Мама

Повторюсь. Читая мои биографические очерки, я предупреждаю, что это малосвязанные воспоминания о моей жизни и тех впечатлениях, которые остались в памяти. Это просто «болтовня» с незнакомцем в вагоне поезда, мчащегося через пространство и  время длиной в жизнь.

Мой прадедушка Сохин Кузьма Михайлович (1845-06.03.1907)записан крестьянином Миленинской волости Фатежского уезда, проживающим в г. Фатеже. С женой Александрой Васильевной (1852-15.10.1910)они имели детей: Евдокию (р.15.2.1880), Елизавету (р.01.09.1884), Ивана (р.19.10.1892), сына ?(1893-28.5.1894). Якова (1886-12.03.1893), Татьяну (р.26.12.1893)и Михаила, моего дедушку.

Мой дедушка, Сохин Михаил Кузьмич,  по материнской линии, родился 19 сентября 1871 года.  К сожалению, я так и не знаю, где точно он родился. Но, насколько я знаю, жил он всё время в Фатеже, Курской области по адресу ул. Никитинская, 5 (позднее «9»). Дедушка умер 2 октября 1960 года. Я знал своего дедушку и помню его. Он всегда внешне напоминал мне Льва Толстого. Такая же седая борода, тот же вид. До конца своих дней он выглядел статным стариком. Помню, как мы пили вместе чай. Чай он наливал из самовара в блюдечко, а на столе стояла посудина с кусковым сахаром. Сейчас такого уже не увидишь. Дед щипцами колол сахар на мелкие кусочки, размером примерно 7х7 мм., и пил чай вприкуску с сахаром. Когда я родился, деду было уже 80 лет. Я не видел, чем он занимался по-дому. Всю работу тогда в доме делали дядя Серёжа и тётя Вера. Но в последние лет пять он, как тогда говорили, спятил. Ему казались всякие небылицы. Так, когда по улице провели водопровод, то возле колонки, которая была напротив дома, положили деревянный водосток, и кто-то из рабочих сказал, в шутку, дедушке, что он отвечает за сохранность этого желоба. Вот дедушка постоянно и прятал этот желоб, чтобы его «не украли». Мама рассказывала, что до войны дедушка занимался тем, что работал в поле. В семье были лошади, коровы. Советская власть считала деда кулаком. От этого страдали дети.

Дедушка Михаил был женат на моей бабушке Прасковье Васильевне, которая родилась 28 октября 1881 года. Откуда она, я не знаю. Как и не знаю, чем она занималась. Она была очень набожная. В доме в каждом углу были иконы и горели лампадки. Она строго соблюдала все посты. Регулярно ходила в церковь, читали церковные книги. Я очень удивлялся, что книги были на церковнославянском языке, и я ничего не понимал, что в них написано. На все религиозные праздники в доме были, кутя и просвирки. Я это видел на Троицу, так, как мы всегда приезжали в это время в Фатеж. С бабушкой я ходил в церковь. Здесь, в Фатеже, бабушка и крестила меня (во второй раз). Помню, как я причащался в церкви. В Фатеже было две церкви. Одна огромная, с высокой колокольней, но служба, в которой не шла. В ней, как в элеваторе,  хранили зерно. Позднее, уже в 70-х взорвали. А рядом с этой церковью была маленькая, в ней и сейчас проходят службы. Бабушка была маленькая, сгорбленная старушка. Именно такой я её всегда помню. Бабушка умерла 8 января 1972 года на 91 году жизни. Дедушка с бабушкой были похоронены в Фатеже. Первый памятник на их могилках, по просьбе мамы, ставили мы со своим отцом.
В маминой семье было пятеро детей. Николай, Екатерина, Зинаида, Вера и Сергей. Это те дети, которые выжили. Были и другие дети. Были еще, как минимум, двое детей: Клавдия (р. 14.10.1905) и Александр (08.05.1910-14.05.1910).
Работала ли бабушка где-то, я не знаю. Она получала от государства пенсию, как мама, у которой сын (Николай) погиб во время войны. У дедушки с бабушкой возле их дома был большой участок земли. На нём было только две груши, две яблони, несколько вишен, малина, кусты крыжовника и смородины. Остальное – огород. Картошки хватало всем. Мелкую картошку ели свиньи и куры. Даже «доставалось» и маме. Но возить её в Харьков было нечем.

Дедушкин дом был большой. Он делился на две квартиры. В одной жили мои родные, а вторую они всегда сдавали квартирантам. Однажды квартирантом был местный поп. Но, об этом, позднее. Моя тётя Вера и Сергей были большими тружениками. Вести огромное хозяйство, работать и поддерживать дом в хорошем состоянии, было тяжело. Причём, дядя Серёжа был, тяжело болен. Во время войны он был сильно контужен. И это притом, что до фронта он так и не доехал. На колонну молодых бойцов, в составе которых Сергей ехал на фронт и только что призванных в армию, был налёт немецких бомбардировщиков. Колонну разбомбили. После контузии у него была эпилепсия, от которой он не мог вылечиться до конца своих дней. Тётя Вера всю жизнь работала в потребкооперации товароведом. Жила очень скромно. Всё, что она могла «получить» от такой «престижной работы», так – купить какой-нибудь свитер, или шапку. Только вышедши на пенсию её начальник помог ей приобрести автомобиль «Жигули» первой модели, который она купила за деньги моего брата, сделав дарственную на мою маму.

Мама родилась 21 октября 1914 года в г. Фатеж. После окончания 7 классов средней школы вызвалась участвовать в программе по ликвидации неграмотности. Она пешком ходила по соседним сёлам и проводила там занятия с взрослыми людьми. Была активисткой. Рассказывала, что даже пела в церковном хоре. (Хотя, на мой взгляд, слух у неё был посредственный). Говорила, что они с подружками часто агитировали крестьян, скандируя: «Пять в четыре, пять в четыре, пять в четыре, а не в пять!». Как и многие её подружки, она хотела стать учителем. До войны поступила в Курский педагогический институт. Окончив его стала учителем русского языка и литературы. Так, как власть считала, что мама из кулацкой семьи, работать в Фатеже она не могла. Поэтому, она работала в дальних от Фатежа сёлах. Войну она встретила в родительском доме.
После немецкой оккупации фашисты стали отбирать молодёжь для работы в Германии. Выбрали её сестру, Веру. Мама была старше и решила поехать вместо своей сестры на работу в Германию. Так, до самого конца войны, она и проработала в Германии. В советское время говорить о том, что ты работал у фашистов, было нельзя. Мама молчала об этом почти до 1990 года. Когда я писал свои автобиографии, в них надо было написать, чем занимались родители в годы Великой отечественной войны. Мама говорила, чтобы я написал, что она «находилась на временно оккупированной территории и занималась менкой». Это проходило. Так я писал везде, и мне никто, никогда не задавал никаких вопросов. Меня только удивляло, что мама всё время пыталась мне помочь по немецкому языку, который я изучал в школе. Но, я тоже не задавал «лишних вопросов», а она молчала. Уже позднее, перед смертью, она рассказывала, что работала на резиновой фабрике. Делала какие-то калоши. Работала по шесть дней в неделю. По воскресеньям работников могло «разбирать» начальство для работы по-дому. Та семья, где ей пришлось убирать, относилась к ней хорошо. Она могла хорошо поесть, и над ней никто не издевался. После освобождения советскими войсками она приехала опять в Фатеж. Уже в двухтысячных годах, когда людям, работавшим в Германии, выплачивали компенсации, она получила от Германии несколько сотен марок. Позднее, в 2004 году, уже после её смерти, мы с братом получили ещё по несколько сотен евро от немецкого правительства.

Приехав в Фатеж, мама не могла там устроиться на работу, так, как была в числе интернированных лиц. Ей вновь пришлось ехать в село. Устроилась в Жирово, учителем русского языка. После того, как они поженились с папой и переезда в Харьков, она смогла устроиться на работу учителем в одну их школ Ленинского района. Работала в школе рабочей молодёжи, в средней школе. В 1963 году, когда она заработала стаж учителем 25 лет, она решила уйти на пенсию. Пенсия была маленькой, 35 руб. Но отец получал неплохо, и нам хватало на жизнь. Кроме того, мама постоянно болела. Это было связано с тем, что ещё в подростковом возрасте она мало обращала на своё здоровье. Постоянные простуды привели к тому, что в носовых пазухах образовались полипы, которые проросли в мозг. Она почти через год делала чистку решетчатых лабиринтов и проколы. Но на полное удаление полипов не соглашалась, и её постоянно мучили головные боли. Но после того как Ген. секретарём партии стал Л.И.Брежнев многое поменялось.  Резкий рост зарплат в стране привёл к тому, что надо было маме вновь искать работу. И она пошла, её искать. Искала года два, но «пятно в биографии» не забыли. Только помощь знакомого директора школы дала возможность маме вновь устроиться на работу. В итоге, когда она вновь пошла на пенсию в 1972 году, пенсия её была 110 руб.

Мама была довольно волевая женщина, настойчивая, целеустремлённая. Хорошо знала свою работу. Правда, постоянные ночные проверки тетрадей, не давали ей выспаться. Она ежедневно вставала в 4 утра и проверяла их. А ещё каждый день вместо того, чтобы носить в дом продукты они носила тетради. Из школы домой, и из дома в школу. И так всё время. Эти тетради вызывали у меня стойкое неприятие работы учителем. И это несмотря на то, что учителя были и в моей семье, и в семье моего отца, и учителями работали и работают мои родные.  Мама с удовольствием ездила в походы со своими учениками. Мама очень дотошно относилась к поздравлениям своих родных и знакомых с праздниками. Она не забывала никого поздравить. В Фатеже у неё была одна хорошая подруга., а в Харькове две. До 1991 года мама жила в Харькове на ул. Бородиновская, 13. Потом переехала на ул. Дружбы народов, где жила рядом со мной. После того, как она сломала шейку бедра, брат Саша перевёз её к себе домой, и она стала жить с его сыном, Павликом. В последние годы у неё начались проблемы с памятью. Она часто забывала, что она делала, куда идёт. Сашина супруга, Татьяна вкладывала в её карманы записки, чтобы люди могли сообщить о том, где она находится, если она забудет, куда надо идти. Умерла она 2 февраля 2002 года. Похоронена в Харькове, на 8 городском кладбище, рядом с папой.