Счастье народов. Глава 25

Сказать по правде, а правда это не что иное как некое внутреннее сугубо индивидуальное суждение об истинности явления или предмета. Я думал, что дорога до аэродрома будет  как опасное приключение, в духе девочки Дороти Гейл, шедшей к волшебнику. Мои ожидания, вернее опасения, оказались неверны. Путь был фатально скучен и банален. Нигде не было видно засад, пулеметчиков и прочей геройско-шпионской лабуды, которая бывает лишь в фильмах. Хотя,  нет в реальности ей тоже есть место, но как-то не весело, без маньячного угара.
Отсутствие препятствий меня настораживало. С другой стороны, а откуда им взяться?
Штернберг уверен, что я сижу в подвале под присмотром Эвелины. Так, что оставлять кого-то  в качестве преграды для уже несуществующей опасности в лице меня, как он считает, сто процентов не будет. Но настораживает именно это. Почему? Да потому что, в комендатуре ни кого не было, кроме обгадившегося при виде меня дежурного, видимо в первый раз напрудить в гачу ему показалось мало, он решил идти до конца. Реализовать свои извращенные наклонности.
Дежурный и поведал нам с Эвелиной, что комендант, взял спецназовцев и направился на машинах к аэродрому. Больше он ничего не знает и умолял не трогать его. Трогать такого вонючку, желания не возникало.
У Эвилины на лице было подобие улыбки, такой загадочной и мечтательной, сравнимой разве, что с улыбкой Джаконды. Картиной, уничтоженной еще во время Европейского похода, более сотни лет назад.
Я спросил ее, не хочет ли она его потрогать. На предложение она отрицательно помотала головой. Немного растерянно, как человек  нагло вытащенный из мира сладких мечтаний, неуместным, неожиданным вопросом.
Поэтому я и не понимаю зачем корове седло, то есть Штернбергу группа кровожадных головорезов, если  их не на кого кинуть. Или может я о себе слишком большого мнения. Почему я решил, что их непременно кинуть должны на меня? Тогда на кого? Слишком много вопросов. Слишком мало ответов. И главный из них: куда он собрался лететь? Второе: откуда взялся Красинский?
- Приехали! От сюда, через КПП пешком. - остановив машину, Эвелина вывела меня из  лабиринта мыслей.
Вышли из машины. Ворота отсутствуют, вместо них вход перекрыт сегментами металлического забора с табличкой, запрещающей проникновение на объект.
Рядом цветет куст сирени, отчего в воздухе стоит приятный запах. КПП выглядит мертвым и совершенно заброшенным.
Миновав ворота, мы продолжили путь уже по территории аэродрома.
- Странно. Нет охраны? - спросил я. Тут же получил вразумительный ответ на свой, как оказывается идиотский вопрос.
- Зачем охрана. Это же военный аэродром! - пояснила Эвелина.
Я понял. Зачем корове седло? Военной авиации, лет двадцать как не существует, а из гражданской применяются лишь старые конца двадцатого века геликоптеры, да относительно новые, времен желтых войн конвертопланы. С тех времен новых машин не делали, если кто-то и захотел бы, то просто не смог, не осталось специалистов. Инженеров, технарей, тех кто хоть немного понимал как они устроены. Летчиков впрочем тоже почти не осталось. Последний выпуск Борисоглебского  центра подготовки лётного состава, одного из действующих до конца, был больше тридцати лет назад. Конвертопланы летают на автопилоте. Просто задаешь координаты и летишь. На то, чтобы задать координаты географической точки в пространстве, ума у людей пока хватает. Собственно этому, наверное тоже разучимся в скором времени. И верно зачем такое знание в мире, где нет больших расстояний. По настоящему больших, как раньше.
Поэтому и нет охраны.
-Тогда на чем собрался лететь Штернберг?
- Думаю на конвертоплане , там есть ангар, который охраняют. Там стоит несколько рабочих машин на всякий случай. Они в медицинском ведомстве. Тут я заметил, что несмотря на заброшенность, территория аэродрома огорожена забором и судя по всему изредка патрулируется. Видны следы людей и собак.
-Понятно!- я кивнул, соглашаясь и в тоже время благодаря за пояснение.
На случай экстренной эвакуации властей или чтобы распылить отраву. Третьего не дано. Вот и Штернберг куда-то бежит.
Первая сотня метров пути была пройдена  довольно бодро, но потом дорога нырнула в непроходимые кусты сирени, видимо разросшаяся, бывшая алле. Запах сирени напоминает мне о детстве. У нашего дома под Новосибирском тоже росла сирень. Мама всегда ругалась, что летом под окнами всегда много орущих и дерущихся котов.
По сторонам от аллеи, среди бурной вегетации, просматриваются заброшенные здания.
Так мы и шли, несколько минут по главной аллее городка в тишине, погрузившись в атмосферу и каждый в свои мысли. Пока впереди, метрах в пятнадцати перед нами, не возник парень в форме охранника, справлявший малую нужду.
Видимо он не ожидал здесь кого-то увидеть, в глазах читалось удивление и немного смущение. Его щеки зарделись алым цветом.
- Ай-яй-яй, не хорошо перед девушкой хозяйством сверкать. Эксбиционист хренов. - пошутил я и нанес удар прикладом автомата, по голове.
- Вы его убили? - спросила меня Эвелина.
Я наклонился и почти сразу нащупал пульс у охранника на шеи.
- Нет. Жить будет, поспит пару часов. Правда головушка будет бо-бо, а так повреждений не совместимых с жизнью нет. - я засмеялся.
Эвелина улыбнулась в ответ. Наверное думает про меня "какой он остроумный", или "какой он придурок".
Через пару минут мы добрались до взлетно-посадочной полосы аэродрома, соединенной с двумя параллельными рулежными дорожками. По сторонам от дорожек располагались бетонные площадки, сооруженные для стоянки самолетов. Сейчас разумеется ни каких самолетов не было и в помине. Только ржавый полусгнивший остов армейского Урала, видимо заправщика, одиноко стоял между двух площадок. Примерно в ста пятидесяти метрах от полосы стояли два небольших ангара. У одного из них была открыта раздвижная крыша.

Ожидание столкнуться с хоть сколько ни будь внушительной охраной не оправдались.
В ангаре, за импровизированным столом, из старых лысых покрышек, накрытых листом фанеры, толи чего-то пластикового, возможно часть обшивки летательного аппарата, сидел персонал, на старом драном диване. В воздухе витал стойкий запах алкоголя, смешанный с ни с чем несравнимым запахом авиационного керосина и сигарет. Пьяные охранники и два, судя по комбинезонам инженера-техника, сидели и смотрели на нас невменяемыми глазами. Все как один курили. Кумар стоял такой, что топор вешай.
- На технику безопасности всем по хрен, твари! - зычно рявкнул майор Котов.
-Ты че, ****ь!- один из охранников двинулся в сторону Владлена и Эвелины. Майор не долга думая тут же нажал на спусковой крючок автомата. Короткая очередь прошила нерадивого стража порядка авиационного объекта насквозь. Остальных это немного привело в чувства.
 - И так алкаши, я вижу вы здесь как на курорте! Но ни чего мы вам сейчас немного малину подпортим. Быстро встали все и к стене.
Персонал торопливо, с большим трудом поднимался с дивана. От количества выпитого алкоголя такая простая задача, казалась непосильным испытанием, сродни чистки авгиевых конюшен. Чтобы хоть как-то ускорить процесс, Владлен пустил еще очередь раскаленного свинца по верх хмельных голов.
- Считаю до трех! Быстро. К стене. Раз…
Процесс передвижения действительно ускорился.
- Два.
Спотыкаясь, пытаясь перегнать друг друга, три охранника и два инженера, кто бежал, кто полз к стене.
- Два на ниточки. Три. Я предупреждал. Владлен в очередной раз нажал на курок. Очередь пронзила спины двух охранников. Не успели на их спинах проступить красные пятна, как они уже валились на бетонном полу бездыханные. Оставшиеся из спринтеров стояли лицом к стене. У всех их в нижней части комбинезонов проступили характерные темные пятна, а на полу под ботинками появились лужицы мочи. Желтые лужицы смешивались с кровью их не столь расторопных товарищей.
Владлен подошел к импровизированному столу. На нем в обилии было водки и мало закуски. Из закуски соевая колбаса, хлеб и какой-то консервированный грибной паштет.
 Присмотри за ними! - сказал он Эвелине. А сам взял бутылку, понюхал. Запах ему показался ни столь отвратительным, хлебнул прямо из горла.
- А! - выдохнул он в рукав. И так у меня к вам три вопроса. И от того удовлетворят меня ваши ответы на них или же не удовлетворят.  - Владлен сделал паузу. Он любил такие театральные приемчики. В его голове в этот момент играла драматическая музыка. - Будет завесить будете ли вы жить или нет. Повернитесь ссыкуны.
Оставшийся и без того малочисленный персонал аэродрома повернулся лицом к человеку, который пять минут назад нарушил их маленький праздник.
- Я понятно излагаю?- троица утвердительно кивнула, Владлен продолжил.- Первое. Здесь есть еще охрана?
Тот, что был охранником, ответил: - Нет. Мы тоже были не охранники кивнул он на лежащих на полу товарищей. Мы сторожа. Настоящую охрану ставили раньше, когда военные были. Потом убрали, сейчас сторожей держат, дешевле.
- Не понял! А в чем разница, кроме денег?
- Сторож фиксирует нарушения и сообщает куда нужно, ответственности минимум, и то моральной, а охранник предотвращает и устраняет нарушения плюс полная материальная ответственность. А я, не за что не отвечаю. Утащат что, то мне пофиг. Просто сообщу если что, а предотвращать это дело не мое. Ну если шпана какая, то гоняю.
- Понятно. Второй вопрос. Давно ли улетел комендант и кто был с ним?
 - Минут сорок назад! - хором ответили допрашиваемые. - А был комендант, две бабы, одна старая, на училку похожа, другая молодая в наручниках и хрен какой-то весь в камуфле да в коже.
- Спецназовец?  Были спецназовцы?
- Да нет, не было. Этот не похож тоже. Больше на рас****яя похож.
- Понятно. Куда полетели?
- Да хрен знает! Сели. Нам коробку водки оставили. Говорит, гуляйте ребята. Покидаю я ваши края. Веселый такой. Мы и решили, что в столицу на повышение. Не сволочь какая-нибудь, а по-человечески с душой человек. Широкий жест, но мы и присели за здоровье выпить.
- Так ответ мне не нравится.- Владлен вставил новый магазин и передернул затвор автомата.
- Да ей богу не знаем! Куда? - взмолились несчастные чувствуя скорый конец. - Да и зачем нам знать?
- Действительно зачем? Но ответ мне все равно не нравится. Владлен выстрелил в сторожа, того впечатало спиной в стену. Он медленно сполз вниз, из рта его потекла кровь.
- Не надо! Не надо! - запричитали техники. -Там, там в каждом стоит панель. Там координаты задаются и сохраняются, они все связаны друг с другом. Можно посмотреть.
- Ага. Это хорошо, это мне нравится. Видите, показывайте.
Техники с поднятыми руками засеменили к стоящему в пятидесяти метрах конвертоплану. Мощная, красивая машина, сейчас таких ни за что, ни сделают. Внутри крыльев проложены многие метры трубопроводов, подающих топливо и гидравлические жидкости, а фюзеляж обладает достаточной прочностью, чтобы выдержать деформации под воздействием двух двигателей весом по полтонны. Помимо этого есть еще одна особенность: лопасти пропеллеров складываются, чтобы машина занимала как можно меньше пространства.
Конвертопланы начали производить только в две тысячи десятых. Первой серийной модели предшествовало тридцать лет разработки. Инженеры раз за разом выявляли и исправляли пороки в конструкции этого аппарата. И смогли-таки добиться совершенства.
Взобравшись через дверь за кабиной пилотов, мы вошли в грузовое отделение. Там все заставлено, что с трудом можно протиснуться. Стоит топливный контейнер высотой по грудь, насос, уложены скрученные шланги.
- Не дурите! - предупредил Владлен.- Если что, шмальну и мы все взлетим на воздух.
По всей площади, стены грузового отсека, увиты туго стянутыми лианами ничем не прикрытых  проводов и гидравлических шлангов.
Процессия вошла в кабину пилотов. Владлен кивнул Эвелине. Она проходит вперед, садится в правое кресло и держит на прицеле инженеров. Сам же стоит позади.
 - Показывайте! -  приказал он.
 - Тут вот! - ткнул техник на сенсорную панель. -  Режимы полета задаются через канал телеметрии с помощью команд от наземной станции или меняются с помощью пульта. Пульт вот! Как на плеере вверх-вниз.
Красноречием, если исключить инженерные термины парень явно не блистал.
-Автопилот может проложить маршрут до заданной точки. В автоматическом режиме довести аппарат до пункта назначения. По карте вы можете визуально посмотреть маршрут, информацию по системам, через которые он пролегает. Задание точки назначения. А вот вектор сопряжения с другими машинами. Вот их. Так, вот координаты! Пятьдесят шесть и два северной широты, сто один и семь восточной долготы.
 - Это у нас где? Так, смотрим по карте. Это Иркутск!
У всех на лицах явственно читалось удивление. Что комендант мог забыть в заброшенном городе за кордоном.
- Пилотировать кто из вас умеет? -  техники непонимающе переглянулись. –Не слышу ответа!
- Ни кто. Тут не надо. Просто задаешь координаты. Вот здесь, техник ткнул по сенсору. И давишь на пуск. Затем поднимаем рычаг в верх и направляем вперед. Все летим.
- Понятно. Спасибо парни за споспешествование.  А теперь выходите.
Выйдя из конвертоплана техники уставились на стоящих в проеме люка машины Владлена и Эвелину.
- Ну что будем прощаться ? - Владлен направил автомат на парней бледных как сама смерть. От страха вся кровь прилила к ногам, не давая им пошевелиться.
Владлен было хотел уже выстрелить, но почувствовал, Эвелина дергает его сзади за армейскую ветровку. Он повернулся и его взгляд пересекся со взглядом лейтенанта. В ее глазах была укоризна. До этого момента Эвелина ничем не выдавала неприятие происходящего, но сейчас. Что изменилось?
Владлен вспомнил, что он говорил ей, что ему можно доверять, и ее выбор правильный. «Значит верить». - Владлен усмехнулся.
- Я обещал, что если меня все устроит, я не убью вас! - громко и уверено его слова, подобно раскату грома, отражаясь о стены прокатились по ангару. - Меня устроили ваши ответы. Только помните, я держу свое слово. Если что, то здесь были не мы, а повстанцы.
Инженеры-техники дружно кивнули.
Владлен и Эвелина закрыли люк летательного аппарата. Через несколько секунд гандолы заработали. Аппарат стремительно поднялся вверх, развернулся над ангаром на девяносто градусов. Гандолы перешли в горизонтальное положение, создавая теперь не подъемную силу, а поступательную тягу. Конвертоплан полетел в режиме самолета.
- А это разве не повстанцы были? - спросил один техник у другого. Тот пожал плечами.
- А хрен их знает. Пойдем допьем. Помянем ребят.