Без вины виноватые

  В 50ые жить стало вольготней:на трудодни стали давать зерно, а это значило,что
  можно водить подсобное хозяйство. Люди радовались новой жизни,так как судили
  по отправной точке-годам Войны.
  Был один сорт пшеницы. Как он назывался по правильному - не ведаю, но мы его
  звали-стеклянкой,ибо,на вид и ощупь - она была, как бы, шлифованной.(Новый
  твёрдый сорт пшеницы, после отсева муки получалась-манка).
  Ну и выручала же нас эта пшеничка,здравствовать ей до скончания века!.

  Вечером,как обычно,есть нечего, варить - не на чем. Но было молоко в корове,
  ждали которую чуть ли не с обеда,сидя на пороге и бегая то и дело на гумно
  посмотреть:не гонит ли пастух со степи стадо.
  Наконец, вдалеке, слышалось щёлканье кнута,мы вскакивали и бежали собирать
  сухие щепочки,коровяк,траву. Всё это сносилось в сад,где на таганке стоял
  ведерный чугунок. Мама доила корову,цедила молоко,богато разбавляя водой и на
  этом, варила нам кашу из дроблёной стеклянки.
  Соль была,а сахара-нет,если и был у кого, то на случай болезни ребёнка.

  Мы сидели вокруг костра и ждали это заветное варево. Может, час,может-больше,
  смотря как поведёт себя огонь. И, если, пламя не очень хотело разгораться и
  крупа до нужного не разваривалась, то и при том раскладе,это было не плохо.
  Дольше будет в животе перевариваться-дольше не захочется есть.
  Вот думаем: почему так тяжело жили тогда, ведь на тех же полях растили хлеб,
  мясо, молоко, что и сейчас.
  Но! В стране, после войны, был прод-налог:какую то установленную часть с под-
  собного хозяйства нужно сдать государству.(с коровы брали маслом).

  И приходилось нам, сельским детям,от своих же бурёнок,пить снятое молоко, то
  есть-обрат: масло с вершков надо было сдавать. Яичек мы никогда не видели,
  разве что на светлый день Пасхи: их тоже надо было сдавать государству.
  Вот и росло наше детство синеватым оттенком.
  В школе, уминая горбушку чёрного хлеба, мы с завистью смотрели на девочку,что
  ела сдобную пышку(она была одна у родителей и её баловали). И однажды(терпение
  чтоль наше лопнуло) мы отняли у неё этот лакомый кусок,бесцеремонно, грубо.
  По братски поделив крохи меж собой.

  Девочка стояла и плакала, пока мы ели эту пышку: сдобную,белую,да в добавок
  ещё-сладкую,думая:ну и живут же люди!
  До сих пор, собираясь вместе,в том числе и та девочка,уже теперешние 70-летние
  одноклассники,не стыдимся того поступка и каждый раз вспоминая, от души
  жалеем тех мальчишек и девчонок. То есть - нас.
                Ну что с нас тогда было взять.....