Письмо

Привет.

Ты спросил «Как ты?», и знаешь, первым импульсом было ответить тебе коротко, звонко и ни о чём: «Я в порядке» или «Всё хорошо», но ведь мы с тобой не виделись восемь лет (если не считать ту случайную встречу в 2014 году). Если бы все эти восемь лет мы встречались хотя бы раз в неделю, то на этот твой вопрос я отвечала бы уже автоматически: «Нормас» и сразу задавала бы тебе свои вопросы: «Проголодался?», «Чайник поставить?». А сейчас… я чувствую, что это и не вопрос даже. На самом деле это твоё желание рассказать мне о том, как ты, это твоя просьба о том, чтобы я выслушала тебя. Даже не пытайся юлить. Просто я знаю это. Поэтому рассказывай. Можешь начать с какой угодно точки, хоть с самого конца, мне всё будет интересно.

А я… что я… Честно сказать, даже не знаю, кто тебе сейчас отвечает, - я или моя персона, понимаешь? Я очень изменилась с тех пор. В ту нашу встречу я была максимально безоружна перед тобой, искренна. Тогда я ещё умела быть такой. Сейчас уже нет, сейчас я всегда держу оборону и… вру…

Как я? Живу себе потихонечку. Иногда я – высокое сияющее бесконечное небо, в котором летают птицы, а иногда - темнота преисподней. Да, иногда я Пятачок, скользящий по светлому и безмятежному миру на воздушном шарике, а иногда нигредо, вмещающее в себя всю вселенскую скорбь. Не знаю, откуда я беру своё вдохновение. Точнее, это моя тайна. Знаю, но не скажу. Так же не знаю (не скажу), откуда беру силы. Но и со своим внутренним Пятачком и с нигредо я справляюсь виртуозно.

Дома уютно. Вечерами зажигаю гирлянду или свечи, забираюсь на подоконник и придумываю новые истории. Иногда рисую. Иногда пишу. Сама не поправилась, не состарилась, не приобрела дурных привычек, по прежнему занимаюсь спортом и… вот только знаешь, устала… и ещё я перестала чего то по настоящему сильно хотеть. Желать. Мечтала о дочке и перестала мечтать. Хотела издать книгу стихов и перестала хотеть. Видела в своих фантазиях, как нарисовала много-много огромных ярких картин, сделала выставку и… В этих своих фантазиях я даже подписывала картины твоей фамилией. Может быть возьму себе такой псевдоним. Просто из всех фамилий, которые могли бы относиться ко мне, твоя больше всего отражает мою суть и вскрывает всё, что скрыто. Казалось бы, всего лишь буквы…

Хотя нет, одно желание ещё нет-нет, да промелькнёт в голове, - я хочу удрать из своего города. Продать своё жильё и купить маленькую квартиру-студию на Большой Московской. Могу тебе даже показать дом, в котором я хотела бы жить и «моё» окно – огромное арочное. Я уже пробовала провернуть операцию по продаже квартиры и теперь знаю, за какую цену я её смогу продать в течение двух недель. Знаю, что улыбаешься сейчас. Здесь слишком тихо. Когда-то я и хотела, чтобы было так. Мне нужна была эта тишина, она была моим лекарством. Но теперь я хочу выходить из дома и сразу попадать в суету мира. Ну, то есть чтобы за тишиной нужно было куда-то уехать. За город, например. А здесь она вокруг. Везде. И если раньше мне это шло на пользу, то сейчас я слишком уж погрузилась в себя. Самоисследование и бесконечная саморефлексия… Хотя… если спросишь, что в этом плохого, вряд ли смогу ответить, потому как для меня это естественный процесс.

Что ещё рассказать? Сын вырос. Он успешен во всех своих начинаниях. Это радует меня и даёт что-то вроде дозволения заняться собой без чувства вины. Что значит «собой»? То и значит – посвящать всю свою энергию и все свои ресурсы исключительно себе и не считать себя при этом эгоистичной.

Мужчины? Я ими накормлена досыта и настолько разочарована, что больше не хочу входить в какие бы то ни было «отношения». На свете полным-полно других женщин, думаю, мужчины вполне обойдутся без меня.

Работа? Я не работаю. Вообще. Нет, я прихожу на работу вовремя и… сижу там пять дней в неделю. Да, просто прихожу и сижу и всё. Ну и бесконечно что-то читаю.
Ответила ли я тебе на твой вопрос? Сложилась ли у тебя картинка? Наверное видишь перед собой одичавшую одинокую меня? Видь… Одомашненной я уже всё равно не стану.
 
Ещё через восемь лет вряд ли я вообще буду отвечать на твой вопрос, а ещё через восемь ты его уже и не задашь…