Вышел Джимми из тумана

Жанне нравилось, когда в квартире было чисто.  Но убирать не любила.  А кто любит, даже если это приводит к ссорам с мужьями?  Вот как у нее – с супругом-чистюлей.
Она обвела комнату взглядом.  Кажется, пора вытереть пыль во избежании очередных упреков.  Сегодня особенно этого не хотелось: с утра, по непонятной причине, была в хорошем настроении.  К чему его портить? 
Она протерла стеклянную полку, взглянула на бархотку, которая перестала  быть белоснежной, и уверенно кивнула головой.  Правильное решение.  Осторожно взяла расписную вазу – подарок бабушки – и стала медленно протирать выпуклую часть, чуть пониже узкого горлышка.  Внезапно глаза Жанны застлал дым, а когда рассеялся, она, испуганная, услышала сначала известную песню, правда, слегка перефразированную:
                «Хозяйка моя, я  - в услуженьи,
                ты только спроси, я – с уваженьем,
                ты ножка моя, я  - босоножек,
                что хочешь проси,  у твоих я ножек».
А потом  увидела вазу, уже стоящую на полу.  Из нее все еще струился тоненький завиток дыма, и пока Жанна переваривала текст песни, перед ней предстал... джинн – тот самый, о котором  в детстве не раз читала в сказках.  Одет он был в дорогой  черный костюм.  Из-под лацканов пиджака сверкала белизной рубашка, без бороды, зато какая шевелюра!  В общем, импозантный мужчина.  На вид ему было лет 33-35.  Жанна, уже оправившаяся от испуга, быстро соображала: «Года на три старше меня».                - Разрешите представиться, - начал он,  как хорошо воспитанный человек, - меня зовут Джим. 
-  Ты хочешь сказать – Джинн? - вежливо поправила его Жанна.
-  Это устаревшее имя.  Столько веков я был Джинном.  И решил, что пора переходить на новые формы работы.  Поэтому, начал с имени, а закончил, как видите, внешностью и одеждой. 
-  Славное решение, - согласилась Жанна, - в таком виде ты мне нравишься больше, чем привычно воображаемый для всех джинн.
-  Я очень рад.  Здесь я только для того, чтобы исполнять все ваши желания. С нетерпением  жду приказаний.  И еще, позвольте узнать ваше имя, прелестница.
-  Жанна, - кокетливо объявила она и подумала: «Да, с этим именем не стыдно, а то назвали Клавой.  Хороша бы я была: он мне – Джим, а я ему – Клава.  Прям смех».
-  Какое красивое имя! - Джим искренне восторгался, чем подтвердил мысли Кла..., то есть  Жан..., тьфу ты, черт её разберет – Жанны-Клавы. -  Так, что прикажете, Жанна?
-  С чего же мы начнем?  Скажи, сколько времени тебе потребуется, чтобы навести порядок в квартире?
-  Драгоценная, вас не должно волновать каким образом будет выполнена та или иная работа, и сколько на это уйдет времени.  Ваше дело – приказывать.  Мое – выполнять. Поэтому –  слушаюсь и повинуюсь.  Думаю, что эта фраза должна остаться в моем лексиконе.  И если пожелаете, время, пока будет происходить уборка, мы с вами проведем в кафе.  Кстати, к нашему возвращению, я также позабочусь об обеде для вашего мужа.
- Класс! - воскликнула довольная Жанна.  - Через пять минут буду готова.
В кафе было многолюдно –  ни одного свободного места.  Но Джим все-таки был джинном, и они быстро устроились за уютным столиком у окна.  Жанну восхищали манеры Джима.  За ней уже давно так красиво не ухаживали.  Посетители обращали внимание на красивую пару.  Со стороны казалось, что эти  двое давно знакомы, и, видимо, испытывают нежные чуства друг к другу.

Когда они вернулись домой,  Жан – муж Жанны – уже пришел с работы.
- Быстро в вазу, - успела отдать приказ Жанна шепотом.
Жан с улыбкой шел навстречу.  Нет, он не был иностранцем, но когда  познакомился  с  симпатичной  девушкой  и  услышал «Жанна», он, нареченный Федором, не смог удержаться:
- Какое совпадение – а я Жан!  Это судьба!
Наверное, именно о таких  Маяковский написал: «Он был монтером Ваней, но... в духе парижан себе присвоил званье  «электротехник  Жан».  Правда, в ЗАГСе все открылось, но молодожены простили друг другу маленькую ложь.  Кстати, Федя, простите, Жан действительно работал на ниве чего-то электрического.
- В квартире такой порядок! – восторженно начал он. – Мясо в ананасном соусе – просто потрясающее.  Ты никогда так раньше не готовила.
Жан подошел к жене, обнял и сказал виноватым голосом:
-  Может быть, я не всегда был справедлив.  Ты извини меня, пожалуйста.  Понимаю, что все переложил на твои хрупкие плечи, - он резко прижал её к себе. – Но я решил, что несмотря на мою занятость, отныне  буду тебе помогать.
-  Нет, дорогой.  Ты много работаешь.  И я, в свою очередь, сегодня поняла, что моя обязанность – создавать тебе уют.
-  Ну, хорошо, - быстро согласился Жан. -  Пожалуй,  пойду спать.
Завтра рано вставать.
-  Спокойной ночи, дорогой.
Как только за мужем  закрылась дверь спальни, Жанна подбежала к вазе и стала неистово её тереть.  Все произошло, как и в первый раз. Прозвучала та же песня, и Жанна, криво улыбаясь, спела ее караоке.  Она  с нетерпением ждала, когда рассеется дым.
-  Ты не хочешь поменять репертуар? – спросила бывшая  Клава.
-  Это одна из моих любимых песен, - попытался протестовать Джим.
-  К сожалению, не только твоя, - вздохнула Жанна и подумала: «Разучить, что ли, с ним романс  «Мы странно встретились и...»?  Нет, пока не надо.  Правильное решение».  -  Джим, мой муж пошел спать, а мне скучно.  Давай поболтаем.
-  Слушаюсь и повинуюсь, о, прекрасная.
-  А если без этих штучек?  Тебе что не хочется провести со мной вечер? -  спросила Жанна тоном избалованного ребенка.
-  У джинна не должно быть желаний.  Так было всегда.  Его задача угождать хозяй...
Жанна прервала попытку Джима разъяснить правила поведения джиннов, схватила его за руку и потащила на кухню, на ходу приговаривая:
-  Если ты поменял внешность  и  методы работы, то и отношения с хозяевами тоже должны измениться.  Конечно, ты обязан исполнять желания, но у тебя могут появиться и свои.  Ничего страшного в этом не вижу.  Я тебе помогу.  Хочешь?
-  Боюсь, что это помешает моим обязанностям, - нерешительно сказал Джим.
-  Нисколько, - уверенно заявила Клава-Жанна, - ну.., скажем, мне хочется выпить бокал Шато Ле Гран.  А тебе?
-  Н-н-не знаю.  Помню,  дедушка говорил: «Вино плохо влияет  на организм».
-  Ну, если выпить целую бутылку, тогда  возможно.  А если один бокал...  Думаю, что не должна доказывать тебе полезность красного вина.  С твоей-то эрудицией.
Джим посмотрел вверх, будто что-то припоминая:
-  Красное вино повышает аппетит и улучшает пищеварение, обладает бактерицидным и антиаллергическим воздействием, повышает иммунитет и способствует долголетию, - доложил он, как хороший студент.
- Вот видишь, - сказала довольная Жанна.  И тут же. – Ну, и где наше вино?
-  Слушаюсь и повинуюсь, о, чу...
-  Жанна, просто Жанна, -  прервала она его уже с бокалом в руке. - Давай за дружбу!
-  За дружбу, - эхом отозвался Джим.
Они медленно пили вино, наслаждаясь его ароматом и вкусом.  На Жанну бокал вина никак не подействовал, зато Джим заметно повеселел.  Глаза его заблестели, и он как-то странно смотрел на свою хозяйку.
-  Клавочка!
-  Что-оо-о-о? –  она поперхнулась вином.
-  Я хотел сказать – Жанночка.  Извините.  Это все от вина.  К тому же, мою предыдущую хозяйку звали Клавдия, - мгновенно оправдался он.
И  Клава издала вздох облегчения.
- У тебя есть еще какие-нибудь желания? - исподволь начал Джим.
«Хорошо, что он перешел на «ты», - подумала Жанна-Клава, и ответила:
-  Нет.  На сегодня все.  Завтра устроим поход по магазинам.  И с твоей помощью побываем везде, куда завезли новые товары.  Я имею в виду наряды и обувь.
-  Завтра я исполню все твои желания, - проикновенно произнес Джим, -
а сегодня исполни мое.
-  Твое?  Какое? – она с интересом ждала ответа.
-  Я хочу тебя поцеловать, -  робко сказал Джим.
-  Ну...  -  подыскивала слова  Жанна, - понимаешь, у меня муж...  вроде, нехорошо...   Хотя, - принялась она рассуждать вслух, - ты ненастоящий мужчина  и в любой момент тебя можно отправить в вазу.
- Ты права, - моментально поддержал её Джим, - и будешь первой женщиной, которую я поцелую, если позволишь.
-  Так ты никогда не целовался?
-  Таких  желаний ни у кого никогда не было.  А если учесть мой прежний вид – бородатый старик...   Сама понимаешь...
-  Ммм...  Ну,  хорошо.  Давай, но один раз.  -  И  подумала: «С  Федькой последний раз мы целовались  черт-те когда.  А это не измена - он  же не человек, а джинн».  И последняя мысль промелькнула уже в объятиях Джима: «В борьбе с собой самое сложное – решить, кого же поддержать?  Господи!  Как целуется!»

Естественно, Джим не ограничился одним поцелуем.  Он  все-таки был джинном, и провел серию, как бы сказали в футболе, техничных ударов.  Жанне с трудом удалось уговорить себя остановить Джима. Она со вздохом сказала:
-  Пожалуйста, иди в вазу.

Следующий день прошел,  как и планировалось.  Коробки и мешочки уже не помещались в Тойоту, заказанную Жанной  перед походом в кафе.  Что поделать, ей пришлось пожелать шестисотый Мерседес.
Жанна удобно расположилась на переднем сидении и с восхищением следила,  как Джим ведет машину.
-  Ты – асс!
-  Ну, что ты.  С этим  справиться гораздо легче, чем с самолётом.
-  Так ты и самолетом можешь? – И быстро спохватилась. -  Да, что
это я, глупая.  Тебе же все подвластно, - подумала: «И поцелуи его не похожи на все, что испытывала до сих пор».  Тут же поймала себя на мысли, что всё время  вспоминала их, и как хорошо, что день быстро прошел в покупках, и что скоро вечер...

В квартире опять был порядок, а из кухни потрясающе пахло мясом  с грибами.   Жанна поймала себя на том, что с нетерпением поглядывает  на часы, пока Джим отсиживался в вазе.  Наконец, довольный ужином   Федя  отправился спать, и Джим снова предстал перед ней, готовый к любым приказам.   
-  О,  Кла..,  Жанна хочешь ли ты бокал вина?
-  Да.  Сегодня я бы хотела попробовать Шатонеф дю Пап.  Надеюсь, это не очень трудно раздобыть? – хитровато улыбаясь, спросила она.
-  Я не знаю что такое трудности.  Не забывай,  я джинн.  Для тебя я готов сделать даже то, что никогда не исполнял ни один джинн.

На этот раз Джима не пришлось уговаривать выпить вина.  На столе уже стояла бутылка знаменитого красного, и Джим, как гостеприимный хозяин,  разливал вино по бокалам.
-  Жанночка, за тобой тост.
-  Ну...  давай за хорошо проведенный день. 
-  Но ведь он уже прошел.  Я предлагаю – за хороший вечер, -  Джим в мгновение выпил бокал вина и тут же наполнил его вновь.
-  Ты что-то очень торопишься, - Жанна придвинула его бокал к себе.
Джим вышел из-за стола, стал позади нее и потянулся за бокалом.  Она  почувствовала его упругое тело.  Жанна  слегка отодвинула бокал от себя.  «Правильное решение».  А Джим все-таки был джинном, быстро принял условия игры, и успешно ее продолжил.  В какой-то момент дотянулся до бокала, Жанна якобы случайно повернулась и оказалась в его объятиях.  Они целовались и пили вино маленькими глотками.  Вы когда-нибудь пробовали?  Нет?  Попоробуйте.  Советую.  Очень вкусное вино получается.

Было уже два часа ночи.
-  Пожалуйста, иди в вазу, - попросила Жанна.
-  Ну, еще немного, - заупрямился Джим.
-  Я тебя очень прошу, ну, пожалуйста, иди в вазу.
-  До завтра, любимая, - с чувством произнес  Джим, медленно исчезая.
«Он назвал меня «любимая», - вспоминала Жанна, засыпая,  медленно превращаясь в Клаву.

На  следующей неделе они перепробовали многие  вина: Мерлот, Каберне Совиньон, любимое вино Наполеона – Шамбертен, Бордо...  Они  казались все тоньше  и изысканнее.  А встречи, по мнению Жанны, следовало считать безобидными – он же ненастоящий мужчина.

Как-то они побывали на выставке-продаже мебели, где Жанна купила столик с высокими изгнутыми ножками а-ля Луи XVI для драгоценной вазы.
В магазинах она старалась избегать знакомых.  Но вот на этой самой выставке лицом к лицу столкнулась с подругой детства Дульсинеей в тот самый момент, когда они с Джимом оживленно обсуждали покупку столика.  Вообще-то,  Дульсинея раньше была Дусей.

Жанне ничего не оставалось, как представить Джима и объяснить, что приехал погостить кузен.  Джинн  галантно раскланялся, поцеловал руку Дульсинее, и они, по её предложению,  втроем отправились в кафе-мороженое.  Весело провели пару часов и распрощались так же весело с поцелуями и обещаниями звонить.

Дома Жанну ждал Жан, который сообщил о своей командировке на 5-6 дней.  Собирая Федю в дорогу, Клаву охватило волнение вперемежку с предчувствием чего-то... чего-то...  Она так и не смогла сформулировать «чего». 

Федор уехал.
Несколько часов до наступления вечера  Жанна потратила на «Салон Красоты».  Боже, как она выглядела!  Новый наряд, новая прическа, что-то новое во взгляде!
Известно, что женщину украшает чувство.  Чувство?  «Что можно чувствовать к герою сказки?  Он же ненастоящий», - в который раз убеждала себя Жанна.

Наступил вечер. Она взяла вазу и нежно притронулась к заветной выпуклости.  Ничего не произошло.  «Идиотка ты, Клавка, -  сказала она себе, - нужно же потереть».  И это ни к чему не привело. Жанна в недоумении продолжала тереть вазу, и в этот момент на пороге  появился Джим с огромным букетом цветов.
-  Это тебе, дорогая!
-  Спасибо, - произнесла она, думая о другом. – Значит, ты можешь сам выходить из вазы?
-  Жаннуличка, женщина, задавая вопрос, обычно дает ответ.  Твои уроки не прошли даром.  Мне захотелось сделать тебе подарок. - И он извлек небольшую коробочку из гущи букета. - Пожалуйста, открой.
На ладони у Жанны лежало кольцо с неприлично большим бриллиантом (что он настоящий, законодательница моды определила сразу).  От удивления, умиления, восхищения и других нахлынувших чувств она подскочила к Джиму и поцеловала его.  Поцелуй затягивался.  Все-таки Джим не зря был джинном: она почувствовала, как он медленно увлекает ее в сторону спальни, не отрывая своих губ от нее.  Последняя мысль пришла, когда она уже была в горизонтальном положении. Все та же: «Он ведь ненастоящий...»

Неделя в отсутствии  Жана пролетела незаметно, а для Жанны это было сродни  медовому месяцу.  Правда, Джим заметно изменился: он становился все более своенравным и все чаще показывал характер. Все получалось таким образом, что Жанна впору могла бы уже сама произносить известное:  «Слушаюсь и повинуюсь».  Джим все меньше пребывал в вазе, и хозяйке, порой, часами приходилось его ждать.  На вопрос  где он был отвечал уклончиво, но всегда извлекал из карманов или из-за спины  подарки. 

Приезд Жана внес серьезные изменения в жизнь влюбленных. Теперь они встречались в отелях.
-  Джим, дорогой, а не снять ли нам квартиру? - вопрос не застал его врасплох.
-  Я уже подумал об этом и купил роскошный особняк в центре города, - произнес он как бы между прочим.
-  Это великолепно, дорогой! - с восторгом прошептала Жанна.

Бывший Федя  чувствовал отчуждение жены, и, несмотря на вкусные обеды и чистоту в квартире, настроение его портилось все больше день ото дня.  Он смотрел на задумчивую то Клаву, то Жанну, пытался поговорить с ней, но она иронично спрашивала:
-  Обед понравился?  Вот и хорошо.
Но где-то в глубине её сознания зарождалась дерзкая мысль: «Что если уйти от этого обманщика Федора?»  Они уже давно живут рядом, как соседи.  Ещё до Джима.  Федора больше интересуют его друзья.  До жены  дела нет.  Работа у него не ахти какая, кстати, и зарплата не потрясает.  Он не умеет делать сюрпризы, что женщине особенно приятно.  Подарок ко дню ее рождения обсуждается за несколько недель вперед и кончается тем, что Жан говорит:
-  Рыбка, ты лучше разбираешься в вещах.  Купи что-нибудь сама.  И будем считать, что это от меня.
Что касается интимной стороны жизни, конечно, было бы неправильно сравнивать Джима с остальными мужчинами.  Ну, это и понятно. Все-таки Джим – джинн.  Он – сказка!

Естественно, у каждой женщины свой путь к всеобщим женским заблуждениям.  Лишь через некоторое время после совершения поступка женщина признается себе, что заблуждалась.   До этого свои действия называла «правильным решением».

Жанна решительно открыла дверь спальни и выпалила  лежащему Федору:
-  Нам нужно расстаться.
-  Погоди, не торопись.  У нас еще все образуется.  Я знаю.  Не делай глупости, - запричитал  Федя.  Он слегка приподнялся и теперь лежал на боку, опираясь на локоть.
-  Нет.  Я так решила.  Это будет правильно, - её голос звучал твердо, а в руках уже оказался чемодан, в который  через секунду из комода
перелетали кофточки и лифчики, юбочки и трусики.  Впрочем, понадобится слишком много времени для перечисления всех вещей.
-  Мне будет тебя не хватать, - ныл Федя. Сейчас он сидел, опершись об изголовье кровати.
-  Тебе не будет хватать моих обедов и квартиры, доведенной до чистоты операционной, - она продолжала бросать вещи в чемодан, все ускоряя темп.  Затем с большим трудом закрыла его и волоком потащила к двери, приговаривая:
-  Разве у тебя хватит ума помочь женщине?
-  Ты не женщина.  Ты – моя бывшая жена. - Он спустил ноги с кровати.
-  Хорошо, что ты это, наконец, понял, - сказала Жанна примирительно. 
-  Что ж, уходи.  Я тебя отпускаю, -  Федя аккуратно расправил загнутый уголок подушки и снова лег. – И тут же спохватился. - Но не возвращайся!  Я тебя не приму обратно! - последнюю фразу   Федя от отчаяния прокричал,  и  это совпало со стуком закрывающейся входной двери.

Жанна села на скамейку у подъезда своего бывшего дома, второпях открыла чемодан и достала вазу, прихваченную в последний момент.  «Слава Богу, неприятная сцена позади.  Начинается новая безоблачная, бесхлопотная, в общем, счастливая жизнь, -  подумала она,  -  сейчас я  вызову Джима и, пожалуй, вазу разобью.  Жалко, конечно – красивая, к тому же, подарок бабушки.  Но зато Джим навсегда останется со мной».  Жанна произвела привычное движение.  Джим не появился.  Она опять потерла вазу.  Никого.  «Как всегда задерживается, - решила Жанна, - но ведь все равно явится, а вазу все-таки разобью».  Несколько минут она держала вазу над головой обеими руками, затем запрокинула голову, закрыла глаза и со всей силы швырнула ее на каменную плиту.  Раздался довольно громкий, но мелодичный звон, словно звонили сто колокольчиков разной тональности.  Осколки весело поблескивали на солнце.  Жанна с волнением смотрела на них: «А вдруг я нарушила законы магии?  Нет.  Не может быть.  Ведь последнее время Джим почти не исчезал в вазе».  Она не отрываясь продолжала смотреть на осколки и заметила неровный край смятой  бумажки, торчащей из-под одного из них.   Жанна протянула руку.  В маленькой записке говорилось: «Жанна прощай.  Ушел к  Дульсинее исполнять её желания».
               
Что чувствует женщина после ухода любимого человека, если даже он джинн?  Смотря какая женщина.  Некоторые чувствуют, что рушится мир, некоторые...
«Ах, Дульсинея...   ну,  Дуська, погоди!  Хочешь все разрушить?  Не выйдет!  Он еще ко мне вернется.  А пока пойду к Феде просить прощения.  Он  простит – стоит только напомнить о мясе в ананасном соусе».  О том, что Жанна не слишком умеет кухарничать, а главное, не особенно жаждет, она не вспомнила, хотя давно придумала шутку: «если бы у меня были ананас и мясо, я бы приготовила оригинальное блюдо, если бы умела готовить».  Не очень смешно, зато правда.  Но никто и не собирался выполнять обещания.

Дверь в квартиру была открыта  –  Федя все еще страдал лежа.
Жанна стояла на пороге спальни и размышляла: «Чаще всего приходится жалеть о своих правильных решениях.  Но сейчас решение действительно правильное, оно –  лучший выход».
-  Федор, я подумала и решила вернуться к тебе, - сказала она твердо, но все же пытаясь придать голосу оттенки нежности.
-  Вот это хорошо, - приподнял голову Федя, напрочь забыв что он прокричал вслед уходящей Жанне всего полчаса назад.
«Ага, - подумала она, втайне торжествуя, - даже обещаний давать не пришлось.  Хотя я всегда знала, что он тряпка», - и  медленно вышла из комнаты.  Разбирая чемодан, у несклонной к философии Жанны возникла мысль: «Мужики часто говорят о нас, что им вздумается, зато мы делаем с ними, что нам вздумается».

Жизнь вошла в привычное неприглядное русло: небольшие ссоры, так себе обеды, нечастые уборки.  Несколько раз Жанна безуспешно звонила  Дуське: та то ли не подходила к телефону, то ли сменила номер, а может с Джимом куда-нибудь умотала.  «Живи пока, Дусечка, я еще доберусь до тебя», - пообещала себе  Жанна.  Вообще-то вернуть Джима ей уже не хотелось.  Побороться с Дуськой и доказать своепревосходство – это другое дело.  Но все же у нее возникло чувство, что, когда она надувала других, они ей не казались такими дураками, какой она кажется себе сейчас.

Недели через две после разыгравшейся «трагедии»  (так Жанна назвала  происшедшее ), вернувшись домой из магазина,  услышала на кухне голоса.  Один был знакомый, а другой...  очень знакомый.  Жанна вбежала на кухню и с удивлением обнаружила двух мирно беседующих мужчин.
-  О-о-о, - Федя приветственно поднял руки, - а вот и хозяйка моя. Познакомься.
Жанна нерешительно продолжала стоять на пороге кухни.  Федор встал и тихонько подтолкнул ее к столу.
-  Вот, гость наш.
-  Джим, очень приятно, -  а рука его продолжала висеть в воздухе.
-  Жанночка, дай  дяде ручку, - сказал Федя, довольный своей шуткой.
-  Жанна, - наконец, выйдя из оцепенения, тихо проговорила она.
-  Понимаешь, стою в буфете в длинной очереди и чувствую, что отлучиться мне срочно нужно, ну, в общем, в туалет.  Женщину, что стоит позади меня, предупреждаю, что через минуту буду.  Вернулся, а она разоралась, что я не стоял.  Так  Джим за меня заступился и прочел бабе этой лекцию «О правилах хорошего тона».  Это было, как волшебство.  Бабу, словно подменили.
«Еще бы, -  подумала Жанна, - волшебство и есть».
-  Так вот и познакомились, - продолжал Федя. - Скажу тебе, Жанночка, золотой мужик.
-  Да вы садитесь с нами, - предложил Джим и быстро стал накладывать на тарелку еду для Жанны.
-  Спасибо, я не голодна, - поблагодарила та холодно и покинула кухню.
«Что он здесь делает?  Зачем пришел? –  ее мучили вопросы».
-  Жанна-а-а-а-а, - послышался из кухни голос Феди.
-  Ну что тебе? – негодовала она.
-  Ты нам кофейку свари, посуду прибери, а мы с Джимом в картишки поиграем.
«Ду-у-рак ты, Федя, - подумала Жанна, - он же тебя в два счета...»
-  Я вам с кофе помогу, - вызвался Джим, - у меня очень вкусный получается.
-  Еще бы, вы, наверное, многое можете, - с издевкой произнесла Жанна.
-  Ты чего это гостю грубишь?
-  Не нужно мне никакой помощи от незнакомых мужчин,  - она умышленно сделала ударение на слове «незнакомых».
-  Но ведь мы уже познакомились, а скоро, я уверен, и подружимся, - негромко сказал  Джим, и с мефистофильской улыбкой  отправился к Жану в гостиную.
 Жанна налила  две  чашки кофе, поставила на поднос и понесла «мужикам-сволочам».   «И Джим никакое не исключение. Тоже мне – маг и волшебник.   Обманул, как простой мужик.  Сволочь!»   А эти двое, видимо, пытаясь оправдать данную им характеристику, развалились на диване напротив телевизора, ноги положили на журнальный столик, у каждого сбоку по пепельнице с дымящейся сигаретой.  И когда Жанна на секунду заслонила собой экран, подавая кофе, они оба довольно грубо запротестовали.
Жанна и ужин подала.  Джим остался у них ночевать – Федя «уговорил».   А после того, как  хозяин дома отправился «на боковую», как он сам объявил, Джим попытался поговорить с Жанной.
-  Драгоценная моя!  Не сердись.  Дульсинея как околодовала меня.  Я для тебя на все готов, - вкрадчивым шепотом оправдывался он.  И мелодраматично. -  Приказывай!
-  Околдовала? - насмешливо повторила Жанна. - Тебя?  С  Дуськой я разберусь позже.  И вот что скажу:  тебе я больше не верю, и после завтрака, чтоб ноги твоей не было в моем доме.
-  Постой, постой, - деловито начал Джим. - Во-первых, дом этот не только твой, во-вторых, ты разбила мою вазу.  Мне некуда возвращаться.
Этот разговор происходил в проеме двери между кухней и гостиной.  И все это время они стояли друг против друга.  Но после заявления Джима о разбитой вазе, он в два прыжка достиг дивана, плюхнулся на него и заявил нахальным тоном:
-  Мне тут нравится.  Жан – мой друг.  И жить я буду здесь.
Жанна широко открыла глаза и начала судорожно глотать воздух. Только спустя  минут пять, она сумела выговорить:
-  Ну ты и наглец!
-  Да.  Твое воспитание, - невозмутимо заявил Джим. -  Будешь возражать...  В общем, мне есть что рассказать Феде.
-  Послушай, - Жанна тяжело вздохнула,  -  я тебе куплю самую красивую вазу.  Только...  уходи от нас, пожалуйста.
-  Я подумаю, - сказал Джим.

Конечно же, ни на следующее утро, ни через утро, Джим не ушел.   Пока Федя был на работе, Джим отлеживался на диване.  Затем два новоиспеченных друга играли в карты.  Не на деньги.  Федин печальный опыт, когда он проиграл Джиму всю зарплату, показал, что лучше играть на чипсы – это гораздо дешевле, и  они хорошо идут к пиву.
 В общем, игры, пиво, телевизор стали основным занятием мужчин. Правда, иногда они прерывались на обед, ужин, «перекус», и еще Федя на работу ходил.  Жанна сбилась с ног, подавая и убирая со стола.  А еще  нужно было продукты покупать и готовить.
 Единственное, что теперь не волновало Федю – это пыль.

Жанна иногда высказывала мужчинам свое недовольство.  В ответ слышала:
-  Да ты за нами, как за каменной стеной!
-  Да, -  устало парировала Жанна. -  «Ты будешь за мной, как за каменной стеной, - сказал кирпич догоняя ее».

Как-то в середине дня Жанна присела на краешек дивана и миролюбиво сказала:
-  Джим, пожалуйста, наколдуй мне обед.  Я так устала, а у тебя это  великолепно получается. 
-  Я не могу, - он опустил глаза.
-  Не хочешь.
-  Нет, действительно не могу, - грустно начал  Джим. -  Понимаешь, каждую минуту у Дульсинеи  возникали новые желания – утром и вечером, днем и ночью.  И каждый раз я их исполнял.  А однажды почувствовал, что магия больше не подвластна мне.  Я пробовал еще и еще, но ничего не получалось.
-  И...?
-  Да, и это тоже.
-  Какой ужас! – воскликнула Жанна, злорадно улыбаясь.

Однажды, когда мужики-сволочи шумно комментировали футбольный матч, а заодно торопили Жанну с обедом, она решительно выключила выкипавший суп, с удовольствием посмотрела на груду немытой посуды в раковине и вышла из кухни.  Остановилась на пороге спальни, оценивающе посмотрела вокруг и быстро начала укладывать свои вещи в чемодан.  «Все.  Больше не могу.  Мое терпение кончилось». 
 Жанна заглянула в гостиную.  «Нужно постараться пройти незамеченной – мужики увлечены игрой, а, как известно, у них плохо с боковым зрением».   Жанна крадучись дошла до входной двери. «Хлопнуть что-ли изо всей силы?»   Она колебалась.  Решила: «А ну их к черту!  Услышат, остановят, а то и силой вернут».
На улице Жанна облегченно вздохнула: «Ура!  Я на свободе.  Буду жить одна.  И больше ни одного мужика в моей жизни.  Ни одного!  И, конечно, никаких замужеств.  Клянусь!»

Она неспеша шла с чемоданом и  добрела до лестницы, ведущей к заливу.  Медленно начала спускаться вниз.  Затем присела на последнюю ступеньку. Небольшие волны успокаивающе накатывались на берег и с тихим шуршанием покидали его.
«Да, с мужиками  покончено.  Конечно, на-все-гда.  Теперь нужно хорошенько подумать, что делать дальше, и принять правильное решение.  Правильное...  Правильное...», - мысль, словно заело.
Позади послышалась мелодия, и можно было различить слова: «Мы странно встретились и странно разойдемся...»  Жанна оглянулась и увидела благообразного седоватого мужчину, сидевшего двумя ступеньками выше, который пытался приклеить небольшой осколок к горлышку вазы.
Минуты две она молча наблюдала как он это делает, затем неуверенно спросила:
-  Хотите помогу?
Тот благодарно кивнул.
Жанна со вздохом встала и подумала: «Хоть репертуар у него получше».