Любаня

Она перекатывается по парку, как ком грязного хламья. У нее отрезана нога и нет протеза. Иногда она, как леший, вылезает из кустов, иногда ровненько перемещается по парковой аллее. С ней всегда неразлучно две собаки - чёрная и рыжая. Это не её собаки. Собаки были выгнаны и брошены кем-то, когда-то. В этой покалеченной нищенке они почувствовали такую же заблудшую и брошенную душу, прибились к ней, непонятно, толи оберегая, толи надеясь, что и им что-то перепадёт с милостивой подачки. Собаки двигаются вокруг неё кругами, а ночью спят, клубочком, согревая. Такая вот сучья стая получилась.
Это - Любаня.
Она была слишком смела и слишком красива. Хороша собой - это не к ней. Это в медпункт чеховских барышень. Любаня была крепкой, сильной, основательной Виагрой. Вьющиеся локонами чёрные волосы, синие глаза, трепетные ноздри, статная фигура и роскошная от природы грудь. Роскошная - не то слово. Громадная. Конкуренцию красоте этой женщины могло составить только её распутство и бесшабашность.
Эх,  пятница,  пятница-развратница.  Ух  как  хорошо,
что компашка ещё не догуляла и все решили заявиться к имениннице домой, – думала Любаня, растыкивая по карманам пачку денег. Денежки всплыли из вазы, куда её попросили поставить охапку подаренных цветов. Ручки прятали мокрую добычу, душа радовалась, а в голове стучало:
«Не пойман – никогда не вор!». Она давно усвоила, что ей многое может сойти с рук. Все может сойти с рук, если прибавить напор и наглость. Если смотреть в глаза и выставить вперед сиськи, легко можно врать и брать. Кража – легкое дело, а поэтому трудно удержаться, чтобы не попробовать снова. Она будет воровать, а потом будет учить этому свою дочь. Цепочки, сигареты, куртки, кольца, заколки и еду. «Смотри в глаза – и бери, попробуй. Не пойман – никогда не вор!». На базаре и у друзей – не пойман – никогда не вор! В поступках и желаниях – не пойман – никогда не вор!
И ещё очень легко предлагать себя. Это ошарашивает,
но работает. Мужикам нравится. Если некоторые считают мозг основным сексуальным органом, то в плане Любани у мужчин он был намертво отключен. Она вызывала тупое
подсознательное животное желание. Оргазмы возникали, где угодно, только не в мозгу.
Рассказывали, что она даже кого-то убила, а муж так её любил, что сел за нее в тюрьму. Где-то блуждала дочь от первого брака и воровала дочь от второго…
Вечереет… Любаня заползает глубже в кусты и укладывается спать. В какой-то момент её жизни у неё разрушился мозг и происходящее кажется ей сном. Что снится ей? Общаги, блатхаты, пивбары, рестораны и даже клиника пластической хирургии. Множество, громадное множество мужчин. В её снах нет логики событий, как не было логики в её синусоидальной жизни. В этом году повезло, очень теплая осень, на земле мягкие сухие листья. Она перекатывается по парку, как ком грязного хламья. С ней две собаки, чёрная и рыжая.
Она действительно нравилась мужчинам. Чем? Сиськами или отсутствием границ дозволенного? Мне кажется, мужчин к ней тянула зависть. Зависть к её крутому не женскому «пофигизму».
Ну и, конечно, сиськи.