Случайность в квантовой физике и повседневности

10.04.20 опубликовал этот текст в фб (группа Наука и жизнь). Через неделю – коммент от дамы без имени и лица, 6 друзей. Поскольку к тому времени у заметки было 100 лайков и 15 перепостов, а дама вовсе не глупа, – заподозрил ее участие в игре на понижение. Термин известен не только финансистам. В истории культуры нисходящий тренд – древний «загиб» матрицы, навеки определивший судьбу политического и эстетического.

К даме претензий нет, она часть системы, которая «работает тем лучше, чем больше в ней изъянов и поломок» (Бодрийяр). Такая «диалектика просвещения», такая игра. Кто на этом поле раб, кто господин? На этот вопрос Гегель уже ответил. Лошади не кованы, ни одно колесо не мазано, седла разворованы, fair is foul and foul is fair… Время других вопросов.

* * *

Хорошо известны слова Эйнштейна: «Я убежден, Бог не бросает кости», – по запросу в поисковике 2 млн результатов. Ответ Бора: «Эйнштейн, не указывайте Богу, что делать», – 6 млн. Вероятность обнаружить в терабайтах тождественного упоминание о Гераклите (очевидный для обоих игроков контекст), – близка к нулю. Невербализованное (невидимое) = несуществующее. Но кто мешает сделать невещественное существенным?

Оба знали 93-й (52 DK) фрагмент Гераклита: «Эон – дитя играющее, кости бросающее, ребенок царствует над миром». «Убежденность» Эйнштейна могла напомнить Бору о безапелляционном утверждении Фридриха II: «Судьба и случай – слова без смысла». Или о брезгливости Наполеона к «драмам рока»: «Политика – вот вам и судьба», – сказал он Гёте на аудиенции в октябре 1808 года.

Незримым собеседником физиков был и Гегель – то, как он мыслил случайное, не могло их не задеть: «Цель философского наблюдения состоит в том, чтобы удалить случайное из философии»; «В историю должно привнести идею и веру в то, что мир воли не предоставлен на усмотрение случайности». При этом Гегель не мог не знать, что в словаре Аристотеля «событие» – случай – tukhe – не понятие, но имя. Тихе – имя богини, определявшей мир грека – его сознание, мечты и игры.

– Как вы думаете, насколько Гегель был серьезен? – мог спросить Бор у Эйнштейна.