Новый год с Домовым

Вот он – новогодний вечер. Праздник, который с нетерпением ждут детишки и взрослые. Веселье, подарки, признания в любви, волшебные чудеса…
Степан Ильич сидел в кресле у камина, глядел на огонь. Для него новогодних праздников не было с тех пор, как умерла жена, его Людочка, а случилось это уже пять лет назад. Тогда и он потерял интерес к жизни. Скучные вечера у телевизора – единственное развлечение. И здоровье стало подводить, ноги отказывают, даже по двору прогулки невозможны стали. Были они с женой парой бездетной. Теперь вот и помощи ждать не от кого. Да и гостей в его доме не появлялось незнамо с каких пор. Сидит вот один как перст. И ночь эта праздничная будет для него унылой и безрадостной.
А ведь когда-то и в их доме Новый год считался волшебным праздником. Наряжалась ёлка, пахло мандаринами, пеклись пироги, готовились салаты…Людочка надевала самое красивое платье. Он тогда с неё – милой красавицы – глаз не сводил. Любил в ней всё: пухлые губки, ямочки на щеках, прямой, словно выточенный нос, карие глаза, обрамлённые густыми длинными ресницами.
 В новогодний вечер Степан Ильич всегда приглашал любимую на танец. Они танцевали, наслаждаясь близостью, чувством полёта. Ноги сами скользили по полу. Он вдыхал нежный аромат её духов и пьянел без вина – от любви.
Потом они шли на улицу. Играли в снежки, катались с ледяных горок, смотрели на многочисленные разноцветные фейерверки. Люда смеялась и весело хлопала в ладоши.
Были, конечно, и застолья. Здесь уж он смешил гостей анекдотами, говорил праздничные тосты. Пели все вместе задорные песни.
 А теперь вот сидит он  один-одинёшенек – старый, немощный…
 - Эй, старина! Что загрустил?
Степан Ильич вздрогнул от неожиданности и поднял голову. Напротив него на пуфике примостился маленький невзрачный старичок. Его появление здесь несколько озадачило Степана Ильича. Он удивлённо произнёс:
 - Ты кто? Как сюда попал?
 - Да не тревожься! Я не вор. Я Домовой. Вижу: ты весь извёлся. Гляди – помрёшь с тоски. Ну один остался, но жить-то и одному надо. И не просто существовать, а жить интересно, с пользой для общества. Вот ты сейчас сокрушался, что одинок, что плохо тебе…   Даже я пожалел и пришёл скрасить твоё одиночество, поговорить по душам.
 - Домовой…А я думал, что они только в сказках бывают…Их, вроде, кормить надо. У меня каша есть, гречневая, с маслом. Будешь?
 - А что, давай! За накрытым столом беседу вести веселее будет. А вообще-то Домовые в реальности не едят. Они только энергию от еды берут. Так что еду потом собакам отдашь.
Обрадованный, что хоть с кем-то можно поговорить, Степан Ильич быстро накрыл на стол, даже бутылочку, припрятанную на непредвиденный случай (вдруг кто по старой дружбе зайдёт), достал. За столом он почувствовал себя увереннее и сам уже заговорил, на правах хозяина, так сказать.
 - Как тебя звать-то хоть?
 - Да Михеичем зови.
 - Вот ты, Михеич, посетовал, что плохо мне одному, в праздник грущу, жену вспоминаю. Но если ты в Новый год пришёл грусть мою развеять, одиночество скрасить, значит, и ты одинок, значит, и тебе больше некуда пойти!
 - А ты прав! И Домовые могут быть одиноки. Выходит, мы с тобой два одиночества. Но если ты начнёшь жить интересно, доставлять себе и людям радость по мере возможности, то и мне в твоём доме веселее жить будет. Новый год с собой начало новой жизни несёт, а ты из прошлой никак не выберешься.
 - Да какая новая жизнь может быть в мои-то годы! – не вытерпел Степан Ильич. – Я на пенсии. Работать или путешествовать здоровье не позволяет.
 - Ну со здоровьем я тебе помогу. И чем заняться посоветую. Думаю, справишься.
Время приближалось к полуночи. По телевизору диктор посоветовал наполнить бокалы шампанским, загадать желание и выпить, когда будут бить часы на Спасской башне . Пообещал, что желание исполнится. Степан Ильич налил вино в стопки, поднял свою. Они с Михеичем чокнулись. Степан Ильич загадал себе начало интересной, насыщенной жизни и под бой кремлёвских курантов выпил вино. Михеич пригубил стопку, но пить не стал, сказал серьёзно:
 - Я тебе советую книгу начать писать, мемуары. Жизнь у тебя была интересная, во многом поучительная. Рассказчик из тебя хороший. Да с твоими-то способностями шедевры создавать будешь! О здоровье твоём я позабочусь. И прости – мне пора, засиделся я с тобой. С Новым годом!
Михеич исчез, словно его и не было. Степан Ильич встрепенулся, подумал:
 - Что это было? Сон? Явь? Наваждение какое-то!
Он поглядел на стол. На нём початая бутылка вина, две стопки - пустая и полная, тарелки с кашей. Видимо, не привиделось. Но разве может такое быть? Выходит, не зря говорят, что под Новый год чудеса случаются. Вот и он чудо увидел. Степан Ильич взглянул на камин. Огонь в нём уже погас. Возле камина висел на гвоздике носок. В него Люда прятала, бывало, новогодние подарки. Откуда носок вновь на гвозде оказался? Степан Ильич вывернул носок наизнанку. В нём лежали авторучка и блокнот. Улыбнувшись, Степан Ильич сел за стол и начал писать. На душе было радостно. Строчки легко ложились на бумагу. Хотелось рассказать о своей жизни всё-всё: радостное и печальное, о чём мечталось и о том, чего сумел добиться.
                …
Когда первая книга была издана, Степан Ильич бодрым шагом подошёл к столу и положил на него экземпляр со словами:
 - Почитай, Михеич! Спасибо тебе. Умный совет дал. Интересно мне жить стало. Новую книгу начинаю.
Рядом с книгой поставил Степан Ильич тарелку с гречневой кашей и стопку вина.

Декабрь 2019