В землянке

 В землянку, пригнувшись, с котелком в правой руке, вошёл старшина Яснонебов. В помещении стоял плотный смог от табачного дыма. Славыч оставил дверь приоткрытой, чтобы землянка немного проветрилась. За столом, на котором стояла рация, сидели две девушки. Одна была в наушниках, и слушала эфир, лицо её было сосредоточено. Вторая, облокотившись на руку, по всей видимости дремала, но почувствовав холодок с улицы, потянувшийся по полу от двери, встрепенулась, и потёрла глаза.
- Опять Вы товарищ лейтенант надымили как паровоз, хоть бы девушек пожалели. – обратился старшина к тучному, небольшому человеку в очках, который сидел у печки и курил папиросу. Рядом с «буржуйкой» валялось множество окурков, и это указывало на то, что в создании «тумана» действительно был виновен начальник узла связи лейтенант Трофим Сергеев.
- Вопрос очень простой. - как обычно, Сергеев начал со своей коронной фразы, - У нас, товарищ старшина, служба нервная, а табак нервы успокаивает. А это, в данный момент, не девушки, а бойцы Рабоче-Крестьянской Красной армии. – не переставая курить, и щуря глаза от дыма папиросы, продолжал лейтенант, – А бойцы Красной армии должны стойко переносить все тяготы службы. Вот так вот.
Старшина не стал ничего отвечать, а только сделал грустное выражение лица, и вздохнул. Дремавшая до этого, Наталья Андрюшкина, выслушав лейтенанта, ехидно улыбнулась. Не слышавшая разговора, но заметив выражения лица подруги, Елена Полункина задала немой вопрос Андрюшкиной. Та, указала глазами на командира и скорчила гримасу, которая должна была изобразить поучающее выражение лица лейтенанта. Полункина, давно знавшая Сергеева, поняла, и широко заулыбалась.
- Я вот тут чаю заварил. Прошу отведать. – Яснонебов взял четыре кружки, и начал разливать напиток. - Сухов похвалил. - добавил старшина, заговорщицки улыбнувшись и искоса взглянув на Наталью.
От этих слов Славыча Андрюшкина зарделась, и немного взволнованно спросила: - Виктор у нас?
- Да не, умотал уже, спешил, в деревню его послали. Чайку только успел хлебнуть. – ответил старшина, поняв, что его предположения были верны.
Яснонебов давно заметил, что Сухов и Андрюшкина, при случайных встречах, обменивались заинтересованными взглядами. Но ни один из них пока не решался подойти и познакомится. По фамилиям и именам они конечно друг друга знали, но вот чтобы даже немного пообщаться, такого ещё не было. Старшине, по отечески, нравилась Наталья. Нравился её задорный характер и лёгкость в общении даже с такими требовательными командирами как Сергеев. Можно было понять, что Яснонебов желал лучшего для девушки, старался как-то украсить её пребывание на фронте. И конечно, общение с таким замечательным парнем, каким и был, по мнению Славыча, Сухов, непременно пошло бы на пользу обоим молодым людям.
После предложения Яснонебова отведать чаю, Сергеев, бросив окурок на земляной пол и придавив его ногой, поднялся со стула, и подошел к столу. Лейтенант взял кружку, и стал пить чай. От горячего пара очки Сергеева запотели, но он не придавал этому значения, явно наслаждаясь напитком. Девушки конечно тоже не отказались от угощения, и взяли свои кружки. Связисток Яснонебов угощал чаще всего, поэтому они уже принимали это как должное, но конечно не забывали каждый раз благодарить заботливого старшину.
- Товарищ Денисов, извольте тоже угоститься. – Славыч громко обратился к находившемуся на нарах бывшему партизану и кавалеристу. Александр полулежал, скрестив руки на груди и надвинув неизменную кубанку на глаза. Денисов вообще любил поспать, и во время войны особенно страдал от недосыпа. Для любого солдата на фронте, сон это большое благо. И если не было никакого занятия, то каждый конечно старался воспользоваться моментом, и считал первым делом поспать.
Денисов зашевелился, поднял с глаз кубанку и сощурился от света.
- Да, спасибо товарищ старшина, сейчас. – разглядев Яснонебова, ответил Александр. Он снял головной убор, и сел на нары. Одновременно широко и громко зевнул, и потянулся. Помассировал лицо руками, пригладил рыжие усы и бороду. Встав с нар, поправил гимнастёрку, и не спеша, немного прихрамывая, подошел к столу, взял кружку. Сделав несколько глотков, Денисов, обращаясь к старшине с вопросительной интонацией, сказал: - Иван-чай, смородиновый лист и брусника?
- Да, точно так. – ответил, немного нахмурив брови, Яснонебов. – Разбираетесь в лесных травах?
Заметив недовольство старшины, Александр поспешил оправдаться.
- Да мы просто в лесах каких только отваров не пили, вот и пришлось волей-неволей разбираться в травках и ягодках. Так что Вы товарищ Яснонебов не обижайтесь, что я раскрыл Ваш рецепт, я случайно и больше не буду, честное красноармейское! – после этих слов Денисов улыбнулся и протянул старшине руку. Яснонебов, сменив недовольство на милость, пожал руку Александра в ответ, но улыбаться не стал, всё же расстроившись раскрытию одного из его составов лесного чая.
- Ну всё товарищи, отдохнули, пора и поработать. – допив чай и поставив кружку на стол, сказал Сергеев. – Товарищ Денисов, прошу за мной, - продолжил лейтенант, одевая шинель. Закурив очередную папиросу, командир одел шапку, и вышел из землянки. Денисов, не успевший насладится напитком, натянул свою ватную тужурку, взял с нар кубанку, и направился вслед за Сергеевым.