
— Вариантов много, — задумчиво сказал Сашка. — Но самое главное, надо узнать, зачем они это делали? 
— Вы зачем народ стреляли, уроды, дебилы трахнутые? — эту фразу Александр проорал в ухо скинхеду, скрюченному на полу.
—  Действительно – зачем? Слышишь, гнида? – спросил я, присаживаясь на корточки рядом с пленником.
Тот что-то нечленораздельно пробурчал, не открывая век заляпанных засохшей кровью.
 — Повтори!
— Я… хочу, — скинхед сделал паузу и всхлипнул, — жрать.
— А хрен тебе, мать твою, так и разэдак. Как людей мочить, так у тебя силы были, — Сашка стукнул его носком ботинка.
 
Скинхед хрюкнул, вскрикнул, и его снова забило кашлем.

— Погоди, Саша, —  отстранил я своего союзника.

То ли друг мой был слишком жесток к подонку, то ли я — слишком мягкотел, но у меня родилось более гуманное решение:
— Здесь неподалеку есть забегаловка. Сейчас я куплю там жрачку, принесу тебе, и ты нам все расскажешь. Согласен?

Скинхед кивнул опущенной головой. Собираясь выйти, я раздумывал — оставить здесь Сашку, или взять его с собой? Мало ли чего он натворит с пленником. Жалости в моём союзнике было ровно столько же, сколько во мне жестокости. Решив всё-таки, положиться на разум друга, я крикнул: «Сейчас вернусь» и вышел из гаража.
Уже на улице я осознал, что до сих пор держу в руках обрез. Огляделся по сторонам. На гаражную площадку выходили окна нескольких многоэтажек. Благо, день был будний, все на работе. Кажется, никто не видал. Я запихнул оружие в карман куртки и поспешил к забегаловке.

Это был небольшой фургончик, оклеенный цветной рекламой кока-колы. Здесь торговали всем, что может утолить голод и жажду простого работающего человека — жареными пирожками, дешёвой пиццей, гамбургерами, горячим чаем и кофе в картонных стаканах. Я купил хот-дог, пиццу и порцию горячего кофе. Выпечка, правда, была холодной — в фургончике сломалась микроволновка. Но я рассудил, что для скинхеда, не жравшего сутки, и холодная еда покажется царским угощением.

На обратной дороге я ещё заскочил в продуктовый магазин и купил бутылку водки «Лотос» — довольно мерзкое пойло, но сгодится, чтобы отогреть пленника. Наверное, в те минуты я казался окружающим подозрительным типом или просто придурком — купил кофе, жратву и выпивку, а сам идёт в пустой гараж. Особенно глупо я выглядел, когда подошёл ко входу в гараж. В правой руке — кофе, в левой — водка, открыть дверь невозможно. Пришлось громко долбить ногами, и прохожие бросали на меня недоумённые взгляды. А я действовал, прямо как эквилибрист в цирке — старался удержать в руке горячий стакан и при этом не выронить из кармана обрез.
Когда Саша впустил меня, я тут же успокоился – скинхед был жив и даже растирал руками лодыжки.

 Увидев водку, Александр оживлённо произнёс: «О!»

— Это не тебе, угомонись, весельчак, — усмехнулся я.

Скинхед буквально вырвал из моих рук стакан горячего кофе. Скрюченные от холода пальцы не слушались, поэтому половина содержимого пролилась на его замызганную кожанку. Не обратив на это внимания, парень одним махом осушил стакан. Это было лишним доказательством того, что он нечеловечески замёрз. Я едва донёс горячий стакан, хотя руки были в перчатках, а он залпом выпил обжигающую жидкость.

— Водки, — дрожащим голосом потребовал пленник.
В тот же стаканчик я налил водки, почти до краев. Скинхед, опрокинув её себе в рот ещё быстрее, чем кофе. Тотчас после этого он свалился на пол без сознания, уткнувшись бритой башкой в бетонный пол.

— Вот зараза, — пробормотал я, — что теперь с ним делать?

— Может, полежит — оклемается? — неуверенно предположил Сашка.

Постояв над бесчувственным телом пару секунд, я повернулся к другу:

— Слушай, сгоняй теперь ты за кофе и гамбургерами, а я его постерегу.

Видно было, что Сашке очень не хотелось идти, но он согласился. Я остался наедине с безмолвным скинхедом. Множество мыслей пронеслось в моём воображении. Я выстраивал различные планы действий и тут же их отвергал. Все они были слишком уж однобокими и прямолинейными. К тому же, я сомневался в своих силах.
Хотелось отделаться от пленников как можно скорее. Интуиция подсказывала — уничтожишь скинхедов, разберёшься и с перемещениями во времени. Если бы всё получилось именно так! А вдруг решение этой проблемы вызовет новый временной катаклизм? И ещё мне страшно не хотелось вновь возвращаться туда —  в самую гущу массового убийства. Но я невольно думал о людях, которые, не подозревая ничего плохого, пришли посидеть в кафе, погулять у парка, зайти в универсам… О тех, кто, как говорится «оказался не в то время и не в том месте». Наконец, я решил – останусь в гараже, пока не закончится мой личный кризис. Позвоню домой, скажу Оксане… пока не знаю, что скажу. Придумаю объяснение, может, Сашка подскажет что-то умное.

Александр вернулся, с тем же набором, что и я –  кофе, хот-доги и пицца, только пицца была горячая, а в обоих карманах его куртки булькало по чекушке.
«Вот любитель выпендриваться!» — подумал я, а вслух спросил:

— Учёл мои ошибки?
— Да, подумал, что мы тоже имеем право погреться.
Я усмехнулся, взял немного еды и пошёл с нею к скинхеду. Он по-прежнему неподвижно сидел с закрытыми глазами, и рожа у него была подозрительно зеленоватой. Я окликнул его, потряс за плечо — всё тщетно. Сашка приблизился и толкнул парня ногой. Тот грузно свалился набок.

— Странно, — медленно проговорил Сашка, а потом наклонился и пощупал пульс лежащего. — Чёрт! Андрюха, да он подох!
—Твою мать, — бессильно выругался я.
В мыслях закружилась безумная карусель. Мало того, что один сидит полуживой в подвале, так ещё и труп… Этого с лихвой хватит, чтобы упечь нас с Александром за решётку на пару десятков лет.
 — Да не расстраивайся ты так, — усмехнулся Сашка, — у нас в клетке есть ещё один шакал.
Видно было, что мой друг, хоть и бодрится, на самом деле встревожен не меньше моего.
— А что нам делать с … этим?
— Ничего, затопим в реке, сожжём… есть много способов избавления от тела.
— Твою мать, — повторил я, придя в ужас при мысли, что придётся возиться с мертвецом.
— Фиг с ним, давай вытащим второго!

Второй, по имени Кош, оказался покрепче телосложением. Узнав его гнусную рожу, я невольно вспомнил, как он пинал меня ботинками в лицо, и с трудом удержался от желания раздолбить ему башку о бетонный пол. Мы усадили его рядом с трупом первого скина и сразу предложили еду и выпивку. Кош, естественно, не отказался. Пока он с жадностью голодного пса пожирал свой завтрак, обед и ужин, мы успели пропустить по стопочке и выкурить по сигарете. Наевшись, Кош окончательно пришёл в себя.

— Начнем, – тихо произнёс я.
— Сам всё расскажешь, или помочь шевелить губами? – не очень дружелюбно сказал Александр.

— А что рассказывать-то? — проскулил скинхед, его помятая рожа выглядела жалостливо и слегка удивлённо. Это невольно рассмешило меня. Ни дать, ни взять, клоун из заштатного цирка, которому пьяные коллеги начистили морду.

— Дураком не притворяйся! Для чего вы всё это затеяли? Зачем нужно было убивать столько народу?
 
Скинхед тупо посмотрел на нас:
— Просто…
— Да вы, твари, совсем опухли! — вскрикнул Александр. — Просто! А если я просто засуну отвёртку тебе в ухо, нормально будет? Андрей, есть у тебя здесь отвёртка?
— Отвёртки нет, зато пушка есть, — я вытащил из кармана обрез, — помнишь её, урод? У меня и патроны к ней найдутся. Может, отстрелить ему яйца? — обернулся я к Сашке.
— Хорошая идея, — с ненавистью глядя на Коша, проговорил мой друг, — может, тогда станет посговорчивей! Одного так и пришлось кончить, уж слишком был молчалив.
Скинхед испуганно мотнул головой и посмотрел на своего товарища, его лицо побледнело ещё больше. Заметив это, я ощутил острый прилив злорадства.
— Так Бесер мёртв? — пробормотал Кош.
— Да, сука драная, он мёртв! И ты скоро откинешь копыта, если не расскажешь нам всё. С самого начала.

                ***
Выпросив сигарету, Кош жадно затянулся и начал свой рассказ:

— Вообще, это была идея Волка. Есть у нас малый, типа лидер. Погоняла — Волк, потому что охоту страшно уважает. Однажды он приволок двух шалав и заставил их спрятаться на заброшенной стройке. А мы должны были их искать —  если удастся поймать, то насилуем, если нет — их сучье счастье. Мы тогда славно повеселились!
Кош мерзко ухмыльнулся, и тут же Сашкин ботинок врезался в его губы.

 — Чёрт! — пробормотал скинхед, вытирая разбитую губу. — Потом были другие охоты. Например, мы гонялись за целыми семьями, резали их охотничьими ножами или рубили топорами… И на этот раз мы хотели устроить что-то подобное, — скинхед затянулся сигаретой, жадно сжимая фильтр окровавленными губами.

—  Волк сначала предложил использовать топоры, ножи, дубинки и самодельные арбалеты. Имер, один из наших, мастерил арбалеты, было у него такое долбанное хобби. Две недели мы готовились к охоте. Имер учил нас делать арбалеты и стрелы. Короче, к концу первой недели у нас было десять арбалетов и куча стрел. Потом стали тренироваться — на деревьях, затем на псах и кошках, а под конец — уже на живых людях. Пару бомжей поймали в промзоне, отвезли в лесок недалеко от города. Ещё два раза гастарбайтеров использовали и официантку из китайского ресторана… Тренировки перешли в настоящую охоту, и про этот массовый пострел мы как-то забыли. Кстати, Волк называл его «Кровотрах».

Так было, пока Бесер, — скинхед кивнул на мёртвого приятеля, —  не узнал, где можно добыть охотничьи ружья. Он нашёл новый охотничий магазин в Красном Яру. Мы решили его грабануть. Чтобы собрать всю команду в Красном Яру, понадобилось дня три. Парни приезжали по трое-четверо. Ночевали там в палатках, типа, рыбаков изображали перед местными. Ночью обчистили магазин, добыли там десять ружей и тут же наделали из них обрезов.

Кош затушил окурок сигареты о бетонный пол и поднял просительный взгляд на меня:
— Ещё одну можно?
Вот, мысленно усмехнулся я, как бы примитивно не работали мозги у этой кровожадной твари, она учуяла, что я — добрее и слабее духом, чем Сашка.

— Перетопчешься, — грубо ответил я, — валяй дальше!

— Сначала мы хотели устроить Кровотрах прямо в том захолустье, — со вздохом произнёс Кош, — а потом решили, что слух об ограблении разлетится по селу, и менты будут на палеве. Вернулись к первому плану — Кровотрах будет в большом городе, в людном месте. Мы также по-тихому свалили, а Бесера и Кэфа оставили в селе вместе с пушками. Они должны были некоторое время отсидеться там, подождать пока всё утихнет, потом перевезти оружие в город. Пока они там тёрлись, мы выбирали место и время охоты.

Когда прибыли наши стволы, мы начали тренироваться. Но недолго, потому что всем уже хотелось реальной охоты. Волк просчитал всё — время операции, стратегию, кому и где встать, даже пути отхода. Однажды поздно ночью, перед самым выступлением, мы пришли к этому кафе и как бы отрепетировали все действия. Честно признаться у всех уже чесались руки, всем хотелось крови. Волк знал это, но нарочно затягивал время, чтобы раздразнить нас посильней.

По плану Кровотрах должен был продолжаться минут десять. Потом мы отступаем, каждый бежит в свою сторону, пушки надо было скинуть на бегу в кусты или канавы. А дальше разъезжаемся на машинах или маршрутках.

Теперь уж и не знаю, удалось ли нашим смотаться?

Мы прибыли к месту охоты около восьми часов вечера. Сели на лавку и стали ждать. Начало охоты было назначено на десять часов, но нас попутали бабы, которые затеяли мочилово у нас перед носом. До этого менты ходили, им было на всё наплевать, а из-за бабской драки могли начаться проблемы. Поэтому мы и начали почти на час раньше. Мне вообще реально не повезло! Когда эти шалавы сцепились, мы с Бесером делили патроны, и мне досталось всего пять штук. Твою мать!
Кош сплюнул на пол и поднял глаза, странно остекленевшие и тупые. Наверное, так повлияли на него воспоминания о выстрелах, крови, воплях и смерти ни в чём не повинных людей.

— Дай закурить, — хрипло обратился он к Сашке.

Александр протянул ему сигарету — так дают кость агрессивной собаке.

— Как только все закрутилось, мы пошли врассыпную, — заговорил Кош, — так задумывал Волк. Я прикончил одного мента, кто-то из пацанов — второго. Потом я начал стрелять в людей. Ни один патрон не пропал даром. Точняк говорят — на хорошего охотника дичь сама бежит.

Кош усмехнулся, и я подумал, что сейчас он стал очень похож на эсэсовцев, которые любили фотографироваться рядом с телами повешенных или горами расстрелянных трупов. Лицо нелюдя, который не понимает смысла страшного слова — «смерть».

— Когда карман опустел, я вспомнил, что еще с десяток патронов осталось у Бесера, — продолжал Кош, — только никак не мог его найти. Стал просить у наших парочку патронов, но все были заняты, никто не хотел портить себе кайф.

Тут Волк мне сказал, что Бесер побежал за кем-то и показал направление. Я двинул туда на всех парах — время-то поджимало. А дальше я и не понял толком, что произошло. Где мы сейчас? И почему так холодно? На дворе ведь осень?

                ***
Мы с Александром долго сидели молча, и размышляли над нашей весьма непростой ситуацией. А может быть, думал один я, а Сашка мысленно костерил меня во все лопатки за то, что я втянул его в этот кошмар.

Прежде всего, мы решили запихнуть охотника-скинхеда обратно в яму, вместе с трупом его товарища. Это было жестоко, но ничего другого тогда мы не могли изобрести. Купив ещё по чекушке, мы продолжали строить планы действий. Но водка не могла перебороть пронизывающего холода, только туманила голову. К тому же, немилосердный голод терзал внутренности.

Решение пришло само собой… я не осознал его, а почувствовал тайными отделами сознания. Начиналось очередное перемещение… это оно неизвестным образом замедлило ритм моего сердца. Чем быстрее шёл процесс переброса во времени, тем больше холодели мои сосуды… вот в них уже холодная застывшая жижа вместо крови. Я внезапно оглох. Потерял слух на одну ничтожную секунду, но этой секунды хватило, чтобы мир придавил меня страшной, всеобъемлющей тишиной.

Казалось, моё тело медленно растворилось в пространстве…

… а потом появилось… недалеко от кафе «Twister’s». Я оказался здесь не один. Сашка, ошеломлённый, выбитый из колеи до состояния шока, стоял рядом со мной. Мы материализовались не полностью. Торчали посреди улицы, как два бестелесных призрака. Люди проходили мимо, не замечая нас, скользили сквозь нас, как сквозь облачка пара. Но постепенно я почувствовал, что обретаю плотность, и поспешил отойти на край тротуара, чтобы случайно не материализоваться внутри другого человека. Не знаю, что бы из этого вышло, но экспериментировать не стоило.
Нам с Сашей повезло. Мы возникли на улице в вечернюю пору. Спускались сумерки, и никто из прохожих не обратил внимания на внезапное появление двух парней буквально из воздуха.

В первые минуты Александр, впервые переживший перемещение, мог реагировать только испуганным заковыристым матом. Затем он посмотрел на меня широко открытыми глазами и спросил:

— Что теперь делать-то?
—  Пошли, — тихо ответил я, и мы двинули в сторону злосчастного кафе «Twister’s».
Стрелки Кремлёвских часов показывали восемь минут десятого.
— Мы можем и не успеть, — крикнул я, и я припустил бегом.

 Сашка помчался следом. Кажется, он разгадал мой план. Через минуту мы подбежали к автостоянке возле универсама. Время работало против нас — схватка между девушкой и женщиной в жёлтом платье почти закончилась. Мы были уже близко…
… но так и не успели к началу охоты! Раздались первые выстрелы из обрезов, народ с воплями бросился врассыпную. Ни минуты не раздумывая, я выхватил свой обрез дробовика, и отметил боковым зрением, что Сашка тоже приготовил оружие.
По всему было видно ; этот Волк, как называл его Кош, был недурным стратегом.  Девять бритоголовых парней стояли, образуя полукруг, и методично расстреливали бегущих. Полукруг перемещался очень слаженно, единым целым, так что охотники не попадали под огонь своих же товарищей.

Когда мы добежали до противоположной стороны «Twister’s», в полукруге оставалось только восемь человек, но интенсивность стрельбы не снижалась. Наша атака оказалась для них полнейшей неожиданностью. Выродки так и не поняли, почему один из их товарищей, внезапно кувыркнувшись, распластался на асфальте. А Сашка, оказывается, отличный стрелок, пронеслось у меня в голове. Александр выстрелил второй раз и начал перезаряжать оружие, а я всё ещё целился, стараясь не задеть пробегающих мимо людей. Наконец, я выстрелил — и промахнулся, а мощная отдача так тряхнула руку, что я уж подумал — лишился её совсем.

Когда второй скинхед рухнул наземь, бритоголовые сообразили, что происходит нечто странное. Мало того, что их не десять, а всего шесть, так ещё кто-то отстреливается!

 Я подумал, что в этой неразберихе они не сразу нас обнаружат. Но когда поймут, откуда ведётся огонь, нам солоно придётся — скины обрушат на нас огонь из шести стволов одновременно! Видя замешательство охотников, я хотел окликнуть Сашу. Но в это время Александр сделал очередной удачный выстрел — голова скинхеда превратилась в решето, истекающее кровью и мозгами. Наши противники успели отследить происхождение выстрела.

Пять стволов одновременно грянули ужасающим громом, выбросив короткие языки пламени. Я инстинктивно пригнулся и сжался в комок. Меня даже не зацепило! Но мгновенное чувство счастья тотчас потухло, как спичка, задутая порывом ветра. Возле меня лежало тело Саши. Обезглавленное, вскрытое, словно раковина, грубым ударом кирпича.

От нестерпимого ужаса в моём теле шевельнулось что-то огромное и холодное, мозг отказался принять произошедшее. Почти сразу из ноздрей хлынула кровь, ноги подкосились, и я навзничь рухнул на асфальт, сильно ударившись затылком. Паника сковала мышцы, я не мог сейчас и пальцем пошевелить в свою защиту. Но сознание всё ещё оставалось ясным…

… затмение и помутнение…

Чуть позже животный инстинкт самосохранения побудил меня встать. Как в тумане я оглядывал место кровавой расправы. Охота практически закончилась. Бритоголовые добивали тех, кто ещё шевелился. Рядом со мной стоял один из ублюдков и метился в лежащую на спине женщину. Она была жива и хрипло выкрикивала одну только фразу:

— Не надо! Не надо! Не надо!

Издевательский хохот бритоголового заглушил её вопль. Я не успел поднять обрез и прицелиться. Дегенерат успел выстрелить женщине прямо в лицо, превратив его в кровавые лохмотья.
 
Мой выстрел прозвучал оглушительно. С такого близкого расстояния дробь практически разрубила парня пополам, тем более, что я попал ему в область таза. С глухим шлепком тело упало на асфальт — в двух шагах от его окровавленной жертвы.
Я обернулся в поисках новой мишени. Благо, ни один из скинхедов до сих пор меня не заметил. Следующая цель обнаружилась в десяти метрах от меня. В сумерках, рассеянных светом уличных фонарей, я видел только бритый затылок. Чувствуя необычную легкость во всем теле, я в три прыжка преодолел расстояние, разделявшее нас, и даже не целясь, выстрелил в широкую спину охотника. Когда тело, фонтанирующее кровью, опустилось к моим ногам и обмякло, я снова огляделся.
В моей голове, как бы отдельно от сознания, работал странный калькулирующий механизм. Он продолжал педантично считать число оставшихся охотников. Всего трое… какая-то паршивая тройка! И все они сейчас целились в меня… удивительно синхронно прозвучали эти три выстрела...

                ***
Безусловно, смерть была бы избавлением. Но я остался жив.
Нервное напряжение было так сильно, казалось — ещё немного, и моя голова просто лопнет, а сердце прорвёт грудную клетку.
Я очнулся на холодном полу своего гаража. Онемевшие конечности неприятно гудели, тёплая кровь из разбитых губ и носа затекала в горло. Мысли шевелились вяло, но каждое их движение причиняло острую боль, словно хирургический скальпель скользил по живому телу… А иногда тонкий изящный скальпель превращался в грубый мясницкий нож — это чувство вины раздирало мой череп напополам.
«Сколько народу ты уже погубил?» — безжалостно скрипел нож. — «Сколько ещё собираешься затащить в этот кошмар?».
Я зажмурил глаза и зажал руками уши, словно это могло защитить меня от мучительных ощущений. И вдруг услышал то ли крик, то ли приказ:
— Убей!
Кто это? Я сел на полу, огляделся по сторонам.
— Убей его!
Голос шёл изнутри моего черепа, словно кто-то мощным ментальным жестом проникал в мой рассудок.
—Убей!
Смерть заглядывает в мои глаза, шепчет. У неё нет ни глаз, ни рта, но она смотрит и говорит…
—Убей!
 
Мои мысли рассыпались, как разорванные бусы, они не могут сопротивляться неведомому приказу, идущему из таинственной глубины сознания — убить!
Я вижу в своей руке обрез дробовика. Откидываю его прочь, встаю с пола и шагаю к яме… медленно… очень медленно. Когда я добираюсь, наконец, до подвала, мне кажется, что ноги преодолели сотни километров. Затем я поднимаю крышку и прыгаю вниз, в темноту, холод и зловоние. Заключённый в подвале скинхед бормочет, что он замёрз. В ответ я наотмашь бью его по лицу. Он злобно матерится, а я бью ещё сильнее, потом опускаюсь на одно колено и кладу руки ему на горло.

— Убей! — повторяет чужой голос в моём мозгу.

 И я начинаю душить связанного человека. Я, никогда в жизни не участвовавший в драке, не ударивший кошку тапком, не нагрубивший преподавателю. Я убиваю человека, и не чувствую не малейшей жалости. Вижу, как глаза его вылезают из орбит, как губы извиваются и синеют. Но жуткая картина не вызывает во мне ужаса.
Я вижу смерть и бесстрашно вглядываюсь в нее. Душа, умирающего тоже видит её. В панике душа пытается избежать своей страшной участи. По приказу злой воли, руководящей моим сознанием, я отпускаю душу, но тело продолжаю держать. В этот момент время, пространство и реальность начинают вибрировать. Я чувствую, что сейчас могу управлять перемещением. Душа поспешно уходит, оставляя зияющую дыру в пространстве, времени и реальности. Я ныряю следом. Смерть не гонится за нами, мне кажется — она улыбается нам вслед.
Мрак и серебряная нить…

                19.09.2003.
— Нет, Кош, обалдуй ты траханный, — раздражённо воскликнул Волк, — встань с другой стороны!

 Волк указал место, где я должен был стоять во время охоты. Честно говоря, меня всё это конкретно достало. Полтретьего ночи, а мы тут фигнёй страдаем. Кому они нужны, эти репетиции?

— Мы что, в детсаде на утреннике собираемся выступать? Волк, да хрен бы с этим, как прокатит, так и ладно.

— Завали хлебало, Бесер. Делай, что я говорю.

«Темница. Другого названия для рассудка Коша не подберёшь. Отличная перспектива»
Позицию, которую определил мне Волк, я считал просто превосходной. Во-первых, отсюда можно стрелять по прохожим и по сидящим в кафе. Это существенно увеличит мой счет, если, конечно, сам не оплошаю. Во-вторых, у меня самый лучший путь отхода, потому что я ближе остальных к палисаднику, который находился за кафе.

— А в-третьих, ты урод несчастный…

Что? Кто это говорит? Уже глюки пошли! Не надо было курить столько травы. Я посмотрел на Волка, который оглядывал своим по-звериному неподвижным взглядом и, видимо, о чём-то размышлял. По его лицу было видно, что эта пурга с тренировкой ему давным-давно опротивела, и он смертельно хочет домой — выпить пивка, растянуться в кровати, может, одарить предутренним «пистоном» свою верную Алёну.

—Ладно, засранцы, по домам, — наконец, смилостивился Волк, — завтра последние сборы в нашем сарае. А потом настанет Великий Кровотрах.

Перекурив, мы отправились на стоянку, расселись по своим тачкам и свалили с места будущей охоты. Лично я считал затею с генеральной репетицией посреди ночи, дебильной. Но Волку было виднее, он собаку съел на охотах, и всегда всё рассчитывал правильно. Кэф быстро развез друзей на своей «ауди», и мы двинули ночевать ко мне. Своей жене он отзвонился заранее, сказав, что остался отмечать допоздна день рождения с друзьями.

Уже подъезжая к дому, я ощутил в голове острую боль, которая усиливалась с каждым движением. Из машины пришлось выбираться едва ли не ползком — я чуть в обморок не грохнулся от этой боли. Кэф заметил, что меня шатает на ходу и что-то спросил. Но я не расслышал — от боли слух и зрение притупились. Что за чертовщина, думал я, растирая виски горячими, как огонь, ладонями. Кэф догадался, что я не в порядке. Заглушив мотор, он распахнул дверцу возле меня, помог выбраться из машины. Вверх по лестнице я поднимался, опираясь на его плечо. Ноги были мягкие, как у плюшевой игрушки.

— Хреново, братан! — озабоченно проговорил Кэф. — Тебе пора завязывать с травкой. Это она тебе мозги посадила.

Я промолчал, сдерживая подкатывающую к горлу тошноту. Оказавшись в квартире, Кэф перетащил меня в гостиную и уложил на диван. Он ещё что-то говорил, стоя над диваном, но я слышал только расплывчатый звон в голове. Кажется, когда я был совсем мелким, мать возила меня к бабушке в деревню. Так звенели колокола в церквушке над рекой…

Когда открыл глаза, Кэф куда-то скрылся, скорее всего — принимать душ. Мне было абсолютно не до него. Хотя приятель прав. Из-за долбанной травы я могу пропустить нашу главную охоту! Потом тошнота и боль немного улеглись, и я стал успокаивать себя. Я плохо жрал эти дни, зато много курил. Надо налечь на спорт и еду, хорошую белковую жрачку — мясо, рыбу, творог…

«Ты сдохнешь, и твоя душа будет моей!»

Эти слова прозвучали так отчётливо, словно их сказали мне на ухо. Властным, спокойным, слегка насмешливым голосом. Я открыл глаза. В комнате — никого. Темно и тихо. Только светится индикатор на вилке телевизора, да вдали плещется вода в ванной…

Что ж со мной такое? Может, вместо травки мне подсунули ядовитую белену? Кто-то из пацанов рассказывал, что она вызывает глюки…

«Наконец-то мы одни, проклятый ублюдок! — произнёс тот же голос. —  Знаешь, что я теперь сделаю? Я собираюсь трахнуть твои мозги! Ты ведь всё равно не можешь двигаться. Ты даже думать не можешь, все твои жалкие мысли принадлежат мне. Хочешь знать, кто я? Если б я и знал, то всё равно не сказал бы тебе, такому ничтожеству. Сейчас ты окажешься в моём мире, вот тогда мы и поговорим… сейчас…»
Снова этот гараж и его холодные стены, только снаружи не улица, а грязные и жестокие мысли Коша. Мы стояли друг напротив друга, непонятно откуда исходящий свет заливал наши глаза, и непрекращающийся звон неприятно давил на слух.

- Где мы? – на лице Коша я видел смятение, а в душе панику.
- Я же сказал, это мой мир в твоей бритой башке.
- Что? Я не понимаю… как…
- Каком кверху! Я сам всего не понимаю. И ты не думай, что все это глюк, я уже и сам не рад, что все это затеял, но у меня не было другого выхода.
- Что теперь?
- Отдай мне свое тело, и я отпущу тебя – спокойно сказал я. Кош попятился, но стена не дала ему уйти дальше, чем на шаг.
- Нет. Сгинь.
- Поверь мне, я и сам этому не рад, но другого способа вырваться не вижу. Отдай мне свое тело по-хорошему, послушай доброго совета. Знаешь… - сказал я, задумываясь о дальнейшей перспективе пребывания в теле Коша, - я, наверное, даже позволю оставить тебе часть рассудка, для… того чтобы слушать твои знания, если можно так выразиться.
- Зачем?
- Не понял, что значит «зачем», поясни.
- Зачем все это? Эти мысли… ты… Кто ты такой, мать твою? Откуда ты взялся? Почему именно я? Почему не Кэф или Бесер?
- Может, ты спросишь, почему не Волк? Мне нет разницы кого прижимать, для меня вы все ублюдки, которым нет места в жизни. Я знаю, что вы затеяли, я именно знаю, потому, как буду присутствовать при этом. Я уже видел, как ты стреляешь в людей, как разлетаются их внутренности, и как ты и остальные уроды этим упиваетесь. Я ненавижу вас. Поэтому я заберу твою душу.
- Но почему ты наказываешь только меня?

- Ты в этом уверен? Я специально оставлю часть твоих мыслей, как я уже говорил, не только ради твоих знаний, но и для того чтобы ты смог наблюдать все мои действия. И поверь мне остальные тоже обо всем содеянном, пожалеют.
Наступило молчание и тишина. Я смотрел как его глаза, полные ужаса, оглядывают помещение, в поисках выхода для побега, я чувствовал, что он думает. В этот момент я начал штурм, для начала психологический – я отошел на шаг и упершись в стену провернул некий трюк с его воображением, я слился со стеной и исчез в ее недрах. Страх. Страх заполнил его нутро, он начал орать, но оказалось, что у него нет рта, однако в исступлении он продолжал мычать. Стенки гаража начали сужаться, подбираясь все ближе к нему, он подскочил к одной из них и попытался задержать ее ход, но безрезультатно. В изнеможении он упал на колени и захныкал, затем хныканье перешло в рыдание, но вместо слез, текла кровь. Утирая ее ладонью, он выдавил правый глаз… Сумасшествие, словно блевотина, полезло из его мыслей, в этот момент я нанес ментальный удар… Никакого сопротивления…

Я открыл глаза. Тело Коша оставалось на прежнем месте – на диване в гостиной. Получив полный контроль над ним, я намеревался окончательно освоиться в обстановке. Поднявшись с кровати, я решил обойти всю квартиру, просто, ради любопытства – обычная берлога одинокого парня: вещи все свалены в общую кучу, посуда немыта, пыль многовековая и т.п. Заглянув в дремлющее сознание владельца тела, я узнал, что родители этого охломона уехали жить в деревню, оставив его на произвол, чем он и пользовался вот уже полгода.

Ванна была заперта изнутри, и, там горел свет, из чего я сделал соответствующие выводы: там кто-то есть. Я даже с уверенностью мог сказать кто именно – Кэф принимал душ. Жаль, что дробовик Коша остался у Волка, как и оружие Кэфа, впрочем. Признаюсь – я хотел убить Кэфа, и обдумывал чем и как смогу это провернуть. Лучше конечно исподтишка, и возни меньше и шуму будет мало. Порывшись в памяти своего заточенного, я узнал, где в квартире могут находиться ножи и тому подобные вещи; во-первых: кухня, там лежит огромный тесак, в виде топорика. Во-вторых: в квартирке имеется чулан, в котором я нашел дубинки, топоры, кастеты различных видов и еще кучу всякой всячины, от которых у нормального человека мурашки по телу побегут.

Оценивая свое состояние и свои возможности, я пришел к выводу, что убить этого очередного охотника я не смогу, то есть, воткнуть нож я бы смог, конечно, но вот решился бы? Наверное, нет. Все-таки есть разница – пристрелить человека или проткнуть его ножом. «Разве?»  - это заговорило сознание Коша (видимо сознательное я сумел подавить, а бессознательное - не смог). Тогда я проникся в эту проблему глубже: в принципе пристрелить и зарезать одинаково жестоко и смертельно, но… допустим ситуацию – в руке у меня обрез, Кэф выходит из ванной, и я стреляю – мгновенная, болезненная смерть. Вариант номер два – в руке у меня кухонный тесак, открывается дверь ванны и я, держа наготове руку с оружием, бью Кэфа в череп. Второй вариант мне кажется сложнее, а вдруг моя рука в миг удара ослабнет и желаемого эффекта тогда не достичь. Вся проблема в том, что я не знаю механики процесса (если можно конечно так выразиться), да и не стремился я никогда к этому. «Много вопросов. Просто бей.» Заткнись, иначе вырублю совсем. Итак, мне необходим опыт по убийству человека, возможно, я даже знаю, у кого его одолжить…

… в руке у меня кухонный тесак, открывается дверь ванны и я, держа наготове руку с оружием, бью Кэфа в череп…

… я будто очнулся ото сна. На полу ванной, весь залитый кровью лежал Кэф, в его лбу торчал огромных размеров тесак. Я испытал настоящий ужас и шок, от этого меня даже повело и я, чуть было не свалился, но вовремя ухватился за дверную ручку. В этот момент ментальность Коша начала сопротивляться моим мыслям, это была атака, которой я никак не ждал. Я все-таки упал, но даже не ощутил паденья. Мысли Коша пытались вырваться на свободу, используя грубую силу, он прорывался через ментальные заслоны, которые я создал именно для него. Я почувствовал, что сдаю позиции, я снова вызвал тот воображаемый гараж, в котором у нас состоялась беседа…

- Если ты это не прекратишь, я изжарю твои мозги, долбанный ты козел – пригрозил я, стоя напротив него.
- Отдай мое тело, упырь.
- Не выдумывай, оно уже давно не твое…

- Ты в нем не хозяин – и он ринулся на меня с кулаками. Это произошло настолько стремительно, что я не успел отреагировать должным образом, его кулак с тихим и приглушенным шлепком врезался в мою скулу, затем Кош повалил меня на пол. Я и не заметил, как его руки обхватили мою шею, как пальцы сомкнулись, не давая мне дышать… но все же это была моя созданная реальность, и я призвал помощь – самого себя. Вторая часть моей личности материализовалась позади Коша, получился странный эффект, я видел, как Кош душит меня стоя спиной ко мне, и как Кош душит меня, склонившись надо мной. (Для удобства описания я все же разделю нас, хотя этот полный multivision тяжело не совместить, это сравнимо разве с тем, что один глаз видит одно, другой второе, а картинка перерабатывается единым мозгом). Андрей схватил Коша за предплечья и с силой его отшвырнул, затем, удачно крутнувшись на месте, влепил ему ногой в живот, Кош согнулся пополам. Не теряя времени, Андрей, обхватив руками его голову, придержал ее для нанесения удара коленом в лицо, но не тут-то было, видимо Кош был знаком с таким приемом, поэтому успел прикрыться руками и отпихнуть от себя атакующего. Андрей отлетел, но в этот момент я уже успел подняться и ринуться на бритоголового. От неожиданности он не предпринял ничего. Мое плечо точно ударило его в живот, сила инерции продолжала нас нести, на что я и рассчитывал, затем мы достигли пункта назначения. С огромной силой его спина шмякнулась об стену, мое плечо опять же добавило боли к его агонии. Однако через мгновенье я почувствовал удар локтем между лопаток, довольно-таки сильный и весьма ощутимый, боль заставила меня отшатнуться, я предвидел его дальнейшие действия – хук снизу и его кулак попадает мне в нос. Мгновенная потеря ориентации в пространстве, но multivision помогает мне оценивать ситуацию, Андрей видит, как Кош замахивается для второго удара, поэтому я уклоняюсь от него.

Андрей снова нападает, его кулак, незаметно для Коша, (который, кстати, еще не оклимался после моей атаки), точно ложится тому в правую бровь, затем он наносит удар по коленке. Кош окончательно сбит с толку, он пропускает очередной удар в нос и в подбородок. Его челюсть клацнула, а голова дернулась назад, где и встретилась со стеной. Андрей продолжал развивать успех, ему все же удалось сбить противника с ног, Кош повалился на пол. Дальше избиение продолжилось ногами, к которому и я вскоре подключился. Вскоре от ментальной атаки Коша не осталось ничего угрожающего, его психоголос снизился до низких частот, что еле слышен, как фон.

Мир уходит от меня, и я теряю ощущение реальности (а было ли оно?), тьма поглощает мою сущность. Мрак и серебряная нить…

Ментальная драка совсем выбила меня из колеи. Я очнулся и понял, что в квартире не один, нас было двое – я и я. Бред конечно, но более никак выразиться не могу. Уж не думал ни гадал, что смогу перетащить самого себя в реальность этого времени… Видимо это возможно. Теперь самое главное организовать наши действия, чтобы не делать одно и тоже, мысли-то у нас одни на двоих. Мы оба поднялись с пола и встали друг напротив друга – я(он) вижу себя, он(я) видит лицо Коша, я конечно понимал, что не время для экспериментов, но раз уж начали, для пользы дела… Я попытался одну свою голову повернуть направо, вторую налево – получилось. Картинка, воспринимаемая двумя парами глаз, нормально передавалась и расшифровывалась моим мозгом. Теперь руки и ходьба…

                ***
Используя знания, полученные от моего заключенного, я узнал имена и клички остальных членов банды, их было всего десять, как, впрочем, мне было уже давно известно. Хотя можно перечислить и по порядку: первым, конечно же, шел Волк – в душе Коша он казался зловещим предводителем, против которого не стоит переть. Он уважал его, однако это уважение было подкреплено лишь страхом. Вторым шел Кэф, несколько раз, за все время существования банды, он вырывался в лидеры, создавая оппозицию, однако Волк ставил его на место. Бесер – практически друг нашего Коша, они были знакомы еще до создания банды. Имер – был новичком в их команде, однако Волк его сильно уважал, за что, Кош не имел понятия. Пятого кликали Филином, он был, не разлей вода с еще одним скинхедом по кличке Ворон, про них память Коша ничего интересного не сообщала, рядовые убийцы. Разве что любили развлечься, но его мало это интересовало. Мыло – еще один человек банды, Кош ненавидел его за его внешность и привычки, которые он всем навязывал, однако Волк признавал в нем силу и практичность, с которой он подходил к делу. Следующий представитель охотников – Бур, плохой человек, поэтому Кошу он был по душе. Последним в моем личном списке оказался Найк – маленький, но юркий малый, с которым приходилось считаться.

Ясно было одно: с таким количеством народа, одному (прошу прощенья - двоим) не справиться, но помощи ждать неоткуда. Взвешивая факты, я подумал – сейчас их всего восемь, завтра они должны будут собраться все вместе, окончательно обо всем договорятся, и тогда наступит их час «Ч». Возможно, что они приступят к своим планам и без двоих своих товарищей, а может, и нет, но лучше перестраховаться.
В принципе, я знал, где найти каждого из этих восьмерых, но вот вопрос - были ли они сейчас на месте? Порывшись в памяти у Коша, я нарыл весьма интересный и не приятный факт – как-то Филин рассказал Кошу как тот, побывав в «Даире» перед одной из их операций, познакомился там с двумя «прилично одетыми клюшками». Правда знакомство при их первой встрече кажется, у девушек вызвало неприятные впечатления, зато Филину они понравились. И надо же на охоте он охотиться именно за ними. Они с Вороном тогда славно повеселились. Теперь перед каждой охотой они проводили несколько часов в этом развлекательном комплексе, надеясь снова встретить кого-нибудь, познакомиться поближе, а затем возможно и поохотиться на него (или на нее).

Решив, наконец, что делать, мы начали собираться, перерыв всю квартиру мы нашли довольно солидную сумму денег, которую распределили между собой. Найдя в кармане куртки Кэфа ключи от его авто, мы спустились вниз. Честно признаться, я боялся водить машину самостоятельно, однако под рукой (если можно так выразиться) у меня был опыт вождения Коша. Я сел за руль, а Андрей уселся рядом, повернув ключ зажигания, всеми моими ушами я услышал звук мотора (к слуху я тоже еще пока не привык). Ехать было не так уж и далеко, мы добрались до места назначения за десять-пятнадцать минут. По пути в «Даир» я мысленной командой закрыл свою второю пару глаз, которыми располагало мое настоящее тело, так как постоянно отвлекался, в то время как мне нужно было следить за дорогой.

Подъехав к развлекательному центру, я (мы – даже не знаю, как сказать-то) решил, что лучше если сначала проверить – там ли они, и лучше если это сделает Андрей, так как Коша они узнают сразу. Оставив оружие внутри машины, Андрей направился к входу в «Даир». Прежде чем туда войти следовало купить билет. Хорошо хоть что час был очень поздний, и особой толпы в кассу не наблюдалось. Андрей купил билет, прошел через охрану и оказался в центральном зале. Молодежь тусовалась по полной, ди-джей гонял какой-то кисляк. От которого уши в трубочку заворачивало, а пьяному народу нравилось. Прыгающая в ритме толпа мешала продвижению и поиску, однако я наделся, что среди танцующих их искать не стоит. Андрей поднялся на второй этаж, оглядев каждый столик, он не нашел их, затем он зашел в соседний бар, который располагался за стеной танцпола, внутри тоже их не оказалось. Андрей направился по остальным помещениям и нашел их возле игровых автоматов – одноруких бандитов, он сразу их узнан, их лысые башки ни с чем не перепутаешь. Они сидели за разными автоматами, однако, видимо у Филина кончились деньги, так как он просто смотрел, как Ворон добрасывает свои пятаки.

Я чувствовал, как Андрей волнуется и боится к ним подойти, не зная с чего начать. Затем, мысленно сформулировав то, что он собирается предпринять, пошел в атаку. Уже подходя к ним, внезапно из автомата Ворона посыпалась мелочь -  он сорвал куш, Андрей остановился в нерешительности, затем продолжил движение.

- Эй, быки, сигарета есть? – сказал он как можно нахальнее, правда под конец фразы голос все же дрогнул.
- Это кто там тявкает – в тихой ярости повернулся к нему Филин. Прежде чем продолжить Андрей перевел дыхание и попытался успокоиться:
- Сигарету родили мне, быстро.
- Ты откуда такой ерепенистый, петушок? – сказал Филин, Ворон кажется даже не заметил его прихода, продолжал считать свою мелочь.
- Договоришься сейчас, - сказал Андрей – не слышал, чего я сказал?
- Да мне по банану до твоих «сказал».
- На кого рот раззявил, сученок, я тебе таблометр снесу, щенок.
Филин немного обалдело смотрел на Андрея, было видно, как в нем происходит борьба между яростью и удивлением.
- Да ты кто такой, конь педальный, я тебя впервые вижу. Я тебе кто, шаха что ль какая – сигарету ему подай. Давай топай отсюда пока в щель не вложили.
- Слушай конюх, недотраханный, или ты в уши долбишься или просто мозги серишь. Сигарету. Иначе...
Внезапно вскочил Ворон и в ярости заорал:
- Иди в лунку, окурок!
- Эй, что там такое – услышали они окрик одного из охранников. Ворон оглянулся на него и бросил:
- Все в порядке, братишка.
- Да нихера не в порядке, они сейчас изобьют меня – крикнул ему Андрей. Ворон даже отстранился от него и удивленно посмотрел. Охранник начал подходить к ним поближе, Андрей продолжал жаловаться – эти два гомика хотели избить меня в туалете, но я смылся оттуда, теперь они пристают здесь.
- Ты что городишь? – прошипел Филин.
Охранник повернулся к Ворону:
- Это правда?
- Нет, конечно.
- Так они и признались – решил вставить Андрей.
Долго не задумываясь, охранник выдал единственное, по его мнению, правильное решение:
- Вы все втроем спускаетесь, и катитесь отсюда ко всем чертям, и занимайтесь там, чем хотите. Некогда мне тут с вами разбираться.
На лице Филина Андрей заметил нахальную улыбку, его глаза сверкнули в предвкушении расплаты за испорченный вечер. Ворон был более благоразумен:
- Слушай браток, зачем нам это сдалось, из-за этого ущёлка нам…
- Заткнись, братишка, иначе выведу вас под руки вместе с остальными ребятами – сказал охранник почти шепотом.
- Ты труп – сказал Ворон, ткнув в Андрея пальцем, после этих слов, провокатор глянул на охранника, тот даже и ухом не повел, будто не слышал.

В это время, я вышел из машины и направился в обход «Даира», туда, где кончался фонарный свет, где практически абсолютная тьма была моим прикрытием. Подойдя к стене, я оставил там топорик, бросив его на землю, затем спрятался за одним из деревьев и приготовил свой нож.

Андрей, заметно нервничая, спускался по лестнице первым, за ним шли Филин и Ворон, шествие замыкал охранник, сохранявший справедливый нейтралитет. Как только двери за ними закрылись, и они оказались на улице, Андрей опрометью бросился к моему укрытию, Филин и Ворон ринулись за ним. Андрей добежал до назначенного места и поднял топор, ему не пришлось долго ждать. Филин и Ворон, прибежав, принялись приговаривать, не замечая в руках Андрея топор:

- Ну сучий потрох, сейчас у тебя будет шанс узнать, что такое боль – зло говорил Филин, подходя к нему ближе и вытаскивая нож.
- Сначала дай я с ним потолкую, у меня есть одна идея как по-особенному ему отомстить за испорченный вечер – проговорил Ворон, доставая что-то из своего кармана.

Не дожидаясь явно трагической развязки, я выскочил из-за своего убежища и без лишнего шума всадил Филину нож между лопаток. Огромный тесак практически полностью погрузился в тело бритоголового, при этом он издал булькающий звук. Вторым своим зрением я увидел, как изо рта Филина, словно рвота, брызнула кровь, с выпученными от ужаса глазами Филин попытался повернуться ко мне. Случайно я заглянул в них, от этого зрелища меня пробрало. Но времени на ощущения оставалось мало. Ворон, отпрыгнул в сторону от меня, там его поджидал топор, лезвие с шелестом опустилось на спину охотнику, тот вскрикнул, получив удар, как оказалось не смертельный. Ворон упал, но, перекатившись, поднялся и бросился в бегство, Андрей ринулся за ним, а я резким движением вытащил еще один нож и с точностью опытного (в этом отношении) Коша, метнул его в спину противника.

Нож, свистнув, воткнулся Ворону чуть повыше поясницы. Тот мгновенно остановился, выгнувшись назад, в такой вот позе он дождался мгновенного приземления топора на его бритый затылок. Ворон рухнул замертво…

Мы стояли и оба смотрели на тела мертвых противников, обсуждать «что дальше?», для нас не было нужды, наши мысли совпадали со стопроцентной вероятностью. Было понятно, что Ворона и Филина здесь обнаружат, начнется расследование, этот охранник сможет опознать этих ребят, затем вспомнит внешность Андрея, опишет, для составления фоторобота… ну и т.д и т.п. В общем, у меня появятся проблемы не только со скинхедами, но и с законом, а проблему лучше решить до ее появления. Только как? Может сжечь тела, тогда где? Здесь что ль? Или утопить, в таком случае их придется лишь дотащить до Затона, ведь комплекс был расположен на берегу небольшой речушки, которая, правда была непроточной и неглубокой. Так утопление тоже отменяется. Закопать - идею вполне можно было отнести к разделу удачных, если не считать того, что без лопат мы провозимся здесь около трех часов, за это время нас могут заметить и поднять шумиху.

План дальнейших действий появился как-то сам собой. Андрей остался на месте, а я двинулся к нашей машине, хорошо, что по пути я ни с кем не встретился, только оказавшись в машине, я увидел, что весь в крови. Я завел мотор и тронулся с места, обогнув территорию «Даира», я оказался позади его стен, с той самой стороны, где ждал Андрей и два трупа. Остановившись, не глуша мотор, я вылез из салона. Мы подошли к Ворону, я схватил его за руки, а Андрей за ноги и потащили к машине. Дотащив безмолвное тело, мы положили его рядом с задней частью машины, затем пошли за Филином, когда и его тело оказалось у машины, я открыл багажник. Несмотря на то, что в багажнике было много всего навалено, нам все же удалось удачно разместить тела. Живого человека так выгнуть было бы невозможно…
Усевшись по своим местам, мы тронулись с места; путь будет рискованным, если учесть, что у нас два трупа в качестве багажа. Хорошо хоть время было позднее, и ни одного мента на дороге нам не попалось, поэтому до места назначения мы доехали без приключений. Подъехав к Александровской больнице, со стороны железнодорожного вокзала мы припарковались возле бетонной стены. Внутрь естественно нас не пустят, тем более на машине, однако этого и не требовалось. На этот раз на разведку пошел я, Андрей остался ждать в машине.

Александровская больница хоть и была огорожена со всех сторон, однако забор, который совсем недавно восстановили из железных прутьев, оказался невысоким, и перелезть через него оказалось сущим пустяком. Оказавшись на территории больницы, я по знакомому мне (то есть Кошу) пути двинулся к входу в бомбоубежище, оно уже давным-давно не обслуживалось, поэтому считалось заброшенным. Моя личная память подсказывала мне, как зимой, после мороза, бомбоубежище превращается в большую горку, где мы с кучей друзей катались днями напролет. Славное было время, не знал, что это место послужит не только развлечением, но и местом, где укрываются эти так называемые «охотники».

Честно признаться, я думал, что внутри никого нет, сделав вывод из того факта, что Волк всем приказал отдыхать после их тренировки. Однако я ошибся. Подойдя к стальной решетчатой двери, я достал ключ, повозившись с замком, я оказался в темном коридоре, который вел к небольшой комнате, там коридор расходился в две стороны, я повернул направо. Не дойдя до комнаты, в которой охотники обычно заседали, я увидел льющийся оттуда свет. Я остановился как вкопанный, не веря своим глазам – этого еще только не хватало! Неудача на этом не кончалась, из дверного проема показалась фигура.

- Кто? Кому там не спиться?

Мое оцепенение продолжалось еще секунду, за это время хозяин гостеприимного голоса пересек расстояние, разделяющее нас, и я узнал Мыло.

- А это ты – сказал он недовольно, и я убедился, что чувство Коша, по отношению к нему было взаимным – чего забыл?

Ничего не ответив, я прошел мимо него, прямиком направившись в светлую комнату, Мыло следом. В мыслях я уже обдумывал план убийства этого очередного охотника, он здесь один – думал я – тело Коша намного крупнее и сильнее его, я бы смог его убить, затем мы с Андреем перетащили бы… В комнате меня ждал новый сюрприз, от которого мне показалось что мир сейчас рухнет или в крайнем случае просто перевернется.

Девушка была привязана к какой-то трубе, рот заклеен скотчем, ее одежда, сорванная зверским образом, валялась на полу – это все было бы пол беды. Для удобства Найк облокотил ее на придвинутый стол, и, пользуясь положением, резко и усердно насиловал девушку. Та, бедняжка, еще не успела потерять сознание, корчилась под его натиском, издавая мучительные стоны сквозь заклеенный рот. Не отрываясь от занятия, Найк повернулся ко мне:
- А здорово Кош, - сказал он отрывисто, - сейчас кончу, тогда…

Еще минуту я наблюдал за его действиями, за это время мои мозги совсем завернуло от созерцаемого. Я не мог оторвать глаз от происходящего, хотя и знал, что это выглядит подозрительно, за это время я пересмотрел всю сущность взаимоотношений между женщиной и мужчиной…

Наконец, издав стон и серию последовавших ругательств, Найк оторвался от тела девушки и, застегнув ширинку, подошел ко мне, удовлетворенно ухмыляясь.

- Представляешь – сказал он, закуривая, - познакомился с ней только сейчас. Прикинь, попросила ее подвезти, ну я и подвез… сюда. Извини, но Мыло следующий, если что… - Найк по-дружески развел руками – А ты какими судьбами? Что с одеждой? Весь в крови…

Я секунду собирался с мыслями, затем решил: была, не была.

- Кэфа продырявили. Дважды. Какие-то педики на байках, зарамсили мы с ними. Теперь, Кэф лежит в своей машине, истекает кровью, и я не знаю, чего делать. Сюда я один его не дотащу…

- Вообще, какого черта ты его сюда привез?
- А куда еще, Мыло? Я же не знал, может Волка вызвать и остальных, разберемся с ними, я, кажется, знаю кто это…
- Значит Кэф, сейчас здесь? – спросил Найк.
- Да, и истекает кровью, надо притащить его сюда и затем решим, что делать.
- Согласен.
- Да пошел он на хер вместе со своим Кэфом! Не чуешь? Кош и Кэф сегодня дежурные тролли, они потом над нами неделю трещать будут. – молвил недовольно Мыло, - не пойду я туда, а у нашей гостьи дел по горло – сказал он повернувшись в сторону привязанной девушки.
- Мозги твои похоже в сперме утонули. Сказал же – он истекает кровью – выпалил я, припустив в голос ярости и ненависти.
- Мыло, ты что, пошли. – сказал Найк, и приготовился уже выйти из комнаты.
- Валите одни, недоделки.
- Ладно, пошли без этого мозгача – сказал я Найку, хотя не хотелось оставлять бедную девушку наедине с этим моральным уродом.

Мы вышли из комнаты, Найк шел первым, за ним следовал я. Все это время, пока мы там припирались, Андрей уже успел подготовиться к встрече. В принципе, даже хорошо, что Мыло не пошел с нами, меньше возни… Пройдя по коридору, мы вышли на улицу и направились к забору. Найк прошел рядом с лежащим топором, даже не заметив его в темноте, зато я знал в каком месте нужно искать. Подняв топор, я продолжал движение, следуя за ним. В следующее мгновение из-за растущего неподалеку дерева появился Андрей, в руках он сжимал еще один топорик. Найк мгновенно остановился, Андрей решительно двинулся к нам. Найк повернулся ко мне:
- Что за…

Он недоговорил, потому, как мой топор со всего маха врезался в его голову, лезвие целиком поглотилось его плотью, затем прошло навылет и оказалось снова снаружи. Найк пал к моим ногам.

Мы поспешили обратно в бомбоубежище. Оказавшись внутри, мы прошли по коридору, затем Андрей остался возле входа в комнату, откуда доносилось приглушенное бормотание, а я проследовал прямиком туда. На этот раз, девушку, заставили делать минет, процессом руководил естественно Мыло, который ритмично насаживал голову девушки на свой детородный орган, придерживая ее, обеими руками. Глаза его были закрыты, его губы шевелились, бормоча непристойности, а сам он удобно расположился в кресле, казалось, он не заметил моего прихода. Однако, не раскрывая глаз, он сказал:
- Ну, что, как там Кэф?

- Передавал привет – молвил я в ярости, и с этими словами схватил девушку за ее туго связанный хвостик и отдернул от него, и тут же всадил нож Мылу в грудную клетку. Мыло кашлянул напоследок и практически без особых конвульсий обмяк.
В помещение вошел мой подельщик, мы оба посмотрели на девушку, я не имел понятия, что с ней делать. Она выглядела жалкой и униженной, мне было искренне обидно за ее страдания, почему-то я чувствовал себя виноватым, хотелось даже оправдаться перед ней. Я совсем не обращал внимания на ее наготу, хотя видно было что ей противно, что мы так смотрим на нее. Я снял с себя куртку и накинул на нее, она, усевшись на другое кресло, свернулась там калачиком и прикрылась ей. Это максимум что я смог для нее в данный момент сделать. Я не мог ее сейчас отвезти домой, один из оставшихся четверых охотников мог спокойно прийти сюда раньше положенного срока, как например эти двое, и тогда неизвестно что было бы. Пускай пока сидит, я даже с ней говорить пока не буду, потому, как не знаю, о чем, успокоить я ее вряд ли смогу.

Воспользовавшись памятью Коша, из высокого шкафа я достал охотничьи ружья, одно взял себе второе отдал Андрею, может и ей дать ружье? Наверное, не стоит, еще пальнет по нам. Ни к чему. Затем распределил между нами патроны; теперь мы не отпустим их, пока не разберемся с остальными.
Помимо живых охотников, у нас еще были мертвые, которые тоже могли сделать нам проблему, и надо быстрей ее решать пока не стало совсем светло, тогда ни о какой конспирации уже речь не пойдет.

Мы вышли на улицу, темнота все еще хранила наш секрет, но необходимо действовать без промедления. С телом Найка мы разобрались быстро: перекинув обрезы через плечо натянутым ремнем, мы перетащили его в одно из помещений убежища, затем настал черед Ворона и Филина. С этим делом оказалось сложней, мы долго мучились, что бы перекинуть их тела через невысокий (тогда он мне показался не очень-то невысоким) забор, затем быстренько перетащили в бомбоубежище, составив тем самым компанию Найку.

Затем мы решили разделиться, я пошел, отогнал машину подальше от глаз, а в это время Андрей оттащил тело Мыло к своим товарищам, короче, за час мы со всем управились и вернулись обратно в светлую комнату. Девушка продолжала тихо сидеть, уставившись в одну точку, по щеке стекала слеза, по ее измученному виду можно было сказать с уверенностью – она близка к срыву. Еще этого здесь и не хватало… Я все же решился с ней заговорить, только сделает это Андрей, так как внешность Коша, скорее всего не настроит девушку на разговор.

- Как тебя зовут? – спросил Андрей, наклонившись к ней, та в этот момент испуганно дернулась. Интересно она хоть немного разобралась, что к чему, кого бояться, а кого нет?

- Тамара, - сказала она, шмыгнув носом и не глядя в глаза собеседнику, - увезите меня отсюда, прошу. Мне надо… помыться…

- Извини, Тамара, мы не сможем этого сделать, пока. Но обещаю, когда все это закончится, я отвезу тебя домой.

- Почему?.. – взмолилась она, - я не могу здесь оставаться! Пожалуйста! Прошу…

- Извини… - сказал Андрей, и, выдержав паузу добавил – Через какое-то время сюда придут остальные… нам придется их убить. Но мы не знаем, когда точно, они придут, а упускать возможность нам не хотелось бы. Давай-ка мы сейчас выйдем, а ты накинешь чего-нибудь, может свое барахло сойдет.

Мы молча вышли, оставив ее одну, постояли в коридоре, покурили и минут через пять вернулись обратно. Она действительно реанимировала часть своих порванных вещей, правда блузка не поддалась, ее порвали на две части, так что поверх голой груди она накинула мою куртку и застегнула ее. Перед нами она стояла в короткой юбке, рваных колготках и осенней кожаной куртке.

- Вполне сносно, - пробормотал Андрей – все будет нормально, - сказал он и погладил ее по голове, странно, но она даже не отшатнулась – садись и отдыхай, а нам пора приготовиться к их приходу.

В наш план по тотальному и окончательному уничтожению банды охотников входил один единственный в данный момент пункт – перестрелять их, и более не мучиться. Больше никаких ножей и топоров.  Выстрелить в упор, когда противник этого не ждет – что может быть проще? Разве что не делать этого… К этому моменту я не задумывался что стал убийцей, пускай даже таких уродов как вот эти, но все же я отнял жизни у шестерых, и ярлык самообороны тут никак не прикрепишь. Я не задумывался о том, что нас ждет дальше, как я буду жить с таким грузом, я помню глаза Филина перед его смертью, я слышал чирканье лезвия своего топора по кости своей жертвы. Не каждому человеку приходится в жизни убивать, до недавних пор и я был таким, до того, как начался этот кошмар…

И вот теперь, я сижу в засаде, для того, чтобы снова пролить кровь. Первые три часа ожидания прошли практически незаметно, в раздумьях и всевозможных догадках. Так как Андрей прятался в другом помещении, я остался в этой светлой комнате, где и пожелала остаться Тамара. На уговоры пойти в другую комнату она отреагировала отрицательно, заявив, что боится темноты, а освещение как оказалось только в этой комнате. С ней я не разговаривал, боялся испугать ее, к тому же после первого часа ожидания она заснула сидя в кресле, так что я устроился поудобней в одном из оставшихся кресел (одно кресло забрал Андрей). Я расположился так, чтобы кресло было повернуто в сторону входа, чтобы сразу влепить картечью по новоприбывшему ублюдку. Так все время я и просидел, гадая, кто явится первым…

…наверное, это и была моя самая фатальная ошибка… мы оба одновременно уснули…
Когда я открыл глаза, меня тряс какой-то жлоб, пытаясь меня разбудить и привести в чувство, уже тогда я начал осознавать, что операция возмездия начинается проваливаться. Я обернулся на Тамару, Имер бил ее по щекам – тоже приводил в чувство. Андрей в соседней комнате тут же подскочил как ошпаренный, но мгновенно остыл, ему нужны были сведения и информация о месте расположения пришедших. Я любезно предоставил ему их. Отстранив от себя своего возмутителя спокойствия, коим оказался Бур, я огляделся – в комнате находилась троица, которую мы поджидали, но как ни вовремя это все… Волк стоял возле входа и смотрел прямо мне в глаза, Бур выпрямился и встал рядом со мной, Имер продолжал лупить девушку, та визжала.

- Что за чертовщина здесь твориться? Кто это? – сказал Волк, мотнув головой на Тамару, - где остальные?
- Откуда я знаю, - сказал я, стараясь не выдать своего испуга – а это Тамарка, я ее пропихнул пару раз, потом решил дождаться остальных.
- А с этим что обнялся? – он указал обрез.
- Ну что б припугнуть ее.
- Что с бабой без этого не справишься?
- Ну, так, на всякий случай… - пожал я плечами.

- Бур возьми у него обрез – проговорил Волк, словно что-то подозревая. Тот безмолвно повиновался и потянулся к моему оружию, я автоматически выстрелил… автоматически, не задумываясь, даже для меня это было неожиданностью. Бур взвился кровяным фонтаном, его отшвырнуло к стене. Несколько секунд все находились в замешательстве, даже Андрей остановился как вкопанный. Имер развернулся в мою строну; Волк чуть попятился, его глаза расширились, когда я перевел ствол оружия на него. Я нажал на гашетку… Проворства Волку не занимать, он почти увернулся от моего разящего выстрела, однако сильно раненый он упал на пол, но я этого уже не видел…

В мой глаз с тихим «хлюп» вошла стрела, пущенная видимо Имером, с близкого расстояния, наконечник, проткнув насквозь глазное яблоко, вошел в мозг. Кош умер. Multivision в миг закончилось, моя личность полностью перенеслась в тело Андрея…
...Я подбежал к входу, и увидал, как Имер поднимает раненого Волка, бросив на пол самопальный арбалет. Имер стоял спиной ко мне, а Волк через его плечо прекрасно меня видел, но только его губы зашевелились, как я выстрелил в тело Имера. С близкого расстояния спина противника буквально взорвалась, инерцией парочку бросило на пол. Волка придавило останками его товарища.

- Черт! Да что творится то? – вскрикнул он истерически. Я безмолвно стащил тело убитого, и прицелился главарю в его бритую башку. В моих мыслях царил полный бред, каша, которую никак я не мог разобрать, из носа снова шла кровь, адреналин так и хлестал в мою голову, насыщая им мозг.
- Подожди… - вымученно вымолвил Волк – я…

В эту секунду я услышал, как входная дверь скрипнула вновь, я обернулся к выходу, как ни в чем не бывало, внутрь входил Бесер: руки в карманах, в зубах сигарета. Он так и не сообразил, что произошло, я с диким рыком подлетел к нему и, выставив перед собой дробовик, нажал на гашетку. Выстрелом снесло Бесеру половину его бритой головы, обдав меня кровяным фонтаном, осколками костей и ошметками мозгов.
Я обернулся, Волк пытался подняться. На пути к нему я перезарядил оружие.

- Погоди, - взмолился Волк, он выставил руку, как бы закрываясь от меня, - погоди, я не знаю, кто ты такой, черт тебя дери, но… у меня есть деньги, много денег. Только не убивай, прошу тебя – он полез в карман, я почему-то не отреагировал на данный жест, а ведь он мог достать оружие. Но вместо него он достал электронную карточку – Это карточка, на ней куча бабок, - пауза, он заглянул в мои глаза, и будто испугался еще больше – код, я могу сразу сказать, если ты… - тут я ткнул ему в лицо обрезом, – хорошо код активации – 4410. Теперь доволен?
- Да! – я выстрелил Волку прямо в лицо.

                ***
                26.06.2006
Теперь нет смысла все скрывать. Кроме разве что моего месторасположения. После долгих раздумий я все-таки решил не общаться с тобой, лучше, если ты пока не будешь знать, что я существую. Ты живешь своей жизнью, и я не должен лезть в нее, я не такой как ты, после всех этих убийств, что напрочь изменили мою психологию, я лучше останусь в тени. Ты остался тем же прежним, чего нельзя сказать обо мне, для родных и близких ты тот же Андрей.

Самое странное, что я не появился в то же время, откуда все началось, в тот самый первый раз моего перемещения. Хотя в этом усматривалось какая-то логика – всех, кто был причастен к тем убийствам возле кафе, я поубивал, значит, изменил течение времени, значит, моего настоящего уже нет, есть только твоя реальность. В которой, кстати, мне нет места, однако я остался. Парадокс. И вообще вся эта история полнейший парадокс.

Я долго размышлял – почему именно я попал в сети этой игры? Игра – так я назвал то, что со мной приключилось и кажется, я дошел до финального уровня, сорвал куш и ушел на покой. На счету той карточки оказалось очень много денег, сначала я подумал, внести в семейный бюджет, и потратить их на наши с женой нужды, однако, вскоре я обнаружил, что в этом мире нас двое. И что ты и есть естественный элемент данной реальности, а я, наверное… не знаю.

 О себе я напоминать больше не буду, слишком велико искушение пойти с тобой на прямой контакт, подумать только – сколько мы могли вместе добиться. Однако лучше ты и я будем разделены, мы разные личности, хоть и имеем одно начало.

Со временем я перестал вспоминать близких и знакомых мне людей (почему-то это оказалось не так уж и трудно), я легко отошел от своей прошлой жизни, практически без ущерба моей израненной личности. В особенности, убедившись в том факте, что Александр и Евгений живы и здоровы, их не уносило в прошлое, их реальность осталась неприкосновенной. Скажу больше: я даже был там, в тот страшный вечер, когда по плану охотников должен состояться расстрел. Но самое страшное, что случилось в то позднее время, лишь драка между женщиной и молодой девушкой. Я видел тебя, ты сидел за столиком, вместе с нашими друзьями. Мое сердце щемило от зависти. Ведь ты остался прежним.

Что я думаю о своем будущем?

После окончательного уничтожения банды, я остался вместе с Тамарой, когда узнал, что мне некуда больше идти. Девушка оказалась состоятельной дамой, и жила в Питере, сюда она приехала к подруге, на Новый Год, после этого случая, она, бросив все, уехала обратно. Я увязался за ней, как ни странно она взяла меня с собой. Несколько месяцев мы жили вместе у нее на квартире, за это время мы сблизились… и только… любовь, осталась в Астрахани.

Все эти строки даются мне с особым трудом. Белые ночи города, приютившего меня, заставляют меланхолично вспоминать детство, которое мы с тобой теперь поделили… все остальные переживания, от которых мне трудно отказаться. Очень трудно быть человеком без личного и только его прошлого…

Сейчас я сохраняю этот документ и затем отправлю тебе, дабы ты знал… ты был мною.