Какой идиот это придумал?

- Какой идиот это придумал?
- Я1

Владилен поднял голову от листов бумаги с начирканными схемами. Ефим Моисеевич, начальник лаборатории, смущенно улыбался. Владилен зарделся, сглотнул слюну. Владилен совсем недавно пришел на работу на это предприятие. Техническое будущее обещало быть весьма интересным. Трудоустройство сопровождалось немалыми перипетиями: то брали на работу – то нет. Предприятие – ЦКБ – было «номерным» и евреев на такие места кадровое начальство старалось не брать. Нельзя утверждать, что все начальники поголовно были антисемитами, нет. Времена были такие: государственный антисемитизм охватил почти все отрасли народного хозяйства и высшие учебные заведения. Было начало семидесятых…     Начальники отделов кадров получили секретное предписание: «Не препятствовать приему и увольнению граждан еврейской национальности на работу и с работы. Пункт второй: ответственность за выезд граждан еврейской национальности на постоянное место жительство за границу возлагается на начальников отделов кадров». Эту секретную фразу произнес Владилену бывший начальник отдела кадров одного из Ленинградских предприятий. Встретились они случайно в одной компании по какому-то пьяному случаю. Владилен узнал отставника, прижал в угол и стал допытываться: «Чего же ты меня на работу не взял?. У меня и рекомендации великолепные были?». Собеседник объяснил: «Я отставной полковник и ничего, кроме как командовать: «Налево – кругом!» не умею, а у меня двое детей и жена болеет. Вот так, парень! А к евреям я очень даже любовно отношусь – в войну только благодаря евреям я и жив остался!».
               Тогда как раз разрешили евреям (потом народ узнал, что не только евреям, но и людям других национальностей – грекам, немцам и финнам, в том числе) выезжать за границу.   Рванули, в основном, люди активные и образованные, что весьма начальство Союза Советских напугало. Уж неведомо, сколько предприятий от общего числа было «режимных», но немало народу захотело уехать именно из числа этих работников. А как с секретами? Впрямую уехать было невозможно - люди увольнялись под каким-либо надуманным предлогом, шли работать в истопники или дворники и так прозябали несколько лет, пока «секретность» не снимут.
                Владилен все это знал и понимал весьма хорошо и, поэтому, отношение к начальству было особо почтительным и внимательным. Дерзить, даже ненароком, было абсолютно недопустимо, а тут такое вырвалось!
Владилен уже был «дока» в этой технической области. Имел и опыт работы и научно-технической литературы изучил немало. Особое чинопочитание передалось Владилену еще, видимо, и от родителей, которые страшные тридцатые-сороковые пережили. И выжили, наверное, потому, что язык за зубами держать умели и вперед начальства не лезли, а критиковать – и подумать не смели.
                За несколько месяцев работы на этом месте Владилен проникся вполне искренним уважением и к начальнику лаборатории, и к своим коллегам. Ему уже успели рассказать, что Ефим Моисеевич – танкист, четырежды в танке горел, орденов-медалей на полную грудь заслужил и образование у него специфическое – технико-экономическое. Правда, знаний по этим особым вопросам физической электроники у него было маловато. Ну, так и взяли его, Владилена, на работу, чтобы этот недостаток скомпенсировать. Владилен уже успел за свои пять лет исследовательского стажа прочувствовать атомно-молекулярные процессы – «электроны – туда, ионы – сюда». А сейчас речь шла о новой установке, прнедназначенной для нанесения тончайших металлических покрытий в вакууме. Керамические пластинки с этими многослойными покрытиями использовались для изготовления новомодных тогда микросхем. Так, была в конструкции допущена, на взгляд Владилена, ошибка. И не ошибка даже, а особые свойства материалов в вакууме не были приняты во внимание по «недомыслию».

Ефим Моисеевич. Как человек воспитанный и интеллигентный и возрастом на двадцать лет старше, виду не подал, что он обижен или оскорблен. А Владилен немедленно тон снизил и спокойным голосом стал предлагать изменения в конструкцию. Изменения были незначительными, и все должно было получиться. Так и сделали. Процесс пошел, и претензии к качеству покрытий были сняты.
                Владилен дал себе указание быть более сдержанным впредь, но…
                Еще через пару месяцев Владилен получил предложение-указан6ие оформить несколько технических решений, которые были сделаны еще до его прихода, в качестве Авторских Свидетельств на изобретения. После некоторых колебаний Владилен согласился. Изучил кое-какую литературу по патентному праву и, составляя Формулы изобретений, существенно дополнил их. Таким образом, вполне уже можно было считать себя соавтором. В число авторов и механиков-наладчиков включить не забыли и рядовых инженеров, которые в общей работе принимали участие: «всем сестрам по серьгам» досталось.
                Так и начался путь изобретательский – потом уже и собственных инициативных идей невпроворот было, да руки на все не доходили. В те времена идеи, рожденные «в порядке выполнения служебного задания» автоматически считались собственностью государства и денежное вознаграждение было весьма условным: так, на пару бутылок коньяка.
Правда, медаль «Изобретатель СССР» Владилен через несколько лет все-таки получил.