Красная Шапочка

Наконец-то мы смогли договориться о давно запланированной встрече. Мы – это я, топ-менеджер департамента продаж, Татьяна – начальник департамента по работе с аккредитованными агентствами, начальник отдела программного обеспечения Лена. Все трудились в одной крупной компании. Работы было много, утомляло ежедневное, от звонка до звонка, пребывание в помещении и часовое сидение перед компьютером. Зимой дневное время целиком было занято в офисе. Утром, еще затемно, – спешный бросок на работу и вечером – обратно в темноту, домой. Москва есть Москва: долгие зимы и длинные сумрачные ночи. Многолюдное метро, толкотня и давка после трудового дня.
А решили мы развлечься вот как: окунуться, так сказать, в бурную таинственную ночную жизнь неспящей столицы. В то время она кишела разными казино, в самом сердце города гудели и зазывно брызгали разноцветными огоньками стриптиз-шоу и найт-клабы… «Красная Шапочка» – так называлось развлекательное заведение для женщин, одно из лучших, где стриптиз-шоу демонстрировали мужчины; находилось оно в переулках Тверской. Явление новое в постсоветскую пору.
В полночь в назначенное время мы оказались на углу известной улицы. В столице шел снег, сухой и колкий; сильный холодный ветер обдувал со всех сторон. Перебросившись суровыми взглядами членов тайной партийной сходки, наша тройка решительно направилась в сторону клуба. Шли молча и сосредоточенно, в голове каждой из нас крутились фантазийные представления о предстоящем необычном зрелище. Ожидания относительно ночного приключения подпитывались богатым воображением, тремя высшими образованиями в ведущих вузах страны, двумя кандидатскими и развитым духовным миром деловых женщин за сорок, занимавших высокие должности в крупной корпорации.
Перед входом в клуб Таня и Лена притормозили и тупо встали. Оказавшись самой смелой, я прошла вперед и толкнула дверь в заманчиво-эротическую неизведанность.
Внутри было темно; тяжело пробираясь сквозь длинный черный коридор, мы вошли в просторное ярко освещенное помещение: сцена, столики, диваны, высокие барные стойки. Практически все места уже были плотно оккупированы женщинами всевозможных возрастов, разных весовых категорий и конфигураций. Мы поспешно расселись как смогли. Погасли огни, музыка подсказывала, что представление начинается. Лена дернула меня за руку и, хихикнув, стрельнула глазами в дальний угол – там в душевой кабинке мылся обильной пеной мужчина плотного телосложения, бесстыже сверкая ягодицами. Таня понимающе кивнула головой.
На сцену несколькими рядами стали выходить накачанные кургузые молодые люди в майках и плавках. Выделывая определенные движения эротического характера, они бросали призывные взгляды в зрительный зал. Женщины яростно аплодировали. Потанцевав немного, выступавшие торжественно удалялись. Потом зажегся свет, наступил перерыв, во время которого можно было сделать заказ официантам. Последние, обнаженные по пояс, гордо расхаживали в коротеньких кожаных юбочках. Свет снова погас, и снова вышли шеренги качков, теперь уже в одних плавках… Далее на сцену вытащили девушку – явно подсадную, неумело вытанцовывающую нечто похожее на ламбаду. Все было довольно натянуто.
Время перевалило далеко за полночь. После коктейля с текилой у Лены стали слипаться глаза, чему она яростно противилась. Сказывалась многодневная усталость после разработки компьютерной базы договоров. Не прошло и нескольких минут, как Лена захрапела – сколько я ни толкала ее в бок, это ни к чему не привело. Во время четвертого выхода максимально оголившиеся стриптизеры стали внедряться в народ, вызывая у зрительниц плотский экстаз. Манящими псевдочувственными движениями к Тане, отличавшейся модельными параметрами, стал пробираться главный танцор. Тело, смазанное каким-то блестяще-жирным составом, подчеркивающим мускульные рельефы, вызвало у Тани явную неприязнь. Судя по выражению лица, она на тот момент просчитывала размеры и условия скидок на размещение рекламной продукции. Брезгливо отмахиваясь от танцора пальцами правой руки, как от назойливой мухи, Таня крепко схватилась за край стола. Контакт явно не складывался. Не найдя должного понимания, танцор застыл. На возню стала просыпаться Лена.
«Уходим», – начальственно бросила Таня. Взяв под рученьки сонную Лену, мы потащились в сторону выхода.
Я бросила прощальный взор в угол сцены; там все еще мылся человек, светя ягодицами.
Выбравшись на улицу, мы почувствовали страшный голод. В соседнем кафе было безлюдно; перекусив холодной пиццей и выпив сладкой газировки, наша тройка побрела в сторону метро. Рассветало.