Наша странная поездка в село Седнёв 6

— Всё это, конечно, интересно, — проговорила Катя, — но, как на счёт того, чтоб нам отсюда выбраться.
— Подскажите, у кого можно бензин достать, хотя бы литров десять… Ну, хотя бы пять. Ну, чтоб покинуть этот проклятый Седнёв! — нервно покручивая пуговицу на рубашке, сказал Артём.
— Чего это Седнёв проклятый?! — вмиг оживился участковый.
— Извините, — закатив глаза сказал Артём, — брякнул не подумавши.
— То-то же, — снова нахмурился Семён. — Бензин, не знаю, у меня нет. Это вам надо к Мишке Сластиону. А так, вам здесь никто не даст. Тут мало у кого автомобили имеются. У тех, у кого имеются, не очень охочи до того, чтоб бензином делиться.
— Это уже мы поняли, — ответил Артём. — Да и у Сластиона вашего мы были. Отбитый он какой-то. Орёт, бутылками бросается.
— Он может, — буркнул Семён, потянувшись в карман за пачкой сигарет.
— Замкнутый круг какой-то! — раздражённо засопела Алёна.
— Маршрутки хоть ходят у вас здесь? — спросил я.
Участковый отрицательно помотал головой, всовывая сигарету в зубы.
— На трассу нужно идти. Иначе никак, — сказал он.
Наступило молчание. Каждый думал о чём-то своём, и все месте о том, как побыстрее отсюда свалить.
— Слушайте, ребята, — вдруг заговорил Семён, — а вам не интересно было бы раскрутить весь этот клубок? А то, после ваших рассказов, больно любопытно стало. Я имею ввиду Ленку Лозу, магазин этот, да и вообще.
— Не, не интересно! — категорично заявила Катя. — Мы же вам объяснили, хотим отсюда убраться и всё! Остальное, нас не касается!
— От меня вы чего хотите, тогда? Убирайтесь себе!
— Мы думали, что вы чего-нибудь посоветуете! Представитель власти, всё-таки, — проговорил Максим.
Участковый ничего не ответил. Он снова уткнулся в одну точку, продолжая потягивать сигарету.
— Ладно, тогда помогите нам вещи хоть забрать, — сказала Алёнка.
— Где? — вопрос участкового вызвал некое раздражение, наверняка у каждого.
Хотя, тот факт, что мы только что обнаружили могилу бабы Моти, порождало массу вопросов и недоумений. И это логично.
— Мы на ночлег у бабы Моти остановились. Вещи в доме оставили. Ушли утром, в надежде найти способ выбраться отселе. Когда ничего не вышло, и мы вернулись, то бабы Моти дома не оказалось, а дверь была заперта. — Пояснил Макс.
Участковый опять словно пришёл в себя, выпятился на Максима и с удивлением в голосе проговорил:
— Парень, ты вообще себя слышишь? Баба Мотя умерла три года назад. Ушла в магазин за хлебом, по дороге ей плохо сделалось. У сельмага на лавочку присела, на ней и преставилась. Вы ж только что могилу сами видели! — Семён немного помолчал, затем добавил, опустив глаза на землю. — Врачи констатировали инфаркт. Но… Но лицо у неё такое было, будто она увидела нечто ужасное. Так и застыла в ужасе. Мне ещё тогда показалось такое дело странным. Хотя, кому нужно копаться в причинах смерти старого, одинокого человека. Инфаркт, так инфаркт.
— Это всё, конечно, загадочно и весьма таинственно, — сказал Максим, но с бабой Мотей мы разговаривали, как с вами, ночевали в её доме. Она нас кормила, бормотухой угощала.
— Я те дам бормотуха! — сорвался с места участковый. — У баб Моти был отменный первак. На всё село славился! А что до того, что вы мне здесь впариваете, то могу привлечь вас!
— За что это?! — с удивлением спросила Алёнка.
— А за издевательство над представителем власти! — трясясь от раздражения крикнул Семён.
— Ну, хорошо! Тогда пойдёмте сами увидите! — Максим тоже не смог удержать эмоции. — Мы специально не стали трогать замок, чтоб не нарушать закон. Там в доме некоторые вещи, деньги, наконец!
Семён буквально заскрежетал зубами. Он с минуту глядел на Макса рассеянным взглядом, наконец сорвался с места, словно ошалел, проговорив:
— Ладно, пошли! То, что не стали замок срывать, это правильно. Иначе я бы вас уж точно привлёк, без всяких разговоров. Но, учтите, — участковый резко остановился и обведя нас всех указательным пальцем, добавил, — если дурачить меня вздумали, закатаю по полной. А я могу.
— Хорошо- хорошо, — томным голосом проговорила Зануда, — пойдёмте уже.
Всю дорогу участковый недовольно бурчал. Он то бранился на неудачное утро, то на нас. Затем вспоминал, какая была прекрасная старушка баба Мотя, то снова бранился, вырывая по пути, стебельки травы и тут же отбрасывая их в сторону.
Возле самого дома бабы Моти, участковый попросил нас подождать, сам же направился к бабы Мотиной соседке, избушка которой несуразно ютилась возле глиняного пригорка.
— О, Семён Никитич, — хозяйка низенькая старушка, видно ещё в окно заметила гостя, так что тут же вышла на встречу. — Какими путями ко мне?
— Неисповедимыми, — недовольно буркнул Семён.
Старушка на миг оторопела.
— Неси, Егоровна, ключи от бабы Мотиной хибары! — угрюмо промямлил участковый.
Лицо старушки моментально изменилось и губы её выдали лёгкую улыбку.
— Не иначе, как покупателей привёл, на Мотькин дом, то? — лукаво спросила Егоровна у участкового, заглядывая через его плечо, на нашу столпившуюся у калитки компанию.
— Какое там, — отмахнулся тот. — Ребята мутные какие-то. Говорят, из города приехали и что баба Мотя их у себя приютила.
— Господи, помилуй, — проговорила старуха, крестя лоб и плечи.
— Вот и я о том же… Ты, часом, ничего не слышала здесь вчера, позавчера?
— А что надо было слышать?
— Ну, не знаю. Шум там, музыка, может выпивали во дворе у бабы Моти, или в доме.
— Да не, — отрицательно помотала головой Егоровна, — ничего такого не слышала. Ребят этих видела позавчера, и вчера видела. Ходили тут. Но, ничего такого они не делали.
— Ладно, — вытер запотелый лоб Семён, — разберёмся. Неси уже ключ!
Бабка мигом мотнулась в дом и тут же принесла пару старых отмычек, вручив их участковому.
— Угу, — утвердительно кивнул головой Семён.
— Послушай, окликнула его бабка, когда он уже направился к калитке, — а правда, что городские Мотьку видели.
 — Ну! — снова, без лишних слов, кивнул головой участковый.
— А знаешь, я ведь тоже её видела, — старуха перешла на шёпот, в очередной раз перекрестившись.
Семён уставился на неё ошеломлённым взглядом.
— Да-да, — продолжала Егоровна, — аккурат на Крещенский сочельник. Уж почти стемнело, гляжу в окно, идёт. Я ведь Мотькину походку хорошо знаю, почитай всю жизнь в соседях. Я, конечно, не поверила глазам. Быстренько накинула на себя пальто и на улицу. Думаю, посмотрю, что за диво такое. Мотьки я не увидела, но любопытно стало же. Поковыляла к её хибаре. А там следы, точно во двор и прямиком к входной двери. Я к дому. Стучала и в окна, и в дверь, звала- никто мне не ответил и не отворил. Странно, думаю. Ходила ещё позже в сумерках, и утром… Следы, как есть в дом ведут, а назад только мои, разве что.
— Тьфу ты! — гаркнул Семён, сплюнув на землю. — Чего вы мне здесь жути нагоняете! Учти, Егоровна, я в эту мистику вашу не верю!
С этими словами он помахал указательным пальцем перед лицом старухи и ещё раз выругавшись направился к нам.
— Та-ак! — посмотрев на стоящий во дворе автомобиль, сказал участковый, когда мы пришли к дому бабы Моти. — Одна статья у вас уже есть.
— Да какая ещё статья?! — выкрикнул Артём.
— Вы вторглись на частную территорию. Ваше авто, тому свидетель.
— Бред какой-то, — Артём начал уже было психовать.
Участковый Семён подошёл к двери дома и потеребив покрытый ржавчиной замок, вставил в него ключ. Заскрежетал ветхий механизм, и дужка нехотя разомкнула объятие, повиснув на скобле.
— Ну, милости прошу, — сказал участковый, снимая замок. — Показывайте, где ваши вещи.
Алёна и Максим прошли первыми. Странно, но в средине хибара выглядела так, будто туда не ступала нога человека уже несколько лет. Об этом свидетельствовала покрытая толстым слоем пыли мебель; прибитый крошевом трухи, падавшим из потолка, пол; мышиный помёт, которого хватало повсеместно; жёлтые пятна на потолке, от дождевых капель через прохудившуюся крышу. Странно, но ни уютной обстановки, ни громадного количества сушёных пучков трав, висевших под потолком веранды, ни вышитых наволочек и прочего здесь не было и в помине.
— Значит, вы хотите сказать, что ночевали тут позавчера ночью, — деловито расхаживая по веранде, спросил Семён.
— Да, но… — хотела было сказать Алёнка, только Максим перебил её:
— Когда мы ночевали в этой хате, вокруг всё выглядело иначе.
 — И как вы можете объяснить подобную метаморфозу? — на лице участкового появилась саркастическая улыбка.
Макс лишь пожал плечами. Он окинул глазами веранду и заметив свою спортивную кофту, свисавшую на спинке стула, обрадовавшись заявил:
— Вон же, моя вещь.
Макс хотел было быстренько забрать её, но участковый остановил его жестом руки, сказав:
— Чшь-чшь-чшь. Спокойно. Как узнать, что кофта принадлежит тебе?
Максим на миг задумался, затем выпалил невозмутимым голосом:
— Та очень просто! В левом кармане визитка доктора- хирурга. Там же пара жетонов на метро. А в правом… А в правом полпачки жвачки.
Семён молча подошёл к стулу, снял с его спинки кофту и засунув руку в один из карманов, вытащил жетоны метрополитена. Один из них выскользнул из его ладони и упав на пол, закатился под ветхий шкаф.
— Ладно, допустим кофта ваша. Мы ещё вернёмся к вопросу, как она оказалась в запертом доме. Наклёвывается вторая статья.
Максим закатил глаза и шумно выпустил из груди воздух.
— Там, в комнате моя сумочка, — несмело промямлила Алёнка. — В ней деньги, мобильный телефон и разные женские принадлежности.
Семён ничего не ответил. Он жестом показал Алёне, чтоб та забрала с комнаты то, что ей принадлежит.
Выйдя на улицу, участковый, почесав озадачено шею, затем проговорил отрывисто, с некой долей растерянности:
— Ничего не понимаю. На жуликов вы, вроде, не похожи. Правда рассказываете всякую чушь. И неведомо как оказались в доме покойной бабы Моти. Хотя, утверждаете, что это именно она вас приютила. Очень всё это странно.
— Тут ночью всё начинается, — сказал я.
 —Вот-вот, — добавила Алёнка. — Кто-то бродит по ночам и Витю зовёт какого-то. А ещё, когда мы во флигеле находились, вчера, к нам пытался ворваться некто. Малость дверь не вышиб.
— Продукты, которые мы купили вечером в вашем «Сельмаге», на утро оказались мусором, — сказала Катя. — Вот это действительно странно.
— А ещё я ночью встречаю Ленку Лозу, — продолжил я, — её, вроде бы, тоже нет в живых. И эта Машка просила найти некую вещь, которую она потеряла.
Участковый молча слушал и лицо его не выдавало ничего хорошего. Наконец, он крепко зажмурил глаза, мотнул головой и сказал:
— Ладно. Если честно, у меня от вас голова уже квадратная. Значит делаем следующее… Дожидаемся ночи, если всё что вы рассказываете правда, то я отпускаю вас и помогаю выбраться из села. Если вы всё это выдумали… — он сделал короткую паузу, — пеняйте на себя. Закатаю по полной!
— Да вы издеваетесь, что ли?! — крикнула Катя. — Меня дома ждут, мне нужно срочно уехать!
— Ты поговори мне там! — проговорил участковый суровым тоном. — Намололи не весть что, вторглись на частную территорию, ещё и выступаете. Сидите здесь до вечера, и попробуйте только слинять. Сейчас перепишу ваши данные, ежели чего, подам в розыск. А уж тогда проблем не оберётесь. Это я вам с твёрдостью обещаю!