Про Валерку

Валерка не вламывался в мою душу.
Он просто принимал и соглашался.
И не только – спорил тоже.
Но без грубостей. Без мальчишеских укольчиков.

Он пришёл к нам во втором классе.
Во время урока его привели.
Заходит такой корпусистый, как теплоход,
выше и симпатичнее других.
Лицо приопущено величественной скромностью
и слегка смущённым ожиданием
(ого! Какие подробности впечатлений!).
Он был трогательно новенький и свеженький.
И необыкновенненький какой-то.
«Потому что новенький» – видимо, решила я.
Но он так и остался с этим, таким редким в этом мире,
необычайным запахом чистоты.

Потом мы дружили.
Да, нет, мы дружили – не надо усмехаться.
Уроки вместе учили.
Лёгкой атлетикой и лыжами
занимались в спортивных секциях…

Когда пчела вонзилась попой рядом с моим глазом,
и я стала, как сватья-баба-бабариха,
мне было не сильно удобно общаться с людьми,
в смысле, с одноклассниками.
В их эмоции я могла смотреться как в зеркало,
и внутренне всякий раз смущаться.
А Валерке нешто.
Он нормально глядел мне в глаза...
Как он умудрялся?
Ведь глаз был один… открыт.
Он как будто слушал мою внутренность,
а лица не видел и мне его не отражал.

Мы делились друг с другом
размышлениями и узнаванием.
И многое проверяли практически.
Скажем, кто-то из нас вычитал,
что солёное – вредно.
Мы договорились есть, не соля.
Не знаю, сколько продержались.
Потому что кормильцы наши пищу солили.
Но осталось удивление от ощущения и открытия.
Вдруг оказалось, что у яйца столько нежности во вкусе!
Какие разные чувствования,
когда ешь белок, потом желток отдельно.
Просто радость. Короче, смаковали!
А помидор: и сладко, и кисло одновременно,
и всего хватает.
Но извращённые привычки наши…
Да, нешто.

Мы вместе делали домашние задания.
Представьте, восьмой и девятый класс!
Что думали люди…?
Как потом выяснилось, родители предполагали,
что мы поженимся.
А у нас – ни в одном глазу.
Не было даже намёка
нарушить комсомольское расстояние.
Мы просто балдели от общения.
Нам было комфортно.
Именно в этой чистоте дружбы.

До его дома было два км.
Почему-то всегда ходила я к нему.
Он – нет.
Только на день рожденья с друзьями как-то пришёл.

Валерка был высокий, красивый, спортивный,
честный и искренний парень, и умница.
И представьте, я не была влюблена.
Я наслаждалась дружбой.

Когда у него в институте завелась девушка –
а учился он километрах в двадцати от Вологды,
где училась я – то он познакомил нас.
Она верила Валерке безоговорочно,
что я — просто подруга.
И приняла меня в себя.
А я… я не помню ревности по поводу того,
что Валерка заимел ...больше, чем друга.

Свадьба их была в нашей деревне.
Естественно, я на ней гуляла.
И была скорей всего, всего скорей! – самая весёлая.
Говорят, что произнести речь вставала на табуретку.
А может, на тубаретку – на подробности прошлого
у меня память не очень.
В так называемых взрослых
чувствовалось некое напряжение и вопрос -
непонятность на счёт наших отношений.
А нам нешто.

…Лет через тридцать была свадьба у меня.
Валерка с женой издалека приехали.
Приехали, молодцы!
Валерка круто играл на гармошке
и пел свои песни на стихи Ольги Фокиной... и другие.
Голос – класс! Песни тоже класс, и просто слёзы.

Огненное шоу было намечено на двадцать три ноль-ноль.
Под проливным дождём девушки крутили огни.
Машины во тьме августовской ночи
останавливались и наблюдали.
Мы попросили циркачек
не включать их спецсуперскую колбасную музыку.
На крыльце ресторана стоял Валерка с гармошкой.
Над ним держали зонтик.
И свадьба пела под Валеркин аккомпанемент.
И нешто, что было сыро…

Муж сразу принял, что это просто друг.

Знакомьтесь: мой друг Валерка.
Красота!

PS: Пояснения: «нешто» (вологодский, уломский, говор) –
мягче, чем «наплевать», но круче, чем «ничего»