Камни на воде, сосны на белом мху

    Игорь Михайлович был уже немолодым человеком лет за шестьдесят. Однако он был крепким, так как, как ни старался, всё-таки не растратил своё здоровье, и имел необходимый запас сил на всё то, что он любил делать или делать было необходимо. Как житель небольшого северного городка он любил природу. А как же иначе, если она тебе постоянно о себе напоминает, зовёт то на рыбалку, то на охоту, кормит ягодами и грибами. Это в большом городе, может быть, и не до неё, и то люди стремятся каким-либо образом с ней пообщаться. А тут и вовсе это часть жизни, весомая часть. Он вырастил сына, дочь, посадил не одно дерево и, конечно же, построил себе дом, какой хотел. В два этажа из сосны, с баней и всеми удобствами. На Новый год он украшал его гирляндами не только внутри, но ещё и снаружи. Он говорил: «В доме всё должно радовать глаз, а если это не так, то это не твой дом». Внуки его постоянно просили: «Деда, поехали на рыбалку!» Ездили за корюхом и навагой. Он никогда бы и не вздумал посчитать, сколько он раз был на Белом море. А чему удивляться, вот оно рядом, поезжай и наслаждайся. И поэтому он соглашался и вёз внуков туда, где их переполняли образы и захватывал дух приключений.

    Корюх в Белом море большой и вкусный, и так приятно пахнет огурцами. Его ловят так же, как и навагу, прямо из-подо льда. А ещё есть страшная рыба ревяк, это такой бычок, но, если на него взглянуть, становится неуютно. Есть его никому не приходит в голову. Однако ловится он настойчиво, если его поймать и отпустить обратно, он будет клевать снова и снова. Поэтому отпускать его смысла нет. Выловленный ревяк лежит на снегу, мёрзнет, но не пропадает зря. Полная тишина стоит вокруг, и вдруг с высоких елей на берегах раздаётся: ''Карл'', и разносится по окрестностям. Чёрные лесные вороны воистину исполины. Иссиня чёрные перья, огромный размах крыла и булькающее громогласное ''Карл'' – вот их визитная карточка. Ещё они очень умные и знают, что после ухода людей им останется добыча, те самые ревяки. Они подождут, им спешить некуда. Не то, что синицы, просто нет наглее птицы – сядет тебе на руку с бутербродом и будет есть колбасу, как с кормушки. В краю непуганых синиц ей условности ни к чему. Один старый рыбак выпил за рыбалку, закусил и закемарил на шарабане. Синица села ему на шапку, потом прямо на губу, склевала крошку и не думала улетать, чем немало перепугала бедолагу. Он  замахал рукавицами и упал с шарабана под дружный хохот окружающих. А правильно, нечего спать зимой на рыбалке. Ведь были случаи, когда люди замерзали насмерть.  Да, выпивать надо с умом. Как-то приехала толпа на пригородном поезде ещё затемно, до места ловли нужно ещё дойти. Идут, разговаривают, идти далеко, километра три, не меньше. Солнце ещё не встало, и даже зари нет, есть только многие километры льда вокруг, очень яркие звезды на небе и вдали чёрные громады островов, где мало кто бывает. Там огромные ели и море черники во второй половине лета. Интересно, кто это сидит на месте ловли, как он туда попал раньше всех? Страшная тайна раскрылась, когда рыбаки подошли. Он остался со вчерашней рыбалки, остался навсегда, перебрав лишнего и замерзнув. Глупая смерть, вроде бы и сам виноват, но те, кто остались дома, ждали его, переживали, то и дело глядели в окна, чем они виноваты? Бабка всегда ругала старика: «Пьёшь зараза, бог тебя накажет». А в итоге неизвестно кто больше наказан.  Рыбачили мужики в этот день в полном молчании. И потом тащили его до пригородного поезда на санях, не бросать же, волки съедят. Сотовых тогда ещё не было, помощь не вызовешь. А Белое море, как и любая вода, пьяных не любит, да и штормить может страшно. Сколько с него людей не вернулось, утонув, зимой провалившись под лёд с машиной, летом попав в шторм. Ни одна жена не хочет остаться вдовой, и всегда переживает, провожая мужа в море: «Что-то долго не возвращается, не случилось ли что?» В прошлом месяце вон, двое в море пропало, ничего и никого не нашли. А давно вот ещё было, трое в море пошли, в шторм попали, лодку захлестнуло, перевернуло, почти успели до острова дойти. Да только один выплыл, а двое не смогли. Не нашли в себе сил бороться и приняли злую судьбу. Жилеты тогда мало у кого были. Родные уже почти простились с людьми, но надеялись и верили в чудо. Тот, который доплыл, три дня на острове без еды сидел. Знаете, какие на Белом море острова бывают? Ладно, если кузова, те огромные, а бывают бараньи лбы – скалы, поросшие травой или вообще без травы, и больше там нет ничего. Даже чайки не нашли в себе желания на таких островах гнездиться. Слава богу, другие рыбаки ехали за селёдкой беломоркой и заметили его. Страшно было смотреть на человека, так тот изголодался. Первой его фразой было: ''Мужики, дайте пожрать, подыхаю''. Хорошо хоть лужи с пресной водой на острове были. Спасли того бедолагу от жажды, и слава богу. А женщине что думать? Нет, нет и гонит прочь от себя дурные мысли. А приехал и рыбы привёз – ну, наконец-то, слава тебе, господи! Надо пойти побранить его, но любя, он же домой приехал, его здесь ждут. А то, что кучу рыбы надо чистить, то ладно, не привыкать. Как на Белом море без рыбы? Вот и ловят её и зимой, и летом.

    Игорь Михайлович же на рыбалке не употреблял, он лучше дома. Да и внуки же рядом. За грибами и ягодами он их тоже возил. Было у него много разных мест любимых, каждое для своего случая. Иногда далеко надо было ехать, но оно того стоило почти всегда. В труднодоступных местах Карелии есть пляжи с почти кремового цвета песком, не Варадеро, конечно, но есть в них своя особая прелесть. В полный штиль озеро, как зеркало, всё отражает – смотришь на это и не можешь понять, что же это за волшебство такое, а если сфотографировать эту озёрную гладь, то и вовсе запутаешься, где тут верх, а где низ. Порожистые реки, рокочут свою бесконечную сказку, рассыпаясь в миллионы брызг, чтобы те, на секунду оторвавшись от воды, заиграли радугой под северным солнцем. Вдоволь натешившись и наигравшись с камнями, струи воды снова сливаются воедино и бегут дальше. К озеру, к морю, к океану, дальше опять в небо в надежде выпасть дождем или снегом, в какое-нибудь новое и интересное место.
Солнце на севере нежное и ласковое, и нечастое, поэтому его любит каждая былинка, спешит насладиться им и понежиться в его лучах. Каждая ягодка, подставляет ему свой налитый бочок для загара. Каждая сосна, млеет и тает под его лучами, обтекая душистой, янтарной смолой. Прекрасное дерево сосна, каждое деревце причудливо и неповторимо в изгибах своих ветвей, форме кроны, силе корней, цепляющихся за скалы, или высоте ствола. Так и хочется его потрогать и обнять, почувствовать его целительную энергию.
Есть и вовсе сказочные места, где белый мох стелется пушистым ковром, на него так и хочется прилечь, так он к себе манит. В этом мшанике растут белые грибы, в особом, только им известном порядке выстроились вековые сосны. Под соснами удобно расположились кустики брусники. Чудесен, залитый солнцем сосновый бор, его воздухом невозможно надышаться. Он пьянит, и мысли улетают куда-то вдаль, куда обращён взгляд, и куда хочется идти всё дальше и дальше.

    Игорь, ездил в это место долгие годы. Как хорошо, набрав ягод или грибов, расположиться на привал и поесть. Хлеб, сало с чесноком и чай – неприхотливая снедь, но в этот момент нет ничего вкуснее. Песчаная гора залита светом, с неё открывается великолепный вид на бесконечные лесные просторы. Редкие облака бегут по своему пути, какие у них проблемы? Это вода путешествует и наслаждается солнцем и ветром. Так и путник, расположившись на привале, наслаждается покоем и красотой. С такими радостными мыслями Игорь собирался навестить знакомые места, настала грибная пора. Сборы не были долгими, покидав нехитрый скарб в машину и взяв с собою внука, он отправился на север. Через час свернули с трассы на грунтовку. По ней предстоял долгий путь, на этот раз она была разбита более обычного. Но и это препятствие, называющееся дорогой было преодолено. Внук спал, его укачало. Вот и то место, где он обычно оставляет машину. Наконец-то прибыли, теперь можно попить чаю перед дорогой – и в путь. До бора ещё нужно было пройти два километра по лесу. Внук у Игоря был крепкий парнишка, под стать деду, и привык к подобным путешествиям. По лесу дошли хорошо, дорога знакома, приметы известны. Но что это, что здесь случилось!? На месте бора, была огромная вырубка, вместо белого мха было сплошное месиво из грязи, песка, веток и пней. Все было варварски перемешано и уничтожено. Люди, что вы делаете?
Игорь, не в силах сдержаться, сел на ближайший пень. Взрослый мужик, муж, отец и уже дед был убит горем. К горлу подкатил ком, и на глаза навернулись слёзы. Дрожащей рукой, он достал из рюкзака термос и налил себе чаю. Чувство огромной потери охватило Игоря. Внук спрашивал у деда, зачем и кто здесь всё вырубил? А что он ему ответит: «Лесорубы»? Ну да, они, а как объяснить маленькому человеку, почему и зачем взрослые люди уничтожили красоту, которую уже никому не по силам вернуть. Строго по середине была, словно в насмешку, оставлена небольшая сосенка. Когда ещё она станет могучим деревом и сможет дать семена? Конечно, мать-природа залечит нанесённые человеком раны, но чем зарастёт это место к тому времени, каким оно станет? Надо уходить отсюда, здесь больше делать нечего, это красивейшее место, к сожалению, надолго утеряно, придётся идти в другое. Грибов набрали, конечно, но это уже было не то, и грибы были не те. Ничуть не хуже, но не те. Заехав к дочери и отдав внука, Игорь отправился домой. Подъезжая, он увидел свой дом в лучах вечернего солнца. Сколько раз он любовался своим им, но в этот раз не смог. Он смотрел на сосновые брёвна, из которых был построен дом, это были другие брёвна, напиленные из других сосен, не из с тех мест, но, по сути, какая разница. Теперь и там сосны больше не растут.