Истинная причина скопидомства

               

        Почему,  к  примеру,  жадина,  жмот  и  скряга  частенько  рисуется  нами, вставая пред внутренним  взором  Кощеем  Бессмертным? Обязательно  этаким  невзрачным,  худым,  и  непременно  сгорбленным?  Или  даже  с  настоящим  большим  горбом,  и  с  хищным  орлиным  носом? И  что  весьма  занимательно,  на  данный  вопрос  совсем  неожиданно  и  довольно-таки  оригинально,  ответила  моя  12  летняя  внучка  Ксения. 
        И  вот,  что  она  сказала.  Что,  мол,  да.  По  ее  мнению,  истинно    скупой  от  рождения  человек  сутулым  делается  не  сразу,  а  постепенно,  наживая профессиональный  горб  медленно,  но  верно.  Она  может  даже  объяснить,  почему  и  из-за  чего  скупой  чудик  уже  с  самого  детства  начинает  сутулиться.  А  все  очень  просто,  так  как  именно  в  такой  полусогнутой  позиции  вопросительным  знаком  ему,  мол ... деньги  считать  удобнее.  Ибо  он  неимоверно  скупой  и  страшный  любитель  их.    И  скряга  своими  сведенными  плечами,  впалой  грудью  и  вниз  опущенной  головой,  старается  таким  примитивным,  но зато  очень  удобным  способом  сгорбившись,  прикрывать  телом  то  и  дело  подсчитываемые  денежки. 
        А  вдруг,  да  и  подсмотрит  тот  скопидом,  кто  намного  жаднее  его  самого?  Ибо  подобных  скупердяев  в  народе,  по  мнению  мудрой  уже  с  этих  лет  Ксении,  абсолютное  большинство. А  в  их  России – уж  точно. Вот,  к  примеру,  мол,  что  у  её  родителей  происходит.  Не  в  обиду  им  будь  сказано,  их,  денег  этих,  насколько  она,  старшая  дочь,  помнит - почему-то  всегда  нет.  Ведь  сущие  копейки  на  карманные  расходы  дают!  Да,  еще  и  с  обязательным  «кащеевским»  инструктажем  тратить  как  можно  меньше.  Что?  Половину  бутерброда  домой  из  школы  принести?
         Раз  принесла - и  в  результате  отцовым  ремнем  трижды  по  попе  «награду» получила…Потому  воистину  настоящий,  всеми  признанный  жмот  и  скряга, сутулиться  попросту обязан  всегда, целыми  днями  утаивая  от  всех  счет  денежек  своих.  Он  наверняка  и  по  ночам,  бедный, считать  встает.  Усядется  такой  жадюга  в  укромном  месте,  ссутулится,  и, сопя  хищным носом, все считает, считает…И с  неизбывной  тоской  размышляет,  в  основном,  вот  о  чем.  О  несбыточном.  И  хнычет  под  клюв-нос.
        Мол,  почему  кем-то  настолько  несправедливо  сделано?  А  в  связи  с  чем   это  деньги,  которые  он  копит  аж   с  раннего  детства,  в  конце  жизни … «туда,  на  тот  свет»,  с  собой, взять  нельзя?!  Ну,  почему?!  Ведь  более  ничего  и  не  надо  ему,  а  только  их  с  собой  как-нибудь  бы  прихватить… Лишь  их,  самых  родных  и  самых  близких  для  него.  И  всё!  Больше  ничего  ему  и  не  нужно! А  то,  мол,  копишь,  копишь  всю  жизнь,  а  всё  без  толку.  И  достанутся  кровью  и  потом  собранные,  и  с  невероятным  трудом  сохранённые  от  чужого  глаза,  и  кармана  тоже,  денежки,  кому-то  ещё  более  скупому,  чем  даже  он  сам.  Как  тут  не  плакать  от  бессилия?
       И  скупой  твердит.  Так  что,  мол,  нет!  Неправильна  данная  установка  И  он  в  корне  с  ней  не  согласен.  А  поэтому  всё  равно,  несмотря  ни  на  какие  «туда»  их  с  собой  «не  возьмешь  и  не  прихватишь»,  он  так  и  будет  продолжать  копить!  Да-да!  А  вдруг,  да  и  что-то  изменится  в  лучшую  сторону?  И  ещё  вот  чего  немного  жаль  скряге.  Ведь  дети  его  за  наследство  обязательно  все  переругаются… А  некоторые  скопидомы-наследники,  которые  жадностью  в  отца-скрягу  пошли,  нередко  и  друг в друга  стреляют. Если  есть  из  чего  пальнуть.  Кстати,  по  ходу  дела  и  для  интереса, читателям  документальная  история  предлагается. 
        Незадолго  до  смерти  мой  отец  с  улыбкой  сказал  нам,  троим  давным-давно  уже  взрослым  сыновьям  своим.  Ну,  нам,  родным  братьям.          Мол,  вы  сыночки  мои,  ведь  самые  счастливые  люди!  По  крайней  мере,  в  нашем  селе – это  уж  точно,  как  воды  пить  дать  кому.  Конечно,  вы  спросите,  почему  отец  хотя  бы  на  словах  «осчастливил»  нас  троих?  А  потому.  Отец  усмехнулся  и  выдал.  Мол,  после  моего  ухода  «туда», между  собой  ругаться  при  дележе  наследства  мы,  братья,  вообще  не  будем.  Помнится,  лично  я  в  глубине  души  радостно  вздрогнул.  Аж  до  появления  мурашек  на  спине.  Думаю,  молодец,  папаня  наш  любимый!  Видать,  всё-всё  наследство  поровну  между  нами,  братьями,  поделил!  И  сделал  он  это, что  и  говорить,  правильно  Не  зря  же  он  две  войны  прошёл… Поэтому  с  какой  стати  нам,  братьям,  тогда  и  ссориться-то? 
        А  папа  продолжил  с  хитрой  улыбкой.  Мол,  наверное,  сейчас  думаете,  что  я  через  нотариуса  оформил  вам  наследство.  И  всем  без  обиды,  а  потому  ругаться  вам  и  не  с  чего?  Никак  нет,  сынки.  К    вашему  сведению,  и,  конечно  же,  к  сожалению,  сие  дохлое  дело  обстоит  намного  проще.  А  не из-за  наследства  великого  ссориться  вы  не  будете,  как  многие  другие,  часто  дерущиеся  между  собой.  И  вы  уж  не  обижайтесь  на  меня.  А  не  будете  враждовать  друг  с  другом  лишь  потому,  что  я  вам,  сыны  мои  дорогие … вообще   ничего  не  оставлю… Совершенно.  Кроме,  естественно,  доброй  памяти  о  себе.  Просто  вы  сами  на  досуге,  и  лично  каждый  из  вас, если  захотите,  то  вспомните,  сколько  и  кому  я  уже  отдал  в  течение  долгой  отцовской  жизни…
        Мол,  да-да,  сынки.  Ничего  я  вам  не  наследую.  А  просто  нечего.  Так  что  вам,  братья  и  сыны  мои,  необыкновенно  повезло  с  родителем... Поэтому  и  гордитесь.  Никаких  ссор  отец  ваш  не  допустил».  И  ведь  всё  произошло  именно  так,  как  он  и  сказал!  После  «ухода»  отца  мы,  братья,  и  в  действительности  не  поругались  ни  разу.  А  чего,  собственно  говоря,  делить  нам?  Да.  Чуть  не  забыл  упомянуть.  Выправка  у  нас,  братьев,  межу  прочим,  военная.  Потому  даже  и  за  шестьдесят  лет  ни  сутулостью,  ни,  тем  более,  скупостью,  от  нас,  граждане  россияне,  не  пахнет.