бабочка Махаон Гл. 6

Гл.6


Григорий нёс её на руках до самого автобуса. Он сильно волновался. Нога у Ксении распухла в зоне щиколотки, а такие прогнозы вовсе не радовали молодых людей. Если и правда перелом, то теперь их свидания прекратятся на месяц, а может быть и больше. Да и вообще, кому оно надо, подобное ненастье?

Дорога в город Ксении показалась каким-то адом. Автобус подпрыгивал на кочках и ухабах, несмотря на то, что Григорий старался ехать, как можно медленней, но это не давало положительных результатов. Ксения без конца вскрикивала от боли, потому что у её травмированной ноги не было устойчивого положения, она постоянно двигалась, из-за неудачной езды по пригородным грунтовкам.

В больнице не было очереди, в связи с наступлением позднего вечера, ну хоть здесь повезло. На передвижном кресле Григорий свозил её на рентген и, слава Богу, перелома и близко не наблюдалось, лишь обнаружили простое растяжение связок. Тут же девушке оказали помощь, чем-то намазали нижнюю часть ноги, а затем крепко перебинтовали. Прописали обезболивающие таблетки и недельный покой. Ни о какой работе и речи быть не могло, когда узнали, что она экскурсовод.

Григорий довёз её до дома, Ксения, после перевязки, уже сама могла потихоньку передвигаться. Прощались наскоро, Ксению ждали родные, они уже, наверное, давно о ней беспокоились. Григорий обещал проведывать, чем сильно поднял настроение девушки.

Хорошо, что Волковы живут на втором этаже, если бы выше, то Ксения вряд ли бы осилила крутые ступеньки. Пока она открывала замок, то в прихожей уже успела собраться вся её семья. Даже бабули.

-   Ксюха, а предупредить нас слабо, что ты задержи... Боже, что с тобой, моя девочка? - воскликнула Алла Геннадьевна.

Тут сразу все заохали, кроме отца, тот приблизился к дочери и спросил:

-   Что, сломала?

-   Нет, растяжение.

-   О Господи! - запричитала баба Вера.

-   Как же так? - вторила ей Августа.

Ксения присела у порога, на тумбочку, предварительно отодвинув телефон, и всё рассказала своим близким, что ножку вывихнула, выполняя задание своей непосредственной начальницы. И после того, как она уведомила их, что теперь ей целую неделю загорать в постели, Алла Геннадьевна вновь спросила:

-   Ты кушать хочешь, цыплёнок?

-   Да поклевала бы чего-нибудь. Почему-то я жутко проголодалась.

При помощи Глеба Николаевича, Ксению перевели в кухню и усадили на ту табуретку, которая с мягким верхом. Обычно на ней сидит баба Вера, но теперь она пожертвовала её ради внучки. И тут бабули, словно очнулись от забытья, защебетали, перебивая друг дружку, засуетились, мешая Алле Геннадьевне разогревать ужин. Разумеется, последняя возмутилась:

-   Так, бабули! Сели смирно на стулья и замолчали! Вы не даёте мне сосредоточиться.

Старушки приуныли и поторопились занять места рядом с любимой внученькой, но Ксения заметила, как они обиделись на маму. Они справедливо считали, что не заслужили подобного к себе отношения. Ксения тут же метнула в сторону матери красноречивый взгляд.

Сколько раз она предупреждала Аллу Геннадьевну, дабы та была помягче с престарелыми матронами.

-   Мамочка, я знаю, что ты не со зла, что ты у нас такая вся прямолинейная. - совсем недавно говорила ей Ксения. - Но ты тоже должна понимать, что старые люди, они, как и дети, очень ранимые. Дети всегда обижаются, из-за того, что ещё не способны правильно оценить ту или иную ситуацию. А старики, они столько растратили нервов за свою долгую жизнь, что к концу, так сказать, пути - у них уже почти ничего не осталось. Пожалуйста, будь с ними поласковей.

Алла Геннадьевна обещала, но порой нет-нет, когда-нибудь забудется, да и снова сорвётся.

Почувствовав на себе взгляд дочери, Алла Геннадьевна сразу поняла причину этого недовольства и тут же решила исправить нагнетённое, ею же, положение.

-   Ксюха, наши дорогие бабулечки такие галушки нынче сварганили, ну просто язык можно проглотить. Я уже молчу о пирожках с повидлом.

Бабушки сразу заулыбались и торжественно добавили:

-   И какао тоже есть.

После вкусного и сытного ужина, Ксения извинилась перед родственниками и отправилась под душ. Пришлось принимать его сидя, выставив ногу за пределы ванны, чтобы не намочить повязку. Мама бы смогла вновь перевязать, но пусть уже завтра, сегодня она вымоталась до нуля и хотелось побыстрее очутиться в белоснежной постели.

Утром Ксения проснулась рано. Привычка. Пошевелила больной ногой, но боли больше не почувствовала. Вытащила конечность из-под одеяла и лично рассмотрела её со всех сторон. Опухоль тоже исчезла.

"Так, может, не стоит Лизоньке звонить про больничный, а молча выйти на работу и всё?!" - но не успела девушка пройти и пару шагов, как тут же скривилась от наступившего дискомфорта. Болевые ощущения уже далеко не те, но и на работу ей ещё рановато, а иначе возникнут неприятности.

Ксения вновь залезла в постель и повернула голову к окну. Листья на деревьях поблёкли и начинали приобретать различные, всех оттенков радуги, нарядные цвета. Осень уже вовсю вступала в свои права. Туристов тоже скоро будет значительно меньше. Поэтому экскурсоводы уходили в отпуска, чтобы просто отдохнуть от бешеной сезонной гонки, гонки за деньгами. Заработок в это время не очень достойный, и, находясь дома, они бы наверняка тут больше сделали пользы. Например, наконец затеяли, отложенный в долгий ящик, ремонт.

Когда речка покрывалась льдом, то туристы добирались сюда автобусами или поездами. Чтобы совсем агенство не работало, то неправда. Ксении везло, на её маршрут всегда находилась отдельная группа, не такая уже большая и громкоголосая, но всё же не сравнить, как у других - совсем ничего.
А вот в нынешнюю осень - пока сплошная неизвестность, ведь путёвки, и, как назло не в сезон, почему-то подорожали.

"Ладно, будем надеяться на лучшее." - подумала девушка и улыбнулась. Ведь вечером её придёт проведывать Гриша, а это так здорово, что их свидания не прервутся, из-за её временной "инвалидности".

Поразмыслив, она решила не говорить бабулям о том, что вечером у них будет гость и весьма необычный. Иначе они просто затуркают её вопросами и расспросами. Пусть будет так, как будет. К чаю у них всегда что-то найдётся, так что, переживать у неё нету причины.

Но Григорий не явился. И не позвонил. Ксения долго его ждала, поглядывая на часы, но всё безрезультатно. Сразу откуда-то, из глубин души, на поверхности показалась ядовитая ревность, не давая девушке покоя, даже на минутку. Казалось, Григорий только и ждал этого момента, чтобы вдоволь насладиться свободой и тут же побежать от неё налево.

"О чём это я? Он и так свободен. Разве я удержу его, если он не захочет со мной встречаться? Просто... Просто он добился своего, а теперь я ему не нужна."

На глаза навернулись слёзы.

"Сама виновата, он не насиловал, всё было по согласию. Хорошо ещё бабулям не рассказала, что он собирался навестить меня. Вот позорище бы было..."

Но Ксения надеялась, что это обыкновенное недоразумение и Григорий обязательно её проведает на следующий день. Но и завтра, и послезавтра его не было. Теперь уже и бабули заметили, будто между влюблёнными что-то не так.

-   Котёночек, а чего твой молодой человек не звонит нам? Тем более, что ты в таком незавидном положении. - спросила баба Августа.

-   Ага, раньше звонил каждый день, а теперь... почему-то ни разу. - вторила ей баба Вера.

-   Так он это... В командировку уехал. - соврала Ксения. Ей совсем не улыбалась что-то объяснять своим бабулькам.

-   А, понятно. - почти хором ответили старушки, облегчённо вздыхая. Им не хотелось, чтобы Ксения вновь осталась без кавалера.

Неделя тянулась бесконечно долго, особенно выходные, после которых надо было выходить на работу. В ночь, с воскресенья на понедельник, Ксения едва уснула под утро. Плохие и совершенно не нужные мысли не приносили облегчения. Она жаждала услышать от Григория честный ответ на её вопрос. Почему?