Божьи люди

Пашка сидел с бабой Любой в электричке. Они ехали на дачу копать картошку. Пашку разбудили рано, аж в 10 часов утра, обычно он вставал позже, ведь каникулы же и теперь он сидел недовольно насупившись и исподлобья смотрел на других пассажиров.

Народу в электричке было не так уж много. Рабочий люд давно за станками, а до вечера, когда в час пик к рабочим в электричке присоединялись ещё и студенты, было далеко.

Студенты по утрам привыкли ехать в город на учёбу пригородными автобусами, чтобы подольше поспать, ведь электрички сновали строго по расписанию и в самую рань, а следующая электричка только в обеденное время.

Вечером же студенты экономили деньги, да и всегда был риск застрять на автобусе в пробке. Сейчас же в этой самой дневной электричке сидели преимущественно дачники и обычные пассажиры, которым вдруг приспичило ехать в город по делам.

Вот сидит пожилая пара, муж с женой. Они по всей видимости тоже на дачу, как и Пашка с бабкой. В руках они держали садовый инвентарь и пустые корзины. Поодаль сидели влюблённые и держались застенчиво за руки.

Через два пролёта сидел парень в очках и наушниках, он помахивал в такт головой и беспрерывно жевал жвачку. У Пашки были каникулы и он считал большой несправедливостью, что его заставляют бывать на даче под предлогом того, что там хорошо.

Хорошо ему было дома у компьютера, где его ждали друзья по онлайн играм. Пашка снова вздохнул, но молчал, зная суровый нрав бабы Любы. Родители его были лишены родительских прав, потому что беспробудно пили и только бабка заботилась о нём, одна в целом мире.

Баба Люба ругала своего пьяницу сына и жалела внука. Она сама и купила ему компутер и телефон, чтобы он был не хуже других и чтобы дети не дразнили его в школе нищебродом. Пашке скоро надоело дуться, тем более что в их вагон электрички зашли музыканты.

Парень играл на гитаре, а девушка пела. Голосок у неё был сильный и звонкий и она старательно выводила песню Дианы Арбениной "Ты дарила мне розы".

После она затянула украинскую песню и люди заслушались, даже баба Люба вся потянулась просветлённым лицом навстречу песне:

Нiч яка мiсячна, зоряна, ясная.

Видно, хоч голки збирай.

Вийди, коханая, працею зморена, хоч на хвилиночку в гай.

Вийди, коханая, працею зморена, хоч на хвилиночку в гай.

Потом они прошлись с шапкой по вагону и люди одобрительно кивали головой и кидали им разную мелочь. Бабка Люба, минутой ранее слушавшая красивую песню, прижимисто не кинула им ни рубля, плюясь, что молодые не хотят работать, а побираются, наскрёбывая себе на бутылку.

Пашке очень хотелось кинуть им мелочь, но денег у него не было. Точнее деньги были дома в копилке. Баба Люба регулярно давала ему мелочёвку и Пашка копил себе на крутой айфон, откладывая ещё и деньги на школьные обеды.

Он терпеливо ждал, когда закончатся уроки и он вернётся домой, чтобы пообедать, ведь айфон был куда важнее желудка. - Судя по всему через десяток лет мне как раз хватит на него, - снова насупившись думал Пашка.

На очередной станции в вагон вошёл опрятный мужичок средних лет. Он принялся ходить по вагону, заглядывая даже под лавки и тщательно собирая мусор и мелкие клочки бумаги. Контролёры шли через вагоны в самый конец, чтобы оттуда начать свой рейд по поимке зайцев и по продаже билетов. Они прошли мимо мужичка и поздоровались с ним, по всей видимости давно его зная.
Мужичка звали Ильёй и он был местным юродивым. Когда-то он был обычным человеком, имел семью и детей, хорошую работу, но потом вдруг, ни с того, ни с сего, его переклинило и он ушёл с работы и из дома.

Вернее из дома его попросили, потому что жене не нужен был сумасшедший муж. Илья жил с матерью, которая регулярно его обстирывала и кормила, жалея больного сына.

Государство назначило ему пенсию, которую получала мать вместо сына, боясь, что он не сумеет ими распорядиться. Илья регулярно каждый день садился в дневную электричку и ехал в город, чтобы потом добираться обратно либо вечерним поездом, либо автобусом.

В электричке он каждый раз прибирался и не проходил мимо любой соринки. Потом он подходил к каждому пассажиру и просил 10 копеек. Не рубль и не десять рублей, а именно 10 копеек. Люди не жалели, давали больше.

Бабка Люба тоже подала целых 5 рублей, к удивлению внука. Она, поймав его взгляд на себе, пояснила: - Он божий человек, ему грех не подать. Илья всем кланялся и благодарил, по пути собирая мусор.

Потом он внезапно остановился посреди вагона и начал декламировать стихи, да не простые детские, а настоящие, серьёзные, заставляющие думать и сопереживать. Пашка был ещё мал, да и не слишком любил учиться, поэтому ему невдомёк было авторство этих произведений.

Он, открыв рот, слушал и думал, что Илья читает свои стихи и возможно он был прав. Божий человек с упоением декламировал божественные строки, а бабка Люба крестилась и плакала.

Ведь ещё неизвестно, кто был счастливее: её пьяница сын, который по доброй воле потерял остатки разума, пропивая последние мозги или Илья, который не по своей воле выбрал забвение или скорее забвение выбрало его, но при этом тянулся к прекрасному, не брал в рот спиртного, а целыми большими отрывками читал поэмы Пушкина или Блока неся в этот суматошный мир, который неуклонно катился в тартарары, красоту и благородство.

Пашка с бабой Любой протиснулись к выходу, объявили их станцию. Пашка шёл и оглядывался на божьего человека, который суетливо нагибался в поисках мусора.

Даже в своей болезни он словно отрабатывал каждые 10 копеек, которые брал у людей. На даче молчаливый Пашка принялся за работу, жалея бабу Любу, которая запыхавшись таскала вёдра с картошкой и приговаривала, какой у неё замечательный помощник внучок растёт.

Гордый от похвалы Пашка копал, а в голове его звучали волшебный голос девушки из электрички и божественные строки, которые читал божий человек...