Педро Оргамбиде. Письмо для Берто

Только когда Берто был сильно пьян, он вспоминал холмы Италии. Вот тогда-то он разговаривал на своем языке и проклинал судьбу. Но это случалось редко. В другие дни, ночами и рассветами, Берто мог жить не потревоженный  воспоминаниями.  С него хватало и работы. «Катись она ко всем матерям эта Италия!», - именно это
говорил Берто, когда один или два раза в год получал письма от родных, которых сто лет не видел. «Ну вот, еще не хватало»,- бормотал он, когда жена просила его ответить.  Берто не любил писать.  Карандаш раздражал мозоли на пальцах. «Дерьмо! Болит!», - восклицал он и швырял карандашом в окно  кухни. Жена не настаивала. Она приносила хлеб, вино, кукурузную кашу. Потом ,когда муж засыпал ,она пыталась расшифровать написанное в письмах. Устав,гасила ночник. Ей хотелось представить себе другую страну, другой запах, который не был бы запахом кухни, комнаты или тела Берто. Но не могла.

В три часа Берто поднимался одним прыжком, наполняя комнату рычанием и проклятиями,  и выходил во двор умыться.  Минутой позже он был уже у своей повозки торговца, поднимая шум всеми ее железяками. «Берто, Берто ,вот Берто идет!»,- говорили люди, потому что Берто был королем базара - этого спектакля, который разыгрывался по мере того,как солнце освещало улицу,заполненную мясом и фруктами, детьми-воришками и женщинами. Берто любил базар. Ему нравилось  кричать в разные стороны, паясничать в своем фартуке, надвигать шапчонку на глаза ,  закладывать цветок за ухо. Когда Берто заканчивал работу, он терял всю свою веселость.
 
По воскресеньям он ходил в гости к дочерям и зятьям, пожирал в молчании порцию домашней лапши, рыгал и шел в харчевню играть в морру*. «E uno, e due …e tre!»**,- кричал Берто и тянул руку в поисках удачи или веселья, или жизни, которая ускользала у него из рук. Тогда он пил. Один стакан. И другой. А когда уже был сильно пьян, вот тогда-то и вспоминал холмы Италии.
В один из таких дней пришло письмо. Он прочел его один раз, другой и еще раз.
Несмотря на опьянение, он не смог заснуть. «Дурные вести, Берто?»,- спросила жена. Он ей не ответил. Жена накрыла голову подушкой, а он снова стал читать- те же слова, каждую букву - до тех пор, пока письмо не запечатлелось в одном из уголков его мозга и продолжало там оставаться в течение дня, и следующего , месяца, и другого.

В одно из воскресений, после лапши, основательно проходясь по зубам зубочисткой, Берто объявил семье :
- Я уезжаю в Италию.
Он ничего больше не сказал, потому, что не любил вдаваться в объяснения.
В следующее воскресенье добавил:
- Умер дядя Никола. Он мне оставил дом у моря.
На базаре люди говорили: «Берто теперь не тот, что прежде!». Но Берто не трогало мнение людей. Он думал теперь только о доме у моря. Он мечтал о нем, а также о холмах , а также о матери. И ему уже не нужно было быть пьяным, чтобы говорить по-итальянски. Старые слова возвращались в память.
«Что ты сказал, Берто?», - спрашивала его жена, не понимая, и думала, что ее Берто свихнулся. И думала ,что старики все таковы, что разговаривают сами с собой, особенно, если получают письмо, которое их отдаляет от семьи.
Поэтому она не опечалилась, когда Берто сел на корабль. И не слишком удивилась, когда пришло письмо в котором сообщалось, что Берто умер на следующий день после своего приезда, в нескольких шагах от дома у моря.

Она надела черное платье и вышла на улицу принять соболезнования.



* Морра (лат. micatio от micare digitis букв. «мелькать пальцами», итал. Morra) — игра, известная ещё со времён античности.
 
**  «И раз, и два... и три!» (итал.)