Молчаливая война

В этом городке уже долгое время шла война. Нет, не было падающих с неба бомб, взываний сирен, молебного плача людей в осколках разваленных домов. Новости не кричали о необходимости принимать меры, на улицах не слышались выстрелы… Но это была война, война молчаливая, что была хуже затишья перед бурей. Если во время, так называемого, затишья люди живут в предвкушении той самой бури, знают, что скоро нагрянет нечто, они готовятся: кто-то собирает пожитки и, сев в ближайший поезд, уезжает, кто-то тщательно изучает технику военного искусства, а кто-то начинает взывать мольбы к небесам, - то во время этой войны дела обстоят совсем иначе. Молчаливая война страшна своей непредсказуемостью…
Город застыл в какой-то неясной атмосфере, словно само небо над этим самым городом вызывало чувство обеспокоенности и недоверия, все застыло в глухом и непонятном молчании. Эта война убивала не хуже ‘’вооруженной’’, не в прямом смысле, конечно, убивала, нет , тела она не трогала. Зато сжигала человеческие души и отравляла сознание людей, чуждых друг другу, живших в полном недоверии и с чувством подозрения к окружающим. Людям, боявшимся выходить из домов и говорить с другими, людям, запирающимся на все замки в доме…
В обыкновенной войне ты знаешь, кто твой враг, видишь ли ты его в лицо или нет, но хотя бы знаешь, кого бояться и ненавидеть. В этой же молчаливой войне нет определенных врагов: все живут в полном неведении, которое и порождает чувство постоянной обеспокоенности. Люди не знают, кто их враг, никто об этом не говорит. Это может быть твой друг,  а может вот тот подозрительный мужчина в темной шляпе, а может и тот прохожий, гляньте, какой зловещий вид! А может это и вовсе продавец на кассе, продавший тебе завтрак. Да, да, прежде чем есть, перепроверь, а то мало ли что… Люди проходят мимо и с презрением смотрят друг на друга, готовые в любой момент дать сдачи, если потребуется. Проходят мимо, презирают, ненавидят, но молчат… Всегда молчат.
Помимо всеобщего молчания и презрения в городе царствовала Паранойя.  До этой поры она не была столь мощной, поглощала, в первую очередь, самых впечатлительных людей, но сейчас стремительно распространялась и с каждым днем росла. Жители этого чертового и забытого Богом городка стали жертвами собственных убеждений, придумывая всем еще даже не произошедшим событиям самый худший финал из всех возможных. А в поведении других, даже близких людей, все вдруг стали находить скрытые смыслы, отнюдь не с добрым посылом. Ага, твой товарищ засунул руку в карман и вытащил пачку сигарет? Да, сейчас он отравит тебя, определенно. А вот сосед выгуливает собаку около твоего участка, думаешь из добрых замыслов? Нет, он тренирует ее, и однажды эта собака на тебя нападет! А вот приехали родственники, привезли подарки, но брать их нельзя, а вдруг они заговоренные, а вдруг куплены у ведьмы?... Все это кажется на первый взгляд доведенной до абсурда паранойей или манией преследования, но горожане уже привыкли к такой жизни и не помнят, наверное, было ли  когда -нибудь иначе. Это стало своего рода болезнью. Болезнью, что стала течь по венам наравне с кровью в каждом человеке, превращая всех в озабоченных, одержимых параноиков, и потому была страшна…
Но самым страшным в этой войне была даже не паранойя, не отчужденность, а война внутри людей, их мысли и эмоции в эти моменты.  Люди теперь всегда были настроены недружелюбно и готовы были в любой момент пойти с оружием на любого, кого посчитают своим врагом… Они готовы наброситься  и растерзать, лишь бы заглушить в себе эту вражду и ненависть…
Поэтому эта война была одной из худших-она царила в сердцах, в головах  и мыслях людей, и приказом об отступлении ее невозможно было остановить.