Стеклотара

Меня  уже давно мучает изжога, некоторые продукты или ягоды есть не могу, например, ржаной хлеб, смородину в больших количествах или сок из неё. Поэтому довольно долго покупаю щелочную минеральную воду, и очень жалею, что не принимают стеклотару, когда приходится пустые бутылки в мусорный ящик выбрасывать. Всегда вспоминанию в таких случаях времена существования СССР.  Тогда ни металлолом, ни макулатуру, ни стеклотару не выбрасывали, а сдавали на пункты приема, имели с этого кое-что. За макулатуру талоны на дефицитные книги давали, а за пустые бутылки деньги вроде.  А теперь всю территорию страны замусорили, проблемой века стала утилизациях бытовых отходов. Нет, неправильно все это, по-моему.

На счет стеклотары у меня есть небольшое воспоминание.  Это случилось в 1984 году. К этому времени я уже был не только заведующим рентгеновским отделением городской больницы № 11, но и главным рентгенологом города Хабаровска.  Должность внештатная, за исполнение никакой доплаты не было, но для меня это было не главное.  Все, что мне поручалось, я старался выполнять с полной отдачей сил. Десять лет оттрубил парторгом в больнице честно и добросовестно, и главным рентгенологом тоже. За короткое время объехал все рентгеновские кабинеты больниц и поликлиник, познакомился с их работой, проблемами, с персоналом.  В те годы я был еще не старый и довольно видный мужчина, так что меня знал персонал больниц и поликлиник.

В то лето умер мой дедушка, Степан Васильевич Пастернак. Было ему 83 года.  Его младшая сестра, которая жила в Забайкалье, решила проводить в последний путь старшего брата и собралась ехать. Была она тоже в солидном возрасте, и отпустить её одну никто не решился. Внук взял отпуск на работе и поехал с ней.  Хотел одновременно и с дальней роднёй познакомиться. Поселили их у одной из дочерей деда Степана, Нины, у неё была трехкомнатная квартира в центре города, рядом с площадью Блюхера. Пробыть тетка Клава с внуком собирались  дней десять.

Поминки в день похорон были организованы в столовой крайисполкома,  все организовал один из сыновей - Виктор Степанович, который был в то время председателем крайисполкома.  А вот отмечать 9 дней, как положено по русской традиции, решили у Нины, квартира у неё большая. И хотя все одновременно прийти не смогут, но принимать гостей в течение дня ей с руки.  Помочь приготовить к столу Нине  согласились и её дочери, и моя мама, у которой получались отличные тонкие блины, которые всегда едят на поминках, как и кутью.

Родни у нас много, так что почти весь день двери в квартиру Нины не закрывались. Я приехал после работы, посидел с родней за столом. Как обычно, вспоминали дедушку с бабушкой, которая умерла раньше, их жизнь в деревне Малышевское на Амгуни, где дедушка был председателем колхоза, потом на подсобном хозяйстве краевой психбольнице, где он были директором.  Именно сюда на лето привозили из северных поселков всех внуков Степана Васильевича и Ульяны Григорьевны.

На следующий день звонит мне на работу тетя Нина, которую я никогда не называл тётей, просто Ниной.  Она в старших классах школы училась в нашем поселке Херпучи и нянчилась со мной, еще дошкольником.  Говорит:
- Саша, у меня к тебе просьба. У нас столько накопилось пустых бутылок, жалко выбрасывать, это же деньги. Мы вот с племянником сейчас их моем, ты не мог бы помочь ему донести до пункта приема стеклотары, от нас не далеко, на улице Павловича.  Приезжай сразу после работы, у нас пообедаешь, еще много еды осталось, а потом отнесете бутылки.

Отказать своей  тете, которая частенько передавала в мою семью  банки с солеными огурцами и помидорами, которые в большом количестве заготавливала на даче, я не мог. Так что после работы приехал к ней, пообедал, и мы с моим двоюродным братом собрались нести бутылки.  Мне отводилось роль только носильщика, сдавать бутылки должен мой напарник, у него, как оказалось, был немалый опыт в этом вопросе.  Был он меня лет на 7-8 младше, субтильнее, но веса в четырех авоськах  от бутылок было не так уж много, донесем вдвоем без проблем.

И мы пошли. Идти с пустыми бутылками по одной из центральных улиц города Ленина мне лично было неудобно, поэтому мы пересекли площадь Блюхера и пошли по параллельной улице Гамарника. Она намного спокойнее и шансов встретить знакомых меньше.  Дошли по улицы Павловича, повернули направо и пошли искать тот самый приемный пункт стеклотары,  какой нам обрисовала Нина.

И вдруг я заметил, что нам навстречу идут молодые девушки, которые работают рентген-лаборантами в больнице скорой медицинской помощи, которая и расположена на улице Павловича.  Они меня явно узнают, что могут подумать? Мол, главный рентгенолог города пустые бутылки сдает!  На жизнь ему не хватает, что ли? Не будешь же объяснять, что я помогаю просто донести пустые бутылки.  И разойтись с ними невозможно, они явно нас заметили, ведь улица совершенно пустая. И тут решение приходит мгновенно.

Когда между нами оставалось метров пять, я, глядя на идущего рядом спутника, громко говорю:
- Ну, что, родственник, ты мне за труды хоть бутылку лимонада купишь?
И, не дожидаясь его ответа,  поворачиваю голову к встречным и удивленно спрашиваю:
- Это вы, девчата? А я вас и не узнал без белых халатов. Как там Николай Иванович поживает?
Николай Иванович Елизаров – их заведующий отделением. Напомнив о нем, я сразу снимаю вопрос:
- Где же мы видели этого мужика с пустыми бутылками? 
Девушкам станет понятно, что главного рентгенолога города попросили помочь донести  стеклотару  до пункта приема,  где толпятся мужики и которую они только что пришли.

У меня на душе стало легче.  Вышел из положения вроде.  Но сделал для себя вывод:
- Нельзя соглашаться на помощь родственникам, которая может поставить меня в неудобное положение. Все же я достаточно публичный человек, и на меня обращают внимание больше, чем на рядовых граждан.

Позже мне не раз пришлось убеждаться в этом.  Особенно когда я стал первым заместителем заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома и частенько мелькал на экранах телевизора в передачах Хабаровского телевидения,  со мной часто здоровались незнакомые мне люди, которые, видимо, знали, кто я.  А таких даже среди медицинских работников было много.  Одних врачей в крае было около 9 тысяч человек, да еще свыше 19 тысяч средних медицинских работников.  Не все они, понятно, знали меня, но очень многие видели, ведь я как главный рентгенолог края, а потом краевой чиновник объехал все крупные медицинские учреждения края.

Но про ту сдачу стеклотары я не забыл.  Донес  две авоськи с пустыми бутылками до пункта приема,  где родственник занял очередь, и покинул его. Благо мне можно было, пройдя через больницу скорой медицинской помощи, оказаться на другой стороне рядом со школой милиции, и через полчаса быть уже у своего дома на улице Шевчука в хабаровском затоне.