Девочка из пригорода

Старая карга

Ася шла по пыльной дороге и очень устала. Мама тащила ее за руку, как большой буксир, а Ася упиралась, как могла. У мамы сломалась машина, уже несколько дней они ездили в город на автобусе. Обычно путь от остановки проходил незаметно – они делали небольшой крюк до детской площадки, Ася каталась на качелях, потом они заходили в маленький магазин и мама покупала конфету. «Как в моем детстве», – говорила она. Такие большие конфеты в бумажных обертках, неяркие, как будто лежали на солнечном подоконнике долго-долго, продавались только в их магазине. В городе Ася таких не видела.

Но сегодня мама была усталая и злая. Она запретила идти на детскую площадку и даже ничего не сказала про конфету. Мама что-то зло ворчала себе под нос и тащила Асю дальше. Идти было тяжело и жарко. Ася упиралась и громко ревела.

«Не слушаешься маму? Дай мне руку и пойдем со мной», – вдруг прозвучал странный голос. Как будто кто-то очень старый и скрипучий что-то сказал из глубокого подвала – так показалось Асе. Она обернулась и увидела бабушку. Очень старую и, несмотря на жару, одетую в шерстяную кофту и длинную юбку. Ася посмотрела на землю – ей показалось, что бабушка что-то искала. Но нет, она просто так странно стояла – согнувшись почти пополам и опираясь на толстую коричневую палку. Руки ее были как продолжение палки – такие же коричневые, будто сделанные из сучковатой ветки.

Ася любила бабушек. У нее их было две, но они обижались, когда их называли бабушками, и она звала их по имени, Наташа и Люда. И еще была прабабушка – баба Нина. Она пекла самые вкусные пирожки, рассказывала самые интересные сказки, и у неё всегда было время на игры. Баба Нина жила с ними в доме, и иногда к ней приезжали ее подружки – она называла их девочками, но они такие же бабушки, как она, даже еще старее. Их привозил папа или дед, или вместе, на двух машинах. До их поселка автобусы ходят редко, да даже если бы ходили часто, «девочки» не смогли бы приехать – им было сложно даже на крыльцо подняться. Баба Нина ждала их с вечера, лепила пельмени с мясом, капустой и сырой картошкой и пекла пироги. «Девочки» любили долго сидеть за столом и говорили про голодное военное детство. Папа или дед ругались –  зачем вспоминать несколько лет голода, если потом вся жизнь была нормальная? Но баба Нина все равно каждый раз со слезами на глазах рассказывала, как они все время мечтали о картошке, и как раз в год им доставался пасхальный кулич. Ася любила сидеть с ними – они всегда угощали ее конфетами, а после обеда пели песни, иногда весёлые, иногда грустные. Некоторые Ася уже выучила и пела вместе с ними.

«Наверное, эта бабушка знает много историй. Может, и песен, но вряд ли она может петь своим странным голосом», – подумала Ася и протянула бабушке руку. Она взяла ее коричневый палец, на ощупь он тоже был похожим на ветку – твердый и шершавый.
Бабушка удивленно смотрела на пухлую белую ручку, обхватившую ее указательный палец. Она не знала, что сказать. Она привыкла, что если она заговаривала с детьми и предлагала идти с ней,  они сразу пугались. Еще никто не протягивал ей своей руки. Бабушка стояла и не могла ничего сказать. По ее коричневой щеке скатилась слеза, но никто ее не увидел, потому что она спряталась в глубокой морщине.

Маме стало неловко, что она ругалась на Асю при посторонних. «Доченька, пойдем», – сказала она спокойно. И злость ее куда-то делась.

«До свидания, бабушка!» – сказала Ася и пошла за мамой. Плакать ей уже тоже не хотелось, да она и не помнила уже, почему ревела до этого.

«До свидания, девочка», – скрипучим голосом сказала бабушка. И еще долго смотрела на свою коричневую руку.

На следующий день, когда Ася пришла с мамой на детскую площадку, она увидела бабушку. Она сидела около самого забора, на сложенных в стопку автомобильных шинах. Их называли клумбами, но цветы там никогда не росли. Странно, что Ася никогда не замечала бабушку раньше – наверное, потому, что к забору никогда не подходила, да и бабушка сидела неподвижно. Разве кто-то замечает сухие деревья у забора? Так и бабушку никто не замечал. Только иногда, когда кто-то из детей не слушался маму и капризничал, бабушка протягивала свой крючковатый палец и предлагала пойти с ней. Дети пугались и начинали слушаться. А дома мамы пугали детей, что их заберет к себе «Старая Карга», как другие пугают Бабой-Ягой.
Ася подошла к бабушке и села на соседнюю клумбу. Клумба состояла из четырех шин, поставленных друг на друга, залезать было сложно, но зато очень весело болтать ногами.

«Расскажешь историю?» – спросила Ася. Бабушка растерянно смотрела на Асю и вспоминала истории. Сначала й ничего не приходило в голову и она сидела расстроенная. Но Ася не торопила. Она много играла с бабушками и знала, что иногда они задумываются, и тогда лучше просто тихо сидеть рядом. А потом бабушке вспомнилась история. Про то, как они с братом брали в школьной библиотеке книжки и читали их, и это было интереснее всякого кино. Хотя про кино она узнала позже, когда приехала в город. Мама их спрашивала, что они делают, и они отвечали – уроки. А она не умела читать и верила, что у них в руках учебники, и они читали до самого вечера, пока хватало света.

Ася слушала внимательно, посмеялась в конце и серьезно сказала: «Спасибо. Завтра расскажешь еще историю?»

Всю ночь бабушка вспоминала истории из своего детства, иногда улыбалась в полусне, иногда плакала. На следующий день она рассказала другую историю, и Асе понравилось.

Мамину машину наладили, и теперь они приходили на площадку только по выходным. И каждый раз у бабушки была новая история. Иногда несколько ребят собирались в кружок около клумбы без цветов и слушали Старую Каргу. Ее истории были самыми интересными.

Только пугать мамам ей уже не получалось.

Асёка-Масёка

Ася растерянно стояла около стенки, не зная, что ей делать. Она с трудом узнала даже игровую комнату, где их подготовительная группа проводила почти все время. Столы и полки с игрушками куда-то исчезли, стулья поставили рядами, на них сидели родители. Ася удивилась, как это стулья до сих пор не сломались – родители были огромными, а стульчики маленькими. Оставшуюся часть комнаты превратили в сцену – на ней стояла большая картонная книга с вырезанными окошками.

– Опять опоздала! – сказала воспитательница. – Беги скорее к группе, скоро концерт.

Ася только сейчас заметила, что все дети уже собрались в спальне. Вместо двери, которая выходила прямо на сцену, повесили занавеску, как кулисы в театре. В спальню идти не хотелось. Ася ее никогда не любила – она не могла спать днем и больше всего не любила тихий час, когда надо было тихо лежать в кровати и не двигаться. Это был не час, а целых два. Сейчас там никто не спал, и даже кровати все сдвинули, освободив половину комнаты. Девочки поправляли прически, у некоторых были длинные блестящие локоны. Мальчики, как обычно, носились, только сейчас на них были нарядные бабочки или галстуки. Ася тяжело вздохнула и направилась в спальню.

– Подожди минутку, – сказал папа и опустился на колени, так что смотрел ей прямо в глаза. – Я все думал, в кого ты у нас превращаешься, а теперь понял. Когда ты родилась, мы с мамой называли тебя червячком – ты ничего не умела делать, только извивалась в кроватке. Потом ты стала мартышкой – всегда куда-то бежала, все хватала и баловалась. А теперь ты принцесса.

– Даже в этом платье? – недоверчиво спросила Ася и с тоской посмотрела на девочек в пышных розовых и белых платьях. Потом потрогала свое как будто мятое платье, на котором из украшений были только бледные вышитые цветы – один на груди и несколько маленьких внизу. И цвет даже был не белый, а какой-то бежевый. Мама говорила ей, что она ничего не понимает в настоящей красоте. Хотя недавно они съездили в детский магазин и примерили нарядное, как у других девочек, платье с несколькими юбками. Но мама покачала головой и сказала, что никуда не годится. Асе тогда и самой не понравилось – будто ее завернули в мешок и не дали дышать, и она наконец согласилась на платье, которое ей привезла мама. Но сейчас, глядя на других девочек, ей было неловко от своего простого наряда. Она подумала, что папа так пошутил, и обиженно отвернулась.

– Если бы ты была в таком розовом костюме, я бы назвал тебя куколкой. Но ты – настоящая принцесса. И кудряшки у тебя – не такие кудрявые, как у других, зато настоящие и мягкие.

Папа обнял Асю. «Принцесса Асёка», – сказал он и погладил ее по волосам. Ася задумчиво пошла к остальным, так и не поняв, серьезно ли говорил папа. Имя Асёка ей понравилось.

Ася села на краешек кровати – теперь даже не понятно было, чья это кровать. Вокруг бегали дети и воспитательницы, занавеску уже задернули, включили музыку с какими-то песенками. К Асе подсел Ваня. Непонятно, где он прятался раньше. С Ваней она играла больше всего, и сейчас обрадовалась, что он наконец появился.
– Я забыл стих, – грустно сказал Ваня.

Ася взглянула на него с испугом. Потом посмотрела на воспитательницу. Ваня догадался, о чем она думала, и сказал: «К Анне Петровне не пойду. Она меня убьет». Ася еще раз посмотрела на воспитательницу и согласилась.

Ася с Ваней сидели молча, думая, что делать. Девочки из первой сценки уже собрались у занавески, радостно хихикая и повторяя слова. У Аси стих был короткий и в самом конце. Из-за того, что она часто пропускала репетиции, ей не разрешили участвовать ни в одной сценке. В садик она ходила редко. Иногда она болела, иногда мама уезжала в командировки, и папа разрешал ей остаться дома, говорил, что ребенку порой нужно просто поиграть с бабушкой. Бывало и так, что они все вместе просыпали, а опаздывать было нельзя, и тогда Ася тоже оставалась дома с бабушками. Поэтому у нее был короткий стих в самом конце. После нее был только Ваня, а потом вся группа должна была хором петь песню про садик.

– Я спрятал бумажку в кладовке, – вдруг сказал Ваня. – На веранде. Когда убирали игрушки из песочницы, я ее спрятал в зеленом ведре, в котором метла стоит.
– Кладовка на замке. Но даже если мы ее откроем, ты все равно стихи не сможешь прочитать.
– Попрошу Сашу, он умеет читать. И воспиталке не скажет. Я видел, все ключи висят на стенке у завхоза. Мы успеем, мы же в самом конце.
Поэтому Асе и нравилось играть с Ваней – с ним всегда было интересно. Но сейчас ей стало страшно. Даже просто от мысли, что они спустятся в подвал к завхозу. Он всегда ругался, и все дети держались от него подальше. А во время тихого часа, если воспитательницы не было в спальне, рассказывали друг другу истории про его подвал. Петя даже говорил, что видел там скелет, но ему никто не верил.

Ваня никогда ничего не боялся. Вот и сейчас он потянул Асю за руку, и они тихонько выскочили из занавески – ей было страшно, но очень хотелось побывать в подвале. Все смотрели на танец букв, точнее, на девочек, танцующих с вырезанными из бумаги буквами в руках. Ни Асю, ни Ваню никто не заметил.

В подвале было холодно и тихо. Ваня шел впереди, и Ася восхищалась, какой у нее смелый друг. Он остановился, приложив палец к губам. Они постояли так в тишине, а потом пошли дальше. Ваня открыл дверь, от скрипа Ася вздрогнула, но никаких других звуков не было. В подвале пахло сыростью, красками, чем-то непонятным. Ваня включил свет, они увидели, что две стены заняты полками, около одной стоит старый диван, а в углу какие-то инструменты.

– Ты точно здесь видел ключи? – спросила Ася.

– Они должны быть здесь, – сказал Ваня. – Не будет же завхоз их домой уносить.
Ася поняла, что Ваня здесь никогда не был. Они рассматривали полки – на них было столько всего интересного! Несколько банок с разными гвоздями, какие-то непонятные коробки, отвертки, молотки. Ваня вытащил большой гвоздь, который даже не умещался у него на ладони, и восхищенно его рассматривал. Потом они увидели, что в углу стояла лестница. Они с трудом вытащили ее в середину комнаты, но задели лампу, свисавшую с потолка. Лампа раскачивалась из стороны в сторону, по всему подвалу задвигались тени, Ася зажмурилась и прижалась к стенке. Но Ваня смело полез наверх, исследуя верхние полки. Стоя на лестнице, он показывал Асе интересные штуки – какие-то старые приборы и фигурки какого-то человека. Но ключей там не было. Ваня спустился и сказал, что надо посмотреть на другой стороне. Они подвинули лестницу, и Ваня опять забрался на несколько ступенек.
Вдруг он страшно закричал, лестница зашаталась, с полок с лязгом посыпались какие-то банки. Ася зажмурилась, но продолжала держать лестницу. Она тоже хотела закричать, но от страха не смогла проронить ни звука. Наконец все стихло. Ася открыла глаза. Ваня так же стоял на ступеньке, только лицо его было белое-белое.
– Спускайся! – попросила его Ася.

– Я не могу, – тихо сказал Ваня. – Здесь паук.

Ася увидела большого висевшего на паутине паука. Она взяла из угла метлу, смахнула паука и поставила ее обратно в угол. Ваня осторожно спустился на пол. Они собрали с пола упавшие банки – в некоторых из них были кисточки, Ася поняла, почему так сильно пахло краской. Все время Ваня молчал.

– Никому не говори, что я испугался паука, – наконец сказал он.

– Конечно, – ответила Ася. – Мне бы всё равно никто не поверил, – добавила она, и Ваня впервые улыбнулся.

Они выскочили из подвала и быстро побежали в игровую. Увидев, что концерт еще идет, они с облегчением вздохнули и проскочили через занавеску.

Они сели так же на кровать и радовались, что никто не заметил их отсутствия. Анна Петровна пробежала мимо, скользнув по ним взглядом. Но через несколько шагов она резко остановилась, вернулась и закричала: «Что с вами случилось?» Ася только тут заметила, что все платье у нее в синей и зеленой краске – видимо, она испачкалась, когда собирала кисти. Рубашка у Вани тоже выглядела так, как будто на ней пытались рисовать дети из младшей группы. Пришлось рассказать воспитательнице об их приключениях. Анна Петровна сказала, что в таком виде их не выпустит, и Ваня радостно улыбнулся – ему не придется стоять на сцене с забытым стихом. Еще Анна Петровна постоянно повторяла: «Что же я скажу вашим родителям?» Но выглядела она не злой, а испуганной.

После концерта Ася вышла последней, все родители со своими детьми уже разошлись. Воспитательница что-то объясняла маме и папе, поэтому они не удивились, увидев Асю, перепачканную краской.

– Я надеялась, платья хотя бы на лето хватит, – сказала мама. – А мы все ждали твоего стихотворения.

– Дома расскажешь, – сказал папа.

Всю дорогу домой Ася сидела тихо. Сегодня много что произошло удивительного. Бесстрашный Ваня испугался паука, а воспитательница, которую всегда все боялись, оказывается, сама боится родителей. И подвал у завхоза оказался совсем не таким страшным – почти такой же, как гараж у них дома.

Дома их давно ждали, баба Нина испекла любимый пирог с вареньем. Ася рассказала стихотворение, и все ей бурно хлопали – и мама, и папа, и дед, и Наташа, и баба Нина.

А потом папа позвал Асю в гараж. Ася спустилась, она была уже в домашних шортах. На широкой полке лежало платье и стояли тюбики с красками. Папа выдавил синюю краску на крышечку, обмакнул кисть и нарисовал сбоку на платье смеющуюся рожицу. Ася не могла поверить своим глазам – ей ведь всегда запрещали портить одежду! Но папа протянул ей вторую кисть и показал на другие тюбики. Потом он нарисовал смешную кошку, а Ася – солнышко и несколько цветочков, а в конце они вместе сделали разноцветный узор. Ася смеялась и радостно водила кистью – такое яркое платье ей нравилось намного больше.

– Знаешь, – сказал папа, – я подумал, что будешь ты у нас Асёкой-Масёкой. Буква «М» в твоем новом имени – от мартышки, которой в тебе еще много осталось. Ася улыбнулась и продолжила рисовать на платье – новое имя ей тоже нравилось.;

Бойкая торговля

Стояла жара. Папа где-то нашел рецепт освежающего айрана, хотел купить для этого блендер, но бабушка Наташа достала его из шкафа на кухне. «Даже не знаешь, что у нас дома есть», – с упреком сказала она папе. Но сама была очень довольна, что у нее на кухне есть приспособления на все случаи жизни.

Несколько дней папа готовил айран. Он смешивал укроп, огурцы, кефир и воду из холодильника, добавлял много соли и взбивал в блендере. Взрослые пили эту зелено-белую смесь и очень хвалили. А Асе совсем не нравилось, и папа обижался, что дочь не ценит его кулинарные способности. А потом он взбил кефир с клубничным вареньем и добавил землянику, Ася выпила стакан и попросила добавки, и потом еще. В гости зашел Искандер, друг из соседнего дома, и папа угостил его тоже. Ему тоже понравилось и он попросил еще, но кончилась земляника. Тогда сделали коктейль только с вареньем, и было тоже вкусно.

Ася с Искандером пошли гулять во двор, сидели на скамейке около костра и говорили о погоде. «Жара стоит уже неделю, как бы урожай не погиб», – сказал Искандер. Он не знал, что это значит, но так сказали по телевизору. Ася тоже не знала, но она важно кивнула и посмотрела на Искандера с уважением. Они сидели очень довольные, радуясь, что ведут себя как взрослые.

«Надо сделать еще что-то взрослое», – подумала Ася.

И тут ей пришла в голову такая прекрасная мысль, что она даже вскочила со скамейки. «Мы будем продавать коктейль», – заявила она радостно.

Искандеру мысль понравилась. Они достали из гаража столик, поставили его на улице у забора, накрыли скатертью, которую они выпросили у Наташи. Сначала Наташа не соглашалась. «Что же вы меня перед соседями позорите?» – вздыхала она. Но папа сказал, что дети «думают в правильном направлении», и даже помог вытащить стаканы и два стула из кухни. Потом они сделали полный блендер клубничного коктейля и сели торговать.

Искандер написал на бумажках цены – 10 рублей для маленького стаканчика и 20 для большого.

Первым покупателем стал папа. Потом на велосипеде проехал Саша, он живет в самом конце Черемуховой улицы. У него не было с собой денег, он уехал домой и скоро вернулся вместе с сестрой, она сидела у него на багажнике. Они купили по маленькому стаканчику и уехали.

Близился вечер, с остановки начали идти люди. Они жили в двух пятиэтажках около мелькомбината, дорога проходила проходила через поселок. Одна девушка долго смотрела на коктейль, спросила, из какого кефира он сделан. Потом купила маленький стаканчик, и ей понравилось. Но другие люди проходили мимо, как будто не замечая и смотря в сторону, а одна ворчливая женщина долго смотрела на них и недовольно качала головой.

Искандер достал из кармана блокнот и ручку и нарисовал две линии крестиком. «Это «самолетик», – важно сказал он. «Мне брат объяснял, они это в институте проходят.  В этот столбик надо писать расходы, а в этот – доходы. Разница будет прибыль». Ася смотрела на Искандера восхищенно. Он уже закончил первый класс, а она пойдет только в сентябре. Но он уже до школы умел читать и писать. Ася пока не умела. Мама занималась с ней каждый день, а баба Нина с мамой спорила. «Не лишайте ребенка детства», – говорила она. Раньше все учились читать и писать в школе, а сейчас идут в первый класс, уже зная таблицу умножения. И зачем только учителя зарплату получают?» Но мама не соглашалась и каждый вечер заставляла Асю читать несколько слов. У Аси получалось плохо, и мама нервничала, спрашивала, как же в сентябре она посмотрит учительнице в глаза.

Но цифры Ася знала. В первом столбике цифр не было – потому что кефир и варенье они взяли из холодильника. Во втором столбике стояли три раза «10» и один раз «20».

– Итого прибыль пятьдесят рублей! – радостно сказал Искандер.

Они немного стояли молча, оглушенные своим успехом.

– А если кефир в холодильнике кончится, что тогда? – робко спросила Ася.

– Тогда надо будет пересмотреть расходы. Ты знаешь, сколько стоит кефир?

– Нет.

– И я не знаю. А варенье если кончится?

– Варенье у Наташи никогда не кончится, – убежденно сказала Ася. – А кефир можно папу попросить купить.

Они стали мечтать, на что потратят деньги. Они давно хотели построить домик на дереве, но не знали, сколько стоят доски и гвозди.

И тут приехала с работы мама. Она так удивилась, что сначала долго молчала. Смотрела на столик, на бумажки с ценами, на стаканчики и блендере.

– Какой ужас! Кто вам разрешил?

– Папа, – промямлила Ася.

Мама промолчала и быстрым шагом ушла в дом. Ася боялась, что она скоро вернется и заставит убрать столик. Но мама не возвращалась. Как потом объяснил папа, дома были настоящие «дебаты». Наташа говорила, что нечего позориться перед соседями. Баба Нина говорила, что где это видано, чтобы своим друзьям за деньги продавать угощение. Дед говорил, пусть дети играют в магазин, если им нравится. Папа говорил, пусть учатся зарабатывать. А мама молчала и не могла понять, что она думает.

Потом пришел папа. Посмотрел на «самолетик» Искандера, похвалил и сказал: «Да у вас здесь бойкая торговля». Ася и Искандер очень устали от нескольких часов на жаре, но были очень гордые – у них ведь бойкая торговля. Папа помог убрать стол. В блендере оставалось коктейля на один стаканчик, его выпил Искандер перед уходом домой.

Весь вечер Ася рисовала чертеж домика на дереве. Правда, когда она показала бабе Нине, та сначала подумала, что это собачья конура, а потом, когда Ася показала на дерево, решила, что это скворечник.

Утром Искандер не пришел. Ася ждала его у калитки – звонить первой она не хотела. А потом пришел папа Искандера.

– У него понос. Еще бы – он выпил коктейль, который несколько часов стоял на жаре. Так что закрыта ваша лавочка.

Ася очень расстроилась. Папа стоял рядом и почему-то начал смеяться.

– Считай, ваш бизнес закрыла санэпидстанция, – сказал он.

– Скажите спасибо, что не налоговая, – добавил папа Искандера.

И они вдвоем стали громко смеяться и говорить еще какие-то непонятные слова. Асе было грустно и хотелось плакать. А больше всего от того, что папа совсем не понимает, как это было для них важно.

– Не переживай, построим мы вам домик, – вдруг сказал папа. – А на ваши первые заработанные деньги купите для домика первую доску. Она самая важная.

Ася улыбнулась сквозь слезы. Оказывается, папа все понимал.

Домик на дереве

Однажды дед с Наташей разбирались в гараже, а Ася им помогала, хотя они говорили, что она только мешается под ногами. Но дед охотно объяснял, что за странные предметы и инструменты хранились в гараже.

Ася увидела веревку – темно-серого цвета, мохнатую, как косичка в конце дня. Она начала смеяться – зачем нужна такая веревка, сделанная будто из старой тряпки? Дед объяснил, что эта веревка очень крепкая, и если уметь ей правильно обвязывать, может держать огромные бревна.

– И она может даже удержать домик на дереве? – спросила Ася.

– Конечно, – ответил дед.

Скоро приехал папа.

– Папа, а давай поедем и купим доски!

Ася не очень надеялась, что папа согласится, но он был в хорошем настроении и сказал, что ему надо полчаса на обед, а потом они могут ехать и даже взять с собой Искандера.

Этот магазин не был похож ни на один другой. Прямо на большой площади лежали доски разных размеров, кирпичи, металлические трубы. Папа выбрал доски, а Ася и Искандер гордо вручили продавцу свои деньги. Вряд ли их хватило на целую доску, но они все равно были очень довольны. Папа заплатил остальное и пошел договариваться о доставке. Скоро ои возвращались домой, а за ними ехал небольшой грузовик.

Несколько дней Ася с Искандером ходили вокруг досок, сидели на них. вдыхали запах дерева и мечтали, какой у них будет домик.

Наконец наступила суббота. Утром пришел дядя Марат, папа Искандера, и стал помогать носить доски к большому дереву около забора. Папа прикрутил веревкой к стволу деревянную лестницу, потом они с дядей Маратом закрепили два больших бруса между стволом и толстыми ветками. К ним прибили доски поменьше. Ася и Искандер помогали как могли – подавали гвозди, собирали щепки на траве и относили их под крыльцо, где хранились дрова, бегали в дом за водой. Уже начинало темнеть, когда папа и дядя Марат спустились с дерева, пошли в гараж и скоро вернулись с двумя большими листами фанеры. Сначала они подняли наверх один лист и прибили его к нескольким вертикальным доскам. Потом подняли второй лист и прибили его с другой стороны.

– Крыша готова – значит, и дом готов! – довольно сказал папа.
Ася и Искандер забрались в домик и не могли поверить своему счастью. Отсюда можно было видеть и улицу, и всех, кто по ней проходит, и двор, и Наташу на клумбе, и даже кусочек соседского двора. Правда, в полный рост стоять не получалось, но еще интереснее было сидеть на корточках или лежать на животе, опираясь на локти.
Мама еле дозвалась их на ужин. Они хотели поиграть еще, но ни Асю, ни Искандера не отпустили. Наверное, сил играть бы у Аси не хватило – она еле дошла до своей кровати и тут же крепко уснула, так сильно устала она, целый день помогая строить домик.

После этого все дни Ася проводила в домике. Когда отпускали Искандера, он тоже приходил – они вели дневник наблюдений за улицей, Искандер сказал, что очень важно записывать, кто куда идет. Иногда они просто читали – Искандер читал вслух, а Ася смотрела картинки. У них были свои запасы и сокровища – большая жестяная коробка, в которой было когда-то печенье, теперь в ней хранились сухари. Была еще такая же коробка для конфет, но конфеты всегда быстро кончались, хранить их не получалось. В маленькой коробочке с сокровищами лежали бриллианты – цветные стеклянные камушки, которые Асе подарила баба Нина, несколько печатей со зверями и какие-то металлические штуки Искандера. Ася не знала, для чего они, и он не говорил. Он умел хранить секреты. А может, и сам не знал, что это такое.
Иногда они пускали кого-нибудь их друзей. Кого-нибудь одного, больше не было места. Друг должен был заслужить – несколько дней не обзываться и принести свой вклад в «продуктовый склад», как называл их коробки Искандер.

Снаружи домик был не очень похож на домик, и даже не на скворечник, как называла его баба Нина. Это был какой-то шалаш, но Асе и Искандеру он казался самым красивым на свете.

Однажды вечером папа и дядя Марат решили посидеть в домике. Они с трудом залезли в домик, удивляясь, как они умещались здесь, когда строили. А потом папа хотел поправить крышу, зашатался, схватился двумя руками за брус. Брус затрещал, папа старался удержать равновесие, но через секунду вместе с брусом полетел вниз.
Ася смотрела, затаив дыхание. Она еще никогда в жизни так не пугалась. Но папа встал, потирая плечо и ногу, и сказал, что это опасное сооружение. Он еще несколько дней сильно хромал, а все его руки были в глубоких царапинах.
После папиного падения Асе и Искандеру запретили играть в домике. Они очень переживали, ходили вокруг дерева и любовались на свой домик снизу.

А однажды около ворот остановился большой грузовик, в кузове у него была стрела – маленький подъемный кран, которым он опускал груз. Кран заскрипел, тросы натянулись, и из кузова показался груз. Это был настоящий домик-штаб, таким, каким его показывают в фильмах и рисуют в книжках. Доски были аккуратно покрыты темным лаком, в домике была настоящая дверь и два окошка – без стекол, но со ставнями. Кран медленно перенес домик через забор. Двое рабочих вышли из грузовика и выгрузили длинные брусья. Вместе с папой они быстро сколотили вышку, а потом кран поставил на нее домик.

– Вот это настоящий штаб, – сказал папа. – Масштабный.
Оказывается, папа заказал этот домик в строительной фирме.
Старый домик разобрали, доски убрали в гараж. Ася с Искандером освоили новый штаб. Внутри был даже стол с маленькими скамейками. Сюда можно было приглашать двух или даже трёх друзей. И лестница была безопасная – с перилами.
Это был домик мечты. Но почему-то в нем было играть совсем не так весело, как в старом. Искандер тоже остыл к домику.

– Почему играть стало неинтересно? – спросила однажды Ася.

– Не знаю, – честно ответил Искандер.

Скоро они перестали приходить в домик.

Папа заметил и спросил, в чем дело. Ася долго стеснялась, но сказала правду – в новом домике все совсем по-другому. Папа обиделся и говорил что-то про то, что он старается и хочет все как лучше.

Потом они долго говорили с мамой.

Через несколько дней приехал тот же грузовик и погрузил штаб обратно в кузов.

– Я разместил объявление в газете с фотографией, нашелся покупатель, он купил его для своих детей. Я даже немного заработал, – рассмеялся папа. – Если хотите, в субботу построим ваш старый домик. Будет новый старый домик.

Всю субботу Ася, Искандер и папа возились с домиком. Ася и Искандер, как опытные строители, уже многое делали сами. Искандеру даже ра
зрешили забить несколько гвоздей.
– Этот домик как прежде, но прочнее, – сказал папа.

Мама испекла им на новоселье вишневые кексы, они съели по две штуки. Сидеть на корточках было неудобно, но они были счастливы в своем новом старом домике.

Почти первоклассница

Всю неделю Ася собирала вещи на море. В маленький розовый чемодан поместились все ее легкие платья, маечки и шорты. И еще они с мамой купили новый купальник. «Хорошо ехать на юг в августе, на всё летнее скидки», – сказала мама.
Они ехали вдвоём с мамой. Папа не мог бросить работу, мама тоже не могла, но потом она сказала, что ребёнку надо набраться сил перед тяжёлым годом, и как-то всё устроила. Асю немного пугало, что все говорили, что год будет тяжёлым. Идти в школу ей не очень хотелось – весь прошлый год они ездили по субботам на подготовку, и там было весело, но все говорили, что школа и подготовка – это две разные вещи.
Наконец настал день отъезда. Рано утром поехали в аэропорт, и было очень холодно, даже в самолёте Ася накрылась пледом. Но когда они приземлились и спускались по трапу, жаркий воздух окутал Асю теплом и радостью лучше любого одеяла.
Здесь всё было по-другому. Воздух пах ароматными соснами, все мужчины были усатыми и громкими, а женщины – толстыми и добрыми. Сначала Ася не могла привыкнуть к их громкости и не могла понять, ругаются они или радостно разговаривают. Когда они с мамой искали квартиру, на них со всех сторон накинулись такие усатые и громкие водители, что Ася в ужасе спряталась между мамой и большим чемоданом. «Эх, был бы папа», – подумала она с грустью. Удивительно, но мама смогла со всеми разобраться, и в результате нашла «прекрасный вариант». У них был отдельный вход, внизу кухня и диван, и спальня на втором этаже. Но самое главное – на втором этаже был балкон, на который свешивались ветви с вкусными жёлтыми фруктами. А если их отодвинуть, видно было голубое море вдалеке. Вечером в большом дворе, выложенным серыми шершавыми камнями, Ася и другие дети из соседних квартир играли в прятки и догонялки, по этим тёплым камням было так приятно бегать босиком. Родители сидели за большим столом под виноградом и не спеша разговаривали, наслаждаясь вечерней прохладой. Иногда приходил усатый хозяин с большим кувшином и тоже сидел с родителями, а иногда даже играл с детьми. Если Ася уставала бегать или плакала, когда её быстро находили в прятки, он говорил ей: «Не плачь, ты же уже взрослая. Почти первоклассница!»
На море они проводили всё время. У Аси появились свои друзья, они строили замок на небольшом участке пляжа, где был песок. Или играли в машинки, нагружая пластмассовые грузовики камушками. У всех были одинаковые ведёрки с совочками и формами, и не страшно было перепутать игрушки вечером, когда уходили с пляжа.
Утром они завтракали дома, а обедали где-нибудь в кафе. Асе очень нравился такой распорядок, нравилось сидеть в тени за столиком, пить сок или компот, смотреть на море и ждать, когда принесут какое-нибудь блюдо, каждый раз они заказывали что-нибудь новое. Но Ася уже поняла, что красивое название редко означает вкусную еду, и наоборот. Например, необычные «сациви» или «бефстроганов» ей совсем не понравились, а вот просто «курица с овощами» оказалась вкуснее всего. Мама всегда заказывала позже – она знала, что скорее всего ей придется есть что-то странное с красивым названием, а Асе потом принесут обычную котлету. Часто официанты почему-то не обращали на Асю внимание и удивлялись, когда мама говорила, что дочка сама сделает заказ. Ася очень радовалась такой самостоятельности. «Я же почти первоклассница», – думала она. Получалось, есть в этом и плюсы.
Иногда они покупали большое медовое пирожное или большой треугольный кусок торта «наполеон». Их носили по пляжу полные добрые женщины в длинных юбках. Мама рассказала Асе историю, как они с тётей Региной и совсем маленькой Асей приезжала сюда несколько лет назад. Каждый вечер они покупали такое пирожное, половины его хватало на вечерний чай втроём, а другую половину убирали в холодильник. Но когда Ася просыпалась утром, в холодильнике всегда стояло пустое блюдце – пирожные улетали, как объяснила мама. И однажды Ася спросила продавщицу, почему её тортики улетают ночью из холодильника. Мама сказала, что после того укоризненного взгляда, который она получила от той продавщицы, ночные полёты прекратились.
Но сейчас Ася знала, куда деваются пирожные, и самое главное – откуда они берутся. Поэтому она всегда выискивала глазами продавщиц на пляже – она знала, что всегда есть надежда уговорить маму на пирожное, хотя бы совсем маленькое.
В этот день было жарко. Ася долго купалась с мамой, и как сказала мама, почти научилась плавать. Вышли из моря, только когда Ася совсем устала и уже не могла стоять на ногах. Мама посадила Асю на коврик, закутала в полотенце и, показав на кошелек в сумке, сказала, что Ася заслужила пирожное и может купить, если продавщица будет проходить мимо. «А я пойду наконец проплыву нормально, спина затекла тебя держать. Главное – никуда не уходи с коврика», – сказала мама.
Ася сидела на солнце, в руках и ногах была приятная усталость, и она мечтала, как вот-вот научится плавать по-настоящему, и как будут завидовать все дети, с которыми она играла на пляже.
«Пирожные домашние, медовые!» – услышала Ася голос. Она вскочила с места, забыв, что устала, но продавщица была где-то далеко, Ася даже её не видела. «Я добегу быстро-быстро, куплю и вернусь. Никто не заметит», – подумала Ася, схватила кошелек и побежала босиком на голос.
Голос казался то совсем близко, то далеко. Ася бежала, стараясь увидеть знакомую фигуру с подносом. Она споткнулась и упала к кому-то на полотенце. «Под ноги смотреть надо!», – услышала Ася недовольное ворчание. Пробормотав извинения, Ася побежала дальше, но уже медленнее и осторожнее.
Наконец, она увидела продавщицу. Ася обрадовалась, но тут же потеряла её из виду. Она побежала, забыв про то, что может опять свалиться к кому-нибудь на полотенце. И вдруг почти врезалась в юбку продавщицы – она остановилась рядом с семьёй сладкоежек, которые покупали целых четыре пирожных!
Ася как взрослая достала из кошелька деньги, купила одно пирожное и сделала вид, что пересчитала сдачу. Она еще не умела считать, но так всегда делала мама. Вежливо поблагодарив и попрощавшись, тоже как взрослая, Ася пошла обратно.
Она помнила, что их коврик был из тонких соломенных веточек, а полотенца на нём – красные с синим. Но оказалось, что найти своё место не так просто. Несколько раз она кидалась, уверенная, что нашла – но женщина оказывалась не мамой, даже если лежала на таком же полотенце. Ася шла и шла, но мамы всё не было. Она споткнулась о какую-то верёвку и чуть не упала – на песке лежал канат с красными кругами, он отделял коридор для катамаранов и водных мотоциклов. До этого места они никогда не доходили, мама говорила, что это опасно. Ася поняла, что она ушла очень далеко от их места. Она повернула обратно и старалась идти медленно, внимательно глядя на все ряды лежавших ковриков и зонтиков. Люди уже начинали уходить с пляжа, солнце было не такое жаркое, и Ася вспомнила, как она сегодня устала. Каждый шаг по песку приходилось делать с усилием. Ася подумала, что силы ей не помешают. Она откусила пирожное, но оно почему-то показалось ей совсем не вкусным. И только сильнее захотелось пить, и ноги словно устали ещё сильнее. Ася шла, выискивая глазами знакомый коврик, но нигде его не находила. «Наверное, мама давно вернулась и будет ругаться», – с тоской думала Ася. Ей было ужасно стыдно, что она, такая взрослая девочка, не послушалась, ушла, да ещё не может найти дорогу обратно. Но она старалась не подавать виду, что потерялась, хотя ей казалось, что все люди смотрят на неё с укором. Неожиданно она уткнулась в дощатую дорожку. Это был другой конец пляжа, Ася приходила сюда с мамой только вечером, когда они гуляли по набережной. «Может, мама ушла домой и ждёт меня там?» – подумала Ася. Она пошла по дорожке, вышла на набережную, и тут вдруг поняла, что она босиком и в купальнике и так по городу ходить нельзя, даже если купальник был с красивой юбочкой. Вдруг стало холодно, и Ася почувствовала себя самой несчастной девочкой на свете. Больше всего ей хотелось сейчас в тёплой квартире пить с мамой чай, а вместо этого она брела по бесконечному пляжу и понятия не имела, где искать маму. Но она старалась идти с лёгкой улыбкой, чтобы никто не догадался, что такая взрослая девочка потерялась.
– Ася? – вдруг спросил голос откуда-то сверху. Рядом стоял загорелый спасатель в красных шортах. Он без ответа понял, что Асю звали Асей. «Нашли!» – громко крикнул он, подхватил Асю на руки и быстро пошёл к спасательной вышке.
Оказывается, Асю больше часа искали все спасатели в море и на пляже, и ещё многие люди им помогали. Асю обняла мама, все лицо ее было мокрым от слез. Ася удивилась, что мама совсем взрослая, а плачет. Мама крепко прижала ее к себе и не хотела отпускать. «Ты не ругаешься?» – спросила Ася. «За что, солнышко?» – спросила мама. «Я потерялась, а я же почти первоклассница», – грустно прошептала Ася. Мама ничего не ответила и только ещё раз поцеловала Асю в щеку.

Второе сентября

Солнце ярко светило в окно. Такого тёплого дня давно не было, Ася радостно подумала, что сегодня наконец можно будет гулять в футболке и шортах, а может быть, даже съездить на велосипеде на речку с Искандером, бродить по колено в воде и бросать блинчики. Но тут она увидела школьную форму, висевшую на двери – сарафан в клетку, белую блузку и синюю жилетку. Ася вспомнила, что она уже второй день как первоклассница.
Вчера ей в школе понравилось – фотографироваться с большим букетом, стоять на торжественной линейке. Правда, Ася не понимала, почему только одну девочку высокий выпускник пронёс на плечах. Она весело звенела большим золотистым колокольчиком, а все остальные девочки мечтали оказаться на её месте. Вокруг было столько одиннадцатиклассников – хватило бы на всех первоклассниц! Ася бы даже согласилась без колокольчика, ну или взяла бы из дома – у деда много было разных, он любил привозить из своих поездок колокольчики и тарелочки. Колокольчики стояли на стеклянной полке в шкафу, а тарелочки висели на стене на кухне.
Но сегодня идти совсем не хотелось. Особенно грустно становилось при мысли, что надо будет ходить в школу до следующего лета, а ещё даже это лето не кончилось!
Учительницу звали Надежда Юрьевна. Она очень отличалась от воспитательниц в садике. Она носила юбку с пиджаком, из-под которого выглядывала красивая яркая блузка. Она всегда улыбалась, но Асе было страшно к ней подойти, как будто это был не живой человек.
Ася была высокая и не носила очки, поэтому её посадили на последнюю парту. Асе нравилось своё место – прямо около большого окна, из которого было видно школьный двор и дорогу.
Надежда Юрьевна долго объясняла, как работать в прописи, весь урок они писали какие-то палочки. Когда прозвенел звонок, класс загудел, все побежали в коридор. Асино место было самое дальнее, она вышла последней. В коридоре мальчишки носились, девочки стали показывать друг другу куклы. Ася не очень любила играть в куклы, хотя у нее была одна Брац с большой головой и огромными глазами. Эта кукла была очень дорогая, ее подарили Асе на Новый год. Ася удивленно смотрела на Соню – из своего рюкзака она достала целых три Брац! И сказала, что дома у нее еще четыре. Если Асе на каждый новый год будут дарить по кукле, то когда же у нее будет столько же?  Ася долго считала, загибала пальцы. Получилось, что ей будет четырнадцать лет! Интересно, в четырнадцать лет она будет играть  в куклы? Пока Ася думала над этим вопросом, снова прозвенел звонок. Какие же короткие перемены!
Следующим уроком была математика. Рабочая тетрадь по математике оказалась интереснее, чем прописи. На каждой странице были картинке со зверями или героями мультиков. И задания были весёлые – провести стрелочки между горками яблок и цифрами, помочь белочке выйти из лабиринта к ореху. На следующей перемене весь класс пошел в столовую. Надежда Юрьевна собрала всех в пары. Асю как высокую девочку поставили в самом конце вместе с высоким мальчиком Володей. У Володи в старшем классе учился брат, он уже всё знал про школу и ничего не боялся. По дороге он рассказал, что в первом классе все занимаются ерундой и проходят то, что знают. Ася удивилась, зачем тогда вообще ходить в первый класс? Хотя она читала очень медленно, а Володя сказал, что он сам прочитал много книг.
В столовой давали невкусную кашу. И ложки были какие-то неудобные, Ася попробовала и решила не есть. Хорошо, что хотя бы компот был сладкий. Возвращались все тоже строем, но Володя убежал навестить брата, Ася шла одна. Ей нравилось слушать Володю, но и без него было спокойнее – он всё знал и смотрел на неё как на детсадницу.
На уроке по окружающему миру учительница рассказывала про времена года, что за летом приходит осень, а потом наступает зима. Ася и так это знала. Неужели прав был Володя, неужели они тут зря потеряют целый год? За окном пели птицы, светило солнце, и Асе было намного интереснее смотреть на улицу, чем на учительницу.
Когда мама забрала Асю со школьного крыльца, спросила, что было в школе. «Ничего», –  ответила Ася. И добавила грустно: «Целый день потеряла». Мама посмеялась и сказала, что Ася привыкнет, а со следующей недели начнётся продлёнка. Продлёнка – это как садик, но только дети не спят, а делают уроки. Всю дорогу домой Ася ехала молча и смотрела в окно.
Дома она сразу пошла на кухню. Пахло вкусно, намного лучше, чем в школьной столовой. Но мама сначала отправила Асю в комнату повесить  форму, отнести блузку в стирку и приготовить на завтра свежую. «Теперь даже дома как в школе, нельзя нормально пообедать», – сердилась про себя Ася.
Через час пришел Искандер – у него уже начался второй класс, и возвращался он позже. Они сидели в домике, Ася рассказывала, как скучно было в школе.
– Сегодня только второе сентября! Еще целый год ходить в эту противную школу, и так много лет! – Ася готова была заплакать от отчаяния.
– У тебя подружки скоро появятся и будет весело, – утешил ее Искандер.
– Они все играют с куклами, я это не люблю. И нет у меня столько кукол, – Ася начала плакать от жалости к себе.
– Значит, с мальчишками будешь дружить.
– Они только бегают по коридору, а Володя считает меня глупой девчонкой, – сказала Ася сквозь слезы.
– Знаешь, иногда на уроках бывает интересно. Там рассказывают то, что больше нигде не узнаешь. И книжки читают. А на математике научишься считать, и сможешь проверять сдачу.
– Ты говоришь, как моя мама, – прервала его Ася.
– Ты, похоже, и правда глупая девчонка, – обиженно сказал Искандер.
Ася стала рыдать в полный голос. Вот даже единственный друг обзывается, а значит, не друг он совсем. Искандер уже сам пожалел, что обидел, и хотел успокоить Асю, но он не знал, что можно еще хорошего сказать про школу.
– Бывают веселые уроки. Например, на физкультуре мы играем в футбол. Если не ездим в парк бегать, – больше он ничего не мог придумать.
– Как ездите? – спросила Ася.
– На трамвае.
Ася вспомнила, что рядом со школой она видела трамвай. Он всегда громко звенел, медленно переезжая через дорогу, а мама ругалась, что он еле плетётся и они могут опоздать. Она очень хотела прокатиться на этом плетущемся весело звенящем трамвае.
– А как вам родители разрешают? – Ася не могла поверить, что дети сами едут на трамвае.
– С учителем все можно! – рассмеялся Искандер. – Мы, правда, с весны начали. Но «вэшки» даже в первой четверти ездили. Они по окружающему миру там листочки собирали. А «ашки» только со второго класса будут. Это от учителя зависит.
Ася мечтательно смотрела в окошко их маленького домика. А вдруг Надежда Юрьевна разрешит им поехать на трамвае уже в этой четверти? Может, и правда в школе не так всё плохо. Она вытерла слезы и попросила Искандера рассказать ещё что-нибудь про трамваи.

Всё серьёзно

Деревья в школьном саду пожелтели и красиво переливались на солнце. Птицы собирались в стаи и кружили по небу.
– Ася, так сколько яблок осталось у Лены? – Надежда Юрьевна показывала на большой плакат по сложению и вычитанию на доске. – Понятно, ты не яблоки считаешь, а ворон.
Весь класс засмеялся шутке, но Асе было не смешно. И вообще-то смотрела она не на ворон, а на грачей.  Их было очень много, и летели они высоко – никак не сосчитать. «Больше не буду смотреть в окно», – сказала она себе. Вообще-то Ася была очень довольна, что ей досталось это место – последняя парта в первом ряду. Но часто в окно было смотреть интереснее, чем на доску, и Надежда Юрьевна это заметила.
На следующем уроке она сделала перестановку. Ася и Володя поменялись местами. Теперь Ася сидела за одной партой с Катей, у которой была длинная почти белая коса. Катя часто смеялась, и косичка тоже смеялась, подпрыгивая на синем жилете.
На перемене Ася и Катя пошли в столовую вместе. Катя предложила придумывать прозвища всем парам впереди. Так Алина стала сосиской, Настя сарделькой, а Рома пуделем. Ася знала, что обзываться нехорошо, но не могла остановиться, они хихикали и придумали новые прозвища. Когда устали смеяться, Катя достала из кармана конфеты – несколько карамелек и две шоколадных, и предложила поделить поровну. Ася знала, что сладкое перед обедом есть нельзя, но с радостью взяла протянутые конфеты. Оказывается, перед едой они были ещё вкуснее, чем после!
Следующий урок прошёл незаметно. Они постоянно переглядывались с Катей, показывая взглядом на ребят впереди, вспоминали прозвища и тихо хихикали. Но Надежда Юрьевна, оказывается, слышала и сделала два замечания, поэтому пришлось заняться прописями.
В школу ходить стало интересно. Они с Катей каждый день придумывали что-нибудь новое. Катя рассказала, что её папа в детстве стрелял бумажными комочками из трубочки. Они развинтили одну ручку, вынули стержень, так что получилась стеклянная трубка. Потом брали кусочек бумаги, жевали его, пока он не превращался в маленький шарик, и плевали через трубку в одноклассников. Это было очень меткое и дальнее оружие. Потом Дима и Антон сделали такие же, и на перемене все носились по коридору и плевались бумажными пулями. А на следующем уроке Надежда Юрьевна отобрала трубки, заставила собрать бумажные шарики в классе и коридоре и вызвала родителей.
Ася очень переживала весь вечер. Она сделала уроки, убралась в своей комнате, вымыла посуду после ужина, помогла Наташе развесить бельё после стирки и даже погладила свои вещи и пару папиных рубашек. Но она понимала, что это не спасёт её от завтрашнего наказания. Утром от волнения у Аси так заболел живот, что она не могла нормально ходить. В школу она не пошла, и весь день со страхом ждала, когда приедет папа.
Папа приехал только вечером. Ася боялась спускаться вниз, но пришлось. Вся семья сидела на диване в гостиной и слушала папу – про то, что Ася плохо ведет себя на уроках и плюётся с мальчишками бумагой. Ася с удивлением заметила, что папа чуть-чуть улыбнулся. «Знакомая история», – сказал дед тоже с улыбкой. Мама была серьёзна и объясняла, что на уроках надо получать знания, а для игр существует продлёнка. Только баба Нина вздыхала, что девочке надо играть с девочками, а не с мальчишками. Странно, Ася думала, что наказание будет страшным – например, запретят гулять неделю или смотреть мультики перед сном, а её только слегка пожурили.
На следующий день Надежда Юрьевна посадила её на прежнее место, а Володю снова к Кате. Он расстроился – видимо, ему тоже понравилось у окна. Ася сначала грустила, но потом увлеклась задачкой про ёжика в лесу и грибы. Математика вдруг показалась не такой скучной, как раньше, даже интересной. В столовую они снова пошли вместе с Катей, на этот раз Ася тоже прихватила из дома несколько конфет. Они опять придумывали прозвища и смеялись, и следующий урок тоже прошел быстро, потому что Ася знала, что за ним будет большая перемена.
Деревья во дворе уже были не такие жёлтые и нарядные, как раньше, но Ася уже меньше смотрела в окно и больше – на классную доску. Она привыкла в школе и даже подумала, что Искандер был прав и зря она на него так тогда разозлилась, когда он говорил, что учиться интересно.
Однажды вечером папа решил проверить тетрадь. Оценки первоклассникам не ставили, только звездочки за хорошие работы. У Аси было мало звездочек – многие слова они писала неправильно или исправляла. Папа листал тетрадь и хмурился все больше. Потом он выписал четыре номера упражнения, где было много исправлений, и протянул этот листок Асе.
– Перепиши эти упражнения, чтобы не было ни одной ошибки, – строго сказал папа.
Ася с ужасом смотрела а список. У нее на это уйдет целый вечер! И зачем? Упражнения давно сданы, учительница их приняла, зачем их переписывать? Но папа ничего не хотел слушать.
Ася начала выполнять первое упражнение. Надо было переписать из учебника три предложения. Папа взял тетрадь на проверку, подчеркнул несколько слов. Почему-то часто Ася пропускала буквы – она знала, как пишется слово, но при написании буквы куда-то выскакивали. Папа заставил переписывать. Потом опять взял тетраль и подчеркнул три слова – меньше, чем раньше. Ася думала, что папа разрешит писать следующее упражнение, но он опять сказал переписывать заново. И так повторилось два раза! Наконец, в упражнении не было ни одной ошибки. Почти целая страница в тетради была исписана одинаковыми строчками. Рука затекла, пальцы еле держали ручку. Ася думала, что папе надоест и он отпустит её играть. Она надеялась, что он забудет про другие три предложения, но он помнил.
Такая же история повторилась со вторым упражнением. Ася начала плакать, специально громко – она знала, что баба Нина услышит и попросит папу её пожалеть. И правда, баба Нина скоро зашла в комнату, ласково погладила Асю по голове, грустно смотрела на папу, но решила не вмешиваться. Глотая слезы, Ася делала следующее упражнение. Третье упражнение получилось со второго раза, а четвёртое – с первого. Ася внимательно проговаривала слова, когда писала, как учила их Надежда Юрьевна, и это помогло – буквы перестали убегать. Было совсем поздно, глаза слипались, рука и спина устали. Ася была очень обижена на папу.
– Зато теперь тебе должно быть очень радостно, – сказал папа.
– Совсем нет. Весь вечер прошёл за этой дурацкой работой! – почти крикнула Ася.
– Запомни на всю жизнь – любую работу, даже дурацкую, ты должна делать на пятёрку. Если ты будешь делать отлично свою работу, тебе простят и шалости, и мятую форму, и даже стрельбу бумажными шариками. А сейчас твоя работа – это учеба, – папа был очень серьёзный и тоже почти кричал, Ася не видела его таким раньше.
Времени на игры не осталось, Ася почистила зубы и легла спать. Она долго не могла уснуть. «Всё серьёзно», – грустно сказала она себе. Она не понимала папу – почему он не ругался после вызова учительницы, а из-за старых упражнений устроил настоящий скандал? Ася очень на него злилась. Но странно – при мысли о том, что завтра она сдаст Надежде Юрьевне тетрадку с домашними работами без ошибок, в груди как будто что-то радостно пощипывало и хотелось улыбаться.

Карманные деньги

– Ты уже школьница и даже умеешь считать, – сказала мама. – Поэтому теперь мы тебе будем каждый месяц давать двести рублей карманных денег.
Ася была очень гордая. Она совсем взрослая, и у неё есть карманные деньги! На следующий день, когда они возвращались из школы, Асю попросила маму заехать в магазин и купила кошелёк – ярко-желтый, на липучке, а отделением для монет застегивалось на замок. Стоил он семьдесят рублей, еще осталось целых сто тридцать.
В киоске рядом с домом Ася купила несколько жевачек, продавщица, тетя Люба, отсыпала ей сдачу.
В школе Ася угостила жевачками Катю и Алену, важно сказала, что купила их на свои деньги. Им родители денег не давали. «Папа сказал, что я не должна считать деньги, он и так покупает мне всё, что я хочу», – сказала Катя гордо, но видно было, что ей тоже хочется карманные деньги. Асе не покупали всё, что она хочет, но зато давали деньги, и она ещё не могла понять, что лучше. Она с радостью несколько раз за день доставала свой красивый жёлтый кошелек.
Искандер оказался прав, и не только с карманными деньгами, но и с парком. Вот уже второй раз они ездили на физкультуру в парк на трамвае. Билеты из классного фонда покупал физрук, а сегодня он разрешил детям купить мороженое. Всем, кроме Димы, которого он постоянно держал за руку, потому что Дима себя плохо вёл, успел убежать на озеро и подраться с Андреем. Ася угостила мороженым Катю и Алену, они взяли по ванильному и шоколадному шарику, а Ася – фисташковое и шоколадное. Ася попросила ещё посыпать все орешками, но продавец, пересчитав протянутые деньги, сказал, что не хватит. Он отдал Ася одну монету, а скоро вручил всем по вафельному рожку с двумя разноцветными шариками.
Все девочки и даже некоторые мальчики в классе приносили в школу наклейки. Иногда они клеили их на тетради или на пеналы, иногда обменивались, а иногда просто хранили. На одном листочке умещалось обычно несколько больших и несколько маленьких наклеек на одну тему – котята, собаки, герои мультиков, машинки. Такие наклейки продавались в книжных магазинах. Недавно школьная библиотекарь Алевтина Петровна начала продавать наклейки в библиотеке. Все ребята на переменах бегали в библиотеку. Надежда Юрьевна радовалась, что у класса проснулся интерес к чтению.
Когда вернулись из парка, Ася не могла дождаться полдника. После столовой она побежала не в класс, а в библиотеку. Один набор наклеек стоил десять рублей. Ася достала монетку. Пятьдесят! Она долго считала, вышло, что хватит на пять наборов. От радости перехватило дыхание. Целых пять наборов! Она выбрала пять листочков и протянула монетку Алевтине Петровне.
– Еще девять пятьдесят нужно, – сказала она.
– Но здесь же пятьдесят! – растерянно ответила Ася.
– Это пятьдесят копеек. Это половина одного рубля.
Ася очень расстроилась. А самое главное – было очень стыдно перед библиотекаршей. Та смотрела на нее и улыбалась.
– Теперь понимаешь, зачем нужна математика? – спросила Алевтина Петровна. – И книжку не забудь взять. И прочитай обязательно, через неделю вернешь.
Ася грустно возвращалась в класс. Двести рублей – это же так много, а оказалось – так мало. Всего за два дня она истратила карманные деньги за весь месяц!
Когда она пришла домой, убрала кошелек с одной монеткой в ящик стола. Она слишком расстраивалась пустому кошельку в портфеле.
– Свои первые деньги я тоже потратил за один день, – сказал Искандер. – Потом научишься рассчитывать, для этого тебе их и дают.
Ася терпеть не могла, когда Искандер говорил, как мама или папа. Еще больше ей не нравилось, что обычно он оказывался прав.
За окном моросил дождь, крыша их домика протекала, там было мокро. Кошка Пруша, видимо, тоже не любила дождь, поэтому была не на улице, как обычно, а дома. Она прыгнула к Асе на колени и тёрлась мордочкой о её руку. «Вот кошке всё равно, есть у неё карманные деньги или нет, – думала Ася. – У неё даже кармана нет».
Баба Нина позвала Асю с Искандером в свою комнату.
– Вот эти листочки твой папа собирал, когда был школьником. Я их до сих пор храню, – она достала из шкафа тетрадку с засушенными листочками и цветами. – И не надо было ему для этого никаких карманных денег. Каких только глупостей родители теперь не придумают! – ворчливо добавила она.
Ася с Искандером рассматривали листочки, из радио на тумбочки тихо играла музыка. В комнате у бабы Нины было тепло и уютно.

Телефон

Наконец наступили каникулы. Ася их очень ждала, как и все её одноклассники. На улице было холодно и часто шёл дождь, но мама взяла маленький отпуск и проводила всё время с Асей. Каждый день они ездили в город, в кино, на батут или в гости к бабушке, которую Ася называла просто Людой и любила её звонкий смех.
Однажды утром мама с папой зашли к Асе к комнату, она ещё спала.
– Мы решили купить тебе телефон, – сказал папа.
Ася даже подпрыгнула от неожиданности. Два месяца она просила телефон, почти у всех в классе были, но родители говорили, что это ни к чему. Только отвлекать будет от уроков.
– Это для безопасности. Ты сможешь звонить только по нескольким номерам, это специальный детский телефон.
Никому, кроме родителей, деда и бабушек, ей и так звонить не надо было. С Искандером они звонили друг другу на домашний номер или просто заходили в гости. Но Асе очень хотелось иметь свой собственный мобильный, и свой номер, и носить его важно в красивом чехле или сумочке!
Они с мамой приехали в магазин техники. На витрине несколько полок было занято телефонами. Мама сказала, что может выбрать любой, который стоит меньше трех тысяч. Но Асе даже выбирать не пришлось – во-первых, по такой цене не так много было моделей, а во-вторых, она сразу увидела телефон, который ей понравился, другие даже смотреть не хотела. Он был раскладной и самое главное – розового цвета, да ещё с перламутром.
Мама тут же оформила на свой паспорт номер, и через полчаса они сидели в машине.
– Теперь надо отметить твой первый телефон, – сказала мама.
Они поехали в кафе, где как обычно мама заказывала себе кофе, а Ася мороженое. Впервые Асе не хотелось мороженое, ей не терпелось поскорее приехать домой и заняться телефоном. Но мама не хотела отказываться от своего кофе, и Ася удивлялась, как можно так медленно пить совсем небольшую чашку.
Дома Ася показала покупку бабе Нине.
– Подумать только – у первоклассницы свой телефон! – качала головой баба Нина. – Когда мне было тридцать лет, на нашей улице появилась телефонная будка, и как мы тогда радовались! А чтобы дома был свой номер – об этом даже не мечтали!
Больше всего Асе нравилось, что в телефоне были игры и фотокамера. За десять минут она сделала несколько снимков Пруши, пока та не убежала, и несколько снимков бабы Нины и всех игрушек.
Каникулы кончились быстро, но Ася этому даже обрадовалась. Утром в классе все обсуждали, кто как провел эту неделю. Оскар ездил на юбилей бабушки в деревню, Настя в Москву, а Соня на море, она уехала на несколько дней раньше, и теперь, загорелая и довольная, рассказывала, каких видела рыб, когда ныряла с аквалангом. Ася показала свой телефон Кате.
– Подумаешь, телефон, – сказала та. – У тебя даже игр нормальных нет.
Но она попросила его посмотреть и играла всё время до начала урока.
Когда прозвенел звонок, Надежде Юрьевне долго пришлось всех успокаивать.
– Совсем одичали после каникул, – расстроенно сказала она.
И правда, сначала было даже сложно вспомнить, что они проходили в первой четверти, но потом все «образумились», как говорила учительница, и тихо писали в тетрадях. Только Дима не успокаивался. Он все время возился, иногда шутил, и Ася еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. А на второй перемене, когда Надежда Юрьевна вышла к завучу, он вдруг вскочил на свою парту, пробежал ногами по всему ряду и спрыгнул около доски. Весь класс застыл в изумлении. И только Лиза, подойдя к своей парте, начала реветь, потому что Дима наступил на ее тетрадку и помял обложку. Но Дима только ещё больше развеселился, начал корчить рожи и размахивать руками, изображая обезьяну.
Тут Ася вспомнила, что у неё есть фотокамера. Она достала телефон, подбежала к Диме и сфотографировала его как раз в тот момент, когда он сделал совсем смешное лицо. Она думала, что ему понравится и он будет позировать дальше, но он закричал, чтобы никто его не фотографировал. Ася подумала, что это продолжение игры, и сделала еще кадр, а потом ещё и ещё. Дима уже по-настоящему разозлился, но и Ася не хотела останавливаться.
– Смотрите, у нас в классе появилась обезьяна! – поддразнила она Диму, чтобы он опять сделал страшное лицо. –  Обезьяна, обезьяна!
Ребята вокруг смеялись и с интересом смотрели, чем кончится дело.
Тут Дима выхватил у нее телефон и разломил пополам. Раздался треск, в каждой руке у него виднелось по розовой части. Ася замерла, и все дети вокруг тоже. Тут в класс вошла Надежда Юрьевна. Она сразу поняла, что что-то случилось. Потом забрала у Димы остатки телефона, усадила всех на места и сказала, чтобы завтра утром пришли с родителями.
Вечером вся семья обсуждала происшествие.
– Надо было дать ему как следует. Ты же на голову его выше! – сказал папа.
– Ни в коем случае. Не рассчитает удар – и будет сотрясение мозга у маленького поганца. Нам же потом отвечать, – возразил дед.
– Нельзя решать проблемы силой, – это, конечно, сказала мама.
– За десять лет, когда я училась, родителей ни разу не вызывали, – горестно качала головой баба Нина. – Где это видано – чтобы девочка так себя вела?
– За одну четверть даже нас дважды не вызывали, а ведь твой папа свосем не был примерным мальчиком, – сказала Наташа.
– Не за одну четверть, а за две, – робко поправила Ася.
Но все взрослые так строго на нее посмотрели, что она решила молчать.
Утром Ася с мамой приехали в школу раньше. От Димы приехала бабушка. Видимо, мама его стеснялась приходить в школу – её уже несколько раз вызывали, когда он подрался с мальчишками и даже ударил одну девочку. Ася стояла в коридоре и старалась услышать разговор за дверью, но разобрала только несколько фраз. «Мой внук добрый мальчик, если его не дразнят», – это был голос бабушки Димы. «Хорошо, что моя дочь сдержалась и не поставила его на место», – это мама. Потом голоса стали спокойнее и совсем ничего не было слышно. Скоро мама вышла из класса и попросила Асю проводить её до лестницы.
– Когда твоего ребенка обижают, это очень больно. Но когда твой ребенок обижает другого, это ещё больнее, – очень грустно сказала мама.
– Но он же сам виноват! – начала говорить Ася.
Мама посмотрела на Асю долгим взглядом, Ася поняла, что спорить бесполезно.
– Виноваты вы оба. Поэтому мы решили оплатить ремонт телефона пополам. Ты свою часть заплатишь из своих карманных денег.
Целый день Ася думала, сколько будет стоить ремонт. Вечером мама назвала сумму – полторы тысячи.
– Тебе надо будет заплатить семьсот пятьдесят. Сто пятьдесят я добавлю из своих, остаётся шестьсот. Это карманные за три месяца. Поэтому до следующих каникул ничего не получишь.
Баба Нина шепнула что-то на ушко маме, но та строго ответила, что за свои ошибки Ася должна отвечать сама.
– А Диме придется отдать всё, что он копил на игровую приставку. Так что этой глупый конфликт вам обоим запомнится надолго, – сказала мама.
Через несколько дней мама привезла починенный телефон. Он был как новый, но камера почему-то не работала. Да и фотографровать Асе больше не хотелось.

Полметра над полом

Ася сидела в своей комнате и делала уроки. За окном было темно, только в конце улицы было видно, как раскачивался на ветру фонарь, а вокруг него кружились вихри снега. Наверное, они кружились везде, но видно их было только у фонаря.
Внизу послышался какой-то шум. Асе очень хотелось выйти и посмотреть, но она знала, что мама будет ругаться, скажет, что опять отвлекается, что сначала уроки, потом всё остальное и другие слова, которые мама говорит ей каждый вечер.
Но снизу её позвал дед. Ася радостно выскочила из комнаты. Она сбежала вниз по лестнице и увидела всю семью, окружившую деда.
– Встречай подружку! – сказал дед Асе.
Никакой подружки Ася не заметила. В руках дед держал шапку. Вдруг шапка потянулась, зевнула, и показался красный язычок.
– Щенок! – заверещала Ася и бросилась к деду.
– Осторожно, она же ещё маленькая, – сказал дед и аккуратно опустил собаку на клетчатую подстилку, которую Наташа положила около стены.
Щенок деловито обнюхал подстилку, потом осторожно, стена за стеной, стал исследовать комнату.
Оказывается, её уже давно выбрали дед с Наташей, но ждали, когда подрастет, и ничего не говорили Асе, чтобы сделать сюрприз.
Весь вечер Ася сидела около подстилки, гладила щенка, носила его на кухню, к новым мискам с водой и кефиром. После кефира с творогом вся мордочка стала белой и очень смешной, Асе разрешили помыть её над раковиной. Про уроки даже мама не вспомнила.
Весь следующий день в школе Ася думала о щенке. Когда мама привезла её домой, она сразу же взяла малыша и побежала с ним на улицу. Щенок смешно ходил по снегу, громко фыркая и отряхивая лапы.
Весь вечер все придумывали имя. Все долго спорили, но в конце дед сказал: «Будет Карабой».
Кара росла очень быстро.
– Вы теленка что ли в дом взяли? – ворчала баба Нина. В мое время мы собак держали во дворе, и старались брать поменьше, а такую разве прокормишь?
– На улице собаку мы никогда держать не станем, – сказал папа. – Пусть растет, уж как-нибудь прокормим.
Скоро у Каруши начали чесаться зубы. Как маленький крокодил, она бегала с открытой пастью и хватала всё, что попадалось по пути. Асины ноги почему-то попадались чаще всего. Зубки у Кары были маленькие, белые и очень острые. «Наконец-то ты начала носить дома сандалии», – сказала мама. Скоро все пятки на сандалиях были покрыты маленькими точками, как будто кто-то пытался сделать узор большой иголкой. Но Каруша росла, росли и её зубки. Скоро сандалии перестали защищать. Все пытались её воспитывать – убеждать, ругать, отвлекать игрушками. Но она всё так же носилась, как крокодил, и охотилась за пятками.
Тогда баба Нина придумала выход. Она поставила на кухне несколько табуреток, так что Ася могла спокойно ходить по ним от стола до плиты, а потом даже поставила табуретки до лестницы наверх. Ну вообще-то баба Нина подсмотрела это у кошки Пруши, которая уже давно передвигалась по шкафам. Но не будет же девочка лазить по шкафам и перилам, как кошка, поэтому и поставили табуретки.
– Всего полметра над полом – и ты в безопасности! – довольно сказала она Асе. Теперь Ася могла спокойно ходить по кухне, и баба Нина была рада – она любила печь пирог и рассказывать Асе истории. А иногда Ася рассказывала ей свои истории.
Кара сначала разозлилась. Она лаяла на табуретки и на Асю, и получалось такое смешное тявканье, что даже кошка Пруша, казалось, смеялась со своего шкафа. А потом неожиданно Кара потеряла интерес к своей охоте – может, у нее перестали чесаться зубы, а может, она резко поумнела. Табуретки убрали, и Ася снова начала ходить по полу в одних носках.

Дама с кошками

Деревья в школьном дворе покрылись нежной зеленью, солнце ярко освещало весь класс. Парты вынесли в коридор, оставили только стулья, на которые посадили родителей. А сами ребята устроили для них концерт, который репетировали весь месяц. Последнее собрание в школе было очень похоже на последний утренник в детском саду, только некоторые песенки и сценки были на английском. «Как время летит!» –  часто говорила баба Нина, и Ася впервые поняла смысл этих слов.
Родители были еще довольнее детей. Мамы обнимались, говорили друг другу приятные вещи, рассказывали, кто куда поедет летом. Потом достали сладости и устроили торжественное чаепитие. Не понятно, почему называлось чаепитие, пили только сок и воду. Мама Ромы вышла с огромным букетом, долго благодарила Надежду Юрьевну за её тяжёлый труд и вручила ей цветы и пакет с подарком.
Когда возвращались домой, мама сказала, что все родители говорили о том, что детям надо больше дружить, и решили сводить их вместе в кино и на прогулку.
– А можно девочек пригласить ко мне? – предложила Ася.
– Хорошая идея! – сказала мама. – Ты подумай, кого, из дома позвоним.
Ася удивилась, что мама так легко согласилась. Наверное, родители и правда были расстроены, что класс не дружный.
В следующую субботу к Асе приехали Катя, Соня, Маша и еще одна Маша. Трёх девочек забрала в городе мама, а Соню привез её папа, он боялся, когда она ездила в машинах с другими водителями.
Девочки бегали по дому, им было очень интересно. Сначала все играли в детской, быстро достали все игрушки, съели всё драже и побежали дальше. У мамы с папой в комнате – они жили в большой мансарде – стоял батут, на нем попрыгали, потанцевали и побежали вниз. Пруша испугалась шума и убежала во двор. Вообще-то девочки очень хотели поиграть с собакой, но её дед увез на стрижку.
– У нас недавно появилась ещё одна кошка, но она дикая,  – сказала Ася.
Девочки уговорили показать им кошку. Ася повела их по узкой лестнице в гараж. Здесь в коробке под окном спала Пура с котятами. Эту кошку папа недавно подобрал в городе – она жила в ящике на крыльце какого-то дома, куда папа ездил по делам. Когда он привез домой ящик с кошкой и тремя котятами, Наташа всплеснула руками.
– Вы добрые, а я ухаживай! – ворчала она. Но тут же поставила в мастерской около гаража большую коробку, положила туда старое одеяло, поставила рядом миски с водой и едой. Решили, что кошка будет жить внизу, в мастерской, а когда раздадут котят, сможет легко выходить на улицу и ловить мышей.
Кошка была «деревенская Мурка», как сказала Наташа, коричневая в полоску и очень пушистая.
– Давайте будем звать её Муркой! – Асе очень понравилось это имя, и кошка сразу начинала мурлыкать, когда кто-нибудь её гладил.
– Ну уж нет, – ответил папа. – Пусть будет Пурой!
Асе имя не очень нравилось, но пришлось согласиться.
Когда девочки спустились в мастерскую, кошка проснулась и смотрела на них внимательным взглядом, пытаясь понять, надо их бояться или нет. Видимо, девочки были не страшные, потому что Пура разрешила котятам вылезти из коробки. Один был коричневый полосатый, другой серый в полоску, а третий просто серый. Девочки долго их гладили и тискали, а потом мама позвала всех наверх пить чай.
В это время приехал дед с Карой. Утром она уезжала мохнатым медвежонком, а вернулась похожей на лошадку – спинка и шея коротко подстрижены, только на лапах осталась длинная шерсть, а ещё усы и челка.
– Теперь и собачка к лету готова, – довольно сказал дед.
Кара виляла не только хвостиком, но всем телом, она любила, когда дома были гости. Девочки забыли про пирог и занимались только Карой – кидали ей мячик, гладили по голове, пытались заплести на чёлке косички.
Мама предложила пойти всем на прогулку к речке. Она с Карой на поводке шла сзади, а девочки бежали впереди. Вдруг они остановились около какой-то женщины на дороге. Потом Ася замахала руками.
– Мама, осторожнее с собакой, здесь котёнок!
Мама взяла Кару на короткий поводок и подошла поближе. На дороге лежал совсем крохотный котёнок, издалека его можно было принять за мышь.
– Я бы взяла его, да не выкормлю. Он совсем маленький, слепой ещё даже, – сказала женщина.
– У Аси кошка кормит котят! – воскликнула Соня.
Женщина вопросительно посмотрела на маму.
– Тётя Диана, возьмите котёнка, возьмите, ну пожалуйста, – закричали сразу четыре голоса.
– Да вы что, девочки, у нас и так кошек полный дом!
– У меня тоже дома три кошки и две собаки, – сказала женщина. – Но если вы не сможете пристроить, я этого заберу, когда подрастет. Вот мой телефон, –  женщина написала номер на бумажке и протянула маме.
– И потом, не возьмёт Пура чужого котенка! – всё ещё пыталась отказаться мама.
– Хотя бы попробуйте. Здесь-то он точно погибнет.
Пришлось маме взять котёнка, он умещался в одной ладони. До речки они так и не дошли.
Когда котёнка положили к Пуре к коробку, девочки затаили дыхание – а вдруг выкинет, или укусит? Но Пура, немного обнюхав новичка, мягко отодвинула своих котят и положила малыша на свой мохнатый живот. Он жадно начал пить молоко, похрюкивая от удовольствия, а Пура стала вылизывать ему спинку.
Девочки разъезжались очень довольные. Они играли с собакой, с кошкой, и самое главное – спасли котенка!
Через две недели они приехали опять. Во дворе много играли с Карушей, а в мастерской – со взрослыми котятами. Маленький котёнок, хоть и окреп и начал ползать, но ещё не понимал игр. Ася даже разозлилась – получается, гости приезжали не к ней, а к Каре и Пуре. И ещё к бабе Нине, девочки очень любили сидеть у неё в комнате и что-то рассказывать, или слушать её истории. «Как будто своих бабушек у них нет!» – думала Ася.
Когда мама развозила девочек по домам, она попросила их поговорить с родителями, сможет ли кто-нибудь взять котёнка. Но никто не взял – у Маши была аллергия, у Кати папа не любил животных, а у Сони родители хотели взять котёнка какой-то необычной породы.
– Как люди могут покупать породистых котят, когда на улице столько бездомных? – грустно сказала мама.
Они спрашивали всех знакомых, разместили объявление с фотографией в газету, но никто не позвонил. Потом получилось пристроить одного  котёнка тёте Инне. Вообще-то она была тётей Наташи, но все называли её тётей Инной. Летом она часто гостила у них по нескольку дней. Она взяла серую кошечку. Ася хотела назвать её Пумой, но папа переделал в Туму. Тётя Инна согласилась. «Дымчатая, как туман», – сказала она.
Полосатую серую кошку мама уговорила взять тётю Олю с работы.
– Иногда хорошо быть начальницей, – весело подмигнула мама Асе.
А полосатого котёнка Ася упросила оставить себе. Сначала никто не соглашался, но котик так полюбил играть с Асей, и всё равно его никто не брал, что наконец Асе разрешили его оставить.
– Только ухаживать будешь сама, – строго сказала Наташа.
Ася хотела назвать его Тигром, но папа сказал, что можно только Пигром. Ася решила, что лучше не спорить, пока родители не передумали.
А вот что делать с маленьким пятнистым котенком, не знали.
– Такого страшненького точно никто не возьмёт, – вздохнула мама и достала бумажку с номером. – Таких женщин называют «дама с кошками», или «кошачья леди». Не хотелось нагружать её ещё и нашим найденышем, но выхода у нас нет, – сказала мама.
Асе очень интересно было посмотреть, как живёт эта женщина. Ни одну даму, а тем более леди, она до этого не встречала. Мама поехала в магазин и привезла три пакета кошачьей еды в мешках и банках. Потом они взяли шарф, завернули в него котёнка и поехали к даме с кошками.
Она жила в пятиэтажном доме около детской площадки. В подъезде было темно, но пока поднимались на третий этаж, глаза привыкли и стали различать надписи на стенах. Наконец мама остановилась перед деревянной дверью и нажала на кнопку звонка. За дверью раздался звонкий лай.
Открыла женщина. Ася её сначала не узнала – в домашней одежде она казалась очень уставшей. Мама отдала женщине котёнка, пакеты с едой, та сначала отказывалась, но потом взяла. Ася осторожно выглядывала из-за маминой спины. Квартира состояла всего из одной комнаты, было слышно включенный телевизор, видно сложенный диван с разноцветными подушками, на котором лежали три кошки. Около двери крутилась собака и нюхала ноги, второй собаки Ася не заметила. В квартире был сильный неприятный запах. Совсем не так Ася себе представляла, как живут дамы.
Когда сели в машину, мама громко выдохнула.
– Почему мы отвезли ей котенка? – спросила Ася. – У нас места намного больше, а животных меньше.
– Понимаешь... –  начала мама и на какое-то время замолчала. – Надо не забыть осенью ещё корма привезти, – сказала она наконец и отвела глаза в сторону.

Когда я была маленькой

Дни становились всё жарче, а поездка на море всё ближе. Ася уже давно достала свой розовый чемодан и сложила туда все свои пляжные вещи. Она отмечала на календаре дни, зачёркивая даты, и до поездки оставалось меньше недели. Искандер уже уехал с мамой и братом на море, поэтому на улице делать было нечего. Иногда Ася помогала Наташе и бабе Нине в саду. Наташа занималась цветами, а баба Нина – грядками. Пруша обычно ходила за ними и лежала под каким-нибудь кустом в тени. Ася иногда поливала растения из своей маленькой леечки, особенно она любила как будто случайно налить воду на Прушу, которая очень смешно фыркала и недовольно отряхивала лапы.
Ася очень ждала поездки. Правда, её расстраивало, что они будут без папы. В прошлом году он обещал поехать вместе, но опять не получилось. А однажды Ася услышала, как родители обсуждали планы на лето, и папа сказал «с детьми и отдых не отдых». Ася долго пыталась понять, почему, ведь так весело бы было всем вместе.
Они с мамой и с бабушкой Людой собрались в Испанию. Там они встретятся с тётей Асей, ее мужем Райнхардом и их совсем маленьким сыном. Асю звали так же, как ее тётю, она жила далеко, но они часто встречались летом. Раньше Асю называли Маленькой Асей, а её тётю – Большой Асей, хотя она была очень худенькая и иногда их принимали за сестрёнок. «Интересно, когда я стану выше тёти Аси, меня так же будут называть Маленькой, а её – Большой?» – думала иногда Ася. Но теперь её часто называли Асёкой, и путаница прекратилась.
Они приехали в аэропорт как раз перед закрытием регистрации. Их отвёз дед, и перед выездом из дома он долго пил кофе, гулял с собакой, а потом торжественно вручил Асе десять евро на мороженое.
Бабушка Люда очень нервничала. «Я так волновалась, так волновалась, мы же могли опоздать!» – сказала она, потом расцеловала Асю и побежала к стойке регистрации.
– Мам, ну еще же пятнадцать минут, что ты переживаешь? – сказала мама.
– Я всю ночь не спала, собирала чемодан и боялась опоздать, – сказала Люда.
– Ты же давно была собрана. Почему всю ночь не спала? – удивилась Ася.
– Поживешь с моё – поймешь, – сказала Люда. – Вы просто молодые еще. В моём возрасте люди всегда нервничают и боятся опоздать.
– Но дед тоже старый, а он совсем не волновался и долго пил кофе перед выездом, – возразила Ася.
Мама толкнула Асю в бок.
– Мама, зачем? – вскрикнула Ася.
– Ты сейчас практически сказала, что бабушка старая. А этого никогда нельзя говорить женщине, – шепнула ей мама.
– Она не старая. Она даже не бабушка, а Люда, – громко сказала Ася.
Мама смущенно замолчала, но Люда звонко рассмеялась. «Конечно, солнышко!» – сказала она, обнимая Асю за плечи.
Ася любила самолёты и аэропорты. В самолётах всегда было интересно смотреть в окно, особенно, когда взлетали. Ася пыталась найти свой дом. Но домов было так много и они все были такие одинаковые, что Ася растерялась. Ей всегда казалось, что свой дом она узнает с первого взгляда с любой высоты, она никогда не думала, что около города есть столько похожих посёлков, которые тоже находятся рядом с лесом и рекой. Наверное, в этих домах тоже живут девочки, которые думают, что их дом не похож ни на один другой. Потом они мягко вошли в облака, сначала Ася смотрела на них, жмурясь от яркого солнца, а потом незаметно заснула.
Потом был аэропорт в Москве, мама с Людой пили кофе, а Ася горячий шоколад. А когда прилетели в Испанию, их уже ждали Ася с Райнхардом и с коляской. В коляске лежал совсем маленький ребенок.
– Твой двоюродный братик Нико, – сказала мама.
Ася удивленно смотрела на братика. Последний раз она видела тётю прошлым летом, а тут у неё вдруг появился этот человечек!
Самое интересное ждало впереди. Мама сказала, что они проведут две недели на маленьком острове, и поедут туда на настоящем корабле! Ася никогда н ездила на корабле и с нетерпением выглядывала из машины. В порту стояли огромные корабли, или паромы, как называла их мама. Машины, как маленькие игрушки, заезжали с лязгом и грохотом по железному мосту. Пахло бензином и морем.
Внутри парома были широкие лестницы, покрытые красным ковром, много этажей и кафе. Ася сразу уговорила маму подняться на самую верхнюю палубу и долго смотрела на бурлящие внизу волны, пока совсем не замерзла.
Когда они приехали в порт, Ася несколько раз спросила, точно ли это остров – берег был длинный, конца его не было видно. Мама засмеялась и сказала, что только в детских книжках островки рисуют совсем маленькими.
Их домик был белый, с коричневой черепичной крышей и ярко-голубым небольшим бассейном во дворе.
Тётя Ася и Райнхард ушли в комнату спать вместе с Никушей, и мама с Людой тоже прилегли отдохнуть. Ася не понимала, как взрослые могут так себя вести. Ведь они приехали на море, надо сразу бежать на пляж, как можно отдыхать? Она грустно пошла во двор.
Скоро Нико проснулся, встали и все взрослые.
– Вот так, когда появляется маленький ребенок, вся семья начинает жить в его ритме, – сказала мама. – Можешь сказать ему спасибо, мы скоро пойдем на море!
– Ты думаешь, он поймет мое спасибо? – спросила Ася, недоверчиво глядя на крохотного братика.
Море было тёплое и ласковое, Ася не могла вылезти из воды и не понимала, почему взрослые больше сидели на берегу, чем в воде. Все-таки очень много было в них непонятного.
На обратном пути они зашли в магазин, Асе было интересно рассматривать необычные продукты и непонятные названия. И только когда дошли до домика, она поняла, как устала. Еле выдержала до ужина и потом сразу пошла в кровать. Когда она засыпала, ей казалось, что до сих пор качается на мягких волнах.
– Какой длинный день! – сквозь сон сказала она.
– В поездках первый день всегда самый длинный, – ответила мама. – А потом две недели пролетят – не заметишь, – добавила она с грустью.
Мама оказалась права. Дни пролетали быстро – каждое утро ходили на море, а в жару возвращались домой. После обеда Никуша спал, а взрослые, и Ася вдруг тоже стала взрослой, играли в водное поло в бассейне. Ворота были надувные и маленькие, мячик тоже надувной и легкий, но всем было весело. Особенно звонко смеялась Люда. Ася удивилась, как метко она попадала в ворота. «Я была в сборной школы по баскетболу», – гордо заявила Люда. Ася удивилась – ей раньше как-то не приходило в голову, что Люда когда-то тоже училась в школе. Когда солнце пекло не так сильно, они снова шли на море, и это вечернее купание было даже лучше утреннего. Можно было строить в песке или из камушков башни и рыть канавы, потом плавать, или носить в ведерке воду. Вечером они иногда заходили в какое-нибудь кафе, гуляли по набережной и возвращались домой уже совсем поздно.
Но Ася больше любила ужины дома. Они организовали дежурства – каждый день какой-то один взрослый отвечал за кухню. Ася уговорила, чтобы ей дали отдельный день, ведь она была взрослая. Она сама выбрала, какие продукты купить, мама только расплатилась на кассе, сама приготовила рис, курицу и салат, сама накрыла стол и очень радовалась, что все хвалили её ужин. Следующее дежурство выпадало на последний день, это самый торжественный вечер, как сказала мама.
Дни проходили быстро, настало время последнего ужина. Ася пошла в магазин с мамой, купила красивые фрукты, и опять рис и курицу, другого она пока готовить не умела. А в честь праздника ещё маленький кекс.
Накрытый стол во дворе около бассейна ждал гостей. Ася надела свой красивый ярко-голубой сарафан, распустила волосы, и мама даже разрешила ей намазать губы блеском. Все остальные тоже оделись понаряднее.
Никуша радостно гремел своей бутылочкой с соком. Потом ему стало скучно сидеть за столом и он начал плакать. В такие минуты тётя Ася или Райнард обычно уносили его играть из-за стола, потому что успокоить его было трудно. Ася взяла погремушку, потрясла и спела песенку про Чунга-чангу. Никуша смотрел на неё заинтересованно, потом засмеялся и потянулся за погремушкой.
– Видишь, Асёка, – сказала мама, – дети сразу чувствуют детей, им с ними веселее, чем со взрослыми.
– А он вспомнит меня, когда вырастет? – спросила Ася.
– Вряд ли, – улыбнулась тётя Ася. – Вот ты помнишь, как мы с тобой маленькой ездили на море? Ты вела дневник, но писать ещё толком не умела, поэтому рисовала. Особенно хорошо получился большой жук, которого ты испугалась в саду.
– Не помню, – покачала головой Ася.
– А ещё ты спрашивала Райнхарда, не простудится ли он от мороженого. Когда он говорил, что нет, говорила, что никто не знает будущего.
– А ещё ты лучше меня разбиралась во всех аэропортах, –  вспомнила мама, –  и очень любила разговаривать со стюардессами. А ещё всегда находила приключения. Например, тебя ужалила единственная медуза на всём пляже, ты очень плакала, я осталась с тобой, а тётя Ася поехала в аптеку за мазью. А когда мы ездили на экскурсию в детский парк, ты пыталась научить попугая говорить по-русски.
Все начали вспоминать смешные случаи из прошлых поездок. Ася слушала, как будто кто-то читал книжку про какую-то девочку, и так странно было, что эта девочка – это она, Асёка.
– Расскажи ещё что-нибудь, когда я была маленькая! – просила Ася.
– Ну ты и сейчас не очень большая, – улыбнулась мама.
– А уж про ссадины я даже не говорю, – сказала Люда. – Когда твоя мама и тётя были маленькими, я всегда носила в сумочке зелёнку, они тоже часто раздирали себе коленки.
Ася удивленно смотрела на маму, тётю Асю и Люду. Ведь они тоже были когда-то маленькими, и даже меньше, чем она! А вот Никуше, наоборот, она уже сейчас кажется совсем большой.
В траве громко звенели кузнечики – такие бывают только на юге. Иногда поднимался мягкий теплый ветер, деревья шелестели, а вода в бассейне покрывалась мелкими волнами. Ася вышла из-за стола. Небо было очень тёмное, а звёзды на нём – яркие и совсем близко. Она смотрела на звёзды. Наверное, она потом будет рассказывать Никуше про эту поездку, а он будет слушать истории, как будто они про другого мальчика.
Вдруг Ася почувствала, что нога подскользнулась, и она не поняла, как оказалась в воде. Сарафан облепил все тело, вода попала в нос, глаза и рот. Она не успела прийти в себя, как её вытащили из бассейна мама с Райнхардом. С неё рекой стекала вода, она стояла в большой луже. Когда мама убедилась, что с Асей все в порядке, она не выдержала и засмеялась.
– Асёка-Масёка, засмотрелась на звёзды! – сказала она со смехом. – Романтичный ты мой ребёнок, пойдем переодеваться в сухое!
Ася обиженно смотрела на маму и на остальных, которые еле сдерживали улыбки. И тут все заметили, что сарафан из почти синего превратился в бледно-голубой.
– Ого, сколько хлорки, оказывается, в бассейне! – сказала мама.
Ася очень злилась на всех взрослых, на себя, а теперь расстроилась из-за сарафана.
– Зато теперь и от этой поездки будет смешная история, – обняла ее мама. – И первая история, которую ты сама будешь помнить, а не по нашим рассказам. И даже сувенир останется – перекрашенный сарафан.
– А может, даже два сувенира, если твоё платье тоже полиняет! – улыбнулась Ася и показала на мамино платье, которое тоже стало мокрое.
– Пойдем переодеваться, Асёка, – сказала мама и за руку с Асей пошла в домик.

Яблочный пирог

Лето подходило к концу. Все деревья стояли ещё зеленые, но вечером Асе приходилось надевать легкую куртку. «Пахнет осенью», – говорила баба Нина. Каждый день она собирала вместе с Асей новый букетик для стола в кухне. Состав букетика простоянно менялся. «Начнутся астры и гладиолусы – значит, точно лето кончилось», – сказала как-то баба Нина. Ася с тревогой смотрела на вазу, но осенних цветов там пока не видела.
Зато на столе появлялись вазочки с ягодами – сначала малиной, потом вишней. А на подоконнике – маленькие, все в земле свёклы, морковки и зелёные помидоры. Они были намного меньше и грязнее, чем в магазине, Ася удивлялась, зачем Наташа и баба Нина проводили столько времени на грядках, если вырастали такие странные овощи. Но Ася всё равно любила проводить с ними время в огороде, пока мама и папа были на работе.
Искандер приходил всё реже. Он так боялся Кары, что отказывался гулять даже во дворе. Он сам стеснялся своего страха и очень переживал. Несколько раз мама хотела подружить его с собакой. Она усаживала Кару и крепко обнимала её за шею. Искандер подходил маленькими шажками, видно было, что он очень боится. Иногда он даже гладил её по челке. Но стоило собаке прикоснуться мокрым носом к его руке, он подскакивал, как будто в ногах у него были пружинки, и далеко убегал.  Ася сначала смеялась, потом злилась, но ничего поделать было нельзя, Искандер не мог победить свой страх и почти перестал приходить в гости.
А Кара стала высокой и сильной. Она была умной, но непослушной. Когда мама учила её командам во дворе, она выполняла всё хорошо, как настоящая служебная собака. Но на улице всё забывала. Гулять с ней Ася не могла – даже взрослые еле удерживали её на поводке.
– Главное – терпение и тренировка, – говорила мама.
Ася верила – ведь прекратила однажды Кара охотиться за её пятками.
Ещё Кара считала, что улица вдоль их забора принадлежит её хозяевам, и не не могла понять, почему нельзя выходить за калитку. Несколько раз она выскакивала на улицу и пугала соседей. Она просто бегала и иногда лаяла, но соседи её очень боялись. Пришлось сделать замок на калитке, чтобы она не смогла выскочить на улицу.
Однажды на улице раздался истошный визг. Наташа и дед работали в саду и сразу побежали на улицу. Кара стояла рядом с  соседкой, а та громко визжала. Видимо, кто-то забыл закрыть калитку, вот собака и выскочила. Дед сразу схватил её за ошейник и уволок во двор. Наташа пыталась уговорить соседку зайти в дом, чтобы успокоиться. Это была тётя Фая с дальнего конца улицы, самая противная из всех соседей. Она всегда на всех жаловалась и ругалась.
– Ваша собака меня укусила, – сказала она Наташе.
Наташа очень испугалась, много раз извинялась и звала в дом. Она не могла понять, что случилось с собакой, и предложила обработать укус. Но соседка  сказала, что укус под юбкой, и она стесняется его показать.
Дед на машине довёз тётю Фаю до дома, а Наташа в это время собирала ей какие-то мази и лекарства. У неё в аптеке всегда были лекарства на все случаи жизни. Она дала Асе целый мешок и отправила к соседке.
Ася очень переживала, что теперь будет с Карой. Неужели её посадят на цепь или отдадут в полицию, как кричала соседка? Она верила, что никакого укуса и не было, злилась на соседку и не хотела идти.
– Детка, в любом случае мы виноваты, наша собака выскочила на улицу. Так стыдно, – сказала мама. Она сама была очень расстроена.
Ася пошла к соседке. Тётя Фая удивилась, увидев Асю. Ещё больше она удивилась принесённым лекарствам.
– Я как раз собирала яблоки в саду, вот, возьми, угощайтесь, – сказала она и насыпала Асе в пакет целое ведёрко яблок.
Ася еле донесла пакет до дома. У них в саду яблони были еще маленькие, дед сказал, что они начнут плодоносить только через пару лет. Баба Нина испекла два больших яблочных пирога. Один она дала Асе и попросила отнести его соседке. Тётя Фая опять удивилась, увидев Асю, и смущенно благодарила за угощение.
Вечером вся семья пила чай с пирогом.
– Удивительно, как неожиданно иногда может начаться дружба, – сказала мама.
– Я тут подумал, давайте звать собаку Клушей. Может, соседи тогда будут меньше её бояться? – предложил дед.
– Клуша – это же курица, а наша Кара собака! – удивленно возразила Ася.
– Мне кажется, доброе смешное имя ей не повредит. Как думаешь, Асёка-Масёка? – хитро улыбнулся папа.
Ася посмотрела на Кару. Она виновато лежала под столом, положив голову на лапы.
– Клуша! – позвала Ася.
Собака вильнула хвостом.
– По-моему, она согласна, – сказал папа и потрепал Клушу по голове.

Будь как Пигр!

Ася вернулась с мамой из города. Они ездили на детский праздник и покупали одежду к школе. За год она сильно выросла, поэтому одежду купили новую. Только сарафан оставили прошлогодний – у него был запас, баба Нина долго работала на своей швейной машинке, отпаривала утюгом, и сарафан стал на несколько сантиметров длиннее. Когда приехали домой, Ася надела новый наряд и показала бабе Нине.
– Красавица ты наша! И скоро будешь выше меня! – баба Нина обняла Асю. Оказывается, они были почти одного роста.
– Нарядная, как Пруша! – сказала мама.
– Ну что ты сравниваешь нашу девочку с какой-то кошкой? – возмутилась баба Нина.
– Не с какой-то, а с очень красивой кошкой! – улыбнулась мама.
Пруша сидела рядом на лестнице и наблюдала за Асей. Она и правда всегда была очень нарядная, как будто собиралась на кошачий праздник. Белый галстучек на шее, белые носочки на лапках, черная блестящая спинка и длинный пушистый хвост. «Даже не верится, что когда мы осенью её подобрали около дачи у Люды, она была тусклым тощим котёнком», – говорила мама.
Мама сидела на лестнице рядом с Прушей. К ней, громко мурлыча, прыгнул на колени Пигр. Мама мягко опустила его на пол – она не брала кошек на руки, когда была в городской одежде. Но Пигр начал мурлыкать ещё громче и прыгнул снова. Мама опять вернула его на пол. Пруша удивленно смотрела на такое поведение – она сама бы обиделась и ушла после первого раза. Но Пигр снова подошёл к маме, стал тыкаться мордочкой в её ладонь, тереться полосатой спинкой о ноги, а потом как-то незаметно снова оказался на коленях. «Ладно, все равно одежду стирать», – сказала мама и не стала сгонять его на пол.
– Асёка, учись у Пигра! – со смехом сказал папа. – Вот кто умеет добиваться своего и не обижается по пустякам.
– Да что ж вы за родители такие! – ворчала баба Нина. – Мать с кошкой сравнивает, а отец у кота советует учиться! – продолжала она. Но видно было, что не сердится, она сама всегда говорила, что «на обиженных воду возят».
Вечером к папе приехали друзья, они часто приезжали летом. Все собрались на улице, громко разговаривали, дядя Дима играл на гитаре. Ася помогала маме носить посуду, пахло шашлыком. Ей разрешили немного посидеть за столом, но потом отправили домой. Она очень обиделась – ей хотелось быть со всеми, где громко и весело, а дома было тихо и скучно.
Ася позвонила Искандеру. Он был дома один, родители уехали к гости, а брат ещё не вернулся. Но Искандер отказался приходить к Асе, потому что боялся Клушу. Ася пообещала закрыть её в комнате бабы Нины, предложила сидеть в домике на дереве, но Искандер знал, что когда гости, двери часто открыты и Клуша выбегает на улицу. Искандер сказал, что пусть лучше она придет к нему.
Ася побежала к родителям и попросила отпустить ее к Искандеру. Но мама и даже папа были непреклонны, они сказали, что двоих детей в доме оставлять нельзя, потому что они наделают глупостей.
– Но Искандеру же родители разрешают! – обиженно воскликнула Ася.
– У него свои родители, у тебя свои, и не надо сравнивать, – строго сказал папа. – И вообще, мы же сказали, что здесь у нас взрослые разговоры, иди домой.
– Детка, я бы пошла с тобой, но не могу оставить гостей, – сказала мама. – Беги домой, попроси бабу Нину почитать тебе книжку.
Ася почувствовала, что по щеке течёт слеза, а потом ещё одна. Она думала, что родители, когда увидят, что она плачет, разрешат ей остаться, но они были безжалостны и отправили её домой.
Зайдя в дом, она пошла не к бабе Нине, а к себе в комнату, бросилась на кровать и начала громко рыдать. Она чувствовала себя самым несчастным ребёнком на свете. Она была обижена на родителей, что они запретили ей остаться со взрослыми и идти к Искандеру. Она была обижена на Искандера, что он такой трус и и за-за страха собаки не пришёл к ней. И даже на бабу Нину она была обижена, что смотрела телевизор и не слышала, как Ася плачет.
«Вот я умру, и все будут меня жалеть!» – подумала Ася. Мысль показалась такой интересной, что она даже перестала реветь. Она представляла, как будут убиты горем мама и папа, и дед, и Наташа, а баба Нина наверное будет сидеть в своей комнате, плакать и молиться. Асе стало так себя жалко, что слёзы опять потекли по щекам. И Искандер будет расстраиваться, и даже, наверное, сможет перебороть свой страх и придёт её успокаивать. И родители разрешат сидеть около костра со взрослыми. Вдруг Ася поняла, что если она умрет, то Искандеру будет не к кому приходить и играть с ним она уже не сможет. И с родителями не сможет сидеть. И на ночь ей никто не будет читать книжку, и она так и не узнает, чем закончилась длинная история, которую мама читала ей почти месяц. Асе сразу стало неинтересно думать о своей смерти, и плакать уже не хотелось.
Раздался стук в дверь, не дождавшись ответа, мама тихонько зашла в комнату.
– Асёка, пойдем вниз чай пить. Только дядя Дима с тётей Адель остались, мы тебя ждём на кухне! – сказала она, обнимая её за плечи.
– Никуда я не пойду! – крикнула Ася, и слёзы опять покатились по щекам.
Мама пыталась её уговорить, но Ася не соглашалась, и теперь была обижена ещё больше, чем раньше.
Наконец, мама вышла, Ася осталась одна. Внизу слышались голоса, и очень хотелось пойти к гостям. Дядя Дима всегда много шутил и играл на гитаре, тётя Адель была весёлой и много болтала о «девчачьем», как она говорила. Но Ася уже так много раз сказала маме, что не пойдёт, что спускаться сейчас было бы глупо. Она пошла в ванную, чтобы умыться и посмотреть на своё заплаканное лицо. Глаза уже были не такие красные. Ася попыталась поплакать ещё, но уже не получалось. Скоро лицо стало совсем обычным. «Гости даже не поймут, что я горько плакала», – расстроенно подумала Ася. Потом она вспомнила, что решила к гостям не спускаться, и ей стало совсем грустно.
Дверь мягко отворилась. Если не было стука – значит, зашла какая-нибудь кошка или собака. И правда – беззвучно ступая лапами по плиточному полу, высоко подняв хвост, к Асе шёл Пигр. Он по-хозяйски запрыгнул на колени и стал тереться мордочкой о руки, и даже пытался погладить её лапкой по щеке. Сначала Ася не обращала на него внимания, она слишком занята была своими переживаниями. Пигр снова ткнулся носом в ладонь. Нос был мягкий, тёплый, и шёрстка гладкая. Ася погладила его по голове, и даже засмеялась тому, как громко он начал мурлыкать. Потом взяла на руки, чесала за ушком, гладила по спине. «Будь как Пигр!» – вспомнила она папины слова.
Улыбнувшись себе в зеркало, вместе с котом Ася пошла вниз. Родители и гости были ей рады – они даже оставили специально для неё кусок торта с шоколадным сердечком. Дядя Дима спросил, хочет ли она спеть вместе с ним какую-нибудь песню, тётя Адель сказала, что Ася совсем выросла и стала совсем красавица. В гостиной было уютно и весело, в руках у дяди Димы бренчала гитара, а на руках у Аси мурлыкал Пигр.

Разные правила

За лето класс совсем не изменился. И ребята все были те же, и даже сидели на тех же местах. Надежда Юрьевна в нарядном костюме стояла у доски и объясняла, что второй класс очень важный и теперь они начнут учиться по-настоящему. Весь стол её был уставлен цветами, а некоторые букеты стояли даже на подоконнике.
На переменках все обсуждали, кто куда ездил летом. Катя сказала, что она была в Австралии. Ася восхищенно молчала – про Австралию она знала только, что это далеко и там прыгают кенгуру. Правда, когда Ася начала расспрашивать о кенгуру, Катя ничего не ответила.
Через неделю начались оценки. Ася очень переживала – пятерок у неё почему-то не было. Когда Надежда Юрьевна объявляла результаты диктанта или контрольной, она говорила «Ася...», потом вздыхала, смотрела на Асю и продолжала – «надо подтянуть», «четыре», или «три».
Когда в конце первой четверти родители увидели оценки в дневнике, они сильно расстроились. Только по музыке и английскому были пятёрки. По музыке пятёрки ставили всем, кто не шумел на уроках, а по английскому учительница не снижала оценки за ведение тетрадок. А может, она ещё просто не знала, что Ася плохо учится.
– Если так пойдет, то могут и из школы выгнать, – сказал папа.
Мама стала часто ходить в школу. Она подолгу разговаривала с Надеждой  Юрьевной, а потом рассказывала об их встречах дома. Надежда Юрьевна считала, что «форма определяет содержание», ругалась за мятые тетрадки, говорила, что Асе надо ходить на музыку или на танцы, тогда движения будут аккуратные и она не будет ничего ронять. Ася испугалась – неужели мама опять заставит её ходить на танцы? В садике и первом классе мама пыталась её водить в две студии и даже на отдельные уроки, но танцевать Ася не любила, и мама сдалась. Когда папа услышал, что предложила учительницы, он разозлился и сказал: «При чем здесь музыка и танцы, когда речь про математику?»
– Наверное, это про вчерашний урок. Я уронила ручку и долго её искала под партой, – робко сказала Ася.
– Да, про это мне тоже Надежда Юрьевна рассказала, – подтвердила мама.
Вообще-то Ася быстро нашла ручку. Но под партой сидеть оказалось очень интересно – оказывается, все ставили ноги по-разному, кто-то спокойно, кто-то все время дергался, Соня вообще сидела, поджав одну ногу под себя! Но Ася решила, что не стоит сейчас об этом говорить родителям.
Мама начала много всего делать для класса, а иногда и для всей школы. Она работала в издательстве и печатала красивые плакаты, какие-то журналы и открытки. И продолжала приходить к Надежде Юрьевне, и каждый раз её за что-то благодарила.
Но Ася переживала не из-за оценок, а из-за Кати. Она сказала, что скоро переедет в Москву, потому что папа там будет получать миллион. Ася точно не знала, сколько это – миллион, но понимала, что очень много. Как жаль, что Катя уедет! Потом Катя сказала, что они все-таки не поедут, потому что здесь у папы работа будет ещё лучше, а Кате он подарит машину, и её будет возить к школу водитель! Ася обрадовалась, что Катя останется в их классе. Некоторых ребят возили водители, но Асе больше нравилось ездить с мамой. Впрочем, с водителем она никогда не ездила. Ещё Катя сказала, что мама у неё знает пять языков. У Аси мама знала всего два, и Асе это уже казалось много. Какая умная, наверное, у Кати мама! Ещё Катя сказала, что у неё  в детвстве было несколько очень сложных операций, она еле выжила, поэтому ей нельзя много заниматься, и часто не делала домашнюю работу.
У Аси не было операций, поэтому она всегда делала всё, что задавали. Но оценки, правда, лучше от этого не становились.
На следующее собрание пошёл папа, он хотел поговорить с учительницей. Он вернулся очень сердитый, Ася сразу поняла это по его лицу. Она думала, что сейчас будут её ругать, но папа попросил её выйти из комнаты, чтобы поговорили только взрослые, а её отправил делать уроки. «Сделай так домашку, чтобы нельзя было ни к чему придраться!» – сказал папа. Ася так и не узнала, о чём говорили родители.
Через несколько дней класс ходил на экскурсию в музей леса. Там было много картин, в залах стояли деревья и животные, которые выглядели как настоящие.
– У нас такой дома жил, – сказала Катя и показала на маленького рысёнка. – Папа с охоты принес. Я с ним много играла. Но когда поехали на дачу, он убежал в лес.
– Мне бы точно не разрешили. Такого рысёнка бы не только Пура, его бы даже Клуша боялась, – сказала Ася, стараясь, чтобы по её голосу Катя не поняла, как она ей завидует.
Пока они были в музее, на улице прошёл дождь. Все тротуары были мокрые, с деревьев капала вода. Мальчишки забегали вперёд и трясли ветки кустов, так что брызги попадали всем на головы. Девчонки визжали, а довольные мальчишки убегали. Когда Володя подбежал к Асе, чтобы потрясти над ней ветку, она прыгнула в лужу обеими ногами, и обрызгала Володю. Он не ожидал такого от девчонки, замер, а потом засмеялся и прыгнул в эту же лужу. Они смеялись и прыгали по лужам, обливая друг друга водой, пока не подошла Надежда Юрьевна. Немного брызг попало и на неё.
Она поджала губы, отряхнула рукав плаща и сказала: «Характер у тебя, видимо, в папу». Она сказала это так, как будто это было очень плохо, но Ася была довольна, ей хотелось быть похожей на папу.
Вечером, когда она рассказывала про поход в музей, папа нахмурился и сказал: «Понятно, что ей мой характер не нравится. Но я не буду заискивать, как мама».
А мама заинтересовалась историей Кати про рысёнка и попросила Асю рассказать, что ещё интересного говорила Катя. Они с папой внимательно слушали и иногда переглядывались.
– Понятно. Фантазёр твоя Катя, – сказала мама.
– Придумывает она всё, – объяснил папа.
– Не может она придумывать, зачем? – Ася отказывалась верить.
– Ты на неё не злись, – продолжала мама. – Бывают такие люди. Они не могут себя контролировать и придумывают всякие небылицы. Это как болезнь. Надеюсь, у Кати это пройдет.
Ася сидела и вспоминала все, что говорила Катя. Ведь она не показывала ни одной фотографии своих поездок или животных, никогда не звала к себе домой. Неужели мама говорит правду?
– Но ведь это нечестно, так нельзя! – сказала она возмущённо.
– Пока это никому не вредит, ничего страшного. Но не думаю, что Катя сама этому рада, – ответила мама.
– Но вы меня ругаете, если я говорю неправду! Значит, ей можно, а мне нельзя? – Ася не понимала, как такое возможно.
– Тебе нельзя. Ты должна соблюдать общие правила, – сказал папа.
– Так нечестно! – обиженно сказала Ася. – Что, у Кати свои особые правила?
– Ты можешь создать свою игру по своим правилам, это очень даже неплохо. Но если ты не хочешь, чтобы тебя исключили из общей игры, надо соблюдать общие правила, – ответил папа.
– Ты про что? – не поняла Ася.
– Про все. Например, про школу.
Ася совсем запуталась. Вот уж на что школа точно не была похожа, так это на игру.
Оценки становились всё хуже. Даже Катя начала смеяться над Асей, говорила, что скоро она станет двоечницей.
Вот мне мама за каждую пятерку покупает торт, у меня уже места в холодильнике нет! – сказала Катя.
– А моя мама говорит, что все твои истории неправда! – ответила Ася.
Катя покраснела и сказала, что если Ася хочет проверить, может приехать к ней прямо сегодня. Но Ася знала, что мама никуда не согласится ее везти проверять, есть ли торты у Кати в холодильнике.
Подходила важная контрольная по математике. От неё зависела оценка за вторую четверть. За ответы у доски у Аси были тройки, а за контрольные четвёрки. Как напишет в этот раз – то и будет за четверть.
И тут Ася заболела. У неё подскочила температура, болела голова, кашель раздирал горло.
– Как невовремя! – переживала мама. – Самый разгар четверти!
– Никуда не убежит твоя школа, – укоряла маму баба Нина. – Разве можно сравнивать здоровье и отметки?
Баба Нина проводила много времени у Аси в комнате, приносила термос с горячим травяным чаем и заставляла полоскать горло и пить оставленные мамой таблетки. Асе нравилось так лежать, особенно когда перестала болеть голова. Баба Нина читала книжки, в ногах спал Пигр, а на коврике около кровати – Клуша.
Она узнавала у Кати по телефону задания и вечером занималась с мамой. Катя сказала, что в пятницу будет контрольная. Родители решили, что Ася пойдет в школу на день раньше, а не в понедельник, как написала на справке врач.
Уже в школе Ася узнала, что контрольная была вчера. Катя сказала, что перепутала. Ася очень расстроилась – теперь за четверть у неё будет тройка. А Катя несколько раз обозвала её троечницей. И Ася поняла, что Катя не забыла про контрольную, а специально обманула.
– Это уже не безвредная ложь, – сказала мама вечером.
– Но что мне делать? – спросила Ася. – Может, мне придумать про нее какую-нибудь гадость?
– Не принимай ее правила, – посоветовал папа. – Просто исключи ее из своей игры. Видимо, не подружка она тебе.
Ася расстроенно молчала. Дружить с Катей ей уже и так не хотелось, но всё равно было грустно это слышать.
Ночью она долго не могла уснуть. Жизнь становилась всё сложнее и серьёзнее. И почему папа всё время говорит про какие-то игры?

Кто ругает – тот покупает

Мама уже несколько раз заходила в комнату, чтобы разбудить Асю. Она включила лампу на столе, свет ярким пятном отражался в окне. А за стеклом было очень темно и очень холодно. Вылезать из-под тёплого одеяла не хотелось. Пигр мягко прыгнул на живот и довольно замурлыкал. Ася быстро встала, умылась, оделась и позавтракала кашей и какао. Она уже готова была садиться в машину.
– Ты все еще в кровати? – сказала мама возмущённо и включила верхний свет.
Ася зажмурила глаза и поняла, что это ей всё приснилось. А ведь всё было как будто по-настоящему! Пигр побежал за мамой – он знал, что она будет готовить завтрак и обязательно покормит всех кошек. А когда Ася с мамой уедут, встанут Наташа с дедом и тоже их покормят. Потом спустится баба Нина, но она кошек никогда не кормит, и поэтому они даже не просят. «Мышей надо ловить», – ворчливо говорит она. Но кошки не расстраиваются – они знают, что когда они опять немножко проголодаются, проснётся папа. Все кошки в доме были блестящие и круглые, как пушистые шарики.
Ася завернулась в одеяло и пошла в ванную. Пол приятно грел ноги, поэтому она особенно долго чистила зубы.
Зимой мама готовила на завтрак горячую кашу, Ася её не любила, кроме ложки варенья сверху. Машина уже грелась во дворе, с улицы забежала Клуша и радостно ткнулась холодным носом Асе в ладонь. Эх, сидеть бы вот целый день дома, как Пигр, лежать на диване! Ну или как Клуша и гулять несколько раз в день. Хорошая жизнь у кошек и собак, не то что у неё...
Около двери стояла целая гора сумок. Школьный портфель, мешок со сменкой, спортивная сумка для бассейна и маленький портфель в художку.
В класс Ася зашла перед самым звонком. В последнее время она старалась поменьше бывать в классе перед уроками или в коридоре на переменах, когда все бегали и болтали. С Катей они больше не дружили, но она часто слышала её хихиканье за спиной. А больше всего она не хотела видеться с Олей и Алиной.
– Салага! – услышала Ася голос Оли. – Салага, дылда!
Ася опустила голову и прошла в угол к своей парте. Недавно Оля узнала, что Ася младше всех в классе, и начала ее дразнить. Когда Ася получала плохую оценку, иногда она слышала с соседнего ряда: «Выросла, а мозгов нет», «Что она делает в нашем классе».
На физкультуре играли в волейбол. Ася была самая высокая из девочек, а Оля – самая быстрая. Физрук записал их в школьную команду, сказал, что они будут готовиться к соревнованиям.
Вечером мама очень радовалась, что Ася будет выступать за школу. И очень расстроилась, когда Ася сказала, что ни в какую команду она не пойдет. Мама долго выспрашивала, почему, пришлось Асе рассказать про Олю. Мама позвала папу.
– Как же все у вас, у девчонок, сложно, – расстроенно сказал он. – Мальчишке я бы посоветовал сначала всех побить, а потом выстраивать нормальные отношения.
– Ты что такое говоришь! – испугалась мама. – Сейчас чуть один ребенок другого толкнет, сразу родители разбираются и грозят друг другу детской комнатой полиции! Научишь еще!
– Тогда придумай ей обидное прозвище! – сказал папа.
– Какое? Я пыталась, – грустно сказала Ася.
– Ну вообще-то обзываться тоже плохо, иногда даже хуже, чем драться, – сказала мама. – Но открою секрет – просто так люди других не дразнят. Значит, их что-то самих очень сильно задело. Почему именно салагой она дразнится?
– Она старше меня на год, – сказала Ася. – У неё день рождения в начале декабря был, за неделю до моего.
– Что же ты молчала! – папа аж привстал со стула. – А почему она в вашем классе?
– Сначала она пошла в школу с другим классом, но много болела, и поэтому через год опять пошла в первый класс с нами, – сказала Ася.
– Второгодница! – торжествующе сказал папа. – Спасибо мне завтра скажешь.
– Это разве прозвище? – разочарованно протянула Ася. – Она наоборот гордиться будет.
– Ты просто попробуй, – сказал папа.
На следующий день Ася вышла в коридор на перемене и подошла к Оле.
– Что тебе надо, салага? – громко сказала Оля, ребята вокруг захихикали.
Ася хотела убежать, чтобы не смеялись ещё больше, и уже повернулась, но потом вдруг решилась и сказала громко: «Второгодница!»
Оля замолчала, подскочила к Асе и хотела ударить, но передумала – она едва доставала ей до плеча. Ребята вокруг удивленно смотрели, кто-то хихикнул.
На большой перемене Оля подошла к парте. Ася сидела и подумала, что теперь ее точно ударят. Но Оля нагнулась и тихо сказала: «Я больше не буду тебя дразнить, но и ты забудь про это слово!»
– Про второгодницу? – спросила Ася.
Оля зло посмотрела на нее, кивнула головой и вышла из класса.
На первую тренировку по волейболу Ася боялась идти. Да еще их с Олей поставили в пару отрабатывать прием мяча. Но потом они разговорились и даже начали шутить, оказывается, с Олей было очень весело. Ася уже ждала следующее занятие.
– Кто ругает – тот покупает. Есть такая пословица, – довольно сказала вечером мама.
– Что это значит? – не поняла Ася.
– Очень часто людям что-то или кто-то нравится, а они этого не понимают. Или боятся признаться. И вместо того, чтобы похвалить или подружиться, начинают ругать или обзываться, – сказала мама.
– Глупость какая! – фыркнул папа. – Хотя... с дядей Димой мы сначала подрались, а потом стали дружить, – задумчиво сказал он.
Однажды ночью Ася проснулась от того, что мама гладила её по голове, сидя у неё на кровати. На столе горела лампа, на улице, как обычно, было совсем темно.
– Уже вставать? – спросила Ася.
– Нет, детка, ещё ночь. К тому же выходные. Почему ты плакала?
Оказалось, мама услышала плач и пришла к Асе в комнату. Но Ася не помнила, что ей снилось.
На следующий день история повторилась.
– Про какую жирную корову ты говоришь? – спросила мама.
Ася испуганно смотрела на родителей, они вместе сидели на кровати. Оказывается, мама на этот раз не стала её сразу будить и услышала сквозь всхлипывания «жирная корова».
Пришлось Асе рассказать, что так её обзывает Алина.
– Ты не жирная, просто высокая! – возмущённо сказала мама.
– Какая разница? – сквозь зубы прошипел папа. – Гадкая девчонка!
Целый день вся семья обсуждала, что делать.
– С ума все посходили! – причитала баба Нина. – Почему дети такие жестокие? В наше время по-другому было. Обзывались, конечно, но это в шутку больше было.
Мама позвонила Надежде Юрьевне и попросила телефон мамы Алины. Они договорились встретиться вечером, не дожидаясь понедельника.
– И правда, словно все с ума сошли! – сказала Наташа. – Никогда не слышала, чтобы детскими ссорами родители занимались.
– Сошли-не сошли, но мы дочь в обиду не дадим! – ответил папа. – Кто ещё этим будет заниматься?
– Это дело учительницы, доброту воспитывать, – вздохнула баба Нина. – А она только о тетрадках волнуется.
– Я сама пойду, а то ты наделаешь глупостей, – сказала мама папе.
Они приехали в кафе, заказали кофе и какао и стали ждать Алину. Скоро она появилась, и Ася не смогла сдержать удивления – её мама была ужасно толстая, она даже не могла пройти между столиков, не задев стулья!
Асю посадили за столик около одного окна, Алину – около другого, а мамы сели рядом и долго разговаривали.
Потом они встали, обнялись на прощание и пошли к выходу. Ася думала, они будут кричать и ругаться, а они шли, как две подружки.
– Что же ты мне всю правду-то не рассказала? – спросила мама в машине. – Из-за твоей «мальчишницы» и «пацанки» Алина, между прочим, тоже ночами плачет.
Ася сидела молча. Она не могла представить, что Алина может плакать – она была всегда очень сильная и уверенная.
– И где такое слово-то откопала? – продолжала мама.
– Надежда Юрьевна меня так назвала, – промямлила Ася. – Когда мы с Володей в догонялки играли.
– Так я и думала. Видишь, ты Аделину дразнишь как раз за то, что тебе самой в себе не нравится. Так часто бывает, – сказала мама.
– А она меня тогда почему? Она же такая худая?
– Ну, она за маму расстраивается. Мама мне сказала, что располнела сильно, как родила братика, пытается похудеть, но никак не получается. Она как услышала про «жирную корову», сама чуть не расплакалась.
Ася удивленно смотрела на маму. Получается, теперь она же ещё и виновата, обидела не только Алину, но и её маму. Всю дорогу она ехала молча. «Интересно, о чем Алина сейчас со своей мамой разговаривает?» – думала Ася.
– Мне кажется, на каникулах надо устроить детский праздник, – сказала вечером мама. – И позвать и Алину, и Олю.
– Что, теперь будем всех, кто обзывается, домой звать? – недовольно спросил дед.
– Ну, им тоже досталось. Может, и не подружатся, но и воевать не будут, – ответила мама.
Ася удивлялась, как мама может такое предлагать. Ей-то хорошо, она всегда хорошо училась, всегда была стройная и у неё всегда были подруги. Тётя Маша и тётя Ирина к ней даже из Москвы в гости приезжают!
– Ну уж нет! – возмущено сказала она маме. – Ты ничего не понимаешь, тебя-то никогда никто не дразнил!
Мама лукаво посмотрела на Асю.
– Лучше подумай, чем будем развлекать гостей, зайчик! – сказала она и весело подмигнула.

А вдруг сбудется?

В гостиной стояла маленькая ёлка, наряженная гирляндами. Раньше на ветках висели шарики, но коты устроили на них настоящую охоту и разбили самый красивый шар. Наташа собрала пылесосом осколки и, вздыхая, сняла шарики. Остались только гирлянды.
Зато уличная ель около костра была украшена по-настоящему. Деду пришлось доставать лестницу, чтобы повесить игрушки и гирлянды. Они красиво блестели на её пушистых голубых ветках.
– Вообще-то эта ёлочка твоя ровесница, – сказал он Асе, с кряхтеньем спускаясь с лестницы. – Даже на несколько месяцев младше. Она была такая маленькая, что приходилось огораживать её заборчиком, чтобы случайно никто не сломал.
– А вдруг она вырастет выше дома? – спросила Ася.
– Ну, тогда обойдёмся без игрушек на макушке. Я на вершину точно не полезу, – засмеялся дед. – Да она уже и сейчас такая красивая, что её и украшать-то не надо.
Сначала Ася боялась, что на морозе гирлянды перестанут работать, но вот уже неделю они светились яркими огоньками. А в новогоднюю ночь под ёлкой появился снегокат с бантиком на руле.
– Думаю, Дед Мороз обрадовался, когда увидел, что наша уличная ёлка такая большая. Под домашнюю снегокат бы не поместился, – сказала мама.
Ася не стала уточнять про Деда Мороза. Она уже понимала, что не может его быть, ну как он успел бы в одну ночь посетить все квартиры и дома в мире? Это ей Володя ещё в прошлом году сказал. Но она почему-то не хотела выспрашивать у родителей точные ответы на свои вопросы.
Целыми днями по телевизору показывали мультики и фильмы, многие из них про Рождество и Новый год. И в каждом случалось что-то волшебное. И все эти дни были волшебные. На кухне стояли вазочки со сладостями из новогодних подарков, всюду горели огоньки, почти каждый день к деду и Наташе приезжали гости. Дед показывал всем фотографии из своей осенней поездки в горы. Он тогда много готовился, сказал, что «вспомнит молодость» и встретит юбилей высоко в горах. Ася с мамой приготовили ему «белочкин подарок» – купили много разных орехов, изюм, банановые чипсы, и упаковали это в маленькие пакетики, их получилось тридцать штук, по три на день. После этого много орехов ещё осталось и мама долго давала их Асе в школу, в таких же маленьких пакетиках. Дед тогда не дошёл до самой вершины, но всё равно приехал довольный и показывал всем гостям фотографии, а те цокали языками и качали головой.
Жалко только, папы не было дома. Он уехал на море, потому что строители могут отдыхать только зимой. Ася была рада, что хотя бы мама не строитель и проводила с ней все праздники.
А впереди ещё было много дней каникул и Рождество, и тогда к бабе Нине приедут её «девочки». Они испекут много пирогов, пельменей, будут расспрашивать о школе и петь хором свои песни.
И ещё Ася очень ждала завтрашнего дня. К ней собирались пять одноклассниц! Они с мамой съездили в магазин, купили призы и угощение, украсили родительскую мансарду. Папы все равно не было дома, поэтому мама разрешила проводить конкурсы наверху.
Ася смотрела в окно, ожидая гостей. Первой приехала Соня, у ее папы была большая белая машина, вместе с ней и Маша. А другую Машу, Алину и Олю через минуту привезла мама.
Сначала мама посадила всех за стол. Наташа сделала весёлые бутерброды с рожицами, испекла печенье, а Ася нарезала фрукты. Но девочки съели только шоколадное драже и побежали играть.
– Ничего даже не попробовали! – расстроилась Наташа.
Она привыкла, что когда к ним с дедом приходили гости, они всё время сидели за столом и долго хвалили все её блюда.
Девочки носились по всему дому. Сначала они были у Аси в комнате, потом забежали к бабе Нине, потом наверх. Они много играли с Клушей, а вот кошки как обычно спрятались. Только любопытный Пигр сидел на лестнице. Девочки сначала его не узнали – когда они приезжали в прошлый раз, он был маленьким котёнком, а теперь стал толстым большим котом. Девочки так шумно играли, что скоро и Пигр предпочел убежать в комнату к Наташе. Тогда мама предложила пойти погулять на улицу.
– А то весь дом снесете, – с улыбкой сказала она.
На улице девочки хотели кидать Клуше палку, но расчищены были только узкие дорожки, а в сугробы собака лезть не хотела. 
– Ну что, Клушенька, придётся тебе поработать, – сказала мама, привязывая поводок к снегокату.
Мама иногда ездила с Клушей на лыжах, и разрешала ей себя тянуть, как ездовой лайке. А сейчас она решила покатать гостей.
Первой поехала Соня. Клуша разбежалась, снегокат со скрипом катился за ней по дорожке. На резком повороте Соня вылетела с сиденья в мягкий сугроб. Потом так же ездили все остальные. Столько визга у них никогда во дворе не было, даже баба Нина вышла на улицу, чтобы посмотреть на их игры. В дом зашли, когда Клуша устала, а девочки все промокли.
Потом наверху устроили конкурсы. Изображали жестами слова, рисовали с закрытыми глазами. Все получили одинаковые призы – блокнотики и ручки с красивыми рисунками.
На улице совсем стемнело. Уже забрали Олю и Машу, остались вторая Маша, Соня и Алина, их всех собирался развезти сонин папа. Девочки сидели у Аси в комнате, рассматривали наклейки, книжки и разложили на кровати все мягкие игрушки.
Тут Соня заметила на подоконнике вырезанные из бумаги звёзды.
– А это что такое? Если украшение, то поздно уже их вешать, новый год прошел! – сказала она.
– Это рождественские звезды, – ответила Ася. – Баба Нина говорит, если в ночь на Рождество написать на такой звезде желание и положить на подоконник, ангел увидит, когда будет пролетать, и обязательно исполнит.
– Ну ты даешь! – засмеялась Соня. – Как в это можно верить?
– Ну исполнил же Дед Мороз моё желание о снегокате, – смущенно сказала Ася. – Ему письмо я тоже на подоконнике хранила.
– Ну ты же не маленькая! Понятно, что снегокат родители купили. Наверняка где-нибудь лежит чек из спортивного магазина. У нас дома все чеки хранятся в ящике под зеркалом в прихожей, – сказала Алина.
– Родители или нет, главное – желание исполнилось, – сказала Ася не очень уверенно. Она уже была не рада, что рассказала эту историю.
– А какие сейчас желания писать будешь? – спросила Маша.
– Баба Нина сказала, что у ангела нельзя просить игрушки или вещи. Нужно что-нибудь другое. Например, здоровье, или учиться на пятёрки, или иметь хороших подруг. Я сначала вырезала семь, но только одно можно написать. Поэтому другие звёзды придётся выбросить.
– И ты правда будешь под Рождество писать желание на звезде для ангела? – спросила Соня.
– А вдруг сбудется? – сказала Ася.
Девочки засмеялись, и Ася отвлекла их внимание на игрушки, она очень надеялась, что все забудут про звёзды и не будут потом над ней смеяться.
Скоро приехал сонин папа, он попил чай с дедом и Наташей. Наташа радовалась – хоть кто-то поел её пирожки и похвалил, как вкусно она готовит!
Девочки уехали, дома стало тихо. Ася устало зашла к себе в комнату. Какой хороший был день! Жалко только, не догадалась спрятать звёзды – теперь девочки будут думать, что она как маленькая верит в разные глупости.
Ася подошла к подоконнику. Странно, звёзд стало как будто меньше. Она посчитала, потом пересчитала ещё раз. Звёзд было не семь, а четыре. Трёх нигде не было, ни на окне, ни на полу, ни на столе.  За стеклом кружился снег. Интересно, не холодно ангелу летать зимой? И какие желания напишут девочки?

Свобода от мамы

Каждое утро мама загружала в машину несколько пакетов. В детской висело расписание занятий, но у мамы оно было в голове. Три раза в неделю плавание, два раза художка, два раза – репетитор по музыке и один – теннис. Но теннис был ещё в субботу, мама специально выбрала этот день, чтобы и она могла поиграть на соседнем корте с Людой. Ася любила это занятие, потому что потом все втроём они заходили в кафе за кофе и горячим шоколадом.
После уроков Ася стояла около школьных ворот, выискивая мамину «Хонду» в длинной веренице машин. Очередь двигалась очень медленно, первая машина останавливалась, к ней подбегал кто-то из школьников, стоявших, как и Ася, у ворот, сначала загружал портфель и пакет со сменкой, а потом садился сам.
Если надо было сразу ехать на занятие, то мама давала Асе еду. Какой-нибудь бутерброд, яблоко, бутылку с водой или йогурт. А иногда даже что-то горячее в специальном круглом термосе. Если занятие было не скоро, то мама ехала на работу, от школы путь занимал пять минут. На работе они шли в столовую, или мама покупала что-то в буфете и Ася пила чай у неё в кабинете.
У мамы работа была в двух кабинетах. В одном сидел мамин папа, а Асе дедушка. А в другом – тётя Лена и тётя Оля. А мама бывала то там, то тут. Ася любила заходить к дедушке. Он разрешал ей посидеть за своим большим столом на высоком кресле. Он подробно спрашивал про школу, про подружек, про дом и животных и всегда передавал приветы бабе Нине, Наташе и другому деду. Ася часто рисовала, а он подписывал дату в уголке и убирал рисунок в специальную папочку. Но часто у дедушки в кабинете сидели другие люди. Дедушка называл их заказчиками, но Асе казалось, что это просто его друзья, которые тоже любят подолгу разговаривать и пить чай. В это время Ася уходила в другой кабинет.
Тётя Лена занималась «денежными делами», как сказала мама. Она часто говорила по телефону и печатала что-то на компьютере. А тётя Оля – дизайнер. Ася любила смотреть, как она обрабатывает фотографии, ставит их сначала на одно место на экране, потом, качая головой, на другое. А больше всего Асе нравилось, что через какое-то время она видела эти картинки уже не на экране, а в настоящей книге, которую мама ей гордо показывала и ставила на видное место в шкафу.
Тётя Лена и тётя Оля много шутили и смеялись. Иногда они наливали себе чай или кофе и садились вместе с ней, спрашивали про школу, про дом, но не так, как родители или бабушки. Им можно было рассказать многие секреты, кто что натворил, особенно если мама была в этом время в другом кабинете.
А еще Ася дружила с буфетчицей, вахтершами, продавщицей в канцелярском магазине и уборщицей. Но с ней получалось встречаться, только если задерживалась у мамы до вечера. Иногда после тренировки или занятия мама привозила Асю снова на работу, и тогда приходилось делать уроки здесь. Но вообще-то мама старалась все свои поездки по работе совмещать с поездками на занятия и обратно.
– Мы уж все твое расписание выучили, – подмигнула тетя Лена. – И заказчики наверное тоже удивляются, почему твоя мама всегда в одно время приезжает.
Больше всего Ася любила, когда её отвозил дедушка. Он часто заезжал в кафе, потому что не любил столовую, или гулял в парке, если было время, и катал Асю на лошадках. Ася иногда не понимала, шутит дедушка или говорит серьёзно. Он не ругал её за плохие отметки. И не осуждал одноклассников, если Ася рассказывала про их неприятности.
– Иногда можно и подраться, – сказал однажды дед, когда Ася рассказала ему, что Володю водили к директору за драку.
– Неужели ты тоже дрался? – удивилась Ася.
– В моём районе без этого было никак. Я даже на бокс для этого ходил, и чемпионом был. В лёгком весе, конечно, – дед весело улыбнулся.
– И ты со всеми дрался? – недовечиво спросила Ася.
– Пока не понял, что лучше давать списывать на контрольных хулиганам. Они получали пятёрки и меня защищали, – дедушка опять улыбнулся, и опять Ася не поняла, шутит он или нет. Она никак не могла представить его боксёром.
Но дедушка обычно был занят, и Ася тоже. Домой она приезжала совсем вечером. Баба Нина качала головой, неодобрительно смотрела на маму и говорила, что у ребенка отобрали детство.
– Все дети ходят на кружки и секции! – говорила мама. – А те, кто никуда не ходят, и в школе ничего не успевают. Вот только не понимаю, как мамы умудряются возить. Ладно, я сама себе хозяйка, но другие-то как?
Однажды мама сказала немного виновато Асе, что уезжает в командировку. На целую неделю. Куда-то на север, они делали книгу по какому-то предприятию. «Пора уже заработать нам на летнее путешествие, – мама потрепала Асю по голове. – И если совсем честно, всегда мечтала увидеть тундру. А тут еще и с вертолета, разрешили полететь с фотографом!»
Мама долго объясняла папе, куда и когда нужно Асю возить. Потом сказала, что привезет какой-нибудь вкусный сувенир, и уехала в аэропорт.
В понедельник папа загрузил в машину сумки, которые заранее приготовила мама. По расписанию был бассейн и художка. Они успели в бассейн, правда, папа не приготовил ничего поесть в машине, как обычно делала мама. Зато после тренировки заехали в кафе. Папа заказал Асе спагетти и торт, а сам пил чай с дядей Димой. Они много смеялись, так что даже некоторые посетители оглядывались. Но папа сказал, что они обсуждают дела. В художке всё двухчасовое занятие рисовали город, много зданий и людей. Ася вышла, вся перемазанная красками, папа был очень раздражён. «Безобразие, полдня потеряно в разъездах и ожидании», – сказал он. Ася ничего не ответила, но была полностью согласна – у нее так каждый день по полдня пропадает!
Вечером они долго делали уроки. Папе не нравилось, как Ася сделала домашнюю работу, пришлось переделывать, спать они легли поздно, и на следующий день проспали. Папа ездил намного быстрее мамы, но они всё равно опоздали в школу.
После школы у Аси была тренировка по теннису и урок музыки. Они сразу поехали в кафе, и опять папа разрешил заказать спегетти и торт. Глядя на огромный кусок торта, залитый шоколадом, Ася думала, как хорошо всё-таки с папой, и она совсем не против, если мама ещё куда-нибудь поедет в командировку. Тем более она привезёт ей какой-нибудь сувенир. А папа опять обсуждал с дядей Димой дела. Ася удивлялась – папа всегда говорил, что мама не работает, а только чаи гоняет с тётей Леной и тётей Олей. Но получалось, что папа с дядей Димой ещё меньше работали.
На теннисе бегать было очень тяжело, сильно колол бок, и впервые в жизни Ася пожалела, что съела торт. Потом они поехали к репетитору и надолго встали в пробке. «Нормальные люди уже домой возвращаются!» –  ворчал папа.
На уроке они с учительницей разучивали новую пьесу. Хоть и называлась она «Клоуны», но ничего смешного в ней не было, и Ася впервые видела такие сложные ноты. Домашнее задание поэтому получилось очень большим. Ася вышла на улицу, голова у неё болела от усталости. Папиной машины во дворе не было. Ася набрала номер, папа ответил, что едет. Она ждала его и сильно замерзла, и набрала его второй раз. Он сказал, что уже близко. Но его всё не было и не было. Ася опять позвонила. Тут папа начал кричать, что от её звонка пробка не рассосется, и повесил трубку. Когда папа приехал, Ася совсем замёрзла, и слёзы на щеках прекратились в маленькие льдинки. Она не видела, точно ли это так, но была в этом уверена.
– У меня есть свои дела, я не могу всё время ездить только с тобой! – сказал папа. – А в это время по городу вообще передвигаться невозможно.
Ася видела, что папе неловко. Она сидела в машине и не могла согреться.
– Хочешь, мороженое купим по дороге домой? – спросил папа.
Ася сначала даже не поверила. Ведь она вся продрогла, а тут мороженое. Но она ещё никогда не отказывалась от мороженого, согласилась и сейчас. Они купили прямо не выходя из машины, Ася держала вафельный рожок ледяными руками и с удовольствием ела. Когда она ждала папу, то надеялась, что заболеет и не пойдет завтра в школу, а с мороженым её надежда даже укрепилась.
Но утром, как Ася ни старалась, не смогла выдавить из себя ни кашля, ни чиха, и лоб тоже был не горячий. Она расстроилась, собрала свои сумки и поплелась вниз, на кухню.
Но тут её ждал сюрприз ещё лучше простуды.
– Возьми с собой только школьный портфель, – сказал папа. – До маминого приезда у тебя от секций каникулы.
Ася не могла поверить своему счастью. Уже днем она будет дома и не надо будет ничего делать!
Школьный день пролетел быстро. Её встретил папа, привез домой, пообедал и уехал в город. Ася ходила в форме. Наконец никто не требовал переодеться сразу, как зашла домой! Потом не спеша пообедала, включила телевизор, там шли мультики. А потом ещё, и потом ещё. Она даже не знала, что днём в программе столько интересного! Потом она полежала, поиграла с Пигром, посидела у бабы Нины, потом они вместе попили чай. И как-то совсем незаметно оказалось, что уже вечер. Ася не могла понять, куда делось время. Искандера дома не было, он тоже приехжал с занятий только вечером. Он ходил на музыку и айкидо. Раньше он занимался боксом, потому что его папа сказал, что он как девчонка и не умеет драться. Но с первой тренировки он пришел с такими синяками, что пришлось ехать в больницу. Тогда его стали водить на айкидо – там хотя бы не бьют по голову и красивая форма, сказал Искандер.
На следующий день повторилось то же самое, и на следующий день тоже. И вот уже пришла пятница, и любимый пятничный вечер, когда можно было не спать допоздна, смотреть телевизор, и просто бродить туда-сюда по дому, заходя то к бабе Нине, то к деду с Наташей. Странно, сегодня этот вечер не казался каким-то особым, наверное, потому что вся неделя была как будто пятница.
В субботу она не поехала на теннис, а в воскресенье готовилась в маминому приезду. Уборка в комнате отняла много времени, но Ася была даже рада – наконец всё стояло на своих местах.
– Ну все, кончилась твоя свобода, – сказал папа, собираясь в аэропорт. – Зато моя началась! Наконец завтра высплюсь!
Ася собирала пакеты на завтра и даже приготовила на вторник. Она долго рассматривала ноты, вспоминая, как играются «Клоуны». «Никогда бы не подумала, что буду скучать по музыке», – подумала она, укладывая тетрадь в пакет.

Мячик для мамы

Мамин день рождения в самой середине весны. Он как раз совпадает с открытием сезона шашлыков. Поэтому гостей у мамы всегда много, и шашлыков тоже много. За неделю родители начинают готовиться, причёсывать граблями полянку, иногда разбрасывать лопатами оставшийся с зимы снег, мыть стол и скамейки около костра.
В этом году был необычный день рождения. Юбилей, как сказала мама. Ещё она пообещала, что когда у Аси будет первый юбилей через два года, то гостей тоже будет много.
За день до празднования родители поехали в магазин и купили полный багажник продуктов. Вообще-то день рождения у мамы был именно сегодня, но гости приходили завтра, в субботу. А пока мама разгружала пакеты в холодильник, постоянно отвлекаясь на пикающий поздравлениями телефон.
Баба Нина торжественно вручила маме подарок – сшитое домашнее платье. Она каждый год шила маме и Наташе платья, а папе и деду покупала носки. А ей на день рождения обычно дарили тапочки с бантиком или домашний халат, правда, не сшитый, а купленный в магазине.
А Наташа и дед дарили угощение. Наташа очень любила готовить и с утра хозяйничала на кухне, а Ася и мама ей помогали. Дед иногда подходил, пробовал что-нибудь, одобрительно качал головой или говорил «поострее надо». Наташа очень любила, когда гости хвалили и фотографировали её блюда и говорили, что ей пора открывать ресторан. А Ася обычно рисовала маме открытку. Но в этом году она приготовила настоящий подарок, но решила вручить его завтра, с гостями.
Днём начали приезжать гости. Во дворе был запах костра, длинный большой стол уставлен посудой и блюдами. Некоторые приехали с детьми, Ася была очень рада, хотя она была самая старшая. Клушу закрыли в комнате у Наташи, и в окне было видно её грустную мордочку. Но когда Ася сказала Искандеру, что Клушу во двор не выпустят, он согласился прийти.
Солнце было ласковое и нежаркое, в лесу пели птицы, дети бегали с мячом, а дядя Дима и дядя Тимур играли на гитарах. Некоторые гости приезжали позже. Когда все собрались, папа пошел в дом за общим подарком. Гости попросили маму отвернуться, чтобы это было сюрпризом.
Папа подошел и сказал: «Ну, с днем рождения!»
Мама повернулась и смотрела на что-то большое и непонятное у него  руках.
– Седло? – удивленно спросила она.
– Седло! – гордо подтвердил папа.
– Но у нас же нет лошади! – мама опасливо посмотела на кусты, как будто ожидала увидеть там конскую морду.
– У лесника есть! – радостно сказал папа.
Ася вспомнила, что однажды они попросили лесника взять его лошадь на один день в гости. Ее привязали на длинный поводок около ворот. Сначала она выпила целое ведро воды. Потом папа принес целый мешок сухарей. У них в доме всегда было много сухарей. Часто дед, мама и папа забывали договариваться и все заезжали в магазин. Тогда оказывалось много лишнего хлеба и молока. Из молока баба Нина делала простоквашу, а из хлеба – сухарики. Дома сухарики мало кто ел, а вот лошади они очень понравились. Мама взяла щётку и пыталась расчесать гриву. Там было столько репьёв, что на одну тоненькую прядку уходило столько же времени, сколько на всю Клушу. Ася помогала, удивлялась, какие жесткие у лошади волосы, как проволока. К концу дня грива и челка были блестящие и рыжие, а руки у мамы и Аси – черные, чтобы их отмыть, пришлось намыливать несколько раз. Потом, когда лошадь пробегала с лесником мимо их забора, она радостно фыркала и поворачивала голову в сторону калитки, Асе было непонятно, как она может бежать, не смотря вперед. Но ездила она только с телегой, седла у неё не было.
– Я договорился с лесником, что он сегодня её приведет в гости, – сказал папа. – Но он исчез куда-то. Не надо было ему заранее деньги давать. У него сложности... с дисциплиной.
Настал черёд Аси вручать подарок. Она радостно протянула маме сверток в блестящей бумаге. Мама развернула, очень довольно улыбалась, расцеловала Асю.
– Спасибо, детка! Как красиво! А что это? – спросила она.
– Дощечка для качелей! Я сама сделала! – Ася была очень рада, что маме понравилось.
Недавно дед обнаружил в гараже набор для выжигания, которым пользовался ещё папа. Они вместе нашли подходящую дощечку, дед ее отшлифовал, чтобы она была гладкой, а Ася нарисовала сначала карандашом, а потом прибором солнышко, деревья, девочку и родителей. Ей нравился запах – так пахла баня у Люды на даче. Ещё дед приготовил большой моток прочной верёвки, это было приложение к подарку.
Папа полез на высокую липу недалеко от костра, а дядя Лёша – на соседнюю липу, которая росла ближе к соседям. Асе было страшно смотреть, как высоко был дядя Леша, а папа ещё выше. Они привязали концы длинной верёвки, так что она свисала почти до самой земли. А к ней была прикреплена дощечка – дед до этого вырезал по краям отверстия.
На качелях было тяжело удержаться – веревки как будто хотели выскочить, и руки быстро уставали. Зато Ася никогда не видела до этого качелей, которые бы раскачивались так высоко и далеко! Папа качал её, потом Искандера, потом, когда они устали, других гостей. А дети боялись, им было слишком высоко.
– Моей маме не получилось бы подарить седло, – сказал Искандер. – Папа принёс ей на день рождения серёжки. Она была очень рада.
– Неужели больше, чем седлу? – удивлённо спросила Ася.
Их разговор услышал дядя Дима.
– А ты что маме подарил? – спросил он Искандера.
– Компьютерную игру, я хотел, чтобы мы играли вместе, – ответил Искандер.
– Так я и думал, – засмеялся дядя Дима.
Ася и Искандер не могли понять, о чем он говорит.
– Часто дети дарят другим то, что хотят получить сами, – пояснил дядя Дима. – К счастью, потом они взрослеют. Впрочем, не всегда, – задумчиво добавил он, глядя на седло.
– А ты что дарил маме? – спросила Ася дядю Диму.
– Перочинный ножик.
– А ты что дарила своей маме? – задала Ася вопрос подошедшей маме.
– Однажды я притащила ей на день рождения щенка с улицы. Привязала ему на шею красивый бантик! – улыбаясь, ответила мама.
– Тихо-тихо! – приложил палец к губам дядя Дима. – А то Настька услышит. Она еще не знает, что так можно.
– Но бывают и необычные подарки, – сменила тему мама, чтобы дочка дяди Димы не услышала про щенка. – В школе я собирала открытки с собаками. У одного мальчика был набор из двенадцати открыток – таких красивых я не встречала, они были какие-то заграничные. Что я только не предлагала, чтобы выменять хотя бы одну...
– И он тебе подарил их на день рождения? – догадалась Ася.
– Да, но не на мой, а на свой, – задумчиво сказала мама. – Наверное, мое счастье было ему подарком.
– Как его звали? – спросила Ася. Она знала почти всех папиных и маминых одноклассников.
– Максим.
– Дядя Максим? Мой крестный? – удивилась Ася и посмотрела на дядю Максима, который сидел за столом. Он был папин друг, папа говорил, что он пишет прекрасные стихи, но мало кто их понимает. Асе было странно представить, что когда-то дядя Максим собирал открытки.
– Когда день рождения у твоего папы? – спросил Искандер.
– Скоро, в конце мая. А что? – не поняла Ася.
– Мне кажется, ему очень нужен водяной пистолет, – сказал Искандер.
– Или самокат! – Ася поняла его план, и у нее радостно засветились глаза.
И они пошли в свой домик обсуждать будущий подарок.

Проект по природоведению

Ася любила вечером бывать у родителей в мансарде. Солнце пробивалось через большое балконное окно длинными лучами и доходило до середины комнаты. Родители спали на огромном матрасе в углу, и с одной стороны можно было рукой дотянуться прямо до крыши. Тёплым воскресным вечером они все втроём валялись на матрасе и смотрели телевизор.
– Какой хороший весенний вечер! – сказала мама. – Птицы чирикают.
Папа сходил вниз и вернулся с тремя пиалками мороженого. И правда, вечер был хороший.
– Что-то очень громко птицы чирикают, – прислушиваясь, сказал папа.
Он вышел на балкон полюбоваться закатом. А когда зашёл обратно, стал удивлённо водить головой. Потом снова вышел на балкон и снова зашёл в комнату.
– Внутри их слышно больше, чем снаружи, – объяснил папа Асе свои передвижения.
Они стали все втроём ходить по комнате, прислушиваясь, и скоро поняли, что звук идёт от стены около матраса. Папа задумчиво смотрел на стену, потом вышел на балкон. На этом месте со стороны улицы крыша соединялась с домом, и в этом углу воробьи устроили гнездо. Из дыры в доме встревоженно то вылетала, то влетала птичка.
– Видимо, птенцы уползли из гнезда и провалились между кирпичной кладкой и гипсокартоном, – сказал папа.
Мама грустно смотрела на гладкую выкрашенную в светло-голубой цвет стену. Она уже понимала, чем дело кончится.
Папа принёс из гаража электрическую ножовку. Он вырезал в стене отверстие, как дупло в большом дереве. Но оно было слишком маленьким, и через него не получалось просунуть руку. Тогда он вырезал вокруг этого отверстия ещё одно, размером с маленькое окошко. Он просунул руку по самое плечо и пытался нащупать птенцов.
– Ладонь не пролезает, – с досадой сказал он.
У мамы ладонь была меньше, и у неё получилось просунуть руку под кирпич. Скоро она вытащила что-то серое. Маленький птенец с большим жёлтым клювом вырвался из её рук и неуклюже побежал по полу и заскочил под шкаф.
Мама опять засунула руку в дыру. На этот раз она возилась дольше, но потом вытащила ещё одного птенца, с таким же большим жёлтым клювом. Он тоже вырвался и убежал, но не под шкаф, а забился в угол. В комнате стало тихо.
– Надеюсь, их было двое, – с облегчением сказала мама и посмотрела на руку Внешняя сторона ладони у нее была вся расцарана кирпичной стеной. Но тут раздался слабый писк. – Придется и этого вытаскивать, – вздохнула мама и опять села на колени около стены, засунув руку в дыру.
Этого птенца она вытащила быстро, наверное, там освободилось место и он вылез поближе к свету. Он был совсем пыльный и как будто меньше и слабее остальных, он даже не стал вырываться. Мама посадила его в картонную коробку, где сидели два других птенца, которых выловил из-под шкафа и в углу папа.
Мама стала пылесосить пол, а Ася мыла после неё тряпкой. Рука у мамы, вся расцарапанная, болела, и мама боялась её мочить. А папа пошёл в гараж и вернулся с клеткой. Ася всегда удивлялась, что в гараже находились вещи на все случаи жизни.
Папа пытался кормить птенцов, протягивал им на ладони хдебные крошки, даже поймал нескольких комаров, но птенцы не ели, а только громко пищали. На лестнице около двери караулили Пруша и Пигр, заинтересованные птичьим писком. Но их не пускали в комнату. Впервые Ася посмотрела на своих кошек другими глазами – вот эти ласковые пушистые Пигреша и Прушенька для кого-то – опасные враги. Пигр громко мяукнул, не понимая, почему Ася не открывает ему дверь. «Вот этими зубами он бы съел этих птенцов», – с ужасом подумала Ася. Хорошо, хоть Клуша ни на кого никогда не охотилась, только иногда гоняла кошек с кухни, если там Наташа готовила что-нибудь вкусное.
Утром Ася еще до завтрака прибежала к родителям в комнату. Папа опять пытался накормить птенцов, и опять они ничего не ели. Наконец, у папы появилась идея. Он взял желток яйца, которое мама сварила на завтрак, и налил его в пипетку. Он пытался влить хотя бы каплю в клюв самого крупного птенца, но тот крутил головой и отказывался открывать рот.
– Я понял! – радостно сказал папа. – Они же едят червяков!
– Неужели ты пойдешь искать червяков? – испуганно спросила мама.
Но папа только улыбнулся и пошёл вниз, и Ася, конечно, побежала за ним. На кухне папа рассказал свой план – сварить спагетти и попробовать покормить ими воробьев – спагеттинки длинные и болтаются, как червяки. Ася идея понравилась, и они решили сварить побольше спагетти, получится на второй завтрак. Было понятно, что к первому уроку они уже опоздали.
Ася взяла кетчуп, тарелку, и папа две. Они решили поесть вместе с воробьями. Но воробьи отказались даже от спагетти! Папа накрутил на вилку несколько штук и тряс перед их головами, так что было очень похоже на червяков, Асе даже на какое-то время расхотелось есть. Но воробьи так и сидели с закрытыми клювами.
– Проголадаются – поедят, – сердито сказал папа. – Покормим их попозже.
Когда Ася зашла в класс на перемене перед началом второго урока, Надежда Юрьевна строго спросила, почему она опоздала. Ася ответила, что они кормили воробьев. Кто-то в классе засмеялся, Надежда Юрьевна продолжала смотреть так же строго. Пришлось Асе рассказать историю с воробьями.
– Это может быть проектом по окружающему миру на школьном конкурсе, – сказала учительницв. – Не забывай все записывать и делать фотографии.
Когда вечером Ася с мамой вернулись домой, воробьи опять отказались есть. Скоро приехал папа. Он опять пытался кормить птенцов из пипетки, с ладони и даже мухой. Ася теперь фотографировала всю кормёжку. Жалко только, что они ничего не съели.
– Так они же перегрелись! – вдруг догадался папа. – Целый день клетка стояла на солнце!
Папа выпустил воробьёв в ванную, набрал немного прохладной воды и стал обрызгивать ей птенцов. Они взъерошились и недовольно отряхивались. Папа посадил их снова в клетку и поставил ее около балкона и открыл дверь, чтобы тёплый воздух с улицы их обогрел.
– Мучаете только птиц, – ворчала баба Нина. – Мать их никогда обратно не примет, а вы таких маленьких не выкормите.
Ася подумала, что для таких маленьких птенчиков не есть целый день, наверное, очень плохо. Мамина рука совсем распухла, так что даже не получалось держать вилку. «Видимо, попала инфекция», – объяснила Наташа, намазывая руку какой-то мазью.
После еды они поднялись наверх, открывая дверь как обычно с осторожностью, чтобы не забежали кошки. В комнате послышался странный звук, похожий на шелест крыльев.
– Она к ним прилетела! – удивлённо сказал папа, показыая на птичку на балконе.
– Какая маленькая и отважная! – пробормотала мама.
Ои выставили клетку на балкон, накрыв сверху большим листом картона, чтобы не пекло солнце. Через закрытую стеклянную дверь было видно, как иногда прилетала птичка с чем-то в клюве, садилась на железный прутик, а потом улетала уже с пустым клювом.
На следующий день птичка уже не так боялась и Ася смогла её даже сфотографировать. Приехала Люда с целым мешочком листьев алоэ в мокрой марле. Она приложила разрезанные листья к маминой руке и замотала бинтом.
– Не забывай менять листья каждые три часа! – сказала она маме. – А то останутся следы на коже. А нам, девочкам, шрамы ни к чему!
Асе разрешили делать уроки у родителей в комнате, ей очень нравилось смотреть на птичку за стеклом.
Птенцы подрастали и уже стали похожи на воробьев. А птичка всё так же прилетала к ним целый день. И Люда звонила маме каждые три часа, чтобы она не забывала поменять повязку на руку.
– Ну, как твой проект по природоведению? – однажды спросила баба Нина. Она почему-то называла окржающий мир природоведением.
– Это не проект, это воробьи! – обиженно ответила Ася.
Дед помог Асе распечатать фотографии, Ася написала на красивом листочке даты и события, что происходило с воробьями – как их нашли, чем пытались кормить, как прилетела их мама.
Её проект с интересом слушали одноклассники. Всё-таки мало кто находит птенцов у себя за кроватью! Надежда Юрьевна сказала, что Ася со своим проектом будет представлять класс на школьном конкурсе. Она впервые посмотрела на Асю с уважением. Ася подумала, что наконец она принесла классу какую-то пользу, а не одно расстройство.
За ужином Ася рассказала, что учительница отправила её проект на школьный конкурс. Дед был очень доволен. «Давно пора, ты же внучка учёного», – сказал он. Ася поняла, что дед очень хочет гордиться её успехами в школе.
В выходные приехала Люда, очень довольно осмотрела мамину руку. «Видишь, как алоэ помогает! А то остался бы шрам, а тебе он ни к чему», –  Люда не могла сдержать своей гордости. И правда, на другой руке у мамы остался шрам с прошлого года, когда она поранила руку в саду.
Птенцы стали крупными. Ася раньше удивлялась, как быстро росли котята, но птицы, оказывается, ещё быстрее. Решили их торжественно выпустить. Около стены, стараясь не шуметь, встали дед, Наташа, баба Нина, Люда, мама и Ася. Папа перенёс клетку с балкона на середину комнаты и открыл дверцу. Сначала выпорхнул первый воробей и вылетел на балкон, а за ним двое других. Они сели на перила, а через секунду улетели в лес.
– Даже до свидания не прочирикали, – сказал папа. И как мы их узнаем среди других? – спросил он сам себя. – Эх, надо было на них какой-нибудь безвредной краской пятнышко нарисовать. На память.
– Да, никакой памяти не осталось, – вздохнула мама.
– А пятёрка за проект? – возразил дед.
– Главное, что на руке следов не осталось, – довольно сказала Люда.
– Хотя... один след на память все же остался! Боюсь, на очень долгую память, – улыбнулась мама и показала на большую дыру в стене.

Осторожнее с мечтами!

Лето подходило к концу. Днём до сих пор было жарко, а вечером прохладно, и над рекой стелился туман. Ася уже знала, что в августе всегда так, и поэтому, уходя к Искандеру в футболке, брала с собой куртку, чтобы не холодно было возвращаться. Он так и не перестал бояться Клуши, поэтому они чаще играли у него дома или во дворе, а не у Аси. Ещё Ася знала, что комары кончились, но скоро появятся мухи. Много чего она уже знала и чувствовала себя даже старой. И ещё знала, что скоро в школу, и опять будет длинный-длинный год и мало-мало каникул. У Искандера хотя бы что-то изменится – у него пятый класс, и будет не одна учительница, а разные по разным предметам. А у Аси – ещё целый год в одном классе, на одном месте, всё одно и то же. «Жизнь проходит мимо», – грустно думала Ася.
– Мама, я слышала, можно заниматься дома и только иногда ездить в школу, – сказала однажды Ася. – У Искандера так один мальчик в классе учится.
– Наверняка у него серьезные проблемы со здоровьем, – ответила мама. – Или он очень умный и проходит за один год два класса.
– Эх, жалко, – разочарованно протянула Ася.
– Поверь, сидеть дома совсем не так весело, как кажется. Лучше мечтай не о том, как бы пропустить школу, а о том, чтобы сделать школу интересной. Может, в этом году ты полюбишь учиться, или подружишься с кем-нибудь, или какой-нибудь кружок интересный откроется.
Ася отвернулась. Вот всегда так – говоришь о чем-нибудь важном, а мама начинает отвечать, как скучная учительница.
Приготовленная форма уже висела на двери, а Ася догуливала свой последний день каникул. Они с Искандером, Кариной и Андреем, которые жили в самом конце улицы, гуляли по посёлку. Ася взяла велосипед, но просто вела его рядом, потому что Искандера не отпускали кататься одного, ему разрешали только ходить пешком, а у Карины и Андрея велосипедов не было. И Ася за компанию тоже шла пешком. Около одного дома они увидели недавно привезенные бетонные плиты. Здесь никто не жил и ворота всегда стояли закрытыми.
– Похоже, у нас появились соседи! – присвистнул Искандер. – Интересно, зачем им плиты, они еще один дом будут строить?
Ребята забрались на уложенные двумя неровными рядами плиты и пытались заглянуть через забор. Но роста им всё равно не хватало. Потом Андрей предложил играть в догонялки, задел Асю по плечу и быстро убежал по плитам, перескакивая с одной на другую, как по ступенькам, а потом перепрыгнул через небольшую щель, разделявшую два ряда. Ася побежала за ним, но нога соскочила и провалилась в щель между рядами. Ей было обидно, что она так глупо упала и не догнала, и к тому же она порвала джинсы. Искандер помог ей подняться, она вышла на дорогу и заметила, что джинсы не только порваны, но ещё и в крови. «Надо было в старых пойти гулять», – с сожалением подумала Ася, села на велосипед и поехала домой.
Дома были только Наташа и баба Нина, не считая кошек и Клуши. Баба Нина увидела ногу и испуганно стала звать Наташу. После дороги красное пятно на штанине стало совсем большим и мокрым, на всей ноге Ася чувствовала неприятную липкость. Наташа прибежала, посмотрела на ногу, но не стала хвататься за сердце, как баба Нина, а тихим голосом сказала Асе подождать и через пару минут вернулась из кухни с тазиком с водой, какими-то бутылочками и бинтом. Ася знала – если случается что-нибудь серьёзное, Наташа всё делает спокойно и быстро, как будто ничего страшного и не случилось. А вот если что-то неважное произошло – например, пирог подгорел или пропустила любимую передачу – тогда Наташа будет громко переживать. По поведению Наташи Ася поняла, что дело серьёзно. И ещё она поняла, что за испорченные джинсы её никто ругать не будет. И сразу ей стало так больно, что она не выдержала и заревела, и ревела всё громче и громче.
Наташа сняла джинсы и промыла рану, а баба Нина дула и успокаивала, но легче от этого не становилось.
– Как же ты еще на велосипеде доехала? – вздыхала баба Нина.
– Болевой шок был, – объяснила Наташа. – Поэтому боли не чувствовала.
Ася очень жалела, что болевой шок кончился, и ждала, когда начнёт действовать таблетка.
Когда приехали родители, на ноге была чистая белая повязка, а боль немного успокоиась.
Мама обняла Наташу и сказала, что если бы она была дома в это время, то сошла бы с ума от страха. Ася подумала, что это было бы несправедливо – упала она, а успокаивали бы все маму. Папа взял Асю на руки и понес в машину.
В травмпункте сидело несколько детей. Наконец подошла очередь. Врач был очень большой и с большими волосатыми руками, Асе стало страшно, что он сделает с ее ногой. Но он развязал бинт очень мягко и совсем не больно.
– Это кто нам такую перевязочку сделал? – сказал он.
– Наташа, – послушно ответила Ася.
– Бабушка, – уточнила мама.
– Молодец у тебя бабушка, – одобрительно кивнул головой врач.
Ася тоже кивнула головой в знак согласия. Врач постукал по ноге, пощупал, поспрашивал.
– Похоже, повезло тебе, – сказал он. – Шрам, правда, останется. Но на всякий случай надо снимок сделать.
– Как говорит Люда, шрамы нам, девочкам, ни к чему. Но хорошо, что обошлось, – мама была довольна.
Скоро они вернулись с большой серо-черной пленкой. Это был снимок ноги, только ногу на нем узнать у Аси никак не получалось. Врач вертел его в руках, смотрел на свет из окна, а потом сказал: «Ошибся я, не повезло тебе. Трещина колена».
От этих слов мама со вздохом опустилась на стул, а папа наоборот приподнялся. Потом они долго разговаривали с врачом, надеялись, что он ошибся. А через полчаса папа вынес Асю из кабинета с гипсом почти до бедра. На два месяца, как сказал врач.
В машине мама сидела сердитая и долго молчала.
– Ну почему с тобой всегда ерунда приключается? – сказала она. – Вот намечтала себе в школу не ходить!
– Ерунда то, что ты сейчас говоришь! – даже папа удивился маминой фразе.
– Мы только недавно с ней разговаривали! – не успокаивалась мама. – И я её предупреждала, чтобы осторожнее с мечтами. Она как раз не хотела в школу ходить.
Папа пожал плечами, мама сидела молча, Ася старалась на неё смотреть очень обиженно. Но про себя подумала, как же здорово ей повезло. Два месяца, это же целая четверть!
Домой она вернулась, как настоящий герой. Баба Нина её обнимала и целовала, Наташа была довольна, что её перевязку похвалил врач, дед шутил про раненого бойца. Клуша сначала опасливо нюхала гипс, но потом привыкла и ушла к себе на подстилку.
Асю разместили в гостиной – так всегда делали, когда она болела, чтобы не было скучно в детской, и чтобы не ходить по лестнице. Мама расстелила постель на разложенном диване, ее любимый пододеяльник с розовыми лошадками, а на столике положила несколько книг. Наташа принесла на подносе ужин. Ася довольно думала – кто бы знал, что вечер перед первым сентября может быть таким приятным?
На следующий день мама поехала в школу, она даже хотела, чтобы разрешили посещать уроки в гипсе, если папа будет приносить Асю на руках в класс. Папа и Ася, правда, очень ругались, папа говорил, что надо иметь здравый смысл. Ася очень боялась, с каким результатом вернется мама, а вечером с радостью услышала, что завуч отказалась брать такую ответственность и разрешила домашнее обучение.
По субботам мама будет привозить Надежду Юрьевну, а учительница по английскому будет приезжать сама. Ася очень боялась – она никогда не сидела к учительнице так близко. Первый раз от волнения вспотели руки и даже не получилось записать в тетрадке задание, пришлось перевернуть страницу. Надежда Юрьевна всегда ругалась, если кто-то пропускал лист в тетради, даже если кто-нибудь отступал перед датой не четыре клеточки, а больше или меньше, она тоже ругалась. Но в этот раз она не сказала ни слова.
В следующий раз Ася уже была спокойнее, и оказалось, что все домашние работы она сделала правильно. Мама потом была довольнее Аси и сказала, что не зря они все вечера проводили с учебниками.
Днем Ася смотрела телевизор, читала, разговаривала с бабой Ниной, играла с котами, завтракала несколько раз – с мамой, папой и Наташей, обедала один раз и ужинала два раза, когда приезжала мама и потом с папой. Иногда она просто пила сок или ела мороженое, но родители сидели и ужинали рядом, чтобы ей не было скучно. А потом они занимались с мамой. За час занятий Ася уставала больше, чем от нескольких уроков, наверное, потому что нельзя было смотреть в окно, рисовать котят в конце тетради, и мама повышала голос, если Ася что-то не понимала. В конце третьей недели Ася с удивлением подумала, что в школе ей было бы интереснее. Конечно, она не сказала об этом никому, потому что знала, что бы началось. «Мы же тебе говорили, а ты не верила», «в следующий раз слушай взрослых», «а ты думала, мы тебе врать будем?» – Ася знала все эти фразы и очень не любила их слышать.
Мама часто ездила с тетрадками в школу и привозила домашние задания. Ася каждый раз спрашивала, кого она видела в классе, кто что делал, кто как изменился. А однажды в субботу Надежда Юрьевна вручила Асе целую пачку открыток. Весь класс написал Асе пожелания скорее выздоравливать, оказывается, они делали это на уроке труда. Асе совсем сильно захотелось в школу.
Скоро папа снова повёз Асю в травмпункт. Тот же большой врач опять послал сделать снимок, так же смотрел на свет а потом сказал, что нужно ещё подождать пару недель.
Никогда ещё время не тянулось так долго. Обычно Ася любила валяться на кровати, а особенно на диване в гостиной, но сейчас это очень надоело. И телевизор, оказывается, совсем не такой интересный, если смотреть его целый день.
Наступили каникулы, а Ася все так же лежала на своем диване. Когда не ходишь в школу, то каникулы не приносят никакой радости.
Когда в следубщий раз папа повез Асю в поликлинику, врач наконец сказал, что можно снимать гипс. Нога была вся какая-то серая и тоньше, чем другая. Местами гипс прилип, Ася вскрипнула несколько раз, когда было больно.
– Это цветочки, – сказал врач. – Ягодки будут, когда начнешь разрабатывать.
Сначала Ася не поняла смысл этих слов. Но когда она не смогла наступить на ногу и сделать шаг, то по-настоящему испугалась. До машины её донёс папа и по дороге объяснил, что мышцы больше двух месяцев ничего не делали, теперь потребуется много усилий, чтобы они снова начали работать.
Последний день каникул ушёл на то, чтобы маленькими шажочками передвигаться по дому, отдыхать от нагрузки, а потом снова тренироваться.
Вечером папа поднял Асю по лестнице в детскую. Как она соскучилась по своей комнате! И спала она очень крепко в своей удобной кровати.
А утром школьный сарафан застегнулся еле-еле, а раньше был свободный! Ася очень расстроилась.
– Конечно, два месяца лежать, и все приносят вкусненькое, – грустно сказала мама. – Жалко, тебе еще долго спортом заниматься нельзя.
Асе впервые стало жалко, что она не пойдет на плавание или теннис.
В классе все ребята встретили Асю приветливо, может, потому что она очень радостно улыбалась.
– Вот повезло тебе! – сказала на переменке Соня. – Я тоже очень хочу целую четверть дома просидеть!
Ася задумчиво улыбнулась. Конечно, мамины истории про то, что мечты сбываются и надо с ними осторожнее – это выдумка, даже папа так сказал. Но на всякий случай она решила мечтать о чем-нибудь другом.

Стенгазета

Снег кружился за окном мягкими хлопьями. Когда снег такой пушистый, это значит, что на улице тепло. Конечно, зимой не бывает тепло, пушистый снег означал, что нет мороза. А это значит, надо вставать. Даже мама рассказывала, как они каждое утро со своей сестрой слушали погоду по радио и надеялись, что из-за холода можно будет не идти в школу. Но сегодня Ася даже не очень расстроилась – ведь они будут делать стенгазету!
Перед Новым годом в параллели пройдет Праздник книги, и весь класс к нему готовился: несколько человек репетировали сценку, а Маша и Лиза выучили длинные стихотворения. Определять победителей будет настоящий писатель, выпускник школы. А вчера Надежда Юрьевна сказала, что будет ещё конкурс стенгазет «По страницам любимых книг».  Она спросила, кто хочет быть в редакции. Несколько человек подняли руки. Ася тоже хотела, ей так понравилось слово редакция!  Но она знала, что обычно её не выбирают для ответственных дел.
Надежда Юрьевна записала желающих – Соню, Лизу, Володю и Андрея.
– Нам ещё нужен художник. Ася, я знаю, что ты хорошо рисуешь, хочешь участвовать?
Ася очень удивилась, покраснела и робко кивнула головой. После целой четверти на домашнем обучении Надежда Юрьевна стала по-другому относиться к Асе. «Когда знаешь человека, легче его понять, – объяснила мама. – Наверное, она увидела твою семью и животных и увидела в тебе что-то хорошее, чего не замечала раньше. Ну и поняла, почему у тебя с дисциплиной туго», – добавила она с грустной улыбкой. Ася не понимала, как ее семья и животные могут быть связаны с дисциплиной, но была очень рада, что Надежда Юрьевна ругалась намного меньше, чем раньше, и иногда даже ласково смотрела.
Сегодня у них должно было быть первое заседание редакции, так сказала Соня. У неё мама постоянно была на заседаниях и поэтому даже редко приходила на классные собрания.
Весь день в школе Ася думала о заседании. Лиза отказалась участвовать, потому что её мама сказала, что так она не сможет подготовиться к отчётному концерту по музыке.
После уроков Соня, Володя, Андрей и Ася остались в классе. Они разложили на парте большой ватман, краски, карандаши и ручки. Когда всё было приготовлено, наступила тишина. Все смотрели на большой белый лист и не знали, что делать.
– С чего начинать будем? – наконец спросила Соня.
– Придумаем название? – вопросом на вопрос ответил Андрей.
– Есть же уже, – сказал Володя. –  «По страницам любимых книг», у всех классов одинаковое.
– Я могу красиво написать название, – предложила Ася. – Только сначала надо решить, сколько мы другого напишем, чтобы мне знать, сколько места использовать.
– Хорошая идея! – оживилась Соня. – Давайте решим, о чем мы будем писать. Какие у нас любимые книги?
– Я люблю книги про космос и разных страшных инопланетян, – сказал Володя.
– Мне про животных нравятся, – сказала Ася. – Кода я была маленькая, много раз читала «Айболита».
Андрей фыркнул, но так и не сказал, какая у него любимая книжка. Он был отличник, может быть, у него все книжки были любимые.
– Я поняла! Мы же делаем газету от всего класса, – вдруг почти закричала Соня. – Значит, надо у всех спросить.
Ася восхищенно смотрела на Соню. Как она догадалась? Не зря мама у нее все время ездит на заседания.
Они нарезали много маленьких листочков из тетради, чтобы раздать завтра одноклассникам, и решили перенести заседание на завтра. Пока ждали родителей, играли в слова, в дорисовывание рисунков из линий и много смеялись.
– Мне так нравится быть в редакции! – сообщила Ася маме в машине.
На следующий день они попросили весь класс написать любимые книги. На заседании после уроков Соня вслух читала названия и раскладывала по кучкам. Больше всего голосов набрал «Гарри Поттер», потом «Пеппи Длинный Чулок», «Приключения Незнайки», «Властелин колец», «Снежная королева», «Алые паруса» и «Шерлок Холмс».
– Если мы просто нарисуем всех героев, это будет как будто мы просто наклеили картинки из разных книг, – растерялась Ася. – Это же вроде не газета.
Стали думать, как можно сделать по-другому. Кто-то предложил нарисовать лабиринт с героями книг, кто-то предложил написать сказку, в которой объединить всех героев, потом хотели придумать загадки про книги, а потом решили, чтобы ребята из класса написали, почему именно эту книгу любят. Опять нарезали бумажки для ответов и перенесли заседание на завтра.
В машине Ася с волнением рассказывала маме, как интересно было придумывать газету, и даже непонятно, кто именно что предлагал, получилось как будто все вместе.
- Хорошо, это называется слаженный коллектив, - похвалила мама.
На третье заседание Андрей не остался. У него были соревнования по плаванию в этот день. Соня и Володя разбирали листочки, Ася начала писать карандашом название и рисовать открытую книжку.
– Все не поместится, – заявила Соня. – Надо выбрать лучшие.
Тогда они решили посчитать, сколько альбомных листов поместится на ватмане. Оказалось, что восемь.
– Все просто – выберем восемь любимых книг, по одной на страницу. И там же напишем, у кого она любимая и почему, – предложил Володя. – Только можно я одну нарисую? Страшного инопланетянина, я их люблю рисовать.
– Но такой книжки нет, – возразила Ася.
– Только фильмы, – добавила Соня.
– Все фильмы делаются по книжкам. А если даже нет, я сочиню книжку и напишу про неё как про мою любимую.
Ася подумала, что не зря Володю учителя называют самым умным в классе. Только ругаются, что не делает домашние работы и всегда опаздывает.
– Жалко, что в списке нет книг про собак. Я очень хорошо рисую собак, – вздохнула Ася.
– Прочитай «Белый Бим Черное ухо», напиши, почему тебе понравилась книга, и нарисуй собаку, – у Володи всегда на всё есть ответ.
– Остается шесть страниц, – сказала Соня. – Я возьму Гарри Поттера и Снежную королеву, а ты сможешь нарисовать остальное? – спросила она Асю.
Ася только кивнула головой, она как раз раскрашивала буквы названия. Когда она закончила, Володя протянул свою страничку. Инопланетянин и правда был жуткий. Под ним стояла надпись: «Я люблю читать и писать книги про инопланетян и разных монстров, потому что после них снятся страшные сны и их боятся девчонки».
Договорились, что за выходные Соня и Ася нарисуют свою странички, а в понедельник наклеют все на газету. Весь вечер и утро субботы Ася сидела со своими четырьмя страницами, рисовала Пеппи, хоббита Фродо, Незнайку и корабль с алыми парусами, потом написала отзывы одноклассников про эти книги. А потом они сели с мамой читать про Белого Бима. Они читали до поздней ночи, мама еле уговорила Асю лечь спать.  И в воскресенье Ася начала с Бима, а когда они закончили, очень долго ревела, и успокоить её не могли ни мама, ни папа, ни даже баба Нина. А дед сказал: «Биму ты никак не поможешь. Но посмотри на свою собаку, как она тебя любит и хочет гулять». Ася погладила Клушу и пошла с ней на прогулку, он кидала ей мячик, валялась вместе с ней в сугробе и целовала в снежную морду, даже Клуша удивилась и не могла понять, в чём дело. Когда Ася вернулась домой, сразу села рисовать Бима. Тяжело было рисовать белого пса на белом листе, поэтому пришлось добавить много коричневой земли и зеленой травы. Под рисунком Ася написала: «Это моя любимая книга про собаку. Но я не знаю, можно ли её советовать читать. Грустнее книги я ещё не читала. Эта книга про то, что собаки добрее людей». Ася удивлённо подумала, что Володе эта книга нравится, а не только фильмы про иноплнетян.
В понедельник Соня показала свои рисунки – она очень хорошо срисовала Гарри Поттера из книжки. Пеппи была не похожа, но её можно было узнать по длинному полосатому чулку. Соня похвалила асины рисунки, и на большой перемене они вместе с Володей наклеили листочки на ватман и вручили газету Надежде Юрьевне. Она внимательно смотрела, сказала, что они молодцы и сделали большую работу. «Только у вас почти все иностранное, – сказала она недовольно. – Надо хотя бы Пушкина добавить». Ещё ей очень не нравился инопланетянин и она попросила его заменить на сказки Пушкина.
А после уроков Надежда Юрьевна попросила редколлегию остаться. Она сказала, что видела газету у «бэшек», у них все нарисовано намного лучше и наша газета выглядит смешной, с детскими рисунками на приклеенных листочках. Она сказала, что без родительской помощи не обойтись. «Пусть родители перерисуют», – сказала она.
Ася с Соней очень расстроились, а Володя будто даже не удивился. У Сони мама рисовать не умела, у Аси тоже. Но тут Надежда Юрьевна вспомнила, что у Аси мама работает в издательстве, и попросила с ней поговорить.
Когда Ася рассказала вечером историю с газетой, все удивились. «Скоро родители вместо детей на уроках отвечать будут», – ворчала баба Нина. Мама вздохнула и сказала, что завтра попросит тётю Олю. «Только придётся пообещать ей дополнительные выходные или премию, иначе будет совсем нехорошо», – добавила она.
Тётя Оля перерисовала всю газету, заменив инопланетянина на белочку с золотыми орешками и Черномора с богатырем. Мама переписала тексты ровными печатными буквами, и получилась красивая газета. Надежда Юрьевна была очень довольна.
На Праздник книги каждый класс вывесил свою газету. У «бэшек» газета была похожая, только нарисована немного хуже. А вот у «ашек» была такая, что Ася перед ней замерла, как и многие другие ребята. Газета рассказывала о приключениях Вари в оживших сказках. Варя училась  в «а» классе, и ей очень везло – она звенела в звонок на линейке в первом классе, а вот тепреь про неё сделали всю газету. Рисунки были как из настоящих книжек, и не нарисованы, а напечатаны, как настоящая книжка. Краски были яркие и блестящие, в общем, сразу было понятно, кто победит.
Наконец к газетам подошёл писатель. Ася представляла его себе совсем по-другому, это был обычный человек, даже не старый, он был похож на многих папиных друзей. Писатель долго и как-то грустно смотрел на газеты.
– Ну что ж, если соревнуются родители, то победила эта, – показал он на стенд «ашек». – Но если бы была газета, которую нарисовали и написали сами дети, я бы не задумываясь отдал ей первое место.
Надежда Юрьевна покраснела и отвела взгляд от Сони и Аси, стоявших около стенда.
А старую газету Ася повесила у себя в комнате. Она любила смотреть на неё вечерами, особенно на рисунок Володи.

В чём смысл жизни?

Наступили зимние каникулы, самые любимые после летних. На разные ёлки Ася уже не ездила, но дома по-прежнему были сладости из новогодних подарков. Перед новым годом в кинотеатрах всегда появлялись новые мультфильмы, а по телевизору шли любимые старые. Когда они приходили с прогулок по городским ледяным площадкам или ходили в лес около дома на лыжах, Ася очень любила, переодевшись в тёплую домашнюю одежду, забраться с ногами на диван, пить чай с молоком и смотреть что-нибдь вместе с родителями. Иногда дед зажигал камин, от которого приятно пахло дымом.
Клуша лежала на полу и занимала почти всё место между диваном и столиком. Она всегда старалась прижаться спиной к ногам людей. Они не были против, потому что спина у нее зимой была пушистая и теплая. А кошки предпочитали лежать на чьих-нибудь коленях или на подушке и недовольно щурились от дыма. Кошки всегда или спали, или недовольно щурились, даже если не было дыма. Только Пигр иногда играл, любил прыгнуть на стол и сбросить на пол ручки и карандаши. Вот и сейчас он внимательно наблюдал за Асей, готовясь к охоте за карандашом.
Но она была так занята, что даже не поиграла со своим котом. На столике был разложен ватман, с четырех углов прижатый разными камнями. Камни Ася взяла у деда, у него их было много на полках с книгами. На столе были приготовлены карандаши, альбомные листы, краски и стопка журналов.
Ася решила сделать настоящую газету. Они недавно делали с ребятами стенгазету про любимые книги, ей понравилось работать вместе, особенно с Володей. И ей хотелось сделать еще, но она сама, без задания учительницы, постеснялась бы предложить ребятам сделать еще одну газету. Особенно Володе. Да и конца каникул ждать было долго. Поэтому Ася решила делать газету про дом и семью.
Она назвала газету «Асёка ньюс» и уже написала название красивыми большими буквами на ватмане.
Теперь осталось решить, какие материалы будут в газете. Асе хотелось, чтобы всё было по-настоящему, поэтому она собрала по дому журналы и газеты, чтобы посмотреть, о чём там пишут. Мама предложила выписать на листочек список рубрик. Это темы, на которую в каждом номере бывают разные статьи. А потом по этому списку придумать, какие статьи написать в этом номере. И потом останется их только написать. Казалось бы, все просто, но Ася немного боялась большого белого листа. Но когда список был готов, начинать было уже не так страшно.
Первая рубрика была новости. Ася взяла альбомный лист, написала в верхнем правом углу «Новости» и подчеркнула черной ручкой. Но новостей совсем не было! Ася расстроенно сидела перед листом. Без новостей не бывает ни одной газеты! Тут подошла мама и спросила, как продвигается работа. «Новости надо искать, – успокоила она Асю, когда та пожаловалась, что новостей нет. – Спроси каждого в доме, что у него интересного произошло за последнее время. Вот у тебя и будет уже шесть новостей. А еще животные. Они не говорят, но у них тоже бывают события!»
Ася взяла блокнот и пошла за новостями. Ей нравилось спрашивать, как настоящему журналисту. Скоро у нее было шесть новостей, как и говорила мама. Главным событием стали каникулы и конец четверти, баба Нина готовилась к приезду гостей, а у Наташи, деда, мамы и папы были новости по работе. А седьмой она написала новость про Клушу, что она совсем заросла и стала похожа на маленького черного медведя.
Следующей рубрикой был репортаж. Ася видела репортажи по телевизору и знала, что это такое, это когда журналист посещал какое-нибудь событие и рассказывал о том, что видел и слышал. Проблема только в том, что в их посёлке ничего, совсем ничего не происходило!
– Необязательно приезжать президенту, – утешил Асю дед. – Сделай репортаж, как проводят каникулы ребята в поселке.
Дед даже предложил сходить вместе на прогулку. Ася не хотела, она и так знала, что бывает на площадке, ей не надо было туда ходить, чтобы написать. Но дед сказал, что это будет нечестный репортаж.
На площадке несколько совсем маленьких детей катались с горки, качели стояли в снегу, поэтому никто на них не катался. А около детсадовского забора несколько асиных ровесников лепили двух снеговиков. Оказывается, они соревновались, чей снеговик будет выше. «Ну чем тебе не событие?» –  обрадованно спросил дед Асю. Ася не успела ответить – прямо в голову ей прилетел снежок. Мальчишки играли в снежки, промахнулись и попали в Асю. Увидев, что она с дедом, они испугались и убежали. «Ты как настоящий журналист ведешь репортаж из опасного места», – сказал дед. Ася передумала плакать и была очень гордая, что она такой честный и смелый журналист. А фотографии она заменила рисунками снеговиков и мальчишек, играющих в снежки.
Рубрики «Полезные советы», «Рецепты» и «О моде» оказались очень легкими. Среди советов Ася написала аккуратно ходить на детскую площадку зимой, в толстой шапке или даже каске, а баба Нина рассказала, что наклеивает на свою подошву пластырь, чтобы не поскользнуться и не упасть. Наташа поделилась рецептами салата и пирога, а про моду Ася написала очень коротко – у них в поселке зимой взрослые носили темные куртки, дети – яркие пуховики, а некоторые мамы и бабушки (Ася имела в виду маму Искандера и свою Наташу) – пушистые шубы.
Оставалось взять интервью. Это беседа с человеком, который знет что-то особое и который многим интересен или его любят, так объяснила мама. Ася пошла с блокнотом к бабе Нине. Она спрашивала её про детство, школу и войну, а баба Нина отвечала долго и серьёзно, как будто настоящему журналисту. Интервью получилось на целых трёх листах, потому что баба Нина была очень старая и много чего знала.
Наконец газета была готова, оставалось место почему-то в самом центре. Ася сама не поняла, почему она наклеила листы из блокнота, на которых писала статьи, по краям ватмана, а не в середине.
– Значит, это будет гвоздь номера. Так называется главная статья, – сказала мама.
– А о чем она должна быть? – спросила Ася.
– Что тебе интересно, то и пиши. Это же твоя газета.
– В чём смысл жизни?
– Что? – мама удивленно посмотрела на Асю.
– Мне про это интересно. Кто что думает про смысл жизни.
– Хм, неожиданно, – мама была еще больше удивлена.
– Думаешь, нельзя такую главную тему? – расстроилась Ася.
– Это же твоя газета. Что считаешь нужным, то и пиши, – мама поцеловала Асю в лоб и села работать за свой компьютер.
В комнату зашел папа.
– В чём для тебя смысл жизни? – спросила его Ася.
– Построить свой город. Я же строитель, – не задумываясь, ответил папа. – А что?
– Это будет главная статья в моей газете. Опрос, – гордо сообщила Ася.
– Ну, какая же это главная тема? – засмеялся папа.
– Мама сказала, что можно.
– Если мама училась на журналиста, это еще не значит, что она понимает в газетах, – опять засмеялся папа и посмотрел на маму.
Мама сказала, что она лучше поработает наверху, закрыла ноутбук и обиженно вышла из комнаты. Но скоро пришла баба Нина, ей было очень интересно, что у Аси получается.
– Баба Нина, в чем для тебя был смысл жизни? – спросила ее Ася.
– Почему был? Он и сейчас есть, – баба Нина задумалась, села на диван, посидела так какое-то время. – Помогать своей семье. Любить Бога и не грешить, – наконец ответила она.
– Бога нет, баб Нин, – сказал папа.
Он ей часто это говорил, и она расстраивалась, как будто слышала в первый раз. Вот и сейчас она махнула рукой, вздохнула и вышла из комнаты. Ася расстроилась, что баба Нина расстроилась. Ася мало что знала про Бога. У бабы Нины в комнате в углу стояли иконы и вазочка с вербой. А на Пасху она пекла кулич, а Ася помогала ей красить яйца, она любила разрисовывать их красками и кисточками. А ещё у Аси была крёстная Маша. Это была любимая мамина подружка, они часто гостили у неё в Москве. А когда она приезжала к ним в гости, её звонкий голос и смех было слышно по всему дому, и все её очень любили. Ася гордилась, что для нее она не просто мамина подружка, а крёстная. «Это совсем другое, мы связаны теперь Богом», – говорила тетя Маша. Ася вспоминала яйца и куличи, крёстную Машу, и ей очень хотелось, чтобы Бог всё-таки был.
Ася пошла в спальню деда и Наташи.
– В чём смысл жизни?
– В самой жизни, – ответил дед.
Потом он начал говорить очень долго про то, сколько всего он любит в жизни, как много всего добился и что ещё собирается делать. Ася успела записать только самое начало. А Наташа вспомнила, что у неё пирог в духовке, и убежала на кухню.
Внизу раздался радостный лай. Ася побежала вниз и увидела, что приехала тетя Регина. Клуша, как обычно, подпрыгнула и лизнула её в щёку.
– В чём смысл жизни? – спросила её Ася.
– Привет! – ответила Регина. – Подожди, я хотя бы щёку вымою сначала.
Когда она вышла из ванной, сказала Асе: «Проживать всё, что даётся тебе жизнью, с радостью и любовью».
Ася попросила повторить ещё раз и записала слово в слово на свой листочек, на котором ещё осталось немного места.
– А давай спросим тетю Асю! – предложила Ася Регине. Регина послала сообщение с телефона и хотела идти к маме, но Ася увела ее в гостиную, ей очень хотелось показать газету. Регина внимательно читала интервью с бабой Ниной.
– Что тётя Ася ответила? Пошли ещё одно сообщение! – Асе не терпелось закончить газету.
Регина послала ещё одно сообщение, и скоро телефон пропищал – пришел ответ. «Я всё ещё думаю», – прочитала она вслух.
«Я всё ещё думаю», – написала Ася на последней строчке статьи и наклеила лист на ватман.
Ася была очень довольна – газета закончена, приехали гости, и впереди ждал длинный веселый вечер.

Белый цветок

Этой весной Ася начала сама ходить по городу. Она очень этим гордилась и радостно сообщила об этом одноклассникам. Правда, она не сказала, что первые несколько дней мама ходила за ней, как будто незнакомая прохожая, потому что боялась дорог, хотя везде были светофоры. Соня сказала, что мама ей не разрешила, и вообще это всё глупости молодых родителей. Ася никогда не думала, что могут родители быть молодыми, они же родители! Но за то, что Соня назвала их глупыми, почти обиделась. Но потом она поняла, что просто Соня стесняется, что её отвозит из школы на занятия или домой няня. Мама у Сони всегда работала. У Аси мама тоже работала, но она всегда могла уехать куда-нибудь, а на работе часто пила кофе и смеялась со своими подружками. Правда, она называла их коллегами.
Ася доходила от школы до маминой работы, пила чай с дедушкой, разговаривала с тётей Олей и тётей Леной, а потом мама везла её в художку или на тренировку или провожала до автобусной остановки. А скоро даже до остановки Ася начала ходить одна.
Однажды она зашла к маме и встретила там Люду. Люда работала в газете, а иногда редактировала книги, которые выпускало мамино издательство. Асе было странно видеть, как общаются Люда и мама на работе, они называли друг друга по имени-отчеству.
Люда пересказывала содержание детектива, который один автор решил издать для себя и своих друзей. Он не мог придумать название и попросил издательство предложить несколько вариантов. Вот Люда и рассказывала, о чём книга. Тётя Лена постоянно задавала уточняющие вопросы.
– И после этого он решил, что эта девушка и есть его любовь на всю жизнь?
– Да, ты угадала! – радостно отвечала Люда.
– А как он это понял?
– Ну Лена, маленькая ты, что ли? Увидел и влюбился, понятно же, – со смехом сказала Люда.
– Как раз не маленькая, поэтому и не верю, – тетя Лена говорила грустные вещи, но почему-то тоже со смехом.
– А про клад он забыл? – деловито спросила тетя Оля.
– Ну что ты, они стали искать его вместе! Только сначала решили съездить в романтическое путешествие.
– А как же бандиты, погнались за ними?
– У них не было визы!
Все громко смеялись, а Ася не понимала, почему. На её взгляд, книга была очень даже интересная, про то, как бедной девушке по наследству от дяди досталась карта клада, за которым охотились бандиты. Её спас честный геолог, они полюбили друг друга и вместе победили всю банду. И нашли клад в каком-то очень запутанном горном лабиринте. Мама налила Асе чай и предложила тоже участвовать в конкурсе названий.
Пока в списке были «Сибирскими тропами», «Счастье геолога», «Опасное наследство», «Сибирские пираты» и «Клад по наследству». Ася предложила «Роковой лабиринт».
– Ну, про лабиринт-то там совсем немного, – сказала мама, но название записала.
Ася не успела ничего больше придумать, потому что ей надо было идти в художку.
На следующий день Ася после школы опять зашла к маме. Дедушка уехал по делам, Ася пошла в комнату к маме. Как всегда, все пили чай. А может, мама просто ставила чайник к её приходу. Мама смотрела на Асю как-то необычно, спросила, что нового в школе. Как всегда, Ася ответила, что ничего.
– А у нас зато есть новость, – радостно сказала мама. – Утром приходил автор, мы ему показали список названий, и угадай, какое он выбрал?
У Аси мелькнула надежда, но она промолчала, чтобы не выглядеть глупо.
– Твой гонорар за название! – мама торжественно вручила Асе триста рублей. – Поздравляю!
Ася растерянно смотрела на деньги, которые ей дала мама. Тётя Лена весело подмигнула и важно пожала Асе руку. Значит, точно не шутка.
– Обычно с первого гонорара угощают редакцию, но ты у нас автор юный, поэтому наоборот, редакция тебя угощает, – и мама поставила на стол тарелку с черешней и абрикосами. – Ну вообще-то это автор принес, в честь окончания работы над рукописью.
– Я хочу, чтобы всё было по-настоящему, – сказала Ася и побежала в буфет.
Вернулась она с двумя шоколадками, одну открыла сразу, а другую убрала в портфель, чтобы угостить всех дома.
Ася даже не помнила, о чём говорила с мамой и тётей Леной и тётей Олей, так она была взволнована. Она была рада, что у мамы ещё оставались дела и они поедут домой не вместе. По дороге на остановку Ася зашла в цветочный магазин.
– Мне, пожалуйста, вот эту хризантему, – показала она на высокий белый цветок. – А хватит на зелёную веточку для украшения? – робко спросила она продавщицу.
На украшение хватило, а на красивую оберточную бумагу нет, поэтому цветок завернули в газету. Ася вышла очень довольная – впервые в жизни она купила цветок, и сразу на заработанные деньги!
Днём в автобусе ездило мало людей, и Ася не боялась, что её сверток помнут. Зайдя домой, Ася сразу побежала в комнату к бабе Нине. Она сбивчиво рассказала про конкурс названий, про свою победу и гонорар. Потом достала вазочку из серванта, в которую баба Нина всегда ставила цветы – простые цветы из сада или леса. Но лето ещё не наступило, и вазочка стояла в серванте. Ася набрала воду, развернула газету и поставила туда свой букет из одного цветка и веточки зелени.
– Ты же любишь белые хризантемы, да? – довольно спросила она. – Почему ты молчишь? – встревоженно посмотрела Ася на бабу Нину, испугавшись, что ошиблась с её любимыми цветами.
Баба Нина плакала и вытирала слёзы обеими руками.

Большой спорт

Недавно Ася отказалась ходить в бассейн, потому что девочки в классе сказали, что от плавания будут широкие плечи. Мама по-всякому уговаривала Асю, но не смогла. Теннис Ася уже давно бросила, на что мама сказала, что не сбудется её мечта играть вместе с дочкой. Но почему-то родители считали, что каждый ребенок должен обязательно заниматься спортом.
– Я договорилась о пробной тренировке по баскетболу! – радостно сообщила однажды мама.
Ася не очень обрадовалась. Они играли иногда в баскетбол на физкультуре, и мальчишки всегда больно толкались.
Баскетбольная школа находилась на другом конце города. Они приехали на тренировку, и Ася нерешительно ушла в раздевалку. Даже здесь слышался стук мячей и голос тренера, который громко кричал на мальчиков.
Ася обрадовалась, когда узнала, что у девочек тренером был не он, а Оксана Михайловна. Голос у неё был мягкий, и она не кричала. Сначала все бегали, а Ася это не любила. Зато упражнения с мячом ей понравились, и у неё несколько раз получилось попасть в кольцо.
После тренировки мама попросила Асю подождать в машине, а сама осталась поговорить с тренером. Вернулась она довольная.
– Оксана Михайловна сказала, что эта девочка нам нужна! – радостно сообщила мама. – А берут они далеко не всех. Наконец-то твой рост пригодился!
Тренировки были три раза неделю, а перед соревнованиям сделали и по субботам. Иногда они оставались ночевать у Люды, которая жила совсем рядом.
Всего было две игры, и обе оказались легче, чем тренировка. Другие команды занимались в секциях в обычной школе, а Ася – в олимпийской спортшколе. Мама много фотографировала, правда, в конце она почему-то вышла в коридор. Потом она объяснила Асе, что ей грустно было смотреть на девочек из другой команды, потому что они проиграли с разгромным счетом. Иногда Ася не понимала маму – последние дни она всё время настраивала её на победу, а теперь переживала за проигравших.
Хотя победа оказалась не сложной, Ася с удовольствием повесила диплом чемпиона города на стену в своей комнате. Это был её первый спортивный диплом, не считая одного, который ей вручили на отдыхе в гостинице в пять лет за игру дартс в детском клубе.
Команду пригласили на турнир в другой город. Это была первая асина поездка без мамы. В поезде было весело, все ходили друг к другу в гости и громко переговаривались. Вообще девочки из команды отличались от одноклассниц. Они не хвастались мамами и папами, а пап у многих вообще не было. Они не хвастались, кто куда ездил на каникулы, да обычно и не ездил никто никуда. И не обижались по пустякам, и не мирились потом по нескольку раз за день. Здесь было важно только то, сколько ты забила мячей и сколько передала пасов, и что про тебя после игры сказала тренер. Всё это было необычно, как будто все жизнь была здесь, в баскетбольной школе. Всё зависело от того, как ты играешь. А играть у Аси получалось хорошо, поэтому ей в команде нравилось. Впервые что-то у неё получалось не хуже других, а иногда и лучше.
На турнире другие команды играли лучше и как будто все были старше, хотя и одного года рождения. Асина команда проиграла три матча, а выиграла один. Тренер была очень расстроена и сказала, что им надо больше заниматься.
– Тренер сказала, что ты долго не выдержишь, – сказала ей в поезде Аня, капитан команды.
Карина радостно улыбнулась. Как в команде появилась Ася, ей приходилось часто сидеть на скамейке запасных.
– Почему это, я принесла столько же очков, сколько Карина и Вероника, – ответила Ася. – Вы все три года занимаетесь, а я всего несколько месяцев.
– Тренер сказала, что ты стараешься для родителей.
– А вы что, нет? – удивилась Ася.
Аня смотрела на Асю, как будто она шутит. А Ася смотрела на Аню, как будто она шутит. Она не понимала, что обидного в том, что стараешься для родителей.
– Мы учимся хорошо в школе только для того, чтобы нас отпускали на тренировки и соревнования. А ты играешь в баскетбол для того, чтобы тебе простили плохие оценки.
– У меня не плохие оценки! – обиженно сказал Ася, и только потом задумалась над аниными словами. – Подожди, у тебя родители против того, чтобы ты занималась? – Ася не могла этому поверить.
– Не родители, мама,  – резко ответила Аня. – Папы у меня нет. А мама разрешает, только если в школе нет троек. И еще она против, потому что на баскетбол уходит много денег.
– Но это же бесплатно? Моя мама говорит, что это вообще первая бесплатная секция, куда я хожу!
– А билеты на соревнования тоже бесплатные? А кроссовки? А поездка в спортлагерь? – Аня раздраженно смотрела на Асю.
Ася удивленно молчала, раньше она даже не задумывалась над такими вещами. Поезд подходил к вокзалу, с перрона Ася увидела маму и папу. Впервые ей стало неловко, что её встречают родители.
После поездки тренер добавила ещё одну тренировку и сказала, что надо забыть про все остальные секции и кружки. Мама договорилась о переводе в художке к другую группу, чтобы успевать на тренировку. Теперь Ася ночевала у Люды каждую неделю, когда совпадали занятия – она приходила, обедала, делала уроки, шла на баскетбол, а возвращалась вместе с мамой. Вообще Ася очень любила бывать у Люды, в её маленькой уютной квартире с большой кроватью, на которой она так любила валяться, с картинами на стенах и на мольберте. Но каждую неделю все-таки слишком много.
Но Ася знала, что скоро начнется лето, а это значит – закончится школа и тренировки. Но оказывается, она рано радовалась.
– Мы поедем на три недели в спортлагерь. Не на турбазу около города, как в прошлом году, а на море, – объявила однажды тренер после тренировки.
Девочки радостно зашумели. Ася сначала расстроилась, что ей придется поехать на целые три недели, но потом подумала, что на море это не так страшно, да и девочки ей нравились, хоть и считали ее немного чужой.
– Настоящий спортлагерь, да еще на море! – мама обрадовалась новости так, как будто сама едет, а не Ася.
Они поехали в магазин и купили много спортивной одежды. «Будет много тренировок, а стирать вряд ли каждый день получится», – объяснила мама.
В поезде было шумно, в вагоне ехало много детей с родителями, и Асе было приятно, что они едут не просто так, а командой.
В первый же день Оксана Михайловна сделала две тренировки, а во второй – три, добавив пробежку утром. Тело у Аси болело, в домиках было так же жарко, как на улице. Наконец они пошли всей командой на море. Ася растерянно смотрела на пляж – на острых камнях валялись водоросли и иногда какие-то обертки. В воде тоже плавали водоросли, Ася не хотела погружать лицо в воду и поэтому плавала, как пожилые женщины в бассейнах – высоко задрав голову. Шея быстро устала, и Ася вздрагивала каждый раз, когда ее нога задевала траву. Вода была не прозрачная, поэтому она не видела дно.
«И ведь еще почти три недели!» – с тоской думала Ася. Ей очень хотелось позвонить домой, но телефоны им взять с собой не разрешили, можно было разговаривать только с тренерского. В других корпусах лагеря жили обычные отряды. Ребята оттуда не бегали каждое утро на побежку, не занимались два раза в день на площадке. Правда, Ася не знала, что они делали целый день, но очень хотела быть в простом отряде.
«Все всегда кончается, и плохое, и хорошее», – так говорила баба Нина, и так было на самом деле. Даже три недели в спортлагере кончились, хотя сначала казались бесконечными.
Когда Ася вернулась домой, она даже расхотела жаловаться – так её все хвалили, какая она загорелая и стройная. Но на тренировки ходить не хотелось. Она боялась сказать маме, но поделилась с дедом. Ася знала, что он никогда не любил ничего спортивного. Дед убедил её поговорить с мамой.
Мама была очень расстроена. «У тебя же так хорошо получается, появились друзья, и медали вон на стене висят!» – мама уже не знала, как убедить. Ася сидела на своем диване и знала только, что больше всего на свете ей не хочется тратить конец лета на тренироки. Тут на помощь пришел заглянувший в комнату дед: «Погоняла год мяч – и хватит, пора делом заниматься».
– Спорт делу не мешает, а помогает, – не отступала мама. – Посмотри на мою сестру, твою тетю Гизелу, она постоянно на соревнованиях участвует и побеждает, это не мешает ей быть профессором в университете!
Ася не хотела ни соревнований, ни даже быть профессором. Но она поняла, что на тренировку ей поехать придется.
Мама забрала её с тренировки, посмотрела на нее внимательно и поехала не домой, а в парк. Они сели на скамейку около озера и смотрели на лебедей.
– Ты правда совсем не любишь баскетбол? – спросила мама.
Ася испуганно посмотрела на маму, но по выражению её лица поняла, что может ответить честно.
– Совсем не люблю, – ответила Ася. – Точнее, мне нравится иногда играть, но не каждый день.
– Ну что же, если не хочешь – не ходи. Но только выбери, чем будешь заниматься хотя бы раз в неделю, для здоровья.
Мама рассказала, как в детстве она занималась теннисом и больше всего на свете мечтала участвовать в настоящих турнирах и ездить в спортлагеря. Но её не брали, как она ни старалась. «Иногда я забываю, что у нас с тобой разные мечты, – сказала она грустно. – И что мы разные люди», – добавила она уже с улыбкой.
Они купили фруктовое мороженое и поехали домой. По дороге Ася рассказала, что тренер просила передать родителям предложение перевести детей в специальную школу, где вместо первого урока у них будет еще одна тренировка. Мама сказала, что если бы узнала об этом раньше, ей было бы легче согласиться, чтобы Ася бросила баскетбол.
Мама пошла к реке с Клушей. В последнее время она часто уходила с ней надолго гулять. В гости пришел Искандер, они сидели на пеньках около костра и разговаривали про жизнь.
– Я не создана для большого спорта, – со вздохом сказала Ася.
Искандер ничего не ответил. Он был просто рад, что Ася часто будет дома.

Детство кончилось

Любимым днём недели у Аси по-прежнему оставалась суббота, хотя с этого года в школе началась шестидневка. Но суббота всё равно была необычной – они выезжали из дома позже, потому что пробок на дорогах не было. Мама была не в деловой одежде, а в джинсах, и пока Ася была в школе, ездила в парикмахерскую, или в банк, или ещё куда-нибудь. Мама говорила, что в субботу всё делать легко и быстро, потому что парковаться легко и настроение хорошее. Учиться Асе тоже было легко – сложных предметов в субботу не было, и учителя часто устраивали необычные уроки, игры или викторины.
В этом году Ася перешла в среднюю школу. Многие ее одноклассницы скучали по Надежде Юрьевне и часто бегали к ней на переменах. А Асе новая классная нравилась намного больше. Вероника Ивановна часто шутила, иногда ругалась, и даже дружила со всем классом в интернете. Как будто весь класс начал новую тетрадку. Иногда тройки получали отличники, а троечники – пятерки. У Аси за эту четверть выходили лучшие за все годы оценки.
По субботам по коридорам не бегали младшеклассники, зато приходили дети на подготовку. Среди них была дочка дяди Димы Настя. Настя любила отыскать на перемене Асю и важно с ней о чем-нибудь говорить. Для неё Ася была совсем большая, а дружить со старшей девочкой у малышей считалось очень почетным.
После уроков Асю у ворот ждали мама и папа. Обычно они не приезжали вдвоем, только если собирались вместе куда-нибудь пойти. И правда, папа предложил пообедать в городе, а потом погулять в парке.
После недели холода и дождей наступили теплые дни. Они сели за столиком на террасе, мама удивилась, что её ещё не закрыли на зиму. Официант принёс им пледы, они накрыли ими колени, можно было и лечь – никаких других посетителей не было. Как обычно, папа пил чай, мама кофе, Ася какао. У неё сегодня было разговорчивое настроение и она со смехом рассказывала, как Соня принесла в школу собачку, которую полдня никто не замечал у неё в портфеле, такая она маленькая.
– Масёк, мы тут с мамой хотели с тобой поговорить, – сказал папа.
– Мы же и так говорим, – ответила Ася, но потом поняла, что папа хочет не разговаривать, а что-то сказать.
– Мы с мамой решили пожить отдельно. У нас прекрасные отношения, для тебя мы останемся твоими любящими папой и мамой. Просто будем жить отдельно.
Ася посмотрела на маму, та кивнула без слов.
– Мы даже на каникулах все втроём поедем куда-нибудь. Где красивая осень, – добавил папа.
– Вы же отдельно будете жить, – не поняла Ася.
– Да, но для тебя это не будет иметь никаких грустных последствий. Твоя семья останется прежней. И эта поездка будет лишь доказательством, так психолог посоветовала, – папа смотрел на маму, но она молчала.
– Да, Асёка, тебя и мама, и папа будут любить так же сильно, как и раньше. Всегда будут, – наконец сказала мама и отвернулась.
– Я замёрзла, поедем домой, – сказала Ася.
– Ты ничего не хочешь сказать? – удивился папа.
В машине Ася тоже молчала. Почему-то мысли все были о школе, об одноклассниках, о новом фильме, и только иногда она вспоминала про то, что сказал папа. Родители тоже ехали молча и иногда удивленно смотрели на Асю.
Дома Ася, как обычно, пошла к бабе Нине. Баба Нина в последнее время очень редко спускалась вниз, вечером Ася иногда относила ей чай с конфетой или кефир с сухариком.
– Опять твоя Клуша меня полчаса из комнаты не выпускала, – сказала баба Нина ворчливо, но видно было, что она шутит. – Террористка, а не собака.
Клуша очень любила, когда её гладили по спине и за ушами. Иногда, когда она видела, что баба Нина собирается выйти из своей комнаты, она вставала в дверях и не трогалась с места. Баба Нина не могла её сдвинуть и ей приходилось чесать ей спинку, шею и лоб. Только когда Клуша получала достаточно ласки, она давала бабе Нине выйти из комнаты.
Ася посмеялась рассказу – она знала, что баба Нина совсем не против, потому что тёплая собачья шубка согревала ей руки. Потом она рассказала, что Вероника Ивановна поручила ей делать классную стенгазету – наконец она сделает настоящую газету для класса! Баба Нина обрадовалась и похвалила.
– Родители будут жить отдельно, – сказала Ася как бы между делом.
– Сказали тебе все-таки. Я всё надеялась, что он одумается, – баба Нина тяжело вздохнула.
Ася удивилась. Оказывается, все знали, и ей впервые стало страшно. Как будто только сейчас она поняла, что это всё серьёзно, а не просто разговоры.
Вечером она плакала, но тихо, чтобы никто не услышал. А раньше, когда была маленькая, она наоборот старалась плакать громко, чтобы все слышали и жалели.
Утром Ася проснулась радостная – в окно светило солнце, и впереди было целое воскресенье! Она сладко потянулась и села, размышляя, чем бы заняться. А потом вдруг вспомнила про родителей, легла опять под одеяло и пролежала так час.
Всю неделю она никому ничего не говорила в школе и очень боялась, что кто-нибудь догадается, и ей будет стыдно. Она не могла понять, что в этом было стыдного, но очень стеснялась. А потом вдруг резко Ася увидела и поняла многие вещи, о которых раньше не задумывалась. Она поняла, что у многих ребят в классе родители живут отдельно, и стало понятно, почему Гоша был такой нервный весь прошлый год, а потом переехал в другой район. И почему Соня одну неделю опаздывает, а другую нет. Ася спрашивала Соню, как она общается с родителями и их новыми семьями и как живет с ними по очереди. «Если вы можете ходить в школу своими ногами, у вас есть семья и крыша над головой и еда на столе – вы уже счастливее, чем половина людей на земном шаре. Но вы этого просто не понимаете», – так говорила Вероника Ивановна, когда кто-то жаловался на жизнь. Сейчас эти слова не казались такими глупыми, как раньше. По крайней мере, про семью.
Вернувшись из школы в субботу, Ася пошла в гости Искандеру. Тётя Айгуль налила им чай и угостила каким-то необычным суфле, рецепт которого ей кто-то недавно посоветовал. И по её глазам Ася вдруг поняла, что она давно обо всем знала.
– Мои родители будут жить отдельно, – сказала Ася Искандеру, когда они остались вдвоем за столом. – Мама сказала, что мы переедем, как только она найдет квартиру. Если повезёт, я даже смогу ходить в школу пешком.
Искандер сидел молча и с ужасом смотрел на Асю.
– Они просто поругались, и потом помирятся. Мои постоянно так!
– Нет, мои раньше никогда не ругались, – вздохнула Ася.
– Может, они пошутили, а потом тебя обрадуют? Может, это они такой подарок тебе на Новый год готовят? – с надеждой спросил Искандер.
Ася с удивлением смотрела на Искандера. Он всегда был таким знающим и умным, а тут говорил такие глупости. Ася впервые почувствовала себя взрослой, как будто она была его даже старше. Искандер всхлипнул.
– Насморк, – сказал он смущенно и отвернулся.
– Я буду приезжать по выходным, – сказала Ася и нежно взяла его за руку.
Она посмотрела в окно, в которое была видна крыша ее дома и верхушки деревьев в саду. Она смотрела, как будто это был не ее дом, а картинка из какой-то книжки. И она не знала, что будет на следующей странице.