Формула Чупызина - Вышивка

                Формула Чупызина.

  ВаОма бежала минут двадцать. Спешить ей было не надо, но КИки должна была узнать новость.
  Кики чистила морковку, Ваома смотрела и улыбалась.
  «Какая Кики умница, - думала Ваома, - сейчас она сделает салат и будет доказывать, что он полезный. Я скажу, для порядка, что хочу колбасы, а она скажет, что я дура. Какая она хорошая!»
  -Кики, - обозвалась Ваома, - слышишь меня? Я хочу попробовать твою морковку.
  Ваома ликовала. «Я есть,- думала она,- как я скажу об этом Кики? Я есть. Я хочу морковки. Она промолчит. Нет, скажет… Нет, промолчит. Счас проверим.»
  -Кики, я есть, хочу морковки,- повторила Ваома.
  «Наконец-то,- подумала Кики,- Ваома поняла, что она хочет поесть морковки.»
  -Кики, я существую,- твердила Ваома,- ты меня понимаешь?
  «Кики всё понимает,- думала Ваома,- она такая понятливая, такая смешная, такая заботливая, такая мягкая, лёгкая, тёплая, приятная.»
  «Конечно, нет смысла понимать, что ты есть, когда тебя нет,- думала Кики,- так же, как и верить в пользу от морковки, но я сама к ней лезла с этой пользой, поэтому будем считать, что результат достигнут.»
  -Кики, я понимаю, что ничего нет и быть не может, и не должно, но выходит, что всё-таки должно казаться, что я есть, и ты. И я какая-то такая, не пойму, какая; меня, может, и нет, но что-то во мне есть, и очень много всего есть. Это только кажется не то мне, не то тебе, но мы же как бы говорим и слышим, а я именно такая, какой я должна быть; то есть, меня, такой, какая я есть, нету, но есть такая я, какой мне хочется быть, - объясняла Ваома, - и говорю я не то, что говорю, а то, что я должна говорить, вот в чём дело, Кики. На самом деле я всем абсолютно, целиком довольна и всё вообще замечательно и лучше некуда, вернее, всё хорошо-прехорошо, хоть я и думаю, что плохо, но это думаю не я, вернее та я, которой нет. Меня нет, ну и пускай нет, значит, что-то есть вместо меня.
  -Конечно, как морковка вместо колбасы,- согласилась Кики, ведь она понятливая и вся такая-претакая, и никогда это не кончится, потому что никогда не выяснится, что и кто есть, или нету, и это ж сколько морковки придётся слопать, или, возможно, они забракуют и морковку, или колбасу реабилитируют.
  -Слушай меня, Кики, - лепетала Ваома, - есть я, или нету, но во мне проклюнулось самоосознание, а раньше я была просто собой, вернее, не было меня и нету, но самоосознание, говорю, проснулось, вот какая ситуация. Причём, не такой и факт, что меня не было, или нету, это теория небытия; она хотя и правильная, но неубедительная, или убедительная, но неправильная, и, может, ничего у меня и не проклюнулось, но, может, всё-таки проснулось. Вот такая штука.
  Пришёл ЧупЫзин.
  -Привет, Гамлет,- сказала ему Кики.
  -Я не Гамлет, я Архимед.
  -Не-не, скажи спасибо Ваоме, она сегодня появилась, проснулась, проклюнулась, и теперь всё иначе, теперь ты Гамлет, а я хоть и Кики, но кому какое дело; мне приспичило, вот я и Кики, а что делать, я с Ваомой соглашаюсь, но всё-таки подобие возражений имеется, но это не важно. Гамлет, проходи, бери морковку и не кашляй.
  -Пусть я буду и Гамлет,- сказал Чупызин, кусая морковку, - но главное, что я не Кики, не Ваома, не царь Додонхамон, не Ваня, не Мария, хоть называть возможно и Марией.
  -И я о том же,- обрадовалась Ваома, - если Кики считает, что ничего нет, то это её личное собачье дело, а мне удобнее иметь самоосознание.
  -Ей так удобнее,- с набитым ртом подтвердил Чупызин.
  -Не гунди, Наполеон,- предложила Кики.
  -И с чего бы уже Наполеон,- поперхнулся Чупызин.
  -Мы есть,- примирительно сообщила Ваома, - а нирваны нету. В смысле, нирвана - это самое-самое, что ни на есть, наилучшее, но это небытие, а небытие - это то, чего нет.
  -Наше дело - терпеть, - согласился Чупызин.
  -Меня нет, а вы как хотите, - частично сдалась Кики.
  -Природа учит, - сообщил Чупызин.
  -Кого, чему? - не поняли Кики с Ваомой.
  -Ей виднее ,- пояснил Чупызин, - только я тут ни при чём, - спохватился он, - если только я тоже природа, хотя и всё, что сказано и написано - природа, а есть ещё, вернее, нет ещё того, чего ещё нет, в смысле, сказанного и написанного, и нас тут всех отчасти нет, короче, я жую, жую, не волнуйтесь.
  -Но, Кики, ты такая хорошая, такая хорошая, - причитала Ваома, - а ты, Чупызин, не особо поддерживай её идиотские идеи…
  -Я и не…
  -…потому что она хорошая, значит, она есть; она вообще лучшая, потом уже я.
  -А я на третьем месте,- самонадеянно предположил Чупызин.
  -А тебя отчасти нет, - спародировала Ваома, - так что ты просто жуй и не вырисовывайся.
  -Так Кики ж мне предложила морковку, - вспомнил Чупызин, - значит, она есть.
  -Ты не Наполеон, а Хамелеон, - установила Кики, - Хамелеон Чупызин; красиво, это твоё, родное.
  «Какой ужас, - думала Ваома ,- хоть что-то есть, хоть нет, это ужасно. Но Кики такая хорошая. Ага: всё ужасно, кроме Кики. Я есть, но я не Кики, значит, ужас  - это я, или во мне, а Чупызин - никакой не ужас, но он тоже есть, а с точки зрения морковки только он и есть, ибо, похоже, больше никому её не хватит.»
  -Религии мира, - рассуждал Чупызин, хрустя вовсю, - упорно нас убеждают…
  -Каких таких именно «нас»? - добивалась Кики.
  -…что мы живы и, как правило, смертны. Таких каких, каких именно и нас, - не затруднялся Чупызин, - мы обязаны верить, что родились и умрём, ибо мировой порядок требует дисциплины. Особо продвинутые товарищи выше такового понимания; они ни рождения, ни смерти не воспринимают, то есть, они-то смертны, со стандартной точки зрения, но для них ясно, что наоборот, не смертен никто; неоправданно неточным является мнение, что для достижения бессмертия требуются какие-либо методы, они нужны лишь для понимания, что всё бессмертно, вернее, даже понимать это совсем необязательно, так что, как это говорится, жуйте и не волнуйтесь; верьте, что вы есть, или что нет, или что есть только я и морковка, либо спросим у морковки, коль меня уже послушали. Кому хорошо, тот и есть. Может, Ваоме сегодня хорошо, а Кики плохо, а завтра нам с морковкой,- Чупызин ещё шесть минут провозился с иллюстрированием того, как кому-то из них будет завтра и послезавтра,- так что классовая борьба ныне идёт за цели производства,- вырулил он в кювет с внушительным видом.
  -То есть, за морковку,- предположила Кики.
  -Не совсем, - осведомил Чупызин, - я имею в виду не конечный продукт, а право определять, что именно должно являться таковым; более удобным примером было бы согласие с Кики, ибо её идея - тоже продукт, и ведь она упорно, хоть и не настойчиво, воюет за его право на признание.
  -А я? - обиделась Ваома.
  -Так вот и каждому ж обидно, если его мнение не признаётся верным. Вы, положим, готовы уступить одна другой, но не готовы согласиться. А кто определяет цель? Тот, кто её видит. А как проверить? Посмотреть. А кто самый прозорливый?
  «Причём тут самый прозорливый, - отозвалась морковка из Чупызина, оказавшегося чревовещателем, - мало ли, кто первым что увидит.»
  -Она права, - сказал Чупызин, - вернее, ЕЙ ВИДНЕЙ, чтобы ближе к теме. Ей из меня виднее то, чего мне не увидать.
  -Какие у вас с морковкой методы? - поставила вопрос Ваома.
  Кики ошалела. Даже Чупызин не врубился.
  -Какие методы борьбы, - разжевала Ваома.
  -Моя борьба, - сказал Чупызин, морковке шансов не давая, - в том, э… чтобы добиваться, э…
  -Своего, - поспешила на помощь Кики, - твоя цель понятна, но как…
  -Так ведь разве только моя цель понятна, - оживился Чупызин, - ваши цели в том же, что и у меня; у каждого - теоретически - имеются представления, каким должно быть то, что в поле его зрения, и если каждый своего добьётся, то это будет гармоническая конструкция; проблема в том, что цели достигаются не одновременно; хотя, почему проблема, - не одновременно, так не одновременно; методы же, опять-таки, э… э… произвольны, сиюминутны…
  -Слушай, Чупызин, тебя как звать-то по настоящему, я уже забыла,- вклинилась Кики.
  -Варфоломей, для своих Харитон.
  -Продолжай, любезный.
  -Да перебила ты меня.
  -Я специально, чтобы не запутывался. Элемент управляемой случайности. Фактор неизбежности. Считаете ли вы, что всё случайно? Что бы вы ни думали по этому вопросу, всё верно, ибо случайность - производная цепи закономерностей, включающая все их составляющие, вроде ДНК.
  -Эй, Кики, не завирайся, - предупредила Ваома, - дурной пример Чупызина, конечно, провоцирует, но Чупызину Чупызиново, усугубление же  чупызиновщины, не при Чупызине было бы сказано, это, извиняюсь, полное очупызинЕние в полном же смысле этого пустого определения.
  -Высшая случайность, - пророчествовала Кики, - она же - либо абсолютное осознание, либо истинная реальность, свойственная всему и всем. Как говорил Чупызин, всё бессмертно, это из той же оперы, но понимание способно быть противоположностью истины, короче, фейерверк, да и только. Важно, однако, что всему доступно всё и все ответы перед нами. Сплетаются хороводы зла, сжимают горло цепкими когтями.
  -Какой ужас, какой бред, как хорошо.
  -Да, Ваома, но это обман. От него кружится голова, потом привыкаешь. Потом правда осеняет и голова опять кружится. Короче, степень кружения головы - критерий полноты ощущений. Поди, не ново…
  -То у тебя нет головы, то её у тебя осеняет.
  -Есть не голова, а кружение, или вроде того. Ты, Ваома, не переживай, всё переживётся. Ох, меня сегодня явно нету.
  -Какой ужас! Он то есть, то его нет.
  Чупызин сделал вид, что всё в порядке. Он соображал. Озвучивать решил повременить. Иллюстрация размышления: «Ну, ладно, эти рамакришны всякие достигали этой самой нирваны, самадхи, или как его, короче, отключались от бытия, погружались в ничто, и всё такое. И это, якобы, есть познание сути, истины. Допустим. Выходит, чем дальше от отключки отклоняться, то есть, всё больше обретать сознанье, тем лживее становится восприятие. Что-то я тут путаю, но всё проверяемо. Интересно, достигал ли кто-то антинирваны? Для полноты понимания сути, надо бы знать и обратную её сторону. И права Ваома, Кики тоже права, хоть обе экстремистки; впрочем, к их пользе, это лишь хвантазия и художенство. Без Чупызина затея провалится. Хм… Чем живее, тем лживее? Быть и не быть - вот в чём задача. Влезла Кики со своей случайностью; конечно, изначально любую случайность вполне удобно считать волей свыше, и случайность всегда неуловима, так что, само собой, абсолютная случайность - превыше всего, ибо неподконтрольна, и всё же откуда она? - из нирваны, или из антинирваны? Может, из антимиров? Короче, я не йог, не антийог, поэтому буду идти путём допроса Кики и Ваомы, ибо, теоретически, они каждая по-своему компетентны, абсолютная же чупызинская истина - не посередине, конечно, а в обретении противоположностей - ложностей. Случайность всегда вне закона, поэтому она - причина всего; ни один закон не охватывает всего, а она охватывает; хоть, если что-то есть выше, то оно действует через случайность. Нет, эту ересь надо зачеркнуть и додумать. На сегодня: случайность есть всеохватывающая субстанция типа духа. Хм… Кики с Ваомой своё слово сказали, да и чего ж ещё надобно; если выуживать из них подробности, то, как пить, они тоже запутаются, так что мы дошли до предела. Итого: была морковка - нет морковки; теоретически: то, и другое случайно; это ваомизм в союзе с кикианством; впрочем, с позиции ваомизма Чупызина, морковка всё ещё есть и вечно пребудет, кикианство же чупызинское таково;: никаковО оно, короче. Вывод: уморили девки бедного Чупызина.»