Неверные решения Глава 3

         Никита лежал на своей кровати, в своей комнате. За окном было темно, он пытался заснуть, но заснуть не получалось, еще эта монашка бубнила в углу и так странно на него посматривала, как будто видела его. Никите так хотелось уснуть и проснуться в тот день, когда он так глупо умер и все исправить. Избавить маму и бабушку от тех страданий, которые он им причинял и вообще многое исправить, начать учиться, вернуться к тренировкам по футболу, да он бы все стал делать по-другому. Парень зажмурился, но сон не приходил. Никита поднялся и подошел к окну, монашка вздрогнула и посмотрела на него, от досады он, зачем то, показал ей язык. Монахиня сдвинула брови, покачала головой и продолжила читать молитву. «Видит меня! – почему то обрадовался Никита.
- Бабушка, а вы меня видите – подошел к монашке он. Но женщина даже не шелохнулась. «Не видит, чувствует, но не видит… Жаль!» - расстроился парень. Он снова лег на кровать, надо попробовать поспать, завтра трудный  день. Поспать в обычном понимании этого слова Никите не удалось, он пролежал с закрытыми глазами всю ночь, и лишь изредка его сознание отключалось, и он проваливался в беспокойную дрему. К утру он отключился настолько крепко, как будто не спал несколько суток.
Его разбудили тихие голоса, парень открыл глаза и приподнялся на кровати. В его комнате было несколько человек. В углу у рабочего стола сидел куратор Голомазов. Он был очень серьезным и нервно сжимал в руках свою шапку. Рядом со шкафом стоял Кирилл и еще двое однокурсников, они о чем-то тихо разговаривали, изредка поглядывая на Голомазова. У окна стояла девушка, невысокая, худенькая с рыжими кудряшками и яркими веснушками на лице. Это была его одноклассница Настя, они очень дружили в школе, пока Никита не подсел на таблетки. Тогда они серьезно поругались, и Настя перестала с ним разговаривать. Сегодня она была без привычного макияжа, от чего казалась совсем юной и невероятно бледной, только рыжие веснушки горели на переносице и щеках. Никите не давало покоя, что с ее волосами что-то не так и он подошел поближе. В ее кудряшках копошились небольшие, черные, мерзкие мухи, парень брезгливо отпрянул от девушки. «Фу, что за мерзость! – подумал Никита, и, вспомнив про брошюру, достал ее из кармана куртки. Так, листал он бесценный фолиант, Жиж, нет, Игоша нет, какая то Бадзула тоже не то, ага вот:
Диаспоры – насекомые из Нижнего мира, селятся на тех людях, которые испытывают большое горе. «Бее, гадость какая» - подумал он и его снова передернуло. Но тут же мысль поменяла направление с брезгливости на какую-никакую радость, значит Настя его простила и переживает. Приятно, если уместно так думать в данной ситуации. Выйдя из своей комнаты в коридор, он увидел еще несколько своих одноклассников и ребят из колледжа. На пуфике сидела Соня, она была явно растеряна, она нервно поджимала нижнюю губу и теребила кончик своих гладких, блестящих, черных как воронье крыло волос, но никакаого намека на  мух, не переживала она о его уходе. Этот неожиданный вывод расстроил Никиту, ему всегда казалось что он ей действительно нравится, но увы, Диаспоры не врут. Парень прошел на кухню, в углу у окна сидела мама, черный платок и опухшее лицо делали ее на десяток лет старше, сердце у Никиты заныло так невыносимо, что он даже присел у стены. Его мама, всегда такая ухоженная, веселая, улыбчивая превратилась в бабку и он тому виной. Но больше всего его пугало то, что выползало у нее из под платка, если у Насти это были небольшие мушки, то у мамы они были огромные, жирные и их было столько, что платок беспрерывно шевелился, как будто там спрятался огромный зверь. Никита перевел взгляд на мужчину, который стоял лицом к окну. Прямая напряженная спина говорила о том, что ее обладатель пытается держать себя в руках из последних сил, вдруг мужчина повернулся и парень узнал его, это был его отец. Чувство ярости накрыло Никиту, как бы мать отца не защищала, и не оправдывала, парень всегда считал его предателем. И у него еще хватило совести прийти сегодня! Он ничем им не помогал столько лет, не интересовался, как они живут и на что. В дверь позвонили и мать, слегка пошатываясь, пошла в коридор. Как только она вышла мужчина на кухне расплакался, как маленький ребенок. Никита сначала даже испугался, потом ему стало жаль отца, и парень подошел к плачущему мужчине поближе. На голове мужчине копошились мухи, размер их был меньше чем у матери, но больше чем у Насти. Комок в горле встал у сына, когда он понял, что какой бы не был отец, и чтобы там не произошло, он все же любил его, и эта смерть причиняет ему сильную боль. Неожиданно Никита обратил внимание на шею отца, по всему ее периметру были симметричные парные точки, как от уколов. В голове всплыл вчерашний наркоман и двухголовая змея, парень понял, отца когда то кусал Аспид, а это значит что отец был наркоманом, как он. Воспоминания из детства калейдоскопом полетели в голове: вот он маленький сидит в коляске, а к нему наклоняется улыбающееся лицо отца, вот они вместе возят машинку по полу. Потом картинка меняется, Никита явно старше, сидит зажавшись в угол, а посредине комнаты стоит отец, в руках у него телевизор, а перед отцом на коленях рыдает мать, умоляя его опомнится и не забирать телевизор. А вот новая картинка, Никита стоит в коридоре и смотрит на входную дверь, в дверном проеме стоит худой, измученный отец с чемоданом в руках, с кухни слышно, как плачет мать. Отец трепет мальчика по голове резко отворачивается и уходит. Холодной волной накрыло Никиту понимание того, что отца едва не погубила та же привычка, которая убила, в итоге, его сына. Парень бросился в ванну, подскочив к зеркалу он увидел свое отражение. «Странно, а говорят, что покойники не отражаются в зеркале, или это вампиры? – все перепуталось в мыслях Никиты. Он смотрел на свою шею в зеркале, и вся ее правая сторона была в симметричных укусах. Юноша присел на край ванны. На душе стало мутно и обидно. Его мысли прервал отец, который зашел в ванну умыть лицо. Никита выскользнул в коридор, там было уже очень много людей, его одноклассники, однокурсники, родственники и соседи, все они потихоньку выходили из квартиры. «Едут меня хоронить! – острой иглой  пронзила мысль. Никита замер, рядом с ним, сквозь него проходили люди, которых он знал  или любил. Когда все вышли, и в квартире осталась одна мать, юноша подошел к ней так близко, что его тело чуть не растворилось в ее теле. Он обнял ее, если это можно было считать объятиями. Не физически, душой, он чувствовал ее тепло, ему даже показалось, что он чувствует ее духи. Он пытался запомнить эти ощущения, впитать их в себя максимально. Мать как будто обмякла в его объятиях и тихо сказала: «Сынок, я всегда тебя буду любить и помнить, где бы ты не был».  Они постояли так несколько минут, мать выскользнула из этих эмоциональных объятий и пошла в ванну. Там она набрала ведро воды и стала мыть полы в квартире. Никита посмотрел на нее еще минуту и вышел из квартиры. Возле подъезда стояли люди, некоторые уже сели в автобус, дядя Костя, его крестный стоял в сторонке и как то по-детски вытирал платочком слезы. У соседнего подъезда возле своей машины стоял Романенко, лицо его было напряженным, скулы ходили ходуном, видимо он пытался сдержать эмоции, и это давалось ему с большим трудом. Рядом с ним было еще двое парней из группы. Никита подошел к ним и слегка похлопал Данила по плечу. Какой бы он не был, они всегда хорошо общались и, по сути, были друзьями.
Траурная процессия тронулась в одну сторону, а Никита пошел в другую. Он принял решение на сами похороны не ходить, а вот когда уже все закончится и все уйдут с кладбища все таки прийти на свою могилу. Он пока не знал, зачем ему это надо, но чувствовал, что идти нужно.
Павел зашел в кабинет, на столе были разложены папки с делами вновь прибывших. Мужчина устало присел на стул и открыл папку «Старков Никита Алексеевич». Сделав несколько пометок в документах, он отложил ее в сторону. Павел откинулся на спинку стула и задумался, очень этот Никита напоминал ему его сына Вадика. Тот тоже был слишком молодым, чтобы умирать, всего 14 лет было парню. Так же как и Никита увлекся наркотиками, сбежал из дома, прихватив с собой всю зарплату матери. Полгода скитался по всяким притонам и в итоге его забили до смерти охранники, когда он попытался ограбить магазин. Павел вспомнил, как Петрович из отдела по контролю за Нижним тихонько шепнул ему об этом, как он бежал на Пограничную линию, чтобы хоть взглянуть на сына, вспомнил, как Вадика вели по коридору к дверям Нижнего мира и его взгляд на Павла. Там не было страха, не было раскаяния, только жгучая ненависть и злость. Опустив голову на руки, Павел прогонял этот момент в своей голове вновь и вновь. У Вадика не было шанса остаться в Верхнем мире, как не умолял об этом Павел. Над дверью кабинета загорелась красная лампочка, а это значит что высшее начальство вызывает его к себе. Собрав папки со стола, Павел вышел из кабинета.
Никита бродил по городу весь день. Сходил в свой старый двор, где они жили с родителями, сходил к школе, которую когда то люто ненавидел. Потом отправился в парк, прокатился на колесе обозрения в компании двух симпатичных девушек, они обсуждали свою подружку, не догадываясь о невидимом слушателе. Забрел в зоопарк, чем навел шороху среди животных, они рычали, кричали,  их шерсть становилась дыбом, когда он проходил мимо. Они его не видели, но отлично чувствовали. «Какие же все таки животные крутые, не то что мы, люди» - думал юноша, проходя между клетками. Уже вечерело, когда Никита отправился в сторону старого кладбища. Он остановился у ворот погоста, ему было страшно перешагнуть эту невидимую границу между этим и тем миром. Стоя за воротами он еще чувствовал свою причастность к миру живых, и, как будто, перешагнув  за ворота он потеряет с ним связь. Взяв себя в руки, парень уверенно зашагал по аллеям старого кладбища, он точно знал, где похоронен его дед, а значит там и следует искать его последнее пристанище. Пройдя мимо старенькой часовенки, он свернул на узенькую тропинку между могилами. Вдалеке показалась белая фигура ангела, это был памятник девушке, которую лет пять назад убил маньяк, а за этим памятником сразу покоился дед.  Две минуты понадобилось Никите на дорогу, и вот он уже стоял у знакомой оградки. «Черепанов Роман Викторович 1952-2014. Помним, любим, скорбим». На юношу с памятника смотрел нестарый мужчина с пронзительным взглядом и волевым подбородком. Дед всю жизнь отработал на заводе, начинал с простого рабочего, а закончил начальником производства. Был человеком слова, не любил когда врут, в общем, был обычным русским мужиком. Когда его не стало, мать и бабушка лишились не только отца и мужа, но и опоры.  Наверное они надеялись, что такой опорой станет для них Никита, но Никита их подвел, очень подвел. Парень перевел взгляд на свежую могилу рядом с дедом. На темно коричневом кресте висела табличка «Старкова Никита Алексеевич 2003-2019.» У подножия креста, в окружении белых роз и красных гвоздик стояло его фото, мысленно Никита похвалил маму за удачную фотку. С фотографии на него смотрел сероглазый улыбающийся парень, за спиной у него море, пальмы и белый песок. Никита опустил голову, странно было сопоставить себя и тот факт, что в сырой, морозовой земле тоже он.
Не далеко от их с дедом общей могилы возле серенького памятника на скамеечке сидела пожилая женщина. Она что-то рассказывала молодому человеку, изображенному на надгробии, иногда улыбалась, иногда вытирала слезы. Никита стал наблюдать за ней, как она аккуратно вытирала фотографию, как голой рукой стряхивала снег. Неожиданные мурашки пробежали по всему телу, юноша спиной почувствовал, что за ним кто то наблюдает. Он резко повернулся, но никого не увидел. Когда парень снова посмотрел на старушку, то вздрогнул. У нее за спиной стоял худой подросток в черных брюках и такой странной куртке, как в старых фильмах показывают. Мальчик повернулся и посмотрел на Никиту, таких жутких, черных глаз Никита не видел никогда в жизни, мальчик улыбнулся, оголив острые, как у акулы зубы. Не успел Никита осознать что произошло, как подросток разинул рот так, что туда без труда влезла бы трехлитровая банка и вцепился женщине в голову. Тело подростка содрогалось, как будто он что-то жадно пьет, но женщина  как будто не чувствовала его, она продолжала разговаривать со своим умершим родственником. Никита завороженно смотрел на все это, у него не было сил пошелохнуться и оторвать взгляд от этого зрелища. Но тут женщина замолчала и стала хвататься руками за ворот пальто, задыхаясь, она попыталась сорвать с себя шарф, но не успела и со вздохом рухнула на снег у скамейки. Подросток отпустил голову несчастной и снова повернулся к Никите. Его жуткий рот расплылся в довольной ухмылке.
Сзади Никиты раздались выстрелы, мальчик сорвался с места и побежал, мимо Никиты пробежало несколько мужчин, один стрелял, второй сорвал с пояса светящийся диск и то превратился в длинный кнут. Один взмах и кнут догнал убегающего, обмотав рукав его куртки. Подросток быстро скинул с себя куртку и вырвал руку из обвитого кнутом рукава. Стрелявший попал в него несколько раз, и эти места шипели и пенились, как будто туда пролили кислоту. Заревев как раненый зверь, мальчишка бросился наутек. Никита с ужасом смотрел ему в спину, у него сзади не было кожи, совсем не было. Головной мозг, позвоночник, кроваво черные кишки, алые мышцы и желтые сухожилия как у манекена в кабинете биологии.  Все происходящее было настолько жутким, что от этого невозможно оторвать взгляд. Из ступора его вернул знакомый голос:
- Ты видел как это произошло? – говоривший пытался отдышаться. Никита повернулся, перед ним стоял Глеб. Мужчина удивился узнав в собеседнике недавнего знакомого.
- Здарова! – протянул Глеб руку – забыл, как звать тебя.
- Никита – все еще находясь в шоке, ответил парень.
- Ты видел, как это произошло?– строго спросил мужчина.
- Я почувствовал, что на меня кто-то смотрит, повернулся,  а никого нет, а он уже возле нее. И как схватит ее за голову – стал нервно рассказывать юноша – он ее пил, он что, вампир?
- Нет, Мавка – выходнув сказал Глеб.
Вернулись пытавшиеся догнать подростка двое мужчин, один лет тридцать, лысый, второй моложе, светлый, с короткой стрижкой, лысый подошел к женщине. Наклонился и приложил руку ко лбу.
- Инсульт, он начал охотиться уже не от голода, развлекается – крикнул лысый мужчина Глебу.
- Понятно – тихо ответил Глеб.
Второй мужчина, ну как мужчина, ему на вид было лет двадцать – двадцать пять подошел к ним и, кивнув на фото на могиле, как то ободряюще сказал:
- Хорошая фотка – и подмигнул Никите.
- Спасибо – потупил взгляд парень. – Почему он такой?
- Кто? Мавка? – удивился вопросу Глеб.
- Да – взглянул ему в глаза юноша.
- А тебе разве Паша не дал эту, книжечку? – спросил мужчина.
- Дал – кивнул парень.
- Ну, там все написано, почитай – не захотел вдаваться в подробности Глеб. – Так, все поехали, нам еще на вокзал надо, второе нападение проверить. Удачи, парень.
Мужчины направились к выходу, а Никите стало жаль бабушку, лежит тут одна, когда ее найдут? И он решил посидеть с ней, ну хоть немного.