Дальнейшие разборки...

 
                (Всё о том же с теми же действующими.)

          Что ещё девушка поняла совсем недавно: любая входящая информация — не просто входящая информация, а подсказки и шпаргалки, как и в каком ключе действовать, чтобы достичь того, что желается самым оптимальным и не затратным способом.

               Например, собираешься ты на важную встречу, немного волнуясь и стараясь, соответствовать высокой планке (собственной и... предположительно принимающей стороны). Весь такой чопорный и причепуренный и тут... коллега неожиданно тебе выдаёт: «Чёй-то ты сегодня какая-то растрёпа... Неудачный поход в салон красоты? Гы...». Как в данном случае поступает любой нормальный «здравомыслящий»? Отменит встречу и помчится срочно наводить лоск. Правильно? Неправильно... для Милы. Мила в таких случаях поступала в точности до наоборот. Она соображала, что скорее всего САМА пребывает в «разобранном» состоянии: волнуется, как... троечница перед гос.экзаменом и поступала следующим образом: раз она ПОНИМАЛА, что это её собственная эмоция неуверенности породила подобный отклик извне — значит ИСПРАВИТЬ ситуацию (изменив свой настрой) и может самолично. В связи с чем девушка убеждала себя (точнее, свой отвечающий за логику центр), что спокойна и уверенна в положительном исходе. И, если на худой конец, ничего путного из встречи не выйдет — это всего лишь означает:

  а) или ситуация ещё не «созрела» либо
  б) это не её ситуация/шанс/дверца и будет другая — лучше.

                Или к примеру: летишь ты на «подводных» крыльях в самом радужном из имеющихся в собственном арсенале настроений на работу. А все вокруг тебе: «Девушка, Вы такая удивительная/загадочная/очаровательная (ненужное зачеркнуть). Вы бы что? Смутились, озадачились, на крайняк, внимания не обратили. Кое-кто ещё и обозлиться может: «Чё, мол, привязались: иду — никого не трогаю!». Мила — никогда. В такой момент она понимала, что это она, именно она сама и никто другой «вызвал» эту волну лёгкости и феерии и не забывала обратить на то «внимание» своего недавнего союзника, чем ещё больше поднимала настроение себе, «выжав» по максимуму из этого приподнятого состояния.

              Подошёл к рабочему месту с шоколадкой ВВ, стоит, мнётся... «Что пришёл, спрашивается?» Ах, в кино пойти? Завтра? Почему бы и нет (вроде других планов на следующий вечер пока не обозначилось). Но без продолжения банкета (для себя сразу решила).

            - Чего кипешуешь? - это уже своему логическому.
            - Ты чё? Сливаешь его?
            - Кого эт?
            - Ясный пень кого: ВВ.
            - Ах, это... Не знаю, там будет видно.
            - Гм... ну, Ок. Помощь треба?
            - Спасибо, не сейчас.

           Итак, начинаем соответствовать новым «технологиям» повышенных персонификаций. Для этого... А не сходить ли на йогу? Кажись, давненько девушка не занималась гармонизацией своих... чакровых центров. Кундалини? Пожалуй.

             После проведенного комплекса специальных упражнений, бассейна, сауны,  ещё и массажа (гулять, так гулять!) Мила возвращалась домой не просто в балансе с собой и миром вокруг — она, будто тонкая чувствительная струна, казалось, вибрировала просто на зашкаливающих высокочастотных составляющих радостей жизни, звенела... как вдруг. «Мила, ты?!» «Господи, неужто! Давненько не виделись...»

           Борис. Барсик. Учились вместе, а знали друг друга, кажется чуть ни с детского сада. Задира и проказник. Забияка и защитник её и... всех незаслуженно обиженных. Сколько ж зим? А мальчик-то вырос. И вообще так... ничего себе. «Как всегда куда-то мчишься?» (но с надеждой в голосе). Нет, ну, нельзя же сразу отшивать? И вообще, друг детства и всё такое..

           - И нечего ухмыляться, - это уже своему бессовестному «сознательному».
           - А я что? Я ничего. И вообще — пошёл-ка отсюда. У меня ещё куча дел: печень не чищена, желчные протоки не мыты, да и вообще... надо бы полную ревизию ЖКТ провести.
          - Э-э, ты давай там не особо... шали. Без этих своих любимых колик да тошнотных рефлексов. А то знаю тебя. Только расслабишься — как тут же на тебе: получи и распишись.
          - Не боись: я мягонько, даже не заметишь.
          - Смотри у меня.
          - Ну, я пошёл.
          - Стой! А вдруг? Понадобишься...
          - Не-а, тут ты и без меня справишься.
          - Уверен?
          - На всю сотенку. Хочешь на спор?
          - Да, ну тя к лешему. Свободен!

          
         Вернулась домой поздно. Глаза горят. Внутри всё гм...гм... тоненько припевает. Чавой-то вдруг? Ладно, потом поанализируем. Тихонько, крадучись, будто кого боясь спугнуть, шмыгнула в спальню и... под одеяло с головой.

           - Хе-хе, вернулась в... реальность? Стесняюсь спросить.
           - Фу, ты: напугал, прям, (нет, ну правда, чисто мамочка! Отчитывает припозднившуюся дщерь). Мне ещё чё? Оправдываться прикажешь? (аж, покраснела от... напускной сердитости).
           - Лан, не сопи. Я же по-братски. Ирония ж — наше всё: сама учила. А?
           - Смотрю, научился. Толковый какой.
           - Весь в тебя!
           - Ну-ну, не подлизывайся. Колись давай, как те Борисик?
           - А тебе-то самой?
           - Не увиливай!
           - Я что? Я, как ты. Пока сама не определишься — собственного мнения не ощущу.
           - Ясно. А нам надо определяться-то? Сразу...
           - Не-а.
           - Ну и чудненько. Тадысь я баиньки.

        Кажись болезный (ой, полезный, конечно, ПОЛЕЗНЫЙ) чой-то ещё талдычил «под шумок» окутывающего морфея, но Мила уже не слышала что именно, уплывая в более приятные объятия. Ничего, авось, завтра продолжит свой «ликбез» по случаю.

          - Никак проснулась?
          - Сколько время? Ох, и ж... ить! Охренел? Выходной ведь: в такую рань.
          - Отдохнёшь, когда помрёшь! Некогда прохлаждаться. Помнишь, у тя сегодня аж две, типа, встречи?!
           - Свидания что ль? Ну, и ладно. Два, кстати, лучше, чем одно.
           - Почему это?
           - Одно сорвётся или пойдёт не... очень, другое выровняет ситуацию и настроение подправит. Или просто пофиг будет.
           - Ну, ты и нахалка! (хохочет, что ль?).
           - Ничего не слышу (уже из душа).

        Как же хорошо просто быть СОБОЙ, такой, как есть. Ни о чём ни капельки не беспокоясь, что тебя не так поймут, примут, неверно истолкуют. И почему она раньше не позволяла себе этой сущей безделицы? Быть такой, какой... мама родила. Не важно. Главное — сейчас фореве: и весь мир на ладони. Или, как там поётся?

           - Ну, что? Собралась, нарядилась, накрасилась? Не вертись, дай проверю, всё ли... (вот привязался).
           - На-на, гляди, проверяй, докучливый. Как тебе? Пойдёт?
           - Ну, как сказать... Честно?
           - Ессесьенно. А то как же? (ни капельки, впрочем, не смутившись).
           - Блеск! Публика будет визжать и плакать.
           - Ай, клоун заштатного цирка.
           - Твоя школа.
           - Знаю. Чао. Ушла. Буду поздно... и не одна. Шутка. Может быть. Ты там, того...
           - Что прикажете, ваше «высочество»?!
           - Давай, отдыхай, пока не призову.
           - Слушаю и повинуюсь....