Глава XXV Арбайтен! Арбайтен!

- Опле засуетилась опять. Бегает везде, деятельность какую-то разводит по углам. Что-то задумала наверно. К нам тут приходила, про «Вернадку» спрашивала, - сказала Львова, когда с утра к ним в комнату зашел Саша.
- Ну, всё значит, приплыли, - сказала Захарова.
- Почему приплыли? – спросил Саша, и сам понимая, чем всё это может кончиться, если уже не кончилось.
- Потому, что она в главные архитекторы института метит. А мы-то думали, что всё-таки вас назначат, - разъяснила Захарова.
- Да, к этому всё и шло. Сергей Михайлович уже прятался от неё. Но, видать, она всё же мозг ему проела дистанционно. И он от неё теперь избавиться не может. Вот бабища-то, какая коварная? – согласилась с ней Львова.
- Да и хрен с ней! – отреагировал Саша.
- Теперь вообще жизни никакой от неё не будет. Понятно, почему она приходила вчера и «Вернадку» просила дать в электронном виде. Вот зачем она ей? Ещё вчера не понимали мы никто. А сегодня вот Татьяна наша Антоновна, видишь, какую гипотезу высказала? – догадалась Львова.
- А! Наверно ей «Вернадка» для Андрея Олеговича нужна! Точно! Ведь если Райкин метит её в главные архитекторы института, то значит ей нужно срочно ему доказывать, что именно она-то и должна им быть, - прозрел теперь и Саша.
- А раньше, что, она меньше выдалбливалась что ли? Просто человек такой. Не может случая упустить себя показать! - сказала Захарова.
- Ну, теперь, как понимаю, я вам, и не нужен буду, как архитектор по этому объекту. Девушка молодая, талантливая, нарисует фасады замечательные. Но, пока она ещё не возвращалась, нам нужно доделывать то, что мы делали, так, как всё равно идти в Москомархитектуру пока мне и никто этот поход не отменил.
- О! Вспомнила! Ирина Боруховна, вчера сказала, что хочет сделать с нами какую-то презентацию по проекту всей «Вернадки», - рассказала Захарова.
- То есть в фасады она не полезет, будет то, что мы наработали лохматить? – предположил Саша.
- А кто теперь знает? У неё на языке всегда не то, что в голове, - предостерегла Львова.
- Тогда будем ждать. А сейчас давайте готовить меня к первому заходу с этой застройкой к Андрею Олеговичу.
- Она пока не сделает целую диссертацию, не успокоится вовсе. Да, лучше до этого к нему сходить. Мы тогда хоть знать будем, что делать. А то уработаемся сейчас с ней, а потом всё равно переделывать. Она ж такой человек, что без работы не оставит никого! – вздохнув, сказала Захарова.
- Какая же всё же она сложная, и непредсказуемая женщина! – вырвалось у Саши.
- При хорошей женщине даже мужчина не нужен! – с ехидной улыбкой, произнесла Львова.
- Если он не золотая рыбка.
- Что вы имеете ввиду Александр Александрович?
- Не сумев справиться со второй мастерской, она переметнулась на седьмую. Но, поняв, что, проектируя детские сады, такие объекты, как Бакулевка уходят из рук, слегка успокоившись и пообвыкнув, поняла, что погорячилась когда-то со второй мастерской и решила присоседиться к её, совместной с четвёртой Вернадке. Но, теперь для этого нужно было стать, как минимум владычецей морской, что и произошло. Да, уж, «золотая рыбка» скоро видимо махнёт своим хвостом, - разъяснил Саша.
 
* * *

- Саша привет. Я тебе вот чего звоню-то. Академия народного хозяйства победила. Заходи, я тебе телефоны их технического заказчика дам, - сказала в трубку внутреннего телефона Ираида.
- Иду, - таким тоном, словно он шёл на эшафот, ответил Саша.

Теперь уже можно было начинать проектирование. Пока готовился и подписывался договор, и намечалась первая встреча с заказчиком, нужно было начинать работу. Но с чего? Никто не знал.
Саша зашёл к Марине в комнату.
- Всем добрый день. Марин, зайди ко мне, пожалуйста.
- Привет Саш. А, что случилось?
- Ничего страшного. Академия пошла.

- Что будем делать? – спросил он Марину.
- А я, что знаю, что ли?
- Я, зато знаю. Чертить надо начинать. Тупо чертить планы. – сказал спокойно и уверенно в своих словах Саша.
- Так, это ж тогда надо на обмеры ехать всем. У нас же нет ничего.
- Ты погоди паниковать пока. Что значит на обмеры? Ты что сдурела что ли? Обмеры! Да ты там умрёшь вообще. Тридцать этажей в каждой башне мерить. До нового года придется вкалывать!
- А, что ты предлагаешь-то тогда?
- Я предлагаю звонить заказчику и раскручивать его на совещание.
- Давай. Звони.
- Звоню.
Саша стал набирать номер телефона заказчика, который ему дала Ираида.
 
* * *

Они проектировали самостоятельно, как умели. Интуитивно определив все самые важные моменты в проекте реконструкции зданий. Но нужно было двиигаться дальше, для этого требовались совещания у самого заказчика. Тот же, словно бы не желал иметь с ними дела, выделив для общения с проектировщиком своего сотрудника, Незнамову Елену, технического директора службы заказчика. Она приезжала в институт раз в две недели. Но, все вопросы, ставимые ей Зайцевой и самим Сашей, упирались в стену нежелания и непонимания их серьёзности со стороны руководства академии.
Требовалось серьёзное совещание, уже на территории заказчика. Но Саша, сам не мог его организовать. Елена же кормила всех обещаниями помочь в этом вопросе, но, как становилось ясно, сама не имела никакой власти. Здесь требовался уровень руководства институтом.
Саша ходил к Лышкину за советом. Но катастрофически незагруженный главный инженер продолжал играть в перезагруженность и отстутствие времени на такие, на его взгляд, второстепенные вопросы, по сравнению с теми, нужными ему одному, которые постоянно приходилось решать.
Дни уходили. Люди работали, что называется – интуитивно. На свой страх и риск. Саша ощущал себя брошенным на произвол судьбы, вместе с таким важным для института, судя по стоимости проектирования, объектом. Нужно было, как-то двигаться дальше. Письма заказчику не помогали. Вместо ответов на них, приезжала хитро улыбающаяся Елена.
Саша знал, что Райкин тут тоже не был способен помочь. Идти к нему приравнивалось самоубийству, ибо тот неоднократно уже заявлял Саше, что крайние во всех вопросах только руководители мастерских. Не объясняя, при этом, зачем штат института раздут до невозможности, остальными, неизвестными никому должностями.
Всё произошло само.
То ли Райкин вломил Лышкину по первое число, то ли он сам догадался о том, что пора бы уже отложить всю, такую, неимоверно важную работу и заняться, наконец делом, Саша не знал. И поэтому новость о том, что совещание состоится у заказчика, сильно удивила его.

Совещание было намечено на понедельник.
Поехали всей толпой. Лышкин, Зайцева, Шумейко, Шалеева, и даже сам «Пушкин» был взят на всякий случай, для солидности. И даже, несмотря на то, что его чёрный пиджак придавал всей процессии печальный вид, именно такой представитель и должен был в ней присутствовать. Хотя бы для того, чтоб никто не расслаблялся.
Сам Шпатель не поехал. Внезапно пропав до того, как ему хотели сообщить об этом, несколько спонтанном совещании. Это был настоящий, опытный воин, не боящийся говорить правду в глаза тем, кто умел его поймать.
Друзь, Ректор Академии народного хозяйства был человек очень занятой. Игорь Ираклиевич, вообще являлся птицей высокого полёта, частенько залетавшей даже к самому президенту на чай. О чём тут можно было мечтать? Если его не знали в лицо даже многие сотрудники самой академии, довольствуясь лишь портретом, висящим в его кабинете. В самой академии его было сложно застать. Все важные и неотложные дела, что имели отношение непосредственно к самой академии, решались его замом, с очень подозрительной фамилией Непоймайло.
Сегодняшнее совешание проводил именно он, Анатолий Андреевич, да ещё и в стенах академии. И в этом, как теперь узнал Саша, существенную помощь принял сам Лышкин, который имея шапочное знакомство с Непоймайло, через несколько месяцев после начала проектирования, решил ему позвонить.
Непоймайло был неуловим по причине его постоянного отсутствия на работе. Хронически уставший от тяжелых перелётов к себе домой, он прятался в каких-то тайных местах, где мог отоспаться и прийти в себя, чтобы бежать прятаться дальше, уже в другие, более важные места. Дело в том, что он, как и все успешные люди, добившиеся своего успеха неимоверным трудом – жил у себя в домике, на берегу маленького Баварского озерка. Точнее там жила его Немецкая семья, к которой он и приезжал на выходные, а может быть и наоборот, ездил в Москву на работу. Это, людям не успешным и простым, было очень сложно понять. Поэтому, не имея возможности прилететь к нему в гости, и попив чаю в шезлонгах, решить всё быстро и по-деловому, Саша со своими проектировщиками был вынужден искать поддержки у главного инженера института, имеющего какие-то корни в Германии, как он сам об этом постоянно намекал. Но, Лышкин всё, как-то не собирался домой, в Германию, и поэтому главные вопросы никак не решались.
Все ответственные решения принимались, самими проектировщиками. Потому, что если бы это не происходило, проектирование стояло бы на месте. А срыв сроков сулил хорошими штрафными санкциями, которые просто обязаны были быть, учитывая такие большие, прописанные в договоре на проектирование – суммы.
Непоймайло представлял собой очень длинного и худого человека, с маленькой головой. Казалось, что его можно намотать на ножку его стола, завязав руки узлом. И только тогда его возможно застать в кабинете, соответствующим занимаемой им должностью. А иногда и развязав его руки, просить подписать какой-нибудь из принесенных с этой целью документов.
Незнамова, в отличие от Непоймайло, имела куда меньший рост, но тоже была худенькой. Ей удалось взять у своего руководства самое лучшее из присущих ему качеств. Поэтому, хотя и домика на берегу Баварского озера у неё не было, но умение ничего не подписывать она не была лишена. Поскольку ее глаза светились особенной честностью, чего и требовала её должность, прятаться в укромных, известных только Непоймайло местах не требовалось. Но, честность эта не приводила к сотруднечеству.
- Елена Михайловна помогите нам, пожалуйста, с проектной документацией, - попросил её на этом первом совещании Саша при всех присутствующих там людях, чтобы у него остались хоть какие-то свидетели и просьбу записали в протокол.
- Хорошо. Но у нас мало, что хранится из всех томов проекта. Что именно вам нужно? – обрадовалась она помочь, понимая, что это и есть тот единственный вопрос, где проектировщики способны получить от неё помощь.
- Нам нужна, прежде всего, архитектура и конструкции. Эти два томика, - сказала Марина.
Челноков в этот момент изображал живую мумию, сидя с краю стола, с идеально прямой спиной и отсутствующим взглядом. Лышкин, будучи ранее знаком с Непоймайло перекидывался с ним какими-то не относящимися к теме совещания фразами.
- Анатолий Андреевич, скажите, пожалуйста, что вы думаете по поводу устройства дополнительных лифтов, чего требуют современные нормы, а также дополнительных лестниц, это очень серьезно, и я хотел бы знать мнение заказчика еще в самом начале проектирования? – спросил Саша.
- Нам всё равно, что вы будете делать. У нас заложены суммы на реконструкцию, и вы их знаете. Это эСМеэРы (строительно-монтажные работы). Вы обязаны в них уложиться. Остальное меня не волнует. Вы профессионалы, вам и карты в руки, - с улыбочкой идиота на лице сказал Непоймайло.
- Но, мы не знаем стоимости того, что нам придется запроектировать. Она пока очень неточная, и относительная.
- Хорошо Саш, мы прикинем в институте все деньги и примем решение по лифтам сами. Но согласуем с вами, - влез Лышкин, всеми силами стараясь показаться стремительным и лучшим.
- Там явно с ними будет дороже, - сказал Саша.
- Вот и не делайте тогда их, - предложил Непоймайло, словно он был законодателем норм на проектирование.
- А не делать их нельзя. Потому что нормы не обойти. – сказал Саша.
- Мы сделаем без них, - почему-то, не зная сути всей возникшей проблемы, как истинный управленец, умеющий ловить мысли на лету и так же продолжая свой полёт, принимать решения, до того, как рухнет на землю - сказал Лышкин.
Саша посмотрел на него, как на идиота. Лыкшин, уловив этот взгляд, сорвал его руками со своего лица и, бросив на пол, растоптал своими длинными ножками Циннобера, но, всего лишь в Сашиных мыслях. На деле же он с укоризной посмотрел на него, как преподаватель на своего ученика, двоечника, в очередной раз говорящего бред у доски, несмотря на то, что ему неоднократно уже объяснялось решение задачи.

Совещание закончилось, и Саша пошёл вместе с Мариной и Шалеевой, в закрома академии в поисках проекта, под присмотром и тщательным руководством Незнамовой.
Елена Михайловна, шла впереди делегации. Это было полуподвальное, темное, без окон, помещение. Включив кнопку верхнего света, Незнамова озарила его искусственным сиянием солнечного дня. И тогда все смогли разглядеть длинные, пыльные стеллажи с древней, полуразложившейся документацией на своих полках.
- Вот здесь и надо искать, - указала направление «прозревшим» проектировщикам Незнамова.
Они начали поиски, которые через достаточно короткий срок увенчались успехом. Был найден первый, нужный им том с архитектурой корпуса гостиница.
- Ой, я кажется, нашла что-то! – сказала Марина.
Ей, впрочем, как и всегда везло.
- Что там у тебя? – спросил Саша.
- Архитектура, рабочка. Гостиница.
- Ищи дальше, там же. У тебя рука легкая!
- Ой, кажется, тут ещё и конструкции есть, - тихим голосом, стоя на принесенной для неё стремянке, сказала Шалеева.
В этот момент, в проёме двери показалось лицо Лышкина.
- Ну, как!? Есть результаты? – спросило деловито оно.
- Да! – радостно ответила Марина.
- Арбайтен! Арбайтен! – приказал надзиратель и исчез в проёме, словно это был не главный инженер института, а улыбка Чеширского кота.
- Поехал на Родину, - констатировал Саша.
- Куда? – не поняла Шалеева.
- В институт, - пояснил Саша.
- На себе попрём, - вздохнув, сделала вывод Марина.

Основную массу чертежей они нашли в этот день. И даже довезли их до института, правда уже своим ходом, так, как машина главного инженера института увезла его в обратном направлении, как очень занятого таким важным для его должности имитированием рабочей деятельности, что промедление было смерти подобно. Каждая минута этого бесполезного человека была очень полезна для поддержания его никому не нужного имиджа.