Лиловые ирисы, детская печаль

Лиловые ирисы. Детская печаль.



Наверное, счастливы  или умеют быть счастливыми те люди, которые видели счастливыми своих родителей. Видели пример любви родных мужчины и женщины в детстве постоянно.

Они просто иначе и жить не умеют. Они всегда возвращаются в счастливое равновесие. Те, у кого были нормальные примеры. У меня их никогда не было. Лучше бы мать и не сходилась с отцом, когда мне было 7 лет, чем я все время видел их ссоры.

Счастье, детское счастье и лекала счастья, это, прежде всего воспитывающе на примере взаимная любовь родителей и уважение в семье ко всем. Прежде всего, к детям и старикам.

Мой же отец очень не любил мою бабушку. Она отвечала взаимностью, но не склоками и сплетнями, а тем, что все время уезжала от нас в свой старый, гнилой дом. Я, конечно же, старался улизнуть за ней. При чем мама успокаивала обоих и мужа и тещу – свою мать. Я же всегда принимал сторону бабушки. Да я просто старался ее защищать. Когда встал впрос о последнем разводе, то родители спросили меня: С кеи ты отсанешься жить? С папой или с мамой?
Я ответил: С бабушкой.

Пример мужчины, тишину и уважение в семье, конечно же, задает мужчина-отец. Своим спокойствием, достоинством и уверенностью в себе.

Ничего я этого не видел. Ни мира в семье, ни достойного в спокойствии примера отца.

Конечно же, в семье были периоды ремиссии, ну мирной жизни, но я их не видел, потому что всегда был там, где моя бабушка.

Сколько я себя помню мои мать и отец все время ругались или были в холодном мире сами по себе. Мама была начальником птицецеха и подолгу задерживалась на работе. Мой отец был историк и ужасно ревновал ее, когда она задерживалась.

Мне всегда было тревожно, противно и тоскливо жить там с ними в 13 квартире. Номер-то нашей квартиры при распределении жилья предисполкма дал со зла отцу с номером 13. Только бы высидевший-выпросивший-вымучивший в очередях ее(квартиру) отец от него отстал. Вообще-то отец добыл квартиру и тут ему честь и хвала. Ладно пусть с номером 13.

У моего отца был День Рождения 13 августа, квартира была 13. У бабшуки Насти, моей другой бабушки день рождения был 13 декабря. Я совершенно не боялся этого числа.

То ли потому что папа был Лев, а мама моя Козерог, то ли потому, что отец с ума сходил от унизительной любви и ревности к матери, а она не любила его и из-за этого и просто терпела, мы жили очень тоскливо.

Конечно, я вырос с ранимой и очень тревожной психикой. Меня спасало только то, что я постоянно был на улице и играл с мальчишками приятелями в футбол, штандер и вышибалу на свежем воздухе. Я был закоренелый троешник и никогда не учил уроки. Да потому что не хотел идти домой.

В детстве я не видел большого достатка в доме, примера отца и был воспитан старой интеллигенткой бабушкой.

Примеры мужского поведения я жадно, по крохам впитывал-собирал со своих приезжающих в гости в бабушкин дом дядек и двоюродного брата Жени.

Никто не учил меня драться, стругать доски, чинить краны и ухаживать за девочками.

Все сам. В 14 лет я один в декабре собрал печку, в 6 лет ночью зимой ходил за дровами и топил ее.

Мои родители разводились дважды, и отец почти все время был преходящим. Он, то приносил мне дорогие подарки в 4-6 лет, желая купить мою любовь и мое союзничество в выпрашивании мамы, чтобы они сошлись, то закатывал дикие и очень пугающие сцены ревности, потому что приходил мириться навеселе.

Не подумайте! Он не был алкоголиком. Просто для храбрости.

Я не могу сказать, что я ненавидел отца. Я просто его побаивался как чужого и чурался. Он были источником моих непрерывных переживаний. Папа не был спокойным и достойным быть примером для подражания в моих глазах, хотя был очень умным и разрядником по шахматам. Я намного глупее его. Один раз за всю жизнь он собрал мне из чурбаков пулемет Максим и мы были счастливы с мальчишками друзьями. То есть один раз он занимался мной столяркой. Играли мы с друзьями в пклемет весь день. Я тогда был ужасно горд отцом.

Он уже 8 лет лежит в могиле, но я до сих пор не простил его и за детство,и за то, что он переписал наследованную мне квартиру на своею третью жену, которая манипуляциями заставила его сделать это, меня просто высмеяв и оставив с носом.

Обидна была мне очень не столько сама материальная потеря, сколько его циничный и трусливый обман. Его ложь и эгоизм. Он же клялся мне, что мне завещал жилье мне и приносил мне завещание, которое потом забрал опять обманом. Так же он отдал первую часть квартиры своей второй жене.

Да что там я и моя мама, все родственники со стороны отца считали этот его поступок позором и не понимали его мыслей.

Он никогда не платил алименты. Мама поначалу и не просила, а потом сама отказалась. Она всегда знала какой он эгоист и тем самым освободила меня от необходимости опекать его в старости.

Правда до 18 лет он собирал мне на книжку какую-то страховку к 16 летию, на которую, я в 16 лет купил магнитофон. Безумные деньги. Все это время он кормил чужих детей.

Потом уже взрослым я просто терпел его истерики, глухоту и нытье.

Я все время жил с какой то животной тревогой, что опять родители поссорятся и
в доме опять будет висеть атмосфера уныния.

Я пишу сейчас это и мне очень неприятно. Я пишу это для молодых отцов думающих, что только мать должна ребенку.

Все это было при том, что мой отец пил алкоголь крайне редко и не устраивал никаких бухих дебошей, кроме последнего скандала перед концом нашей семейной жизни.

Я, уже, будучи взрослым навещал его в меру сил. Для помощи в ремонте, на его дни рождения. Все это было после первой умершей мачехи, когда он остался один. Отец мой был очень странным человеком.

Ну, во первых он считал себя непризнанным гением. Он был глух полностью на одно ухо, и на 50% на второе и от этого ему всю жизнь кричали в строну здорового уха, даже говоря что-то спокойное.

Отцу моему удалось оглохнуть в 16 лет из-за того что он хотел стать суперагентом - по тогдашнему разведчиком и он купался для закалки в апреле. Осложнение после гриппа оглушило его.

Когда в доме постоянно кричат, то постепенно все становятся психами.

Наверное, поэтому моя мама кричит по сей день. Спустя 42 года после развода Чуть что кричит, а я же старюсь говорить очень тихо. Долго отучивался

Я помню только два момента в моем печальном детстве, когда я был счастлив с ними и был рад за них. Два раза моя душа была ПУШИНКОЙ.

Первый раз, когда они приехали в июле из отпуска на дальнем поезде и пришли к моей бабушке, у которой я жил на каникулах. Пришли пешком после дождя, отдохнувшие и счастливые.

Глаза их сияли. Мне казалось, что они наконец-то любят друг друга взаимно.

Я два дня не купался. Были дожди и было похолодание, и бабушка не пускала меня на пруд, боясь, что простужусь.

Бабушку же я всегда старался не расстраивать и слушался, потому что очень любил ее.

Считайте что мне сейчас 120 лет.Столько бы ей было сейчас, так она воспитала копию себя из меня. Она была дворянка и поповская дочка.К тому же Близнецы как и я.

Я же вырос каким-то стеснительным интравертом, всю жизнь переделывавшим себя под открытость.Бабушка в годы гонений всегда ездила в Москву в цероковь. Я с годами пришел к вере и иногда я хожу в церковь. Старюсь не врать и не воровать, не изменять.

Бабушка была очень щепетильной, верной, всегда державшей свое слово , максимально честной и ответственной. Я конечно намного разболтаннее и слабее ее, но я всегда соизмеряю мысленно подсознательно свое поведение по ней.

Так вот счастливые в тот день родители отпустили меня на пол-часа на пруд искупаться.

Второй раз я был счастлив на один вечер, когда мои родители сблизились опять. Я уже предчувствовал их приближающийся разрыв, развод, конец и стал стараться очень хорошо учиться и не нервировать их. Дома я прилежно делал все уроки и старался идеально убираться.

Целый час, каждый день, я придя со школы мыл полы, драил плиту на кухне, протирал пыль и везде вешал какие-то салфеточки, занавесочки, хотя и пошло и по мещански, но мне казалось, что наш дом становился уютнее и в него захочется возвращаться уже не разговаривавшими меж собой навсегда моим родителям.

Я ужасно не хотел развода и даже пытался их помирить, как взрослый. Они не шли на мировую ни в какую. И вот я слег с температурой 39. Мне было очень плохо. Это было что-то нервное.

Я не ел и не пил. Просто лежал в жару с глазами в потолок. Эти переживания доконали меня. Однако, моя болезнь сблизила родителей и они стали более общительными, каким-то подобием заботливых папы и мамы.

Я выздоровел через неделю и отец снова закатил жуткую истерику, пеняя матери в том, что ему не дают купить дорогие удочки и ограничивают время его рыбалки. С тех поря, я всегда максимально хотел отличаться от него. Я отрастил усы и стал курить, чего не делал он.

Отец, вечно, был каким- то невзрачным, зарабатывал очень мало. Мама до 400 р, он около 120. Это его не волновало.

Со мной он почти никогда не занимался чем-то долго ни уроками, ни учением чему-то мужскому. Пытался, было, меня научить шахматам. Однако так нудно и спекулятивно за марки, что я шахматы люто ненавижу по сей день.

Один раз к нам в гости пришел его приятель художник-железнодорожник и они сидели за чаем с эклерами и бутылкой сухого в выходной целый вечер и говорили о живописи. Потом отец стал показывать свои альбомы с акварелями в виде толстых специальных листов.

Художник перебирал их. Морщился, вздыхал, говорил натужно, что, мол, неплохо-неплохо и вдруг он нашел простенький рисунок желто-лиловых ирисов. Они как будто светились.

Копеешная стеклянная узкая вазочка и три цветка рогатеньких в ней.

Чтобы фиолетовый цвет лепестков не слился с голубым фоном я, написал их не соприкасающимися, то есть оставил белый промежуток, который стал, как бы нимбом над цветами.

Да! Да! Это бы единственный мой рисунок в папке отца, и каким же было для него больным восклицанием слово приятеля художника: Женя! Все это в папке ерунда.. Вот это настоящая вещь. Моего папу звали Женя, и мою маму зовут Женя.

Отец поник глазами и понурил голову. Он был немного хмельной и тяжело вздохнув, сказал: Это Сашкин рисунок. Мда. Никакой из меня акварелист.

После последней ссоры мама резко подала на развод, меня перевела в сельскую школу и мы уехали в жить в холодный, сырой дом бабушки, где прожили целый год. Мне было 14 лет. Детство мое кончилось.
Жизнь он потом прожил тихую. Женился еще 2 раза. Приемного сына не любил.
Потом полюбил чужого внука очень похожего на меня. В целом жид в свое удовольствие.
Я встречался с ним из сыновнего долга. Разговаривать с ним было очень тяжело с глухим. К тому же меня люто ненавидели мачехи сего он не замечал и не хотел замечать.
Так остался у меня на душе очень горький осадок.

Чтож, прости меня папа за то, что все никак не могу простить тебя. Ты же по сути то и ни в чем и не виноват. Виноват были все вокруг тебя.

В последний раз я ездил к нему на могилу год назад.

Все кладбище перекроили и я не нашел его могилу. Наверное, он не хочет меня видеть.

Вот и все.

Хотя нет. Не все! Именно поэтому, что я прожил такую жизнь, взращенный матерю одиночкой, то именно поэтому я считаю мразями людей, которые оскорбляют их.
Теперь все.