Короткометражные сценарии. Мистика 7

1.

Чашка 4.

Илья с Ритой сидели на кухне, Рита  решилась.
- Мне кажется, когда я наливаю чай, чашка набухает – да?
Илья поморщился.
- Не заметил. Где набухает?
- Вот. Выпирает слегка.
Рита показала на чашку.
- Так ты не налила.
- Поэтому выпирает?
Илья чуть закатил глаза.
- Ты же говоришь, когда наливаешь, то набухает.
Рита радостно засуетилась.
- Если я налью – ты увидишь?
- Ты хочешь, чтобы мы осуждали твои видения?
Рита привстала.
- Поставь две чашки.
- Тебе так много надо?
- Поставь, увидишь.
Илья с вялым раздражением поставил чашки на стол. Рита налила еще дымящуюся воду из  чайника. Сблизила чашки, села наблюдать, вскинулась.
- Ну,  видишь?
- Что?
- Одна чашка почти толкнула другую!
- Не вижу.
- Хорошо.
Рита наклонила ухо к чашкам.
- А слышишь?
Она налила еще кипятка. Илья наклонился к чашкам.
- Кажется, да. Какой-то звук есть, когда ты наливаешь. Наверное, ты их толкаешь, когда наливаешь.
- Как вода может толкать?
Рита обиделась на недоверие. Илья предположил.
- Может это аудиоглюк? У нас двоих? Здесь на кухне.
Рита загорелась.
- Пойдем во двор!
- Пойдем.
Они вышли во двор. В руке Рита держала чайник, Илья поставил чашки на скамейку. Рита торжественно налила. Илья прислушался.
- Не слышно ничего.
Рита озиралась.
- Тебе не кажется, что мы приподнялись. Стали выше?
Илья поник.
- Знаешь, наоборот. Мы очень глупо выглядим с чайником, с чашками здесь. Это как-то унижает.
Рита не слушала его, хищно оскалилась.
- Видишь? Ветка упала!
- Упала.
- Это от того, что я наливаю.
Рита светилась, налила еще.
- Смотри, еще упала.
Илья уныло улыбнулся.
- Давай я налью.
Он взяла чайник у Риты, выплеснул воду из чашек, налил еще.
- Вот, не падает.
Рита выхватила у Ильи чайник, поспешно налила, глядя по сторонам, восторженно показала пальцем.
- А у меня падает!
- Это случайно.
Рита прислушалась внимательнее. Илья устал уже мерзнуть на улице.
- Я слышу, как стукаются ветки друг о друга.
- У тебя хороший слух – но они стукаются и без чайника. Тем более, он у тебя остыл.
Рита нервно заглянула в чайник, посмотрела с надеждой на Илью.
- Давай подогреем?
- Ты думаешь, они будут стукаться лучше, если чайник будет горячий?
Рита яростно кивнула. Илья нервно торопясь, двинулся к подъезду.
Вскоре они опять вышли с чайником и чашками. Рита с надеждой оглядев двор, налила кипяток, алчно осмотрелась.
- Да. Лучше! Смотри! Вот!
Илья холодно пожала плечами.
- Возможно, ветер усилился.
Рита была уже воодушевлена другим.
- Они не только стучаться. Они осыпаются. Смотри.
Она показала на горку веток под деревом.
- Пойдем?
Илья вздохнул. Они подошли к веткам. Рита облизывалась от неведомого предвкушения.
- Давай посмотрим, что под ними?
- Давай.
Рита приподняла ветки. Под ними лежал снег. Илья уже хотела уязвить Риту, но застыл – они стояли в другом дворе. Юноша испугался.
- Это другой двор!
Рита испуганно огляделась.
- Другой.
Она посмотрел на Илью, словно он была виновата в произошедшем.
- А ты не верил, что земля приподнимается!
Илья тихо возмутился.
- Так она не приподнялась, она…повернулась, наверное.
Рита решительно тряхнула головой.
- Это одно и то же!
Илью прорвало, и он зашипела.
- Блять, ты идиотка? Почему движение земли и ее подъем одно и то же?
Рита была спокойна.
- Это одно и то же.
Она поспешила обратно в свой двор. Илья поплелся за ней. Когда они вернулись к тому дереву, где стояли в последний раз, он ужаснулся.
-  Ветки все облетели!
У него на  глазах появились слезы. Рита смутилась.
- Пойдем обратно. Там много веток.
Голос Ильи зазвенел.
- Принеси их сюда!
Рита виновато побежала и быстро вернулась с охапкой длинных  веток. Илья продолжал указывать.
- Приделай их сюда!
Рита обреченно оглядела голый ствол. Хорошо еще – он не был высок.
Илья удовлетворенно оглядывал дерево с возвращенными ему ветками.Они держались на скотче. Измазанная корой Рита, встрепенулась, побежала к скамейке. Она вернулся с чайником и чашками.
- Вода в чайнике замерзла!
Оживленный Илья предложил.
- Пойдем в тот двор.
Они стояли там же, куда их еще недавно необъяснимо перенесло. Рита осторожно заглянула в чайник.
- Вода отогрелась.
Илью уже занимало другое.
- Почему здесь ветки не осыпались?
Рита предположила.
- Я здесь  не наливала  в чашки.
Распорядительное настроение овладело Ильей.
- Наливай.
Рита осторожно налила, внимательно осмотрелась. Илья был раздосадован.
- Почему  здесь они не осыпаются?
- Вода наверное  холодная.
Илья возмущенно топнул.
- Так она же потеплела?
Рита  вздохнула.
- Потеплела,  но недостаточно.
Илью было не остановить.
- А если мы будем ходить туда- сюда, она потеплеет?
Рита лепетала.
- Наверное.
- Дай мне чайник!
Илья вырвал у Риты чайник и они двинулась в свой двор. Там Илья торжествовал. Он приоткрыл чайник, из него валил пар.
- Чайник горячий. Давай чашки.
Рита послушно протянула ему чашки, Илья стала азартно разливать в них воду.
- Вот! Вот! Вот.
Он жарко осмотрелся и пыл его угас.
- Ветки не падают!
Рита стеснялась вмешиваться.
- Но они и не стукаются.
- А зачем им стучать?
- Чтобы слышать ветер.
Илья задохнулся от злости, хотел что-то сказать, но вместо этого раскрыл чайник. Там не было воды.
- Это ты сделала?
Рита виновато молчала. Илья угрожающе фантазировал.
- Чтобы слышать ветер?
Он взял Риту за руку.
- Пойдем.
Илья разливал воду в чашки уже в чужом дворе, быстро огляделся, восторженно вскакнул.
- Ветки падают!
Рите было грустно.
- Они падают  и в моем дворе.
Илья недоуменно посмотрел на Риту.
Прикрепленные скотчем ветки лежали уже внизу. Илья была озадачен, но победное настроение быстро вернулось к нему.
- Зато мы никуда не перемещаемся!
Илья задорно запрокинул голову, наслаждаясь своим положением. Краем глаза он заметил оцепенение Риты. Илья посмотрел, куда глядит подруга. Прямо у него из-под ног вился пар, расплывалось мокрое пятно. Илья завизжал.
- Выпей ее! Я ее боюсь!
Рита ободрилась.
-  Зачем?  Просто налью в чашки.
Она наклонилась к воде и принялась быстро черпать ее чашками. Вода исчезла, пар пропал. Илья благодарно сиял. Решительность вернулась к Рите.
- А где  чайник?
Илья оробел.
- Не знаю.
- Иди, ищи чайник.
Рита с Ильей стояли на кухне, благодарно наблюдали закипание чайника. Илья урчал.
- Как все красиво.
Риту  смущалась
- Это у меня кипит чайник?
Илья  радостно уточнил.
- Это у кого-то кипит чайник.
Рита потупилась.
- Зато чашка набухнет у меня.
Илья спокойно кивнул.


2.

Лес 2.


Полина стояла в лесу с Артемом. Светило солнце, но Полина была мрачна.
- Я обещала тебе показать дерево, в котором мне кажется спрятан человек. Вот оно.
Артем  посмотрел на одинокую, ничем не примечательную осину.
- Как ты это поняла?
Полина сморщилась от чужого непонимания.
- Мне иногда мерещиться второе дерево. Но его здесь нет. Но ощущение есть, что оно есть.
Она подняла свое лицо на Артема, смущалась. Артем улыбнулся.
- Может, я тебе кажусь вторым деревом?
- Ты слишком подвижен.
- Я не вижу второго дерева.
Полина вздохнула.
- Ты мешаешь ему появиться.
- Оно где-то под ногами?
- Оно в твоей слепоте.
Девушка заметила, что раздражается и поспешила поправиться.
- Это говорю не я, это говорит во мне человек из дерева.
Артем внимательнее оглядел Полину.
- Так это ты – человек из дерева?
- Не я, я слышу, как он говорит.
- А зачем ему второе дерево?
Полина оживилась.
- Так он может выйти.
Артем был беспощаден.
- Так ты уже видишь это второе дерево?
- Я вижу его, как возможность человеку выйти.
- Но когда ты видишь – человек из дерева не выходит?
Полина почувствовала, что Артём мучает ее.
- Спасибо, что ты так серьезно относишься к моим ощущениям.  Когда я вижу второе дерево, человек в дереве оказывается уже в лесу.
Артем порадовался за неведомого ему человека из дерева.
- Из лесу легче выйти, чем из дерева.
Полину удручало непонимание Артёма.
- Он тогда не выходит, заходит.
Артем решил зайти с другого конца.
- То есть я появился и проредил лес? Теперь ты не видишь это дерево?
- Проредил.
- Но твой  человек из дерева может выйти к  другому дереву?
Полина задумалась.
- Я поняла! Он может выйти не к такому дереву, которое уже стоит, а к такому, которое только появляется.
Артему надоела эта игра.
- Знаешь,  мне тоже кажется. Кажется, что человек из дерева не в дереве, а в тебе.
Полина обиделась.
- Я что - дерево?
Артём кивнул.
- Это дерево в тебе, и ты хочешь, чтобы оно ушло.
- Я хочу, чтобы ты ушел.
Артем огляделся, он не хотел обижать девушку.
- Я вижу второе дерево. Оно срублено.
Полина посмотрела, куда показывал Артём.
- Верни его обратно.
Артёму понравилось  наделение его лесными  полномочиями, он решил играть дальше с Полиной.
- Это сделает твоего человека из дерева постаревшим.
Полина сделалась мстительной.
- А мне кажется, если ты не вернешь это дерево, это сделает постаревшим тебя.
Они замолчали, Артёму стало грустно.
- Теперь мы видим друг друга человеком из дерева.
Полина подхватила.
- И никому не хочется им быть.
- Человеку из дерева в каждом из нас не хочется, чтобы его видели.
Полина затрепетала. Артём понимал ее, она прильнула к его плечу.
- Да, просто деревья лучше, чем люди из деревьев.
Артём мрачнел.
- Просто деревья это больно.
Полина грустила от того, что не может помочь приятелю.
- Нет, человек из дерева это больно.
- Так он никогда не выйдет из леса.
- Так он никогда не состарится.
- Потому что будет делать больно.
- Потому что останется в лесу.
Артёму было непонятно, почему девушка расхотела выручать своего человека из дерева.
- Ты же хотела, чтобы он вышел?
Полина сияла.
- Он вышел. Но остался в лесу.
Артём поразился событию, которого он не заметил. Ему было жалко неведомого человека.
- Лес  не увидеть.
Полине уже ничего не надо было от Артема.
- Да, лес не увидеть.



3.

Лопата 2.


Павел бежал. Он преодолевал пустыри, мчался по окраинам, несся вдоль заборов. Как бы он не торопился, он все равно натыкался на это. Это оказывалось каждым раз одним и тем же. Перед ним появлялся лежащий мужчина. Чаще всего средних лет, почему-то полураздетый.
Когда Павел наталкивался на лежащего, он уже не бежал. Бег помогал мало.
Каждый раз тело казалось необъятным, непреодолимым. Убежать от него было невозможно. Лежащий не был неподвижным для остановившегося Павла. Лежащий  его обгонял.
Лежащий превращался. Его голые ноги становились женскими. На них оказывались туфли. Ноги покрывались чулками. Лицо лежащего алело, на нем появлялась помада, румяна. Веки голубели, ресницы густели и чернели.
Грудь мужчины росла, округлялась, на ней появлялся лифчик. Руки утончались. Порванные брюки превращались в юбку. Мужчина стонал и голос его был глубоким, женским.
Пока Павел стоял, мужчина оживлялся все больше. Он шевелился, поднимался, и перед Павлом оказывалась девушка. Она вставала, оглядывалась и спешила уйти. Павел ей был неприятен, как ненужный свидетель  ее преображения. Она спешила дальше, прихрамывая. Девушка спешила и походка ее выравнивалась, становилась уверенней, жизнеспособней.
Павел опаздывал. Когда он бежал, воздух твердел перед ним, ноги его мелькали, руки рубили пространство, опоздание было неминуемым. Павел спешил собрать как можно больше крови с помощью бега, втянуть ее всю в себя. Но бег помогал мало.
Лежащее тело появлялось вновь. Его можно было увидеть издали, лежащее неловко на тротуаре, упавшее на ходу. Ждать было нельзя.
Павел быстро потащил тело к газону. Он попробовал рыть землю руками, но почва поддавалась трудно. Павел метнулся за лопатой - недалеко легким миражем торчали новостройки.
Он вернулся быстро, пригляделся. Мужчина еще не успел поменяться. С замеревшим сердцем Павел приспустил на мужчине брюки и отчаянно ругнулся. Под брюками появились женские стринги. Павел отчаянно схватился за  лопату. Он рыл одержимо, выхватывая огромные куски земли, почти рычал. Торопливо он запихал тело в яму, поспешно присыпал его и только тогда перевел дух.
Павел огляделся и закричал – ее левую руку покрывала длинная женская перчатка из черного тюля. Павел захрипел и принялся сдирать ее. Оставаться здесь было нельзя. Павел сломал лопату и спрятал ее у себя на груди. Надо было бежать дальше.
Вечерело. Павел устал. Он отдыхал среди небольшого парка. Вкрадчивая тяжесть опутывала его, левая рука зудела.
Павел принялся расчесывать ее, но что-то мешало. Он поднял руку повыше и замычал от боли. Руку снова покрывала перчатка. Это разозлило Павла. С глухим воем, он выхватил из-под рубашки лопату и рубанул по руке на уровне плеча. Брызнула кровь, молния боли полоснула по глазам, но Павел не прекращал бить по руке. Он прижался к земле, вытянул руку, чтобы было удобнее стучать по ней. Павел рубил уже по кости, сознание покидало его.
Он очнулся, когда светало. Пустой, обрезанный рукав холодил душу. Руки нигде не было, лопаты тоже. Павел заметил недалеко девушку, наблюдающую за ним. Он поспешил подняться, надо было идти. Бежать не получалось, Павла качало. Девушка следовала за ним. Павел остановился, дождался ее. В руках девушки виднелась лопата. Девушка крепко взяла Павла за оставшуюся руку и они пошли вместе.
Девушке копала сноровисто. Белое платье ее  пятнала грязь. Павлу без руки было бы трудно. Они вместе потащили мужское тело в яму. На голове мужчины уже раскинулась пышная женская шляпка с вуалью. Девушка быстро закидала тело землей и хрипло засмеялась. Павел заметил под ее платьем резиновые сапоги.
С девушкой не надо было бегать. Она быстро замечала очередное тело. Павел едва поспевал за ней. Девушка раздела очередного лежащего, скинула с себя платье. Стянутый ею пиджак и брюки он проворно натянула на себя. Павел почти без удивления смотрел, как белое платье девушки на мужчине  превращается в землю и засасывает мужчину в себя. Девушка положила руку на плечо  Павла, и он разглядел щетину на ее щеке. Павел не понимал, когда девушка стала парнем.
Они устали оба, сидели вместе там же, где Павле  рубил себе руку. Павел уже забыл, когда парень был девушкой. Но что-то чужое оставалось в нем. Незнакомое.  Павел откинул пиджак парня и увидел под ним женскую грудь и бюстгальтер. Лицо приятеля было невозмутимо, будто Павел не рассматривал его в упор. Павел повалил юношу на бок, стащил с него брюки. Он уже ожидал увидеть женские кружевные трусы. Юноша смотрел куда-то сквозь Павла и Павел навалился на него, расстегивая себя. Павел проваливался во что-то малоощутимое. Приятель обхватил его за шею, прижимал крепче к себе и Павел забылся.
Очнулся он уже утром. Рядом с ним на траве лежал его напарник. Его одежда была на нем. Павлу стало дурно от вспоминаемого вчера. Его охватило удушье, он потянулся к лопате. Тянулся к лопате он своей левой рукой. Новая рука удивляла, она была прежней.
Жизнь возвращала ощущение надежности. Надо было только избавиться от напарника, и Павел решил его оставить тут же. Спящим.
Николай проснулся и тут же схватился за лопату. Без нее ему было неудобно. Он не удивился исчезновению Павла. Надо было бежать. Сапоги мешали и Николай скинул их. Он быстро наткнулся на новое тело. С каким-то облегчением Николай упал на лежащего мужчину и разбил его лицо лопатой. Он воодушевленно стянул с лежащего одежду и накрыл его своим телом. Николай двигался в неотзывчивом теле свободно и легко, радостно замечая, как под его руками появляется женская грудь, как складки брюк лежащего становятся складками платья.
Николаю было легко и просторно. Он поднялся с женщины и с удовольствием  закурил. Ему осталось лишь наблюдать, как естественно и безмятежно тает на газоне изящно одетое женское тело.


4.Мех.


Катя волновалась, Илья это заметил.
- Давно сюда переехала?
- В эту комнату? Неделя.
- Тебе здесь не нравится?
- Мне кажется здесь убили девушку.
- С чего ты взяла?
- Когда темнеет, ко мне в окно лезет какая-то одежда.
- Тебе это наверное кажется.
Катя не слушала.
- Эта одежда хочет, чтобы здесь жила не я, а бывшая до этого девушка.
Илья посмотрел в темнеющее окно. Там начинался летний вечер.
- Если  одежда лезет в окно – то почему  тебе кажется, что здесь кого-то убили?
- Потому что если одежда лезет – то кто-то остался без одежды.
- Но почему этот кто-то - мертвый?
- Потому что его одежда хочет меня убить, стать живее.
Илья забеспокоился – Катя не шутила.
-  Значит, это мертвая одежда. Если она тебя убьет, она не станет живее.
-  Так она оживит свою прежнюю хозяйку.
За окном что-то шевелилось, Илья решил уточнить.
- Это – уличная одежда?
Катя радостно оживилась.
- Откуда ты знаешь?
- Мне так показалось.
- Значит тебе тоже показалось?
- Мне показалось, что ты говоришь об уличной одежде.
Катя притихла и сделалась откровеннее.
- Мне кажется, что я ношу ее белье. Какое бы я белье не надела.
Илья оживился.
- А ты  сделай свое белье уличным, пришей к нему… мех. Это прогонит одежду за окном.
Катя приуныла.
- Если я так сделаю, девушку будут  убивать и убивать.
- Так она уже убита!
- Будут убивать другую, думая, что это она.
- Кто будет убивать? Какую другую?
- Ее уличная одежда. Любую другую.
Илья сделался решительным.
-  Тогда надо убить ее уличную одежду.
-  Как?
-  Надо выйти на улицу без одежды!
-  Я боюсь, что меня там изнасилует мертвая девушка.
Круг замкнулся.
-  Мммм…Чем она тебя изнасилует?
-  Своей смертью.
-  Смерть это то, что уже произошло. Как может изнасиловать прошедшее?
-  Чем? …Тем, что я буду жить после нее в ее комнате.
-  А она про это не знает.
Катя разошлась
- Не знает? Вот именно! Если она про это не знает, она станет жить внутри меня. Надо сделать, чтобы узнала, что я здесь живу.
Илья ощутил бессилие.
-  Как?
Катя растерялась.
-  Надо мех вовнутрь меня вшить.
Лицо Кати просветлело, Илья почувствовал, что Катя его к чему-то подталкивает.
- Ты знаешь, я  не убивал этой девушки.
Катя дрожала.
- Не убивал, но ты это – она.
Илье стало скучно.
-  Нет, ты это – она. Я пошел. Больше одежда не будет тебя пугать.
Катя недобро улыбнулась.
 - Теперь моя одежда будет тебя пугать.
Илья повеселел.
-  Значит, ты умрешь.
Оживилась и Катя.
-  Я смогу возвращаться.


5.


Корабль 2.

Таня и Миша шли вдоль канала. Таня беспокоилась.
- Что-то корабли ездят без туристов.
- Не сезон потому что.
- Не поэтому. Это корабли утопленников.
Миша засопел.
- У тебя фантазии?
- Нет, я вижу, как они пропускают воду.
- Я этого не вижу.
Таня скептически ухмыльнулась.
- Они поэтому и пропускают, что ты не видишь.
Миша остановился.
- Если я увижу, как они протекают, они перестанут быть кораблями утопленников?
- По-моему, да.
- И появятся пассажиры?
- Тоже могут.
- А эти пассажиры не утопленники?
Миша показал на нескольких пассажиров, плывущих на катере. Таня всмотрелась в них.
- Ты видишь, как они пропускают воду?
- Я вообще не вижу, чтобы что-то здесь пропускало воду.
- Ааааааа. Поэтому оно и пропускает.
Тане было плохо. Миша только сейчас это заметил, но уступать не хотел.
- Мне не нужно видеть  пассажиров, которые перестают быть утопленниками, если я замечаю, что корабль пропускает воду.
Таня резко поменяла интонацию.
- Они тебе снились?
- Нет. Они мне не снились.
- Если они тебе не снились – ты сам утопленник.
Мише надоели выдумки девушки.
- А может ты утопленник?
- Почему?
Мига растерялся.
- Они тебе снились?
Таня торжествовала.
- Я им снилась.
- Ты точно -  утопленник.
Мише хотелось оставить Таню одну, она казалась ему чем-то несущественным. Таня резко наклонилась, закричала.
- Я – ангел!  А ты -  утопленник!
Миша упирался.
- Но я не вижу всех мертвецами, а ты видишь!
- Это потому, что я с тобой.
- Иди отдельно.
- Но ты их можешь всех спасти!
Миша путался.
- Если я и представляю их мертвыми  - то из-за тебя.
- Ты меня видишь мертвой?
- Потому что ты меня видишь мертвым.
- Ты мне мстишь.
Мише сделался невмоготу этот разговор.
- Надоело.
Он отвернулся от Тани и пошел прочь. Таня беспомощно заметалась, бросилась к ограде, перекинулась через нее и повалилась в воду. Миша обернулся на короткий крик и всплеск, бросился спасать Таню.
Миша вытащил Таню на спуск к каналу. Она беспомощно повисла у него на руках, благодарно прильнула.
- Ну, вот, ты и спас утопленницу.
- И что дальше?
- Теперь ты видишь, что люди пропускают воду?
- Я вижу, что ты ее пропускаешь.
Таня неожиданно захрипела, забила ногами, закричала.
- Помогите, он меня хочет убить! Хочет убить! Помогите.
К ним стали бежать люди. Миша испугался. Кто-то схватил его за руки. Миша попытался вырваться.
- Помогите! Вызовите полицию!
Бежали еще люди и Миша решился. Он громко зашептал в ухо Тани.
- Они мне снились! Снились.
Таня обмякла, подняла руку, успокаивая прибежавших.
- Извините,  извините. Не трогайте его. У нас – семейное, разберемся сами.
Люди разочарованно расходились. Таня радостно повернулась к Мише.
- Я ангел?
Миша облегченно выдохнул.
- Ангел.
- Но спас меня ты!
- Поехали кататься на корабль.
Таня мечтательно поежилась.
- Так будет невозможно утонуть.
- И там суше всего.
Таня смотрела на Мишу расширенными от обожания глазами.


6. Мех 3.

Полина грустила. В ее комнате было ярко.
- За моим окном всегда ночь.
Николай бодрился.
– Зато в комнате у тебя светло. Давай вынесем твои вещи во двор. И там станет светлее.
Полина обнадежено засуетилась.
Диван, стулья и стол уже стояли на снегу, издавая слабый свет. Полина вновь приуныла. Она поглядела на свое окно.
- Теперь у меня в комнате темно.
- Так, быстро заносим мебель обратно.
Мебель снова стояла в комнате Полине, и там было светло. Полина удрученно глядела в темное окно. Николай приблизился.
- Мне кажется это эффект окна. Давай его разобьем.
Полина слабо улыбнулась.
- Это хорошая идея. Но мне кажется дело не в стекле. Мне кажется лучше, если ты будешь двигать мебель – за окном станет светлее.
Николай молча взялся за ножку стола. Потом он потащил диван. Полина ойкнула.
- У меня в полу  - дыра.
Коля остановился и приблизился, куда показывала Полина.
- Мне кажется темнота приходит к тебе снизу. От соседей.
- Потолок же ты им не станешь пробивать?
Николай хмурился.
- Дело наверное не в соседях. Твой дом наверное слишком крепость.  Его  не подвинешь. Может  отбить от него кусочек?
- Если я отобью кусочек – дыра появится у тебя на потолке.
Николай сделал вид, что не удивлен логикой Полины.  В ее комнате стало темнее – видимо давно не двигали мебель. Девушка продолжала.
- Может от тебя отбить кусочек?
Николай неохотно кивнул. Скоро Полина стригла Николаю голову.  В ее комнате светлело. Полина держала в руке небольшой клок волос и недоумевала.
- Куда их  деть?
Николай поднялся со стула.
- Их надо запихать в мебель.
Не дожидаясь ответа девушки, он взял свои волосы и решительно запихнул их в обшивку дивана. Полина присмотрелась внимательнее к дивану.
- Теперь я боюсь мебели.
Девушка с надеждой обратилась к Николаю.
- Приходи ко мне, чтобы волосы не вылезли из нее.
Пресное лицо Николая оставалось решительными.
 - Хорошо.