Самарские тайны российского кино-2-1

Вместо преамбулы

Под самый занавес «Года кино-2016» вышла щедро иллюстрированная  книга «Самарские тайны российского кино» (Самара: Издательский дом «Добрусич», 2016).
Ее содержание составили более 230 мини-очерков о деятелях культуры… Каких?
А об этом уже говорилось в аннотации:

«О чем эта книга? О Самаре. О кино.
Ну, да, с этим ясно, как и с тем, что их соединяют судьбы и роли. Но частенько заметные глазу связки сплетены из нитей – тонких, почти невидимых и, порою, странных. Ну, что могло быть общего у столичных режиссеров Евгения Матвеева и Александра Прошкина? И что роднит постановщиков Аразяна с Мелконяном? Армения – это понятно. Но при чём тут Самара? Или где, пардон, угораздило пересечься нашего уважаемого земляка Александра Неверова (умер в 1923 году) с узбеком Шухратом Аббасовым (родился в 1931-м)? «Слушай, дорогой, ты мне скажи, каким караваном занесло в твой город на Волге моего Ходжу Насреддина?»…

Разобраться во всех этих непростых связях и попытался автор. Коллекция
представленных имен – лишь «верхушка айсберга». Потому как начатый разговор требует продолжения. И мы не раз еще поклонимся «новым знакомым.
…Перед вами энциклопедия, но не классическая, справочник, но не именной.
Скорее, это малые отголоски памяти и любви автора к Самаре, ее людям и их
творениям. Поэтому, ища историю, вслушивайтесь в интонацию...

А при чем тут кино?
Тайна?
Что ж, попробуем объяснить.
Роман с Самарой у каждого героя, действительно, складывался на особинку.
Допустим, кто-то здесь ни разу не был, но его фильм по книге самарского автора собирал полные залы. Случались и более замысловатые комбинации…

Обо всем этом вы и узнаете из этой книги. Теперь про сложное.
На первых порах структура повествования вырисовывалась четко. Нас интересовали кино-земляки, так сказать, по происхождению: родился, учился в Куйбышеве/Самаре… поработал в театре… пригласили в кино. Но очень рано возник вопрос, а как быть с теми, кто у нас жил или работал не так чтобы долго, но потом его лицо с киноафиш узнала вся страна?
Да и сам «кристалл судеб» быстро рос, открывая новые грани и специализации. Вместе с ними возникали новые вопросы. Скажем, будет ли честно не рассказать о самарце, чей сценарий или книга стали основой для хорошего художественного фильма?

Вот и новая тайна!..
Так день ото дня к «тихому ужасу» автора ширился перечень лиц, которых,
кроме местного эпизода биографии, объединяла причастность к важнейшему из искусств, как назвал кино один из самых известных самарских адвокатов и шахматистов. Его здесь звали Владимир Ульянов.
В итоге, слитный свиток распался на главы.
Самая большая называется
«ДУБЛЬ 1. ХУДОЖЕСТВЕННОЕ КИНО: САМАРСКАЯ ПРОПИСКА».

Заголовок сам говорит… «об чём речь».
Тайна?.. И не одна.
Не раз и не два Самара/Куйбышев превращались в съемочную площадку для
кинокартин и телеспектаклей. Но бывало и так, что волей авторов действие чисто виртуально развивалось как бы в «самарских декорациях». Что опять же, на наш взгляд, заслуживает упоминания. Или вот классический пример. Режиссеры Юлий Райзман и Александр Птушко. Реалист и сказочник. Совершенно разные художники с несовместимой стилистикой и эстетикой. Райзман «зацелован» властью, несмотря на регулярные «пинки»: 6 Сталинских и одна Государственная премия СССР, орденский иконостас с Золотой звездой Героя Социалистического труда. Птушко имел ровно одну Сталинскую премию и целый букет «мировых», в том числе – двух МКФ в Венеции (1935, 1953) и МКФ в Канне (1946)… А с какого припеку Самара? С такого: их объединил Куйбышевский секретный… Тсс… Тайна.
Носителям таких вот «непрямых сносок» между Самарой и кино мы отвели
отдельную главу:
«ДУБЛЬ 2. ХУДОЖЕСТВЕННОЕ КИНО: САМАРСКИЕ МОТИВЫ»

Крайне обидно, что многие наши замечательные актеры прошли мимо большого экрана, сыграв один-два малозаметных эпизода. Справедливости ради и правды для, о них будет упомянуто в главе
«ДУБЛЬ 3. МЫ С ВАМИ ГДЕ-ТО ВСТРЕЧАЛИСЬ, ИЛИ ЭТИ РАЗНЫЕ, РАЗНЫЕ, РАЗНЫЕ ЛИЦА».

Соседями же их окажутся питомцы самарской сцены, которым, напротив,
«ухмыльнулась» уйма сериалов, хотя всем им не перевесить одного добротного художественного фильма старой школы. Только и «жертвы сериалов» не виноваты, что творческий апогей их пришелся на эпоху серого безролья. Поэтому мы обязательно встретимся с ними в этой же главе.

И последнее. Самара богата мастерами документального цеха. Тема, достойная не главы, а целой книги «Хранители хроник. Слово о документалистах», в рамках данного повествования оказалась, увы, неподъемна. Это уже другая история…

Бывают и совершенно «курьезные» ассоциации, когда Самару объявляют как
бы местом действия притом, что никаких намеков на ее присутствие нет и в помине. Так, чисто «от балды», ее сделали площадкой предвыборных баталий в саркастическом кино-фарсе «День выборов» (2007). И таких КВНовских «шоу-перлов» может оказаться предостаточно, поэтому данным выборочным примером и ограничимся.

Итак, «Мотор! Начали»…

Теперь пора перечислить часть «сподобившихся» героев:

Аксаков Сергей и Аксенов Василий, Братья Бондаренко и Борисов Владимир, Бутырцева Надежда и Высоцкий Владимир, Гайдар Аркадий и Гарин-Михайловский Николай, Гашек Ярослав и Горький Максим, Гришко Валерий и Давыдов Владлен, Демич-Демидович Александр и Демич Юрий, Денисов Александр и Добрусин Виталий, Долгинин Михаил и Евграфов Виктор, Ежов Валентин и Емельянов Владимир, Ершова Вера и Ерышев Олег, Ефремов Олег и Жигалов Михаил, Засухин Николай и Засухина Нина, Караваев Валерий и Караваева Валентина, Кенигсон Владимир и Колесников Николай,
Кондратов Эдуард и Корзун Василий, Кочетков Афанасий и Краснопольский Владимир, Кутузов Николай и Лазарев Евгений, Лебедев Евгений и Лебедев Николай, Мазаева Нина и Макагонова Роза, Меркурьев Василий и Михеев Николай, Монастырский Пётр и Морозов Иван, Неверов Александр и Невинный Вячеслав, Недолужко Владилен и Нилин Павел, Остроумова Ольга и Петрушевская Людмила, Полока Геннадий и Полушкин Александр, Попова Варвара и Радолицкая Наталья, Разумный Александр и Рязанов Эльдар, Санаева Елена и Симонов Николай, Смехов Вениамин и Соловьёв Леонид, Солоницын Алексей и Стругачев Семён, Толстой Алексей и Толубеев Юрий, Федин Константин и Хайруллина Роза, Харитонова Елена и Чернов Юрий, Шпигель Григорий и Шукшин Василий, Юхтин Геннадий и Яковлев Сергей (ДУБЛЬ 1)…

Александров Григорий и Белинский Александр, Визбор Юрий и Войнович Владимир, Габрилович Евгений и Дорман Вениамин, Кабалевский Дмитрий и Липатов Виль, Матвеев Евгений и Мегердичев Антон, Мелконян Геннадий и Мордвинов Николай, Овчаров Сергей и Ордынский Василий, Островский Аркадий и Павленко Петр, Панферов Федор и Прошкин Александр, Птушко Александр и Райзман Юлий, Рошаль Григорий и Скобцева Ирина,
Солженицын Александр и Урсуляк Сергей, Федорова Зоя и Фурманов Дмитрий, Харченко Валерий и Хренников Тихон, Чаковский Александр и Шаляпин Федор, Шостакович Дмитрий и Эрмлер Фридрих (ДУБЛЬ 2)…

Аверьянов Андрей и Агапова Ольга, Армер Александр и Аронов Григорий,
Белковская Вероника и Бурэ Валерий, Бычков Олег и Важов Максим, Владимирская Жанна и Высоцкий Михаил, Гвоздков Вячеслав и Глебов Александр, Дорожкин Михаил и Добжинский Константин, Дубровин Александр и Евневич Денис, Жигалин Виталий и Земляков Юрий, Касилов Игорь и Козак Николай, Лебедев Дмитрий и Лукина Ирина, Мезенцев Сергей и Мирный Виктор, Нифонтова Лика и Оболонков Илья, Сидаш Михаил и Слесарев Николай, Солопов Владимир и Степанченко Сергей, Толоконников Владимир и Фишер Виктория, Чирков Сергей и Чусова Нина, Шарлахов Виктор и Школьник Олег (ДУБЛЬ 3)…

***

После нескольких публичных презентаций, где со-ведущими автора выступили некоторые его… герои (например, Виктор Евграфов, неподражаемый профессор Мориарти из лучшего сериала о Холмсе и Ватсоне, или Владимир Борисов – красавец Сёмка, сын Фёдора Савельева, из не менее легендарного сериала «Вечный зов»), книга вызвала живой интерес. Что понятно: многие герои книги давно стали столичными знаменитостями.
Автору звонили и писали их поклонники и родственники давно умерших актеров с ценными дополнениями и просьбами сделать продолжение.

К марту 2017 года пожелание было исполнено. А дабы «не изобретать велосипед», вторая часть выстроена в уже опробованной системе трех дублей.
Увы, в отсутствие палочки-выручалочки типа «год кино», финансировать издание стало некому. И автор, пождав три года, решил «огласить весь список» второй части, покуда окончательно не «скис».

Итак…


САМАРСКИЕ ТАЙНЫ РОССИЙСКОГО КИНО. Часть вторая.


ДУБЛЬ 1. ХУДОЖЕСТВЕННОЕ КИНО: САМАРСКАЯ ПРОПИСКА


Алейников Петр Мартынович (1914-1965)

В номинации «мужское обаяние» и «самая располагающая улыбка» ему бы не нашлось равных. В те годы. Таким помню его с «Конька-Горбунка», «Трактористов», «Комсомольска», «Александра Пархоменко»… Позднее увидел «Большую жизнь», «Пятый океан», «Она защищает Родину»... Посуровевший градус не повлиял на общий настрой в восприятии героев и их воплотителя: балагур, любимец, душа общества. Не модный слащавый «душка»!
В предсмертной зрелости черты любимца «обуглились» во всех смыслах – от угла и угля. Жизнь хлестала, и он «хлестал». Одно беда: жи;ла не та, что у могучего Бориса, пожертвовавшего дружку Пете последний свой приют на Новодевичьем. Не помните? То был античный поступок.

Испокон на Руси бумажка выше человека, а регалия – личности. И хоронят у нас согласно «иконостасу». Алейников, говорите? Прям-таки уж и  великий… А звания где, ордена? Значки где лауреатские? Ах, нету! – ну и покойся, товарищ дорогой, на заштатном погосте. 
Когда Борис Федорович Андреев узнал, что его «неостепенённого» друга Петьку зароют по «третьему разряду», он пожертвовал Алейникову свое, народного артиста СССР, место на Новодевичьем кладбище… Самого на Ваганьково снесли.
Петр Алейников трех дней не дотянул до 51-летия. Но короткая жизнь его вместила уйму приключений: взлётов и падений…

Родился в глухой деревеньке под Гомелем. Родители – крестьяне. В 6 лет осиротел, в 10 попрошайничал, но, угодив в Шкловский интернат, «прилип» к тутошнему киномеханику, а чуток погодя рванул в Москву, в артисты.
 …Снятый с поезда, незадачливый «Мозжухин ибн Валентино» был определен в детскую трудовую колонию, где мимику Петрушки «заценили» в драмкружке, и в 15 лет он сам уже «забацал» драмкружок в Могилёвской коммуне имени 10-летия Октябрьской революции.

Еще через год перспективный колонист поступает в Ленинградский Институт сценических искусств и дебютирует в фильме «Встречный» (1932). После чего начинающий колосс кинорежиссуры Сергей Герасимов зовет симпатичного паренька в немую картину «Люблю ли тебя?». Одну за другой  Петр Алейников ваяет у «крестного отца» штучные образы: поваренок Молибога в арктической саге «Семеро смелых» и комсомолец Пётр Алейников в производственной драме «Комсомольск». Потом на экраны выходит первая часть фильма Леонида Лукова «Большая жизнь», где Ваня Курский дарит Петру Мартыновичу не только всенародную славу, но и дружбу с великим Борисом Андреевым, звонко «закрепленную» в «Трактористах».

Увы, тогда же к артисту пристал типаж обаятельного, но недалекого хохмача и трепача, от которого артиста ненадолго избавил город Куйбышев, где снимался фильм Юлия Райзмана и Александра Птушко «Небо Москвы». Пожалуй, это была самая нетипичная роль природного комика, неожиданно создавшего самый на тот момент нетипичный образ советского летчика – Ильи Стрельцова, Героя Советского Союза. Так, «запасная столица» стала местом, где раскрылся потрясающий драматический талант Алейникова, которым он блеснет еще лишь дважды на закате своей недолгой жизни: «Земля и люди» Станислава Ростоцкого и «Утоление жажды» Булата Мансурова.
А в 1946 году случился провал: алейниковский Пушкин в фильме «Глинка» вызвал зрительский смех, который подорвал «доверие» режиссеров к «комику-типажнику», веру артиста в свои силы и, на третье, его здоровье. Ища забвения в рюмке, атлетически скроенный затейник Савка («Трактористы») за несколько лет превратился в развалину…

По счастью, завещанный нам кино-репертуар Алейникова заслоняет все его житейские дрязги. Для зрителя Петр Мартынович – навсегда и немеркнуще – повар Молибога, сказочный Иванушка, Ваня Курский и летчик Стрельцов. Алейников – прерванная песня. Не допетая до преклонного конца, она так и остается чистой и манящей. В этом тайна – то, чего недостает большинству раскрученных кустарей. Без тайны нет искусства. Есть ремесло. Кустари уйдут, но вечной останется Тайна по имени Петр Алейников. И Самара причастна к ней через «Небо Москвы».


Анненков (Кокин) Николай Александрович (1899-1999)

Один из титанов «Дома Островского» – 74 года на сцене Малого театра! С 1946-го – преподаватель в Театральном училище имени Щепкина, а с 1961-го — профессор. Воспитал плеяду выдающихся исполнителей, среди которых Виктор Павлов, Никита Подгорный, Виталий Соломин, Олег Даль…
«Дебютную роль» будущий Герой Социалистического Труда сыграл на тамбовской сцене в 20 лет, она «сосредоточилась» в «эпохальном» предложении: «Мне бы теперь только пирожок с капустой и маленькую рюмочку водки».

Первая значительная работа в Малом театре – сразу после сдачи экзаменов в Высшие театральные мастерские (теперь Щепкинское училище) – Дмитрий Самозванец («Борис Годунов» 1922). Там же начался долголетний творческий дуэт Николая Анненкова с Еленой Гоголевой (Марина Мнишек).
Знаменитый Александр Остужев доверил юному Николаю роль Мити («Бедность не порок»). Однако наибольшую известность в «молодежный период» снискал роллановский Рюи Блаз из одноименной постановки.
 
В пятьдесят он получил 3-ю Сталинскую премию. К 75-ти воплотил до 200 сценических образов! А в 80-ть народный артист СССР Николай Анненков оставался бодр, азартен, крепок, красив, остроумен (отлично помню юбилейную передачу к 80-летию).
Историки театра единодушны во мнении: Николай Анненков – это лучший Черкун (горьковские «Варвары»), а Черкун - это высшее достижение Николая Анненкова. На мой взгляд, не менее хорош его Плюшкин в телеспектакле «Мертвые души». Более гоголевского скупердяя не встречал даже в интерпретации других исполинов. Вероятно, широчайший диапазон (от холопов до князей) объясним не только громадным природным даром, но и происхождением: Николай Александрович родился в селе Инжавино на Тамбовщине в купеческой семье. Отсюда осанка, выступка, гонор, тембр и... незаёмная «народность»…

До последних дней 100-летний артист выступал в «возрастных ипостасях»: Фирс («Вишнёвый сад») и Луп-Клешни («Царь Борис Федорович» А.К. Толстого). В свое время Анненков, как и Зельдин в наши дни, был самым старым «действующим» артистом страны.
В кино сыграно немного, но как! Равнение на эталон: капитан Чистяков из фильма «Гибель «Орла»» (1938), инженер-путеец Черкун – «Варвары» (1953), секретарь обкома Каштанов («Первый эшелон» 1955), Георгий Плеханов – «В начале века» (1960), адмирал Макаров – фильм-спектакль «Порт-Артур» (1964, 3 серии), Басов – «Дачники» (1966), Николай Кирсанов – «Отцы и дети» (1974), конструктор Жуковский – «Поэма о крыльях» (1979)…

В Куйбышеве Николай Анненков обретался недолго, но сыграл одну из самых своих известных ролей. Это отец Жени и Оли, бравый командир Александров из гайдаровской дилогии «Тимур и его команда» (1940) и «Клятва Тимура» (1942). Первый фильм целиком был снят на волжском пленэре в районе нынешней Барбошиной поляны. Великий старец Малого театра здесь молод, красив и величествен – настоящий русский артист, соединивший строгий аристократизм дореволюционных традиций со сдержанной гордостью честных художников советской поры.


Боголюбов Николай Иванович (1899-1980)

Богом любим в силу фамилии. Народом – в меру таланта, вольного, упругого и широкого как ветер, степь и Волга. Власть «любила» по-своему – премиально. Шесть Сталинских за две пятилетки (1941-50) – это рекорд, но не совсем стахановский, хотя Гиннес и Оскар нас не замечали, да и мы про них не слыхивали.
В наличии был парень простой, да не простак: он мигом лепил на экране скульптуры Возрожденческой масти и страсти, монументальные и внятные. Так вот и жил вольный рязанский крепыш Колька, на догадываясь, что в 45 лет станет народным артистом РСФСР, а еще десяточкой поране подарит экрану любимца масс товарища Кирова. Сейчас та роль прахом сыпана, а тогда на боголюбовского Шахова/Кирова («Великий гражданин», 1938 -1939) коллективно ходил и воспитательно равнялся весь Союз, начиная с ворошиловских стрелков и полных значкистов  ГТО.

Это не ирония. Боголюбов был артистом космического обаяния с нутряным ядром. Без фальши и цинизма. Что убедительно доказывают его роли в театре и, само собой, в кино: «Окраина», «Крестьяне», «Семеро смелых», «Парень из нашего города», «Она сражается за Родину», «Клятва», «Падение Берлина», «Страницы былого», «Поединок», «Случай на шахте восемь», «Жизнь прошла мимо», «Аленка»…
А школа знатная была. После студии и стажировки в Рязанском театре с 1923 года Николай Иванович работал в Театре имени Мейерхольда, а с 1938-го все последующие 20 лет – в МХАТе.

– Первой ролью Боголюбова в Художественном театре был ввод в «Воскресение» («От автора»), – вспоминал известный актер и летописец МХАТа Владлен Давыдов. – Но его «большевистская» актерская индивидуальность вошла в противоречие с философским решением инсценировки романа Льва Толстого. Зато дальнейшее его участие в многочисленных советских пьесах принесло ему полный успех. Его могучая приземистая фигура, низкий глуховатый голос, страстный темперамент, мужественное лицо и обаяние сделали его символом положительного героя-борца сталинской эпохи. Качества личности артиста прикрывали схематизм и демагогичность многих персонажей конъюнктурных фильмов и пьес, за исполнение которых он получил два ордена Ленина и шесть Сталинских премий. Боголюбов играл эти роли с такой верой и убежденностью, что казалось — он и вне сцены продолжает жить жизнью своих героев. Он был человеком широкой души, верным товарищем и преданным Художественному театру артистом... Между тем и его роли (матрос Рыбаков в «Кремлевских курантах», генерал Муравьев в «Победителях», Кондратьев в «Офицере флота»), и сам тип творческой личности его неотъемлемы от истории русского театра и кино советской эпохи.

Рано став народным артистом РСФСР, народного СССР он так и не дождется. В конце 1950-х народного любимца сразил недуг. На год 1968-й приходится последнее явление героя экрану, где угасающий Боголюбов в энный раз играет маршала Ворошилова (эпопея Юрий Озерова «Освобождение»).
– Слава Боголюбова ушла вместе со сталинской эпохой, его награды потеряли значение. По болезни он не смог продолжать свою актерскую деятельность и в 1958 году вышел на пенсию. В последние годы жизни, потеряв жену и сына, Николай Иванович оказался в полном одиночестве и забвении. Единственным утешением для него был внук, который вместе со своей мамой заботился о нем: приносил ему из магазина кефир и хлеб, а из столовой котлеты, – вот как описывал последние дни товарища Владлен Давыдов.
Коротко о главном: в 1944 году любимец масс Николай Боголюбов, как всегда, мастерски «отслужил» командиром авиаполка Балашовым. Это был фильм «Небо Москвы», единственная кинокартина, снятая за годы Великой Отечественной войны в тыловом Куйбышеве.


Вовнянко Игорь Александрович (р. 1942)

Он родился в Алма-Ате и верен ей практически всю жизнь. В 20 лет сыграл роль в фильме «Перекресток». Та «эпизодическая» встреча оказалась поворотной, «перекрестив» и благословив парня на долгий роман с большим кино.
По окончании в 1968 году ВГИКа на курсе великого оператора Бориса Волчека, молодой Игорь был приглашен в Куйбышев, где и снял свой  первый художественный фильм в качестве первого оператора. Дебютом стала, ни много ни мало, легенда местного ТВ – сериал «Тревожные ночи в Самаре». Те самарские остросюжетные ночи наложили отпечаток на все последующее творчество начинающего художника.

Поработав кинооператором на Куйбышевской студии телевидения, в 1971 году Игорь Александрович уехал в Казахстан. Вот как вспоминает об этом сам мастер:
– Когда в качестве оператора я снял фильм «Тревожные ночи в Самаре», Шакен Айманов сказал мне: «Пора тебе поработать и на Казахфильме. Мне доверили съемки фильма «Необычный день», где одну из главных ролей сыграл Сатимжан Санбаев, ставший позднее классиком казахской литературы.
Как оператор Игорь Вовнянко снимал на казахской земле и документальные, и художественные ленты: «Необычный день», «Эй вы, ковбои», «Чемпион», «Год дракона», «Полынь», «Дыня» (с участием Риммы Марковой), «Чокан Валиханов» (4 серии о великом казахском просветителе) и лихо закрученный боевик «Тайны мадам Вонг».

Режиссерский дебют Вовнянко состоялся еще при СССР. Шпионский детектив «Маньчжурский вариант» (1989) составил третью часть знаменитой казахской чекистской эпопеи, начатой картиной «Конец атамана» и продолженной в «Транссибирском экспрессе» с Асанали Ашимовым в главной роли.
Здесь же Игорь Вовнянко впервые заявил о себе, как крупном сценаристе, сняв еще 4 художественных фильма (в том числе «Господи, помилуй заблудших» и «Долина смерти»), а благодарное отечество присвоила ему звание Заслуженный деятель искусств Республики Казахстан (1998).

Многогранно одаренный автор пишет и пьесы. Его авторская заявка на новый фильм лежит на киностудии «Казахфильм», а предыстория такова:
– В свое время я написал пьесу «Апокалипсис» о трагедии Аральского моря, которая затем семь лет шла в театре имени Ауэзова, – пояснил режиссер-драматург. – По прошествии времени я захотел, чтобы эта пьеса имела экранное воплощение, поэтому написал ее киноверсию под названием «SOS». Считаю, что этот фильм необходим людям, что крайне важно для поднятия человеческого духа.
 А недавно в Париже целый месяц экспонировалась выставка его фотографий «Мой Казахстан».

– Время, свободное от съемок, я старался с максимальной пользой потратить на знакомство с архитектурой и природой тех мест, где мы снимали фильмы. В тот период я понял, что очень плохо знаю свою страну. Вообще, меня увлекла идея создания антологии этноархитектурной и ландшафтной культуры Казахстана, – рассказал Игорь Вовнянко. – Раз в год мы проводим Дни национального кино, в рамках которых формируем киногруппу и посещаем погранзаставы. Мы уже побывали не только в Казахстане, но и в Кыргызстане, Азербайджане, Китае, Монголии и России. Дни национального кино – это своеобразные отчеты о состоянии нашего синематографа.

Режиссер-сценарист-оператор, в общем, человек-оркестр, с 2005 года Игорь Вовнянко возглавляет Союз кинематографистов Республики Казахстан. Он лауреат Государственной премии КазССР (1986) и независимой общенациональной премии «Тарлан» (2004). Но даже на столь важном посту, будучи кино-чиновником, художник Вовнянко не замалчивает проблем. Не сторонник сегодняшних «ржачных» комедий-однодневок, режиссер считает, что «нужно менять структуру принятия сценариев и не опираться на мнение сценарной коллегии, выполняющей волю кинопроизводителя. Нам необходим совет, состоящий из представителей общественности, который мог бы твердо сказать: «Этот фильм нужен нашей стране». Нельзя говорить только о подвигах, забывая о социальных проблемах».
Вот такой замечательный человек с самарским дебютом стоит во главе республиканского кинематографа. Не скрывая трудностей, художник Вовнянко не боится говорить о наболевшем, если это касается всех. Так что у «тревожного» куйбышевского начала оказалось весьма благодарное алма-атинское продолжение.


Говорухин Станислав Сергеевич  (р. 1936)

Можно спорить, был ли прав
Говорухин Станислав.
Но Высоцкий, слышь, Володя
Был чуток правее вроде…

Король нескучного жанра, он не делает проходных вещей. Какого бы автора не экранизировал Говорухин, на выходе зрителя ждет классика. Будь то большая литература: «Аптекарша» по А. Чехову, «День ангела» по Б. Житкову, «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо» по Д. Дефо, «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна» по М. Твену, «В поисках капитана Гранта» по Ж. Верну, «Пассажирка» по К. Станюковичу, «Конец прекрасной эпохи» по С. Довлатову… Или мировой детектив: «Место встречи изменить нельзя» по братьям Вайнерам, «Десять негритят» по А. Кристи… Не говоря про  социальные и авантюрные мелодрамы: «Белый взрыв», «Ворошиловский стрелок», «Брызги шампанского», «Благословите женщину», «Не хлебом единым», «Актриса»…

Ко многим написал сценарии, ибо говорухинские тексты были гарантией кассовых сборов для собратьев по цеху («Пираты ХХ века»). И те с оправданной надеждой призывали Говорухина-актера сыграть в своем кино («Сукины дети», «Орел и решка», «Женская логика»)... А уже после «авторитета» Крымова из соловьевской «Ассы» будущего народного артиста России зауважал весь «совковый криминалитет», к чему актер, понятно, не стремился.
Но и этого мало. Неугомонный Говорухин придумывает новые фестивали, замечательно рисует – он Почётный член Российской Академии художеств. За что бы коренной уралец ни взялся, всё у него получается. Нащупав породу, он обкладывает ее самоцветами. Логично для дипломированного геолога, лишь на 4-ом десятке снявшего первый фильм. Но какой? – горно-альпинистскую «Вертикаль» с поющим Высоцким! «Если друг оказался вдруг…».

На сломе эпох Станислав Сергеевич врывается в политику. Многолетний  трибун Госдумы, он выдвигался даже на пост Президента РФ (2000), хотя больше преуспел в продвижении другого кандидата, возглавив в 2011 году предвыборный штаб Владимира Путина.
Ну, а первым его шагом в политике, буквально сотрясшим тогдашние –  «не болотные» – устои, стал документальный цикл…
Стоп, мы все это знаем, возразит резонно читатель, но где же во всем этом творчестве самарский след? Да там же, уважаемый: в первом фильме говорухинской трилогии «Так жить нельзя» (1990) снято и наше пивное «Дно»: злые и пёстрые «анаконды» очередей с банками, бидонами и канистрами.

Не самый благостный мотив на самарскую тему. Но утешает другое:  у «закрытого города» Куйбышева и его пенного продукта намного раньше нашелся защитник, который, как лучший друг, «реабилитирует» и своего режиссера:
«Не дам порочить наш советский городок,
Где варят пиво под названьем «Жигули»…».
Владимир Высоцкий, «Песня автозавистника».
А очереди? Так они остались. Вот только не в кино…


Гомиашвили Арчил Михайлович (1926-2005)

…А началось все «с милиции». Ну, смолоду случались у заводного и озорного грузинского паренька некие «терки» с тбилисскими органами (позже и московскими). Что опять же не помешало ему «в легкую» стать учащимся Школы-студию МХАТ, чтоб «вылететь» оттуда за драку: вступился за девушку, чьим обидчиком был столичный «мальчик-мажор».
 
Вот и выходит, что Остап Бендер, у которого были свои, сложные, отношения с законом, так и шел в объятия не самого законопослушного из артистов. В «незримом творческом союзе» призрака и лицедея был рожден уникальный спектакль «Похождение Остапа Бендера». В нем темпераментный «человек-оркестр» из театра города Поти сыграл все мужские и женские роли «Золотого теленка»: от Остапа до Зоси.
13 лет аншлаговых гастролей по огромному Союзу даром не прошли. И когда режиссер Леонид Гайдай подыскивал исполнителя для своего Бендера, он не сомневался: верткий и темпераментный Арчил Гомиашвили – это лучше, чем Басов или Баталов, Гафт или Высоцкий, Евстигнеев или Козаков, Миронов или Мишулин…

Гайдай редко ошибался. Кинозритель его выбор одобрил. Согласно шкале массовых симпатий и вот уже почти полувековой популярности, Бендер-Гомиашвили опережает остальных «посягнувших». А ведь в их когорте Сергей Юрский и Игорь Горбачев, Андрей Миронов и Олег Меншиков…

Самый «легкий», хоть и несколько, вот парадокс, приземленный Остап Бендер с тембром супер-дубляжника Юрия Саранцева («12 стульев» Леонида Гайдая) полюбился советскому зрителю настолько, что серьезного актера Гомиашвили упорно отказывались воспринимать в других ипостасях. И не только на экране, на сцене тоже, где выпускнику Школы-студии МХАТ хлопала публика столичных театров: имени Ленинского комсомола, имени Станиславского и имени Пушкина.

Еще раз эхо бендеровской славы ненадолго привлекло зрителя на «второй свежести» премьеру Остапа Бендера (Арчила Гомиашвили) и Кисы Воробьянинова (Сергея Филиппова) в «Комедии давно минувших дней» (1980). А когда советская власть приказала долго жить, Народный артист Грузинской ССР Гомиашвили решил попробовать себя в бизнесе. Нет, он не стал искать «сокровища тещи Ипполита Матвеевича». Сметливый лицедей нашел беспроигрышный бренд.

Хотя началось все опять же благодаря «госпоже удаче» с… неудачи. У Гомиашвили не хватало денег для реализации долгожданного кинопроекта, и он с тоски завернул в казино, где недолго думая поставил на число своего дня рождения – 23. Выиграл. Поставил на то же… И закрутилось колесо Фортуны. Бендеру не повезло, а вот его воплотитель стал самым первым в Советском Союзе официальным миллионером. Открытый им «на выигрыш» клуб «Золотой Остап» снискал европейскую известность и обеспечил преуспеяние создателю – все то, о чем беспочвенно мечтал литературный прототип.

Курьез курьезом, но получается, что «великий комбинатор» Остап-Сулейман-Берта-Мария-Бендер-бей отечески вел «верного ученика» до его последнего вздоха. 13 лет до гайдаевских «Двенадцати стульев» и ровно 35 после! В реальной, правда, жизни – не в кино.
Хотя отдадим должное: роли случались: Антонио Вальдес из боевика «Медный ангел», плюс, как сказал бы автор «Шеи», пятерка конгениальных Сталиных в советских военных сериалах «Государственная граница», «Война на западном направлении», «Сталинград», «Ангелы смерти», «Трагедия века».
 
Наконец, в 1983 году на площадках сразу трех российских городов (Астрахань, Ялта и Куйбышев) шли съемки фильма «Раннее, раннее утро» по мотивам повести Валентины Осеевой «Динка». И многие тольяттинцы наблюдали захватывающие сцены на опустевшем пляже близ  яхт-клуба «Дружба», где разворачивались детские и взрослые потасовки. Там ж недобрый торгаш Гордей Лукич отмерил «увесистого леща» мальчугану Леньке. В лысом, животастом, бородатом и угрюмом отчиме главного героя довольно непросто было опознать поджарого, подвижного, искрящегося энергией и юмором Остапа Бендера.

Так 13 лет спустя грузин Гомиашвили приобщился к Самаре, свечной заводик в которой так и остался несбыточной мечтой отца Федора (в миру Вострикова), а больше – к ее кондовым дореволюционным обитателям. Да-да, именно во множественном числе: помимо владельца волжской баржи Гордея Лукича, Арчил Михайлович сыграл еще и лощеного офицера полиции.
Впрочем, первый, почти неуловимый флер приобщения Гомиашвили к Самаре датирован 1978 годом, когда на съемках толстовской «Кавказской повести», компанию его великолепному Ерошке составил бравый казак Лукашка в исполнении 23-летнего куйбышевца Александра Буклеева.


Горин Анатолий Александрович (р. 1956)

Это сейчас он заслуженный артист России, узнаваемый как записными театралами, так и диванными «завсегдатаями» сериалов. Потому что везде органичен и талантлив.
«Я Толю Горина знаю с глубокого детства. Мы росли с ним почти в одном дворе (он жил напротив моего дома), учились в одной школе. Обожали его слушать. Стоило ему чего-нибудь сказать или просто посмотреть, мы хохотали до колик. Мы знали, что он мечтал стать артистом и радовались, узнав, что он им стал. Он приезжал к нам на встречи в школу» (см.: сайт «Кино-Театр.Ру»).

Понятно, что восторги провинциальных сверстников в расчет можно и не брать. Так ведь взыскательные коллеги про то же говорят:
– Самобытный, ни  на кого не похожий. Вообще ни на что не похожий. Страшный, смешной, вернее страшно смешной. И трогательный. Сознательно невежественный и не по-детски мудрый в каждом движении, в каждом этюде, в каждом отрывке. Девушки умилялись и любили тебя. Мне казалось, что В.В. (Владимир Викторович Петров) и мастер Рубен Сергеевич Агамирзян любили только тебя, а В.В. занимался и работал только с тобой. Я ревновал и, безусловно, и бесславно пытался быть смешнее, талантливее, любимее. Понятно, что проигрывал по всем трем позициям. То, что давалось мне упорным трудом (я об экзаменах по общеобразовательным дисциплинах), давалось тебе скромной улыбкой, легким вздохом сожаления: «Извините, у нас в Жигулевске была такая слабая школа...». Ну что тут возразишь... Минимум «хорошо», а то и «отлично»…
Автор слов – Андрей Ургант и, как говорится, в представлениях не нуждается.

Ровно 40 лет назад мальчишка из крошечного Жигулевска, что в Куйбышевской области, окончил ЛГИТМиК у того самого Рубена Агамирзяна. «Любимчик» профессуры пришелся ко двору и в Театре имени В. Комиссаржевской. Уже не первый десяток лет его с почтением величают «ведущий мастер сцены».
Выразительнейшая внешность комика-эксцентрика на редкость органично сочетается в Горине с глубочайшим психологизмом. А это пролог к самому сложному для художника таинству парадокса. Сами знаете, кто он – «парадоксов друг». И чья формула, сами знаете.
Наверное, поэтому кажется, что нет таких персонажей мирового репертуара, которые не под силу, казалось бы, далеко не геройскому с виду Анатолию Горину.
В кино парня «призвали» прямо со студенческой скамьи. На дворе стоял тихий, ибо «застойный» 1975  год. Фильм назывался «Призвание». А Толя под кличкой «Гигант» презабавнейше крутил педали велосипеда. До «перестройки» оставалось ровно 10 лет, и Горину посчастливилось сняться в дюжине хороших советских картин, в т.ч. «Летняя поездка к морю», «Ошибки юности»,  «Старшина», «Правда лейтенанта Климова», «Торпедоносцы».

А уж в «новорусских» блокбастерах и сериалах Анатолий Александрович задействован не просто максимально, но и качественно, чего не часто услышишь про игру «постояльцев» «Бандитского Петербурга»,  «Улиц разбитых фонарей», «Ночного Дозора», «Литейного».
 Ну, а там и «Любовь императора» с «Утомлённым солнцем 2», и «ППС» с «Хвостом», и  «Следователь Тихонов» с «Операми»…
И что особенно радует: есть еще порох в пороховницах. Полно;!


Гроссман Василий Семёнович (1905-1964)

Родители, революционно-настроенные выходцы из состоятельных еврейских семей, поженились в Турине, сын родился в Бердичеве, а умер в Москве.
Блестящий журналист, бесстрашный военный корреспондент, значительный последователь толстовской стилистики в русской литературе ХХ века, он прожил очень непростую жизнь.
Нет, Иосифу Соломоновичу (настоящие имя и отчество Гроссмана) грех жаловаться на первую половину судьбы, за которую написано более десятка солидных книг, многие из которых выдержали полдюжины прижизненных переизданий.

Но главный труд «Жизнь и судьба», который Василий Семенович и делал «по матрице» Льва Николаевича, органы у него изъяли в рукописи. На дворе стоял 1961-й – год окончательного развенчания «культа личности». Обнадеженный и вдохновлённый «вольным ветром перемен» автор напрямую обратился к «генеральному» антисталинисту Хрущеву: дескать, верните! В ответ же член Политбюро и парт-идеолог Суслов цинично заверил романиста: мол, книгу «издадут не ранее, чем через 300 лет», невольно напророчив эпопее долгий век!
По счастью, вторую копию удалось не только сберечь, но и тайно переправить на микропленке в Швейцарию, где роман судьбы увидел свет. Правда, 20 лет спустя…

Теперь о главном. Куйбышевская глава биографии писателя ёмко охарактеризована в записной книжке Ильи Эренбурга: «17 ноября 1941. В Куйбышев приехали Гроссман и Шкапская. Приехали на санях. Гроссман говорит: «Все в голове перепуталось». Нам как раз тогда отвели квартиру; в ней разместились Гроссман и Габрилович. Начались бесконечные ночные разговоры – днем мы сидели и писали. Василий Семенович прожил в Куйбышеве две недели; потом пришел приказ от редактора «Красной звезды», и он улетел на Южный фронт. Я вскоре уехал в Москву… Гроссман оказался в Сталинграде в конце лета. Он написал оттуда ряд очерков, которые мне кажутся самыми убедительными и яркими из всех наших очерков военных лет».
Сам Василий Семенович так отзовется о «запасной столице», куда съехался весь политический и культурный бомонд империи: «В этой смеси государственной громады с эвакуационной богемой было нечто привлекательное».

Хотя сам прозаик будет привлечен, отнюдь, не в богемные кулуары: за участие в Сталинградской битве, где сражался на передовой от первого до последнего дня, военкора-подполковника Василия Гроссмана представят к ордену боевого Красного Знамени! А были ведь еще орден Красной звезды и медали «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина»…
Много ли у нас столь веских журналистских «пиджаков первого эшелона»?! Видимо, не зря на мемориале Мамаева кургана «в граните выбиты» слова: «Железный ветер бил им в лицо, а они всё шли вперёд, и снова чувство суеверного страха охватывало противника: люди ли шли в атаку, смертны ли они?». Первоисточник – фронтовой очерк «Направление главного удара». Автор – Василий Гроссман.
Что до литературно-киношных реминисценций, то именно в Куйбышеве проведет долгие месяцы эвакуации одна из героинь «Жизни и судьбы» Женя Шапошникова, сестра жены главного героя романа Виктора Штрума.

В куйбышевском же издательстве за годы войны напечатают  сразу 3 книги автора: «Направление главного удара» (1942), «Сталинградская быль» (1942) и «Жизнь» (1943).
Кинематографическая судьба Гроссмана не ровней, чем в литературе. Если четырехтомный историко-революционный роман «Степан Кольчугин» в 1957 году без проблем экранизирует Тамара Родионова, то снятый через 10 лет фильм Александра Аскольдова «Комиссар» пропылится на полке до самой «перестройки», раз и навсегда «переломав хребет» талантливому постановщику.
Так что самым успешным, и по заслугам, следует признать одноименный сериал Сергея Урсуляка по самому гонимому и важному роману писателя «Жизнь и судьба» (2012).
И не триста лет на то понадобилось, а «какие-то» полвека…
ЖИЗНЬ… И… СУДЬБА…


Гурченко Людмила Марковна (1935-2011)

«Королева» эстрады Алла Пугачева посвятила ей песню «Примадонна». Народная артистка СССР Людмила Гурченко и была такой во мнении поклонников. Не всегда, правда. Случались и у нее досадные простои.
Самый длительный пришелся на 1960-е годы, когда ослепительную Леночку Крылову («Карнавальная ночь») надолго отлучили от экрана. И вырвать ее из забвения взялась восходящая звезда песни по имени Кобзон.
– Она пребывала в жуткой депрессии – ее популярность сильно упала, – делился позднее Иосиф Давыдович. – Тем не менее, Гурченко оставалась Гурченко. Она пробовалась в один театр, в другой. Со съемок возвращалась с истерикой. И каждая из них почему-то заканчивалась словами: «Это невозможно! Не успеешь заявить о своем желании сняться или сыграть роль, как тебе сразу же лезут под юбку и тащат в ресторан! Она очень болезненно реагировала на такие вещи, они ее унижали. Вот в такой момент я и подставил ей плечо…
 
…Это потом у нее будут лучшие фильмы, премьеры на столичных подмостках («Современник», Театр Сатиры, Школа современной пьесы и др.), телебенефисы, концертные гастроли, вокальные диски, две Государственных премии (РСФСР имени братьев Васильевых 1978 и РФ 1994) и призовые гирлянды всероссийских и международных фестивалей.
Ученица Сергея Герасимова и Тамары Макаровой (ВГИК), Людмила Гурченко исполнила незабываемые роли в замечательных фильмах: «Девушка с гитарой», «»Роман и Франческа», «Рабочий поселок», «Белый взрыв», «Табачный капитан», «Старые стены», «Соломенная шляпка», «Шаг навстречу», «Небесные ласточки», «Мама», «Двадцать дней без войны», «Пять вечеров», «Любимая жена механика Гаврилова», «Идеальный муж», «Вокзал для двоих», «Рецепт ее молодости», «Аплодисменты, аплодисменты», «Любовь и голуби», «Белые одежды»…
 
…Они познакомились в 1964-м, чуть позднее начался странный роман: встречались, жили, но без росписи. В пуританском Союзе это было «против правил». Зимой 1967-го (по другим сведениям: 1969-го) у Иосифа Давыдовича были новогодние Куйбышевские гастроли. Пел в недавно открытом Дворце спорта. Людмила Марковна приехала поддержать. Ее, разумеется, попросили присоединиться к любимому на сцене.
Спели на бис: аплодисменты, аплодисменты. Вечером вдвоем – в гостиницу (одни называют «Волгу» на Волжском проспекте, другие настаивают на «Национале» – теперь «Азимут» – на Ленинградской). Однако портье уперлась: в один номер разнополым не положено.

Метнулись к директору гостиницы. Тот ни в какую: вы же, граждане артисты, не расписаны! Скандал! И без того затюканная примадонна в слезах. Концерт и роман под угрозой срыва. Кобзон звонит директору филармонии Марку Блюмину. Тот на ночь отводит им домашний угол, а утром везет в филармонию и… женит! Неизвестно, где в выходной день он нашел работников ЗАГСа. Но те ждали молодых. Шафером на росписи выступил Блюмин, Гурченко осталась без свидетеля. Такова  дословная версия филармонических  старожилов. На самом деле, роль «доброй феи» исполнила руководитель ЗАГСа Самарского района Антонина Воронова.
В бархатном обтяжном костюме цвета бордо Людмила Гурченко была неприступна и холодна, как Снежная королева. Причина банальна: актриса тщетно пыталась скрыть вырванную из паспорта страничку со штампом о прежнем браке. Но «пять минут» – и всё уладилось.

От волнения «новая ячейка общества» забыла даже пошлину уплатить. Все выпили шампанского, зажевали «Грильяжем в шоколаде», после чего молодожены полноправно распорядились семейным номером в «Волге».
Как известно, союз был недолгим. По признанию мужа, «этот брак не был для меня тылом. Скорее, фронтом. Мы сами обостряли наши отношения», которые очень скоро стали антарктическими, вернее, полярными. А там и развод...
Формально брак не расторгнут: акт о разводе из Москвы в Куйбышевский ЗАГС, где молодую чету зарегистрировали, так никогда и не поступил. Так что женившийся в 1971 году Кобзон в глазах друзей так и остался «многоженцем».


Демьяненко Александр Сергеевич (1937-1999)

Очень многие коллеги рыдали бы от счастья, доведись им стать «вели-ким Шуриком» — одним из самых популярных киноперсонажей за всю историю отечественного кино. Но планка Александра Демьяненко изначально была выше, а характерный диапазон гораздо панорамнее «Шурика», ставшего для артиста личным проклятием.
С детства судьба сулила Шурику неуклонный рост. Он рано приобрел навыки пианиста и певца, а в кружке художественной самодеятельности при свердловском Дворце культуры запросто стал премьером. Так же легко поступил в Свердловский юридический, но уже через год «променял» его на два столичных вуза: ГИТИС и Щукинское училище, — куда был принят одновременно. Предпочтя «училищу институт», в 22 стал его выпускником, причем именитым. Уже после первого курса режиссеры Александр Алов и Владимир Наумов сняли Александра Демьяненко в фильме «Ветер» (1958), потом был «Мир входящему» (1961, гроздь наград Венецианского кинофестиваля). Так на суровом военном экране вырыл свой «окопчик» совершенно необычный типаж: молодой, застенчивый, слегка рефлектирующий интеллигент, способный при этом на волевой поступок, самопожертвование и даже «дать сдачи».
 
Утомленный комиссарами «без страха и упрека» зритель «незнакомое нечто» принял на ура. А Демьяненко щедро приумножал растущую популярность, углубляя характеры героев, не чуждых при этом самоиронии: «Карьера Димы Горина», «Порожний рейс», «Каин XVIII», «Сотрудник ЧК», «Государственный преступник»...
Столь бурная кинокарьера начисто «забивала» скромное продвижение артиста по подмосткам Московского академического театра имени Владимира Маяковского. В итоге, Демьяненко перебрался в Северную столицу, где его навсегда приветила знаменитая киностудия «Ленфильм». Здесь же кумир нашел свою судьбу. Людмила, вторая жена артиста, работала режиссёром дубляжа.

И это третий плюс! Александр Сергеевич присовокупил к своему обширному порт-фолио и «мастер-класс» в этом штучном виде искусства. С тех пор напористым баритоном Александра Демьяненко глаголют десятки западных киногероев в исполнении Ж.-П. Бельмондо, Тони Кертиса, Омара Шарифа, Уго Тоньяцци, Роберта Де Ниро. А равно — персонажи Донатаса Баниониса, плюс «пивной король» Макс Иванович Гюнтер из сериала «Тревожные ночи в Самаре» — к слову, самый коварный из «белых» заговорщиков в исполнении Николая Клюева. Вот вам и первое прикосновение артиста к кино-тайнам города на Волге.

…Год 1965-й. Сбалансированную орбиту Демьяненко в одночасье рассекает аномальный «метеор» по имени Шурик. Обойдя на кастинге сорок куда более импозантных и раскрученных претендентов, брюнет из Ленинграда прочно и, увы, навсегда становится блондином ниоткуда.  Казалось бы, всего-то три фильма Гайдая («Операция «Ы» и другие приключения Шурика», «Кавказская пленница» и «Иван Васильевич меняет профессию»), но ничто уже не может спасти разностороннего художника и физически развитого человека от пагубного именного амплуа — им же (Демьяненко-Франкенштейном) выпестованного Шурика, обаятельно-очкастого рохли и субтильно-интеллигентного недотепы.
 
Хотя, конечно же, случайным такое попадание не бывает. Налицо феномен! Но это понятно теперь. А тогда, полвека назад, спасти «от смеха почтеннейшей публики» 27-летнего Демьяненко не помогли самые солидные роли в культовых шедеврах: приказчик Сохатых («Угрюм-река»), каратель Бубенчиков («Даурия»), Бахарев («Приваловские миллионы»), сельский чудик Заболотный («Журавль в небе»), рабочий-чекист Шестаков («Зеленый фургон»)…

Отдушина забрезжила на телевидении. А с 1984 года — на сцене петербургского Театра комедии имени Н. Акимова, где актер, наконец-то, позволил своему дарованию самые неожиданные «па и коленкоры». Плюс небезуспешно попробовал себя в режиссуре.
В последние годы жизни Александр Сергеевич дарил милый шарм посетителям Петербургского «Приюта комедианта», ставшего по иронии судьбы и последним творческим приютом. Умер Народный артист РСФСР неожиданно и банально: сердце подорвалось.
 
С Куйбышевом/Самарой «главного блондина» советского экрана связывают три крупных работы. В замечательном фильме Николая Лебедева «Найди меня, Леня» (1971) по повести Валентины Осеевой, и действие, и съемки которого разворачиваются в самарских декорациях начала ХХ века, Александр Сергеевич хромает, как подлый шпик. Ошибочка’с: не хромает, а играет. Но и хромает. Где тут игрок, где  просто Демьяненко?

 А за пару лет до этого Демьяненко побывал в шкуре г-на Уткина из легендарной ленты все того же Николая Лебедева. Ныне утраченный фильм  «Невероятный Иегудиил Хламида» повествовал о самарском периоде становления пролетарского классика Горького. Наконец, он подарил свой голос великому австрийско-самарскому пивовару фон Вакано, отцу «Жигулевского» («Тревожные ночи в Самаре» — мастер-пивовар Гюнтер).
Нам же остается гордиться тремя самарскими отпечатками в биографии одного из самых любимых актеров отечественного кино.


Деревщикова Екатерина Александровна (1926-2006)

Жизнь была долгая, а слава короткая. До обидного. Катя родилась в семье ученого-востоковеда. Он был на хорошем счету и в Генштабе, где работал в восточном отделе, и в Госбанке, который направил его в Турецкую республику. Умер папа от тифа в Соловках, буквально, на старте своей «10-летки» в колонии строгого режима. Дочери было всего 8 лет. Как ни странно, это не помешало ей еще в детстве сделать «идейно выверенную» карьеру. Все вышло стихийно и в общем-то удачно.
Во-первых, мама была племянницей убитого героя революции Вацлава Воровского, что, во-вторых, наверное, и обусловило ее способности к  конспирации. Чтобы не остаться женой «врага народа», мама вышла замуж за еврея, поменяла фамилию и заручилась железной характеристикой вдовы Феликса Дзержинского.

Результат налицо: в 12 лет «неудавшаяся дочь врага народа» сыграла в фильме «Личное дело» по повести Аркадия Гайдара. Запомнив всех исполнителей, благодарный писатель распределил для них роли в новой задумке, которая вошла в историю кино, как «Тимур и его команда» (1940). Фильм, как известно, снимали на Волге в Куйбышеве. Образ Женьки Александровой Аркадий Петрович писал с оригинала по имени Катя Деревщикова. Так что, ей и потеть-то не пришлось.
– Когда снимали мои сцены, я говорила: «Ну и чего мне тут делать?» Гайдар говорит: «Да ничего не делать, ты знаешь, что тебе говорить нужно, ну и делай», – рассказывала актриса; успех «Тимура и его команды» превзошел самые смелые ожидания: – Меня буквально милиция сопровождала, если я выступала где-то, а я часто выступала в кинотеатрах, то меня просто провожала милиция домой, потому что иначе у меня не оставалось ни одной пуговицы на пальто.

Парадокс, но в ряды пионерской, а потом и комсомольской организации «первая тимуровка СССР» так и не вступила. А когда ей предложили на Красной площади «обукетить» вождей, – отказалась: я же не пионерка!
Через 2 года Катю пригласили на ту же роль в картине «Клятва Тимура». А еще через два года (в 1944-м) она попала без экзаменов сразу на второй курс ВГИКа, оказавшись в компании будущих корифеев кино: Сергея Бондарчука, Инны Макаровой, Клары Лучко, Евгения Моргунова. Их педагогами был семейный дуэт: Сергей Герасимов и Тамара Макарова. Для большинства это означало «взлетную дорожку», но не для Кати.
В 1946 году ее ждала триумфальная роль Кати в фильме Александра Птушко «Каменный цветок», ставшем лидером советского кинопроката. На пробах полу-лысую, худющую после тифа Екатерину хотели забраковать. Решающее слово за дважды Катю замолвил автор сказа Павел Бажов. В итоге 19-летняя Деревщикова обставила саму Целиковскую. На тимуровскую девчонку обрушилась «взрослая» слава. Тот же 1946-й, благодаря рекомендации Марка Бернеса, принес ей центральную роль в комедии «Центр нападения»; и он же стал сокрушительным для дальнейшей кинокарьеры.

Ревнивая супруга Сергея Герасимова не простила благожелательных кивков супруга в адрес красивой и даровитой… ученицы. Да-да, вся беда, что в бажовском сказе Катя играла не просто с «хозяйкой Медной горы», но с… преподавательницей ВГИКа Тамарой Макаровой. А на студенческие «кино-халтурки» верхи всегда смотрели косо. В итоге, девушка была вычеркнута из списков Сталинских лауреатов-1946. 
Кстати, 45-летний режиссер «Центра нападения» Игорь Земгано, возглавивший Киевский театр оперетты, скоро стал мужем Екатерины Деревщиковой. Переехав в Киев, «первая тимуровка» устроилась в Театр русской драмы имени Леси Украинки. Жизнь была сытной, но скучной, без цветов и оваций. Удерживали партнеры: Олег Борисов, Кирилл Лавров, Павел Луспекаев. Но и их вскоре переманили Москва и Ленинград.

После развода с богатым мужем, Екатерина Александровна вернулась в Москву, но второго витка карьеры не последовало. Ее никто «не ждал и не узнавал». В 35-ть сыграла последнюю роль в кино, фильм назывался «10000 мальчиков». А потом просто перебивалась, выступая в тюрьмах, больницах, интернатах, домах для престарелых, пока ее не «приютил» выдающийся режиссер Сергей Образцов. В Кукольном театре недолгая прима кино проработала почти сорок лет, повидала мир! В 1973 году встретила настоящую любовь. Поляк по имени Пётр стал мужем, а 12 лет спустя помог Деревщиковой пережить потерю единственного сына, талантливого реставратора.
 В «лихие 90-е» и «нулевые» на смену «Тимуру и его команде» пришли совсем другие «бригады». И владельцев «бумеров» вдохновлял уж точно не «Каменный цветок». То ли дело Самара: здесь помнят и Катю Деревщикову, и ее ранний, но удивительно яркий «рассвет» в компании таких же ранних, но равно талантливых гайдаровских девчонок и мальчишек… 


Ильинский Игорь Владимирович  (1901-1987)

«Эти разные, разные лица»… Лучшая аттестация одного Лица, совпадающая с выдающимся, но редко тиражируемым фильмом. Там один человек волшебным образом создал целый мирок, сыграв все роли, мужские и женские. Этот феерический калейдоскоп можно смело назвать квинтэссенцией юмористики Чехова и лучшей экранизацией каждого из представленных здесь рассказов (у некоторых имелись другие, и весьма сильные, трактовки). Чудо случилось, потому что весь, как теперь модно говорить, проект одухотворял единый реактивный двигатель – режиссер и исполнитель по имени Игорь Ильинский. Он же Народный артист СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат 3 Сталинских премий и Ленинской премии СССР.

Сегодня невозможно представить, чтоб человек без диплома добился таких сценических высот. А в зачете Игоря Ильинского было всего несколько месяцев «начального актёрского образования» при театральной студии Ф.Ф. Комиссаржевского (1917 год). Но уже три года спустя он попал в настоящую академию – Театр РСФСР 1-й, а проще говоря – будущий театр имени Мейерхольда, где работал 15 лет, а в 1938 пришел, и уже навсегда, в Малый театр.
Уже в «немой» период кино Игорь Ильинский – это… (слово «эпоха» звучит тривиально), это... назвать его отечественным Чарли Чаплиным опять же не рискну. Чаплин это «их» выбор, «их» эстетика, воспринятые у нас. Ильинский – другое, но просто Наше, даже, если это «Аэлита», «Мисс Менд», «Поцелуй Мэри Пикфорд», «Праздник Святого Иоргена», «Процесс о трех миллионах» или «Папиросница из Моссельпрома»). В паре с суровыми  обольстителями и негодяями Анатолия Кторова простаки и недотепы из «немого» репертуара Игоря Ильинского составили один из самых забавных и популярных дуэтов в истории кино.
Наверное, он и до звука умел всё. Но упертые блюстители типажа педалировали  сугубо комедийную струнку. Да и в легком жанре кинокомедии ему «втюхали» почти двадцатилетнюю глушилку – между Бываловым («Волга-Волга») и Огурцовым («Карнавальная ночь»), плюс-минус год не в счёт. Здорово, видать, уел дураков, прищучил бюрократов, «взял за яблочко» чинуш.

В театре художнику дышалось вольготнее. Наверное, оттуда и редкие прорывы на телеэкран драматического Ильинского, «замахнувшегося на нашего»… Льва Толстого (телеспектакль «Возвращение на круги своя» по пьесе Иона Друцэ)! И все же что такое чуть более дюжины главных киноролей против 63 лет творчества?! Даже, если  там нашлось место фельдмаршалу Кутузову, самой забавной, но и, возможно, наиболее  близкой, понятной массам прорисовке образа победителя Наполеона («Гусарская баллада»).
Самородная сокровищница Ильинского использована в кино разве что на «десятину». Такова плата за правдивость в предельно искреннем самовыражении, за неординарность оценок, акцентов, игры и за безусловную харизму, в которой ему официально отказывали, но которая уже с 20-х годов была поистине народной. И это тот случай, когда слово «народный» не просто «по четным», а максимально отражает суть звания.

Ильинский, очевидно, не столько подражал бюрократам, сколько волей-неволей стал демиургом, лепившим и кроившим их сборный тип с характерными повадками, поведенческим стереотипом и болезненной мимикрией. Тем самым, артист облегчал задачу их саморазоблачения. Это потом реальные прототипы его персонажей стали хитрее, изворотливее, научились гримироваться под идеологическими клише. На новом же витке они в едином порыве, без боязни, без стыда и без стеснения рухнули в дремучие низины самых тупых его кино-масок. Нынешние самодовольные и невежественные Бываловы ведут себя смешнее (что и  страшно, ввиду безнаказанности), чем это получалось у Ильинского. Маски сорваны, господа. А там ни стыда, ни ответственности.
Между прочим, именно под личиной бюрократа Бывалова Игорь Ильинский кувыркался в последней экспедиционной съемке комедии «Волга-Волга. Продолжительные эпизоды на воде были запечатлены аккурат в районе наших Жигулей. За участие в «Волге-Волге» Игоря Владимировича ждала первая Сталинская премия.


Каплер Алексей Яковлевич (1903/1904–1979)

«Он был известным русским кинопродюсером и сценаристом. Его все знали, он преподавал во ВГИКе, снимал фильмы о революции. Он был далеко не последним человеком. И мы были просто друзьями. В России не было такого понятия, как добрачный секс. Ходили в кино, театр, Третьяковскую галерею», - вспоминала о дружбе с ним Светлана Аллилуева, дочь Иосифа Сталина.
То «генеральное» знакомство поделило жизнь Лазаря Бекеффи, так звали Алексея Каплера до принятия им православия, на две половины.
Первая была «красной и пушистой». Вторая – не совсем. Нет, его не расстреляли за роман с несовершеннолетней дочерью вождя. Но на долгие годы он попал в «неугоды», а впоследствии так и не «нарастил» того веса, «нажитого» до войны.

А до войны, точнее до «знакомства с Аллилуевой», Алексей Каплер был одним из самых обласканных сценаристов советского экрана. За дилогию «Ленин в Октябре» и «Ленин в 18-м году» ему была пожалована Сталинская премия 1 степени.
Да и в начале Великой Отечественной Алексей Яковлевич успел прославиться сценариями киношедевров: «Котовский» и «Она защищает Родину».
И вот поди ж ты: 16-летнюю Аллилуеву эвакуировали в Куйбышев, там же оказался 40-летний сценарист и военный корреспондент Каплер, который 5 марта 1942 года в числе первых слушателей куйбышевской премьеры Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича восторженно строчил: «Слова "овация", "успех" ни в какой мере не передают того, что творилось в зале. У многих на глазах стояли слёзы. Вновь и вновь выходил на сцену создатель этого творения, и не верилось, что это именно он, 35-летний худощавый интеллигент-очкарик, выглядевший совсем юным, мог вызвать такую бурю эмоций».

Возможно, на отношения с дочерью Сталина закрыли бы глаза, но языкастый Каплер сам «прокололся», опубликовав в одной из газет «Письмо лейтенанта Л. из Сталинграда» – всесоюзное объяснение в любви Светлане.
В 1943 году прямо с линии фронта он был отправлен в глубокий тыл –  Воркуту, а после освобождения – в Инту.
Реабилитировали в 1954-м. Так началась его «вторая жизнь» в кино.
А в семье? Каплер всегда нравился женщинам. Знаменитая фронтовая  поэтесса Юлия Друнина, не зная сценариста, делала тексты к песням для его фильма. И вдруг – встреча, скрещение взглядов, улыбка, искра и…новый роман. Без ссыльных последствий. Но с бракоразводными.

Как точно заметил один из друзей сценариста, «чтобы стать женой Каплера, Юля порвала с мужем. Довольно известным поэтом. Выдержала немало трудного, сопряженного в ту пору с таким разрывом, противоречившим советской этике, советским моральным нормам».
По более лаконичной формуле дочери Друниной, «их отношения были фантастикой, растянувшейся на четверть века». С Каплером ведь не заскучаешь:
— Алексей Яковлевич любил эпатировать, – вспоминал зять Алексей Липатников: – Рассказывал, как однажды поехал на своем «Запорожце» на важный прием в посольство. Когда гости стали разъезжаться, автомобили подавали к подъезду. «Мерседесы», «форды»… Вдруг объявляют: «Машина советского кинодраматурга Алексея Каплера сейчас будет подана». И вот с грохотом ко входу в посольство подгоняют его «Запорожец», как шутил Алексей Яковлевич, «представительского класса»...

По сценариям Алексея Каплера созданы фильмы в, казалось бы, нестыкующихся жанрах. Но все-таки состыковалось: и революционно-драматический бестселлер («Две жизни»), и экранизация советской («Первые радости» и «Необыкновенное лето» по дилогии К. Федина), как и мировой классики («Синяя птица» с Элизабет Тэйлор), и сатирическая с лирической кинокомедии («За витриной универмага» и «Полосатый рейс»), и романтическая фантастика («Человек-Амфибия»), и мелодрама («Вера, надежда, любовь»)…
С 1966 по 1972 год Каплер остроумно и тонко вел популярную «Кинопанораму», эстафету и традиции коей вскоре подхватил и приумножил великий режиссер и сценарист Эльдар Рязанов.


Катаев Валентин Петрович (1897-1986)

С 14 октября 1941 года по 3 марта 1942 года в Куйбышеве работало знаменитое Совинформбюро, его сводки разлетались в 23 страны мира. А это 1171 газета, 523 журнала и 18 радиостанций! В авторский состав Информбюро из 80 порядка сотрудников входила писательская элита. В их числе был и будущий  Герой Социалистического труда Валентин Петрович Катаев. Тот самый, что еще в 1935-м «накаркал» войну СССР с Третьим Рейхом. 
«Вражеская эскадрилья внезапно, точно вор, темной ночью, напала на советскую территорию», — именно так газета «Правда» перелагала сюжет фильма «Родина зовет», который был снят уже в 1936-м по катаевскому сценарию «Лицо героя». Снят и положен на полку.

Одессит Валентин Катаев был одним из наиболее плодовитых, многогранных и, одновременно, противоречивых художников ХХ века. Внук царского генерала Ивана Бачея храбро воевал на германской войне (в чем убеждает надпись на ордене Святой Анны IV степени и два Георгиевских креста) и отличался бесстыдной алчностью, подмеченной Иваном Буниным. В годы Гражданской войны бил по «красным» из деникинского бронепоезда, чуть позже помогал врангелевскому подполью в Одессе и, чудом избежав расстрела с братом Евгением, переквалифицировался в юмористы. Наверное, неслучайно брат этот, войдя в литературу как Евгений Петров – соавтор Ильи Ильфа (Файнзильберга), лепил с Вали… Остапа Бендера.

Валентин Катаев писал образцовые, но, если вчитаться, то не всегда и не совсем, произведения соцреализма («Квадратура круга», «Время, вперед!», «Алмазный мой венец», «Кладбище в Скулянах»). В том числе для детей: тетралогия «Волны Черного моря» и «Сын полка». А в душе был циничен, аполитичен, барствен и, порою, мелко завистлив. Тончайший стиль в письме он сочетал с «конской» грубостью в речи. Ближе к старости увенчанный лаврами прижизненный классик более всего стремился к номенклатурной синекуре – мечтал возглавить «Литературную газету». Однако, в редактируемом им журнале «Юность» (1955-1961) проскальзывали вещи «с душком»: Гладилин, Аксенов и т.д. Да и сам он на закате выдал, на взгляд органов, чистую «белогвардейщину» – повесть «Уже написан Вертер» (1979) и прочие мовистские (с французского: «дурные»), по сравнению с соцреалистическим слогом, книги.
На первые месяцы Великой Отечественной войны Валентин Катаев ответил депрессивным запоем, а «великий перелом» встречал в боевом танке, требуя лобовой атаки. Воистину одушевленная «квадратура круга» с «неистребимым одесским акцентом»…

В эвакуацию семья Катаевых отбыла 3 июля 1941 года в составе большого «литдесанта»… В Куйбышеве, как и везде, Катаев не мог обойтись без местного «сырья». И уже в 1943 году «Новый мир» напечатал его повесть «Жена». Главная героиня Нина – инженер-технолог. Металлургический завод, на котором она работала, эвакуирован в Куйбышев. Повесть сложно-мозаичная, с элементами присущего позднему Катаеву мовизма. Есть здесь и «Седьмая симфония» Шостаковича, и труппа Большого театра, впервые исполнившая ее в «запасной столице». Да и могло ли быть иначе, если 5 марта 1942 года Катаев лично внимал шедевру Шостаковича в зале куйбышевского театра оперы и балета?
Киношниками творчество Валентина Катаева было буквально «выжато», и не по разу. Сходу и не перечислишь всё, что снято/переснято по катаевским сценариям и мотивам: две дюжины фильмов, начиная с «великого немого». И многое ведь доныне на слуху: «Цирк», «Безумный день», «Поэт», «Время, вперед!»... В 1938 году на экраны вышел фильм «Шел солдат с фронта», а в 1984-м – его двухсерийный ремейк «Я сын трудового народа». Так назывался прозаический первоисточник катаевской пьесы, где немало сцен, которые не нравились партийной цензуре, хотя и 33 года спустя актуальны в свете того, что творится сейчас на Украине.

За сценарий фильма по повести «Сын полка» писатель в 1946 году получил Сталинскую премию, а 35 лет спустя появилась многосерийная версия по Ваню Солнцева. Катаевскую тетралогию «Волны Черного моря» едва не удостоили Ленинской премии, но лишь первая ее часть «Белеет парус одинокий», как и фильм по ней (1937), вошли в золотой фонд советской литературы и кино. Остальные части тетралогии («Хуторок в степи», «Зимний ветер», «За власть Советов (Катакомбы»), также расхватанные кинорежиссерами, «достоянием республики», увы, не стали. Не стала «достоянием» и многосерийная кино-эпопея 1970-х «Волны Черного моря».
Пожалуй, лишь сказке «Цветик-семицветик» повезло трижды: сперва в мультяшном варианте (1948), а позднее в виде полнометражного фильма «Последний лепесток» (1977) и короткометражки, поэтично поставленной в 1968 году Гарником Азаряном. Этого режиссера самарцы помнят по добротной экранизации рассказа Евгения Лазарева «Поженились старик со старухой». Вот и еще одна малость отвлеченная аллюзия для катаевской цепочки «Самара – литература – кино»…   


Кашпур Владимир Терентьевич (1926-2009)

Коренной сибиряк, он всю жизнь играл маленьких, но сбитеньких мужичков со стальным ядрышком, чему, наверное, способствовала суровая летчицкая школа.
В 1943-1946 годах алтайский паренек учился в Харьковском военно-авиационном училище штурманов, потом три года отлетал штурманом бомбардировочной авиации.
Из крылатых войск был «перевербован» на службу Мельпомене. В первую пятилетку (1951-56) таежный самоучка перенимал навыки у стариков Владимирского областного драмтеатра имени А. Луначарского. Затем рискнул «бомбардировать» столицу, и через 3 года уже заканчивал курс Виктора Станицына в Школе-студии имени В. Немировича-Данченко при МХАТе.
 
На 35-м году «припоздалый старичок» распределился в театр «Современник», а через пару лет навсегда «обручился» со сценой МХАТ имени М. Горького (с 1989 года — имени А. Чехова). Эка хватились, папаша, кривились Скептики, не поздненько ли погодков догонять?
Креститься надо, если кажется. После первой же главной роли (Кузьма Кройко – «В трудный час» 1961) Владимир Кашпур приглянулся младой и капризной музе Синема. Так, в одночасье крепыш с суровым, навек прокопченным ликом батяни-комбата обставил многих «кумиров на час».
Кино-колея Владимира Терентьевича пролегла чётко и прочно, ровно и далёко. Без круч и ямин, взлётов и срывов. Просто стабильно и почти бессрочно.
Вот и титулы батяня Кашпур аккурат к юбилеям получал: пятидесятилетие встретил в звании заслуженного артиста РСФСР, 60-летие – Народным, и не только по званию.

Достаточно перелистать ролевой список: «Баллада о солдате» («Тётя, дайте напиться, а то так есть хочется, что аж переночевать негде», – это ж первый кашпурский кино-монолог), «Коллеги», «В огне брода нет», «Время, вперед!», «Освобождение», «Командир счастливой Щуки», «Легенда о Тиле», дилогия «В начале славных дел» и «Юность Петра», «Россия молодая», «Батальоны просят огня», «Холодное лето пятьдесят третьего...»» и десятки не менее достойных работ.
Что тут скажешь: и роли разные, и картины мощные, а уж режиссеры: Григорий Чухрай, Алексей Сахаров, Глеб Панфилов, Михаил Швейцер, Юрий Озеров, Борис Волчек, Алов и Наумов, Илья Гурин, Сергей Герасимов, Александр Прошкин...
В 2000 году актёру была вручена Госпремия РФ.
В самарскую графу послужного списка Кашпура вписаны три слова: «Раннее, раннее утро» (1983). Во второй экранизации самарской книги Валентины Осеевой Терентьич бесхитростно – на свой неповторимый лад – «отформатировал» образ Петровича, капитана речной посудины, наставника и покровителя Леньки.


Ковалёва Марина Францевна (1923-2007)

Так получилось, что фильм Александра Разумного «Тимур и его команда», став  воистину «пионерским» для советской детворы, в биографию его юных участников вписан как «актерский апогей». Не избежала общей участи и строгая Ольга, старшая дочь командира полка  Александрова. Она же Марина Ковалева, дочь народной артистки РСФСР Ольги Ковалевой, знаменитой певицы, и будущая заслуженная артистка РСФСР.
Удивительная штука! Вроде бы красавица и состоявшаяся звезда 1940-х, а вся фильмография – «в семь строчек» (два эпизода без титров не в счёт). Две из них – гайдаровские («Тимур и его команда» 1940, «Клятва Тимура» 1942) – мы уже знаем. В мир кино 15-летнюю Марину ввел Яков Протазанов (фильм «Семиклассники»). А конец «тимуровского» 1940 года подарил старшекласснице вторую роль – уже «в цвете». В компании с неподражаемыми Петром Алейниковым (Иванушкой) и Георгием Милляром (сразу три роли) Марина играла Зарю-Заряницу у самого Александра Роу. То была полноцветная экранизация сказочной поэмы Петра Ершова «Конек-Горбунок». Ее премьера состоялась на 9 день войны – 31 июля 1941 года.

С 13 лет Марина не виделась с папой. Но они с мамой его не осуждали: в 1936-м архитектора Франца Феликсовича Иванчука исключили из партии с клеймом «бухаринец». Не дожидаясь ареста, папа «растворился в прериях» Казахстана.
После съемок «Клятвы Тимура» юная актриса выступала перед бойцами на передовой, в том числе! Вот как это было под Прохоровкой:
¬– Я вышла ночью из палатки вдохнуть свежего воздуха... Рядом стоял сарай, в котором лежали берёзовые ветки, собранные для маскировки орудий. Я легла прямо на них. И вдруг услышала дикий гул. Это началось Прохоровское сражение. Стало не до нас. Артистов отправили в Москву, – рассказывала актриса.

Что потом? Школа-студия МХАТ, короткий брак с режиссёром Леонидом Аграновичем и, подольше, с Рамазом Мчедлидзе, молодёжная труппа МХАТ (1948-55)... Бурные мотивы ее семейной одиссеи обыграны в спектакле Варвары Фаэр «Последняя любовь Марины Ковалевой».
На исходе 1940-х Марина Францевна еще раз покоряет поклонников. На этот раз не только красотой, но и мастерством. Ее роль Наташи Румянцевой в эпопее Михаила Чиаурели «Падение Берлина» отмечена Сталинской премией (1950). Непобитый рекорд советского «блокбастера» – 1 миллиард 700 миллионов зрителей – вошел в историю.
Потом наступили 1950-е, принесшие ровно две работы: Катя Данилова («Незабываемый 1919 год» того же Михаила Чиаурели) и мать Игната («Поэма о море» Александра Довженко и Юлии Солнцевой). На этом всё! Да и время-то какое! Второго мужа, Рамаза Мчедлидзе, партия регулярно направляла что-то поднимать и восстанавливать: то колхоз, то целину. Жена по мере сил сопутствовала. Но «антракты» всё затягивались, и она заполняла их в однообразном «амплуа» домохозяйки, библиотекаря и секретаря. В лучшем случае меняла сценические площадки: Тбилиси на Целиноград…

Наконец, заслали в такую «Тмутаракань», где «не то что театра — клуба-то не было. Я наотрез отказываюсь с ним ехать. Моя семейная жизнь на этом заканчивается».
Ну, здравствуй, Москва… А в ответ… Ее возрастная ниша наглухо забита. К счастью, ректор МХАТа Вениамин Радомысленский помнил выпускницу, и Ковалевой предложили «пробы» в педагогике. С кафедры сценического искусства она перешла в ассистенты великой Аллы Тарасовой. После чего опять «затерялась» под городом Горьким. В 1969-м для бывшей звезды нашлась вакансия в театре закрытого оборонного объекта «Арзамас-16» (теперь это Саровский театр). Хватило на 4 года. Вернувшись обратно, Ковалева «продвинулась» уже по партийной линии. Главреж МХАТа Олег Ефремов к партсобраниям относился без энтузиазма. И освобождённый заместитель секретаря парткома по оргвопросам Ковалева без особой грусти ушла на пенсию. Где с воодушевлением окунулась в дела литературные.

А как же кино? Увы и ах, «второе дыхание» так и не открылось. Ни в 1960-е. Ни тем более в 1970-е, когда сын актрисы, Алексей Ковалёв, с супругой Жанной Владимирской (лучшим «Маленьким принцем» из одноименного телеспектакля 1974 года) стали «невозвращенцами».
Как видим, в театре «звезда Тимура» действовала от противного, забираясь «всё дальше, всё глубже, всё глуше», пока совсем не исчезла из поля зрения столичной публики. После развала СССР та же участь постигла ее удачливых коллег. «Исчезли» и все тут. Да не с глаз, а хуже – из памяти.
Чего не скажешь о Марине Ковалевой. Ее кинодебют в городе Куйбышеве помнят и в XXI веке. Девушка Ольга была несправедлива к Тимуру и его команде. Но вовремя исправилась. И время все расставило по своим местам…


Кожин Борис Александрович (р. 1938)

Читать его воспоминания о Куйбышевском детстве 1940-х – и сласть, и горечь. Писано-то легко, а как солоно досталось!
Спасаясь от польских погромов, семья двинулась на Восток:
«Больше стояли, чем ехали. Говорили, что поезд идет в Москву. В Москву, и вдруг – Самара…
Мама говорила, что здесь было лучше, чем на Украине. Тише. Правда, голод. Много умерших от голода… но не стреляли. Не было, как на Украине, постоянных перестрелок и боев на улицах.
Остались в Самаре. Без языка, совсем без языка. Жили на Шихобаловской улице»...

Потом война и послевоенная разруха. Куйбышев не Москва, но как всё похоже – вся страна закуплечена в «детской песне» Высоцкого: «Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой»…
У нас своя «Черная кошка». Правда, шерстя чужаков, лихие холят безотцовщину в «своих» дворах. А пацанва умеет с пользой продавать картофельную кожуру.
Эмоции сквозь факты и факты через эмоции – как все это напоминает кадры живой хроники. Она и станет делом его жизни.
В школе Борис редактировал сочинения одноклассников – гарантия «пятерки».
После пединститута учительствовал в Ново-Толкайской школе. Там-то и понял: его дело – кино. И уже в 32 возглавил редакцию Куйбышевской студии кинохроники.

Пролетело полвека, но посейчас трудно найти толковый фильм, избежавший стильной правки Бориса Александровича. Авторы, особенно, начинающие, часто беспомощны, их защитная оболочка так тонка…Тут-то и приходит на помощь редактор. И «пленка обрастает кожей», а кадровая смесь, найдя фон, тон, ритмику и рамку, становится картиной с фирменной ячейкой в хранилище хроник. Такова роль редактора.
Увы, нынче документальное и игровое кино задвигают на «полку» безвкусия, беззвучия, безличия. Одна амбиция невежи, как извилина одна. Текст вроде есть, но лучше бы его и не было. Звучит, да не слышится. А кто не слышит, захочет ли увидеть? И, значит, не узнает. И просто плюнет…
– Мы обкрадываем зрителя, мы не даем ему возможности надышаться тем временем, которое не будет зафиксировано, – с горечью сетует Борис Кожин.

Однако мы не теряем надежды на то, что замечательный и бесконечно-серийный альманах «Самарская хроника» обретет «второе дыхание» и обрастет защитным слоем против, сами знаете, чего. И в этом деле незаменимы такие люди, как Борис Александрович Кожин, главный редактор Куйбышевской (Самарской) студии кинохроники. Нарочно не уточняем временной отрезок. Потому что это его звание – навсегда.


Кузнецов Иван Николаевич (1909-1976)

Один из самых заметных и узнаваемых мастеров эпизода притом, что начинал с главных ролей в культовых картинах Сергея Герасимова: Саша Рыбников («Семеро смелых») и Ваня Буценко («Комсомольск»).
Был одинаково органичен в комедиях («Верные друзья», «Небесные ласточки») и сказках (незабываемый дядюшка Бар из «Королевства Кривых зеркал»), не говоря про героические «боевики»: «Тринадцать», «Два бойца», «Случай в тайге», «В квадрате 45», «Армия «Трясогузки»», «Тревожная молодость», «По тонкому льду», «Повесть о лесном великане».

Отдельный пласт - социальные персонажи: Максим Петрович («Екатерина Воронина»), Сорокин («Человек родился»),  Катков («Земля и люди»), Семен Петрович («Три дня Виктора Чернышёва»).
Иван Николаевич – коренной волжанин. Он родился в Саратове, отца не знал и взял фамилию отчима, видного партийного функционера Астрахани. С В 16 лет устроился на Самарский затон Средневолжского речного пароходства, где был практикантом-масленщиком, а потом уже плавал техником-механиком на судах пароходства, центр которого базировался в Самаре.

Видимо, не просто так в творческой биографии заслуженного артиста РСФСР Кузнецова столько матросов в самых знаменитых картинах: комендор линкора Савченко –¬ «Моряки», моторист Гусейн – «Танкер «Дербент»», механик миноносца Катрич – «Повесть о «Неистовом»», матрос Пахомыч – «Северная повесть», Канчуга – «Остров Ольховый»…
С таким опытом бывшему речнику и играть-то не требовалось: он этим жил, он так работал, он это умел и знал, как никто.
Кузнецову вообще удавались образы военных: летчиков, танкистов, зенитчиков, как, впрочем, любая роль! Открытое лицо, крепкая стать, красивый голос, мягкий юмор.

При этом высшего театрального образования у актера не было. В 1935-м он окончил Ленинградский техникум сценических искусств, а годом ранее симпатичного русского крепыша заметил начинающий классик Сергей Герасимов, ну и привлек на роль Николки в фильме «Люблю ли тебя?». Однокашниками Вани Кузнецова были выразительнейшие самородки совкино: Степа Крылов  («Анафема»), Жора Жженов (трилогия о резиденте) и Петя Алейников. Последний был не только ближайшим экранным партнером Кузнецова, но и другом по «большой жизни».
После этого наделенный редкой мужицкой харизмой актер шел нарасхват во всех жанрах. Свои первые 11 артистических лет (1935–1946) Иван Николаевич работал на киностудии «Ленфильм», откуда перешел в  Московский Театр-студию киноактёра, сыграв на сцене не одну большую роль. 

Войну актер встретил в Ленинграде, до марта 1942 года патрулировал в  рабочем охранном отряде, после чего «дорогой жизни» убыл в Ташкент.
Влюбленный в Волгу, Иван Николаевич все свободное время проводил с женой и детьми в маленьком дачном домике под Астраханью. Он был докой в рыбной ловле и охоте. Изобретательный механик придумал фирменные санки для подлёдного лова с заточенными полозьями. На деревенском уикенде беда и настигла – инсульт и паралич.
Последний раз игру замечательного мастера можно было наблюдать в кино-дилогии Владимира Наумова и Александра Алова «Легенда о Тиле». 
Но вот что любопытно: в Самаре Иван Николаевич не только «матросил». То было смолоду. Потом интереснее…

Работая в тыловом Куйбышеве над фильмом «Небо Москвы», режиссер Юлий Райзман на роль старшего лейтенанта Щербины, не задумываясь,  утвердил Ивана Кузнецова, снявшегося на тот момент в 16 известных фильмах.
Впереди было втрое больше!
Но до седых волос скромнейший из кумиров жил с семьей в «коммуналке»! Наш добрый, тихий дядюшка Бар…


Лановой Василий Семенович (р. 1934)

В сегодняшней актерской среде так мало натур того же накала нравственности и искренности. Старомодно верен идеалам, предан принципам. Честью и Образом не торгует, на мелочи и пустяки не разменивается. Поэтому ни  разу не плюнул в свою юность, как те, кто не понял, что плюют тем самым в вечность, да еще  против изменчивого  ветра.
Лановой ни разу не отказался от своего «Павла Корчагина», снятого Аловым и Наумовым по мотивам бессмертного романа Николая Островского. А в самые реакционные годочки гордо подтверждал: «Да, я играл Красного Христа!».

Вместе с тем живой и бесспорный классик. Несмотря на «пробел в жанре кинокомедий», достаточно ярко явил свой юмор во многих «серьезных» ролях, если этого требовали сценарий или его, Ланового, видение характера. Таковы красный генерал Варавва («Офицеры»), белый адъютант Шервинский («Дни Турбиных»), помещик Берестов («Барышня-крестьянка»)… У Василия Семеновича юмор настоящего офицера – не скабрезный ржач «Солдат» и их «армейских» клонов.
Но когда он изображает ярость благородную или праведный гнев (майор Костенко в «Петровке 38» и «Огарёва 6»), то даже не играет. Просто гнев Мужчины. Его друг Юматов одно время дулся, что Лановой якобы «спер» у него Павку Корчагина. Сегодня очевидно:  у Ланового было больше на то оснований не только фактурно, но и по возрасту.

Украинский хлопчик долгие годы заикался после автоматной очереди «пошутившего» фашиста. А, попав в Москву, увлекся художественной самодеятельностью и, выдержав безумный экзамен (75 человек на место), был принят в театральное училище имени Б. Щукина. Оттуда ушел в МГУ – на журфак. Эти навыки позже пригодятся при работе над автобиографическими книгами.
Однако юная Муза Синема упрямо кусала пятки, и в 20 лет Вася Лановой играет роль Листовского в фильме «Аттестат зрелости». Этот образ давно уже был его визитной карточкой – в 17 лет первая премия на Всесоюзном конкурсе самодеятельных театров! 
Так и пришлось вернуться в «Щуку» на курс Цецилии Мансуровой. Еще студентом он исполнил роли, определившие его кино-профиль: Павел Корчагин в одноименной картине и поручик Оржельский в «Триста лет тому»…

С 1957 года «выпускник счастливый Щуки» сходу влетает в колесницу премьеров Театра имени Евгения Вахтангова: Николая Гриценко, Михаила Ульянова, Юрия Яковлева. Чего стоит одна их «Принцесса Турандот»?
Параллельно сыплются с небес «звездочки» большого кино: Артур Грей («Алые паруса»), Максимов («Коллеги»), Тулин («Иду на грозу»), Анатоль Курагин («Война и мир»), Вронский («Анна Каренина»), Варавва («Офицеры»), генерал Вольф («17 мгновений весны»), Командор («Анна и Командор»), Андрианов («Странная женщина» – единственная совместная киноработа с любимой супругой Ириной Купченко), Чистяков («Приступить к ликвидации»)…
И везде Лановой – мужчина, рыцарь, командор. Недаром же в 1995 году Василию Семеновичу поручили курировать общественный фонд «Армия и культура», известный благотворительными концертами для воинов, особенно, в горячих точках.

Один из лучших чтецов страны, Народный артист СССР Василий Лановой озвучил десятки документальных фильмов. Он и Ленинскую премию получил за 20-серийную эпопею Романа Кармена и его американских коллег «Великая Отечественная» (в западном прокате «Неизвестная война» 1978), где дублировал ведущего – знаменитого Берта Ланкастера.
На почве документалистики у Ланового сложились особо доверительные отношения с Самарой. Не первый год 7 ноября Василий Семенович участвует у нас в Параде памяти на площади Куйбышева с последующими моноспектаклями или концертами в филармонии и на театральной сцене. Не единожды самарская публика рукоплескала великому актёру на гастрольных спектаклях Театра имени Вахтангова.
Но венцом дружеского сотворчества артиста и города на Волге является многосерийный проект «Вторая столица», где неподражаемый диктор из сериала «Великая Отечественная» ровно 35 лет спустя «исполнил» аналогичную роль, чем навсегда вписал имя Василия Семеновича Ланового  в историю культуры и кино Самарского края.


Лемешев Сергей Яковлевич (1902-1977)

— Мне уже шестьдесят три года. Хотелось бы, чтобы после тебя что-то осталось…
«Он» – народный артист СССР и один из лучших теноров мира Сергей Лемешев. «Что-то» – его полувековое творчество, ведь слова эти были сказаны корреспонденту на закате великой жизни.
Сын тверских крестьян, недоучившийся сапожник, знал ли юный Сережа Лемешев, какая слава его ждёт? Вряд ли. И как знать, куда и каким аллюром бы занесла судьба молодого кавалериста (Сережа успешно учился на Тверских образцовых курсах комсостава РККА), если бы не его величество случай? В Тверском клубе текстильщиков ставили Верди. 18-летний кавалерист Лемешев спел арию Риголетто и был «командирован» в Московскую консерваторию, где голос ему ставил уже профессор Назарий Райский. Учась, случайно спел арию Ленского в оперной студии Константина Станиславского при Большом театре, где, несмотря на уникальное соло, хороших предложений не поступило. Ведущие партии ему посулил директор Свердловской оперы. Лемешев согласился, а про себя решил: через пять лет вернусь, и Москва «падет» перед главным тенором Союза…

После успешного года на Урале певец продолжил «стажировку» в далеком Харбине – при Китайско-восточной железной дороге имелась своя «русская опера». Потом начался путь обратно. И в 1931 году Большой театр распахнет двери новому «Олимпийцу» мировой оперы. «Тенор номер один» задержится там на 34 года. Коронной работой Лемешева станет ария Ленского в опере Петра Чайковского «Евгений Онегин». В 500-й раз он ее исполнит на свое 70-летие.
В 1941-м Лемешеву была присуждена Сталинская премия за большие достижения в области театрально-вокального и киноискусства. В тот же год Куйбышев мог стать очередной «остановкой» в восхождении кумира певца. Именно сюда 17 октября был эвакуирован основной  состав Большого театра. Но Лемешев в тот день простудился и, оставшись в столице, изрёк историческую фразу: «А почему я, собственно, должен ехать в Куйбышев, когда Сталин находится в Москве? Нам надо здесь помогать фронту, открывать наш театр, а не стремиться в тыл».
И он продолжил петь на изрядно опустевшей сцене Большого. В разгар бомбардировок под звуки воздушной тревоги роковая дуэль Онегина с Ленским вызывала у зрителей потрясение, катарсис. Воистину это казалось дуэлью добра и зла – наших и фашистов!

Увы, безжалостный к собственному здоровью певец с осложненным воспалением легких был отправлен на лечение в Елабугу. Лишь недавно стало известно, что там за ним велось секретное наблюдение. К счастью, «разработка немецкого агента Лемешева» оказалось необоснованной. А вот болезнь и после Елабуги давала о себе знать. В конце концов, врачам пришлось «отключить от работы одно легкое». Покуда мог, Сергей Яковлевич пел с уцелевшим. А также преподавал и, «подружившись с радио», последние 8 лет активно популяризовал романсы, народную и эстрадную песню.
Главной бедой для артиста была бесчисленная армия фанаток, сутками околачивавшихся у магазина «Сыр» рядом с домом любимца. С тех пор «клинических поклонниц» так и зовут «сырами». В дни репетиций, не говоря про спектакли, «сыры» оккупировали все подступы к Большому театру. Экзальтированные дамочки доставали певца даже на «секретно» приобретенной даче. И плевать на высокий забор.

Секрет массового помешательства «лемешисток» виновнику раскрыл опытный психиатр: «У меня в больнице целое отделение для тех ваших поклонниц, которых уже нельзя не госпитализировать. И знаете, что удалось выяснить? Тембр вашего голоса воздействует на них эротически. Такое уж вам, батенька, феноменальное везение с женщинами».
Между тем, несмотря на пять браков, Сергей Яковлевич ловеласом не был. С последней супругой, певицей Верой Кудрявцевой, счастливо прожил 27 лет. Целиком растворившись в его творчестве, жена пожертвовала мужу и звание, и недюжинный оперный талант. Зато, минимум дважды, она спасала изношенное сердце артиста.
С кино Лемешев сотрудничал редко, но метко. Чего стоит его Петя Говорков в знаменитой комедии «Музыкальная история»?! В годы войны была еще обойма боевых киноконцертов, а после – серия фильмов-спектаклей: «Демон», «Дубровский» и, естественно, любимый всеми «Голубой огонёк»…

Ну, а встреча с Куйбышевым у Лемешева случилась лишь в 1953 году. То были большие волжские гастроли. 5, 6, 7 октября в Куйбышевском театре оперы и балета шли спектакли «Травиата», «Евгений Онегин», «Севильский цирюльник». И первые партии, в том числе Ленского, исполнил ведущий солист Большого театра Сергей Лемешев. Аншлаг был невиданный: за билеты кипели «бои местного значения».
Повезло, увы, немногим. Тогда мировой тенор устроил «турне» по сценам заводов рабочей Безымянки. И не только. Сергей Яковлевич счел своим долгом посетить Ставрополь на Волге, где разворачивалась стройка плотины Волжской ГЭС. В клубе поселка Комсомольский для рабочих и служащих «Куйбышевгидростроя» звучали популярные арии, песни и романсы. А помогали великому тенору коллеги из куйбышевской оперы. Те незабываемые гастроли прочно вошли в культурную летопись края…


Маресьев Алексей Петрович (1916-2001)

– Впервые я с ним встретился под Звенигородом, где мы должны были снимать зимнюю натуру. Маресьев шел по длинному коридору чуть покачивающейся походкой. Мы узнали друг друга издали. Я подошел к нему, крепко пожал руку и вдруг понял, что сильно волнуюсь... Мы вошли в мою комнату, молча сели, не очень смело поглядывая друг на друга. Наконец, Алексей, первым преодолев смущение, заговорил: «Я ведь знаю, что вас интересует больше всего… Вас интересует, очевидно, больше всего, как мне удалось преодолеть… врачебную комиссию, и доказать, что я физически здоровый человек». И вдруг неожиданно для меня Алексей Петрович мягко и свободно встал на стул и, звонко похлопав по протезам, спрыгнул со стула. Так в кинокартине родилась сцена «приёмная комиссия». Её никто не выдумал, она настоящая…

Примерно так народный артист СССР Павел Кадочников вспоминал о своей работе над ролью летчика Мересьева. Под этой фамилией вывел героя в своей книге «Повесть о настоящем человеке» (1946) писатель Борис Полевой. Бесхитростная история, в одночасье став гимном силе духа советского человека, без всякой рекламы заткнула за пояс крутые бестселлеры. До 1990 года общий тираж ее 229 изданий на 52 языках народов мира достиг 37 миллионов экземпляров. Напомним суть…
Сбитый в бою советский летчик-истребитель Маресьев прыгнул с парашютом и: «раненый, обессиленный голодом, 18 суток пробирался к своим. Да, это было нечеловечески трудно. Но не столько в лесу, где я боролся за жизнь, сколько потом, на госпитальной койке, где происходила суровая проверка моего характера, сил».

После ампутации обмороженных ступней, преодолевая немыслимую боль и психологические мучения летчик, выучился ходить и… плясать на протезах перед придирчивой медкомиссией! Так, переборов личные сомнения и скептицизм окружающих, он снова сел за штурвал истребителя! И снова полеты, среди которых – самый убедительный в мировой литературе лобовой бой с немецким асом, который дрогнул…
Летом 1943-го военкор Полевой встретился со старшим лейтенантом авиации Маресьевым. Спасая жизни двух однополчан, старлей сбил два 2 самолета фрицев. Рассказ Маресьева потрясает журналиста. Одиссее искалеченного летчика посвящается очерк. И не так себе – для центральной газеты «Правда». Встреченный на ура редколлегией, очерк все-таки не вышел, упрежденный верховной рукой того, кто уже тогда не сомневался в неминуемости победы: «Печатать после конца войны. А то Геббельс раззвонит, что у нас воюют безногие».

Впрочем, «компенсация за умолчание» была что надо: 24 августа 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии старшему лейтенанту Маресьеву Алексею Петровичу присвоено звание Героя Советского Союза. Уже после ампутации ног Маресьев сбил 7 немецких самолетов (при общем счете – 11). Его грудь украшала дюжина орденов, в т.ч. по 2 – Ленина и Трудового Красного Знамени, ордена Боевого Красного Знамени и Красной Звезды…
Оперативно, в 1948 году последовали удачная киноверсия режиссера Столпера с Кадочниковым в роли Мересьева и забытая опера Сергея Прокофьева. А неординарный поступок Настоящего Человека Алексея Маресьева встал в один ряд  с подвигами Николая Гастелло и Александра Матросова.

Теперь о самарском разделе. После того, как ступни пришлось отнять, инвалид Маресьев 4 месяца (с сентября 1942 по январь 1943 года) восстанавливался и учился ходить на протезах в куйбышевском доме отдыха лётного и командного состава Советской армии (с 1946 – Санаторий имени В.П. Чкалова). Перед войной именно здесь снимался знаменитый фильм Александра Разумного «Тимур и его команда». Теперь же санаторий на Барбошиной поляне с его героическим пациентом оказался приобщен к легендарной книге Полевого и одноименному фильму Столпера.
Маресьев никогда не забывал город, где в 26 лет «учился ходить». 

– Алексей Петрович с его авторитетом оказал помощь в решении вопросов строительства Самарского областного госпиталя инвалидов войны. А в 2000 году мы обсуждали ряд проблем, связанных с уже построенным госпиталем, – рассказывает один из участников той встречи. – Навсегда запомнились действительно светлые впечатления от общения с героем и, одновременно, деловым человеком, незаурядным руководителем. Верьте, не верьте, но даже с оглядкой на его преклонный возраст, Алексей Петрович, не производил впечатления старика. Его ни на минуту не оставляли энергичность, живость ума, ясность памяти и, главное, талант сострадательности и компетентность, то есть глубина проникновения в ветеранскую тему. Помнится, по ходу разговора, он с большим энтузиазмом откликнулся на наше предложение посетить Самару, с которой его связывали недели послеоперационной реабилитации. Мы договорились о визите Алексея Петровича в наш город. Не сбылось…
 
До последних дней своей долгой жизни легендарный истребитель, кандидат исторических наук Алексей Маресьев работал 1-м заместителем председателя Российского комитета ветеранов войны и военной службы.
– Да, наша страна сейчас – как самолет, в который угодил вражеский снаряд: идет подбитый, оставляя за собой «черный шлейф». Но в самолете-то мы с вами. Мы живем, мы боремся, чтобы спастись и вернуться в строй. Нас недаром столько лет учили стойкости и мужеству, учили быть настоящими людьми, – с горечью говорил он 18 лет назад.
И «самолет» выруливает?…


Миронов Андрей Александрович (1941-1987)

«Уважаемый Андрей Александрович, почему Вы не напишете книгу про себя?»… Примерно такие слова вымучивал школяр Вова, собираясь сочинить письмо любимому артисту. Андрей Миронов плотно, года на два-три, вытеснил других, был обожаемым кумиром и, простите, идеалом. Ведь «шпаги звон» Маркиза из «Достояния республики» я стопроцентно переносил на мелодический строй мушкетерской души самого исполнителя.
В 1978 году на почве взаимной неприязни у меня едва не случилась «дуэль» с одним интеллигентным мальчиком. Примирила общая любовь к лучшему эксцентрику Союза. И долго еще я принимал в штыки «пожилые» упреки и претензии: Миронов, мол, переигрывает. Сегодня я сам, как отступник, в чем-то согласен. Видать, недалече до перехода в «пожилые». В конце концов, это дело вкуса, а с возрастом он может измениться.

Не подвергается сомнению другое: Андрей Миронов – исключительно самобытная, никем не оспариваемая и ничем не заслоняемая магистраль на путях сценического самовыражения. И, наверное, простодушный подросток был прав, когда хотел «пригласить» маэстро написать о себе.
Уникальный случай, когда сын затмил и превзошел обоих знаменитых родителей (эстрадный дуэт: Александр Менакер и Мария Миронова), перешагнув рамки «фамильного жанра сатиры». Но, даже достигнув звездного статуса, мальчишески робел перед «семейным матриархатом».
Миронов был отменный комик, он обладал юмором, который, казалось, превосходит потенции одного человека. Казалось, эту энергетику излучает целый ансамбль. Наш «человек-оркестр».  Даже глупейшая «Соломенная шляпка» вошла в анналы кинематографа, благодаря не только его игре, но и его – Фадинара – куплетам.

Поразительно: человек с домашним, в сущности, голосом активировал собственный жанр «Песни А. Миронова», да такого калибра, что настоящие профи «уфф как» надрываются на конкурсе его имени.
А вот в тургеневском «Возвращении» его помещик Вязовнин абсолютно иной – без, казалось бы, непременной эксцентрики и клоунады. Необычно меланхолический персонаж с обреченностью в печальном взгляде. Близки по драматизму еще один тургеневский одиночка – Рудин – в одноимённом спектакле Леонида Хейфеца, а также лермонтовский Грушницкий («Страницы журнала Печорина» в постановке Анатолия Эфроса). Но вершинной и самой популярной театральной ролью Миронова, безусловно, стал искрометный севильский цирюльник в телеспектакле «Безумный день, или Женитьба Фигаро».

И уж точно не подобрать слов, чтобы передать восхищение каноническим тандемом Миронова с Папановым и на сцене, и в кино.
По большому же счету, сыграл немного, особенно, в зрелый период. Просто помнится буквально всё: Петя («А если это любовь?»), ветеринар Рома Любешкин («Три плюс два»), спекулянт Семицветов («Берегись автомобиля»), контрабандист Геша Козодоев («Бриллиантовая рука»), Фридрих Энгельс («Год как жизнь»), прохиндей Проскудин («Старики-разбойники»), Борджиа («Тень» 1971), жулик Рулле (телеспектакль «Малыш и Карлссон, который живёт на крыше»), милиционер Андрей («Невероятные приключения итальянцев в России»), дантист-интурист Кочетков («Шаг навстречу»), Селестен/Флоридор («Небесные ласточки»), Остап Бендер («12 стульев» Марка Захарова), администратор («Обыкновенное чудо» его же), 6 персонажей («Трое в лодке не считая собаки»), Фарятьев («Фантазии Фарятьева»), генерал жандармерии («Крах операции «Террор»»), Лямин («Назначение»), Витя («Будьте моим мужем»), Орландо («Сказка странствий»), астроном Павел («Блондинка за углом»), Ханин («Мой друг Иван Лапшин»), журналист Брайт («Победа»), киномеханик Фест («Человек с бульвара Капуцинов»), Санглие («Следопыт»)…
Его герой – подвижный, пластичный, обаятельный и… циничный. Однако последнее прощалось – редкий, знаете ли, казус! Синоним Миронова – Самоотдача. За то и помним. За то и «жив»!

Самарский мотив в биографии народного артиста РСФСР – очень ранний и недолгий. Сводный брат Миронова по отцу Кирилл Ласкари осенью 1941 года жил в «запасной столице» у дедушки с бабушкой: «Мы были эвакуированы в Куйбышев, там бабушка водила меня в танцевальный кружок Дома пионеров. Кстати, в Куйбышеве, на перроне железнодорожного вокзала впервые увидел своего младшего брата Андрея Миронова. Поезд из Ташкента прибывал в Куйбышев глубокой ночью. Папа вынес Андрюшу из вагона. Тетя Маша отдернула угол теплого одеяла, в которое он был завернут, и я увидел смешное личико спящего младшего брата… У своих дедушки и бабушки Андрей вместе с родителями пробыл около недели. После чего 11 ноября труппа выехала в Ташкент»...

Первая встреча 6-летнего Кирилла с 8-месячным Андрюшей произошла осенью 1941 года после волжских гастролей Театра эстрады и миниатюр, где работали Менакер и Миронова. Вот собственно и всё.
А 21 года от роду «краснодипломник» училища имени Б. Щукина Андрей Миронов пополнил труппу Московского театра сатиры, которому оказался верен до последнего мгновенья своей короткой и яркой жизни.


Невзоров Борис Георгиевич (р. 1950)

Лучший «кормщик»…
Как лучшее звание.
И ведь была ж страна богата на таких мужиков! Как их недостает теперь! Невзоров. Русская мужская красота и стать! Ражий молодец кубанских кровей, с бойцовским закрутом, перчёным юмором с хорошей хитрецой.
Да! Борис Невзоров настолько слился с тем образом помора «России молодой» (1981-82), что с трудом воспринимаются некоторые из теперешних его сериальных персонажей. Впрочем, такой артист никогда не испортит роли, только украсит, даже если это «мыло».  Досадуют, что своего кормщика Ивана Савватеевича Рябова (Государственная премия России имени братьев Васильевых) Борис Георгиевич Невзоров не превзошел. Но как, простите, превзойти то, что не превзойти по определению? Тем более с современной «базой» и не только материально-технической… Радоваться надо, что такая роль выпала. Кто-то вот ждет-пождет, и так всю жизнь, что пролетает мимо.

И тогда в ход пускается «высокородная желчь»: мол, ваш Рябов – «это топорно, кондово, никакой тонкости и изящества»
А вот не надо! Холмогорскому гению Михайле Ломоносову в свое время хватило всего этого добра на сто самых утонченных интеллектуальных шнырей, в том числе из хваленой Европы. Всех оптом обставил и перевесил. В народном характере есть все! В том числе, сила и воля в одиночку (причем, в ЖИЗНИ-не-КИНО) растить ребенка после гибели единственной. Не все, наверное, знают, что его супруга, Анастасия Иванова, чья звезда ярко вспыхнула после фильма «Не могу сказать прощай», была злодейски убита 3 июня 1993 года. Насте было 35 лет. На попечении Бориса Невзорова осталась 8-летняя дочь… 

И он кормил, играл, выкладывался. Евхим («Полесская хроника» 1981-82), Фёдор («Найти и обезвредить» 1982), Артамонов («Приказ: перейти границу» 1982), князь Всеслав («Русь изначальная» 1985), Лазарь Палыч («Гулящие люди» 1988), Судаков («Красный цвет папоротника» 1988), Платонов («Овраги» 1990), Игнат («Кукушкины дети» 1991), Лазарь («Чёрный аист» 1993), Гугон («Шляхтич Завальня…» 1994), боярин Кучка («Юрий Долгорукий» 1998)…
Да и в сериалах такого трудно не заметить: Комаров («Простые истины»), Ольшанский (про Каменскую), Меркулов («Марш Турецкого»)… 
У Бориса Невзорова масса премий за лучшие роли, в том числе театральная «имени Иннокентия Смоктуновского». Есть и «режиссерская» медаль кинофестиваля «Созвездие» за художественный фильм «У попа была собака...» (1995)!
Помимо напряженной актёрской и преподавательской работы, Борис Георгиевич успевает руководить Межрегиональным общественным фондом «Русская традиция», участвует в масштабных публичных акциях.

Самарцам Народный артист России Невзоров запомнился во время церемонии открытия мемориальной Арки Победы (2015), возведенной на проспекте Юных Пионеров. Посвященная подвигу куйбышевцев в годы Великой Отечественной войны Арка как бы увенчала серию областных мероприятий, приуроченных к 70-летию великой Победы. Такого грандиозного культурно-исторического сооружения город не знал тридцать лет, отметил в приветственной речи губернатор Самарской области Николай Меркушкин, пожелав, чтобы «люди ходили по этой аллее Трудовой Славы и радовались жизни, радовались тому, что мы сегодня живем под мирным небом над головой».
А небо в тот день внимало классику: «Люблю грозу в начале мая» . И 65-летний Борис Георгиевич Невзоров два часа под проливным дождем вел священное действо – проникновенно, как личную песнь мужества, и молитвенно, как гражданскую литургию героизму наших отцов и дедов. Люди не скрывали слез.
Мужественный актер и славный человек отслужил в тот памятный день, как воин, как часовой, чем и полюбился тысячам благодарных волжан! Вот такой есть теперь штрих – самарский – в богатой биографии замечательного мастера Невзорова…

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2020/02/07/2069