У бабушки

                У бабушки

         Миша Звонарёв, пятилетний мальчик, в силу  неведомых ему семейных обстоятельств был оставлен родителями в деревне у бабушки  на  рождественские праздники.
        Бабушка Миши, Августа Викентьевна,  восприняла это событие по обыкновению  радушно, с доброй и приятной улыбкой. Морщины весёлыми лучиками разбежавшиеся по её лицу при виде внука говорили сами за себя. Радушие и приветливость,  казалось,  исходили не только от взгляда и улыбки бабушки, но и от всей её  необъятной  фигуры. Августа Викентьевна была бабушка полная.  Прошлым летом,  когда дочь с зятем и младшим внуком, отдыхали в деревне,  Августа Викентьевна,  потчевала их  оладушками со сметаной и молоком. Угощая, она нахваливала:
 -  Жарила с закрытой крышкой на сливочном масле. Кушай Миша, добавляй сметаны. Или, может быть, тебе варенья клубничного?  Уговаривая внука таким незамысловатым образом, Августа Викентьевна пошутила:
 - Оладушки пышные как твоя бабушка.
 На лице и в глазах её было столько доброты, столько готовности угостить внука, что мальчик поинтересовался у неё:
 - Ты тоже на сливочном масле?
 Тогда родители Миши только улыбнулись, а за спиной так и прозвали Августу Викентьевну:  «бабушка на сливочном масле».
    У бабушки, Августы Викентьевны было трое детей, два сына и дочь. Внук Миша был сыном её младшей дочери.
  Возраст, надо заметить у приветливой бабушки был  тоже, слава Богу, преклонный.  Он определялся уже не столько количеством детей и внуков, сколько большим количеством могил:  могилами родителей, мужа и рано ушедшего старшего сына.
Да, и это горе было знакомо Августе Викентьевне,  и не малое – детей хоронить. Так что  возраст у Викентьевны на самом деле был почтенный, что и говорить.             
           Окруженный добротой и радушием с первого дня пребывания в доме у бабушки, Миша с нарастающим любопытством стал относиться к потемневшим иконам, стоявшим в углу горницы на полке,  покрытой белым рушником из домотканого холста с вышитым орнаментом по краям.
         Его интерес к киоту с образами,  возможно,  был  вызван  тем, что мальчик   видел,  как вечерами бабушка, встав перед иконами,  долго молилась и заодно с просьбой обращалась:
 - Святителю  Отче Николае, моли Бога о нас…    И ныне, и присно, и во веки веков... 
И, закончив молиться и успокоившись, вполголоса продолжала повторять то, о чём, видимо, непрестанно  думала весь день.  «Вот и второй сын с детьми. Где он, как им там, вдали от родного дома? Я в тепле и сыта, - обращалась вдруг с упрёком к себе Августа Викентьевна.  – А чья же ещё родная  душа помолится за них? Я должна чаще и больше думать о детях своих, просить им помощи и милостей. Я ради них готова пойти на любые лишения, если потребуется, перестану желать себе даже самое малое, и пусть Господь услышит слова  мои, и обережет  детей моих от всякого зла и лиха…»
           Увиденное удивляло мальчика и властно занимало  его детский ум, оставляя в чистой душе неизгладимое впечатление. Он, возможно, впервые словно подслушивал чужие мысли.  «Бабушка разговаривает с иконами и о чём – то просит их», – думалось ему.
            - Это – святитель Николай,  Великий угодник Божий и Чудотворец, глубоко чтим всем христианским миром, – пояснила Августа Викентьевна, зайдя как – то  утром в комнату и увидев там Мишу,  стоявшего неподвижно и с любопытством смотревшего на образ.
          - Чудотворец? – переспросил мальчик,  с восторженным удивлением  переведя взгляд на бабушку.
 Августа Викентьевна, пополнев, обрела  не только уверенную осанку, но и степенную выдержку, как в движениях, так и в словах.  Она, слушая, склоняла голову к плечу и сочувственно поднимала брови. Этим своим вниманием и учтивостью Викентьевна устанавливала взаимное уважение и завоёвывала доверие собеседника. Миша, на редкость, не перебивал бабушку и зачарованно  слушал её.   
         - Да,  имея великое милосердие, святитель Николай благотворит всем тем, кто обращается к нему за помощью, и даже тем, кто из ложного стыда не просит о ней. Он было решил уйти в пустыню для безмолвных подвигов, - продолжила бабушка просвещать внука, - но Господь открыл ему  Свою волю – совершать  предназначенное ему служение людям.  Всё, внучек, делается по воле Божией. Оказывая помощь в житейских нуждах –  Николай Чудотворец неиссякаемый источник благодеяний.  Вот так, внучек, всё с Божьей помощью, всё с Божьей помощью внучек, –  проговорила бабушка и  о чём – то задумалась, наверное, соединяя в уме своём  день прожитый, с новым, только что начавшимся днём.  И вчерашние нерешённые дела опять, должно быть, легли Августе Викентьевне на душу и вернули её к насущным проблемам.
            В ожидании радостного и большого праздника Рождества Христова и скорого приезда родителей внук всюду следовал за бабушкой и  с интересом наблюдал за тем,  как  это с Божьей помощью разрешаются её  хлопоты по хозяйству.
         Когда Мише надоедало наблюдать за Божьей помощью, он возвращался в горницу и, слоняясь там из угла в угол, выискивая себе занятие.  Миша  время от времени посматривал на иконы, подолгу задерживая свой взгляд на образе Николая Чудотворца, про которого ему рассказывала бабушка.
Зима в этом году выдалась холодная. Ближе к рождественским праздникам завьюжило так, что и носа не высунешь, потому бабушкина калитка во двор, на которой Миша любил покататься, была сейчас для него не доступна: из-за сильных холодов мальчика не выпускали из дома. Мише ничего другого не оставалось, как изучать бабушкину избу. Часто захаживая в горницу, где в углу на полке с белым рушником стояли  иконы, Миша,  почему-то всё чаще обращал внимание на образ святителя Николая. Мальчику казалось, будто тот всегда смотрит на него, в каком бы месте горницы он ни находился и будто бы  знает о нём всё. Об этом говорило его суровое выражение лица, смотревшего с киота на мальчика.
    Чтобы привлечь к себе  внимание  святителя Николая, Миша, поглядывая на образ, принялся выкидывать всякого рода коленца: кружиться на месте раскинув руки, приседать, подпрыгивать на скрипучих половицах, выписывая своим телом разные  кренделя в ожидании на это реакции Чудотворца.
       Лицо святителя Нколая, Великого угодника Божиева оставалось неподвижным и непроницаемым – не как у живого человека. Наконец  Мишка так расшалился, что сорвал с кровати одеяла и подушки, разложил их на бабушкиных половиках и попробовал встать на голову, но неуклюже завалился и упал – так, что даже сам рассмеялся.
         Посмотрев в сторону иконы, Миша вдруг увидел, что Николай Чудотворец улыбнулся ему. Мальчик даже на некоторое время опешил, а потом со словами: « Он улыбнулся, Он улыбнулся!»  побежал к Августе Викентьевне на кухню.
     - Бабушка он улыбнулся!
     - Кто улыбнулся, Миша? – спросила встревожено Августа Викентьевна.
   - Твой Чудотворец, улыбнулся мне, бабушка! – ответил Миша, показывая рукой в сторону горницы.  Ничуть не удивляясь тому, что святитель Николай улыбнулся, бабушка спросила Мишу:
      - Ты, наверное, вытворил, что – нибудь этакое…, – припомнив  минуту назад доносившийся шум из горницы, предположила  бабушка.
    - Пошли, посмотрим, что там у тебя приключилось,– и, взявшись за руки, бабушка и внук направились в горницу.
     Зайдя в комнату, Августа Викентьевна обнаружила в ней, Бог знает что, полный беспорядок: половики, до этого ровными дорожками расстеленные на полу, были собраны в мятые кучи, кругом были разбросаны подушки,  кровать смята,  будто после сна её никто и не заправлял.
     Августа Викентьевна с растерянным видом осматривала это «мамаево побоище». Она переводила взгляд с мятых половиков на разбросанные подушки, с подушек – на разоренную кровать. Глаза её, отыскивая всё новые и новые результаты шалости, остановились, наконец, на Мише.  Ей бы следовало наказать внука или хотя бы пожурить его за учинённый беспорядок, но бабушка  этого решительно не могла сделать, глядя на то, как внук, недоумевая, смотрел  на икону. ¬ « Как это? Он же отчётливо видел, что Николай Чудотворец  улыбнулся ему?».  Августа Викентьевна¬ с трудом сдерживала улыбку на своём нарочито строгом лице и, чтобы окончательно не выдать себя, перевела взгляд на образ Николая Чудотворца и перекрестилась. Она знала, что Миша мальчик не балованный и чтобы тут не произошло, они разберутся потом.
    На иконе же лицо святителя Николая, Великого угодника Божия, было серьёзным и сосредоточенным.  А глаза,  как  прежде,  смотрели на Мишу.

    Декабрь 2019г.