Померли. Почти все померли

У 86-летней бабушки спросили:
— У Вас есть враги?
— Ни одного!
— Да не может быть??? За столько лет...
— Все они, гады, померли.
                /Анекдот/.


                Бабушкой её никто не зовёт. Во-первых, не принято в Германии, во-вторых, не клеется к ней это почётное звание. Просто Тереза. 84 года. Родом из Восточной Силезии, с польскими корнями, немецким гражданством и со следами былой красоты. Давно овдовела. Мать троих дочерей. Насчёт дальнейших их судеб и о внуках ей  более двух лет  ничего неизвестно по причине разлада в семье. Уж, лучше бы она не заполняла цифры в СПОРТЛОТО; выигрыш в шесть тысяч, дескать, мать между ними несправедливо поделила и себе тыщщу прихарлала.  Теперь они и её забыли, и между собою не общаются. Слава Богу, успела подарить денежку любимой Катюшке из Службы по уходу.

                32-хлетняя полулитовка /папа русский/ Катюшка, парикмахер-профессионал, как и всё работоспособное население Прибалтики здесь на заработках. Убирают, пылесосят, моют окна, полы, меняют памперсы, короче, ухаживают за престарелыми. Тереза у неё любимая пациентка: жизнерадостная, весёлая рассказчица; о-о-очень любит поделиться опытом жизни. К тому ж, чистоплотная и аккуратная. Посещать её раз в неделю одно удовольствие! Уборка – через раз. Раз болтают за чашечкой кофе, раз  убираются, раз – стрижка или окраска волос. Катюшка слушает её рассказы, раскрыв рот! Особенно, о бывших её любимых мужчинах, которые давно уж, на небесах почивают. Вот и сегодня у них день кофейной болтовни. Кафеквач по-немецки. У эмансипированных немок он обозначен в плане культурных мероприятий на неделю три раза. Тереза начинает:
— Меня вот упрекали дочки насчёт кавалеров. Соседи неприличным словом обзывают за глаза. А парни были таки-и-ие хорошие... Так просили, что не могла я им отказать. Есть, что вспомнить!
— Ха-ха-ха! Не как в том анекдоте, когда бабушка забыла с чего это дело начинать?
— Бог помиловал; не отобрал память. Всё помню, будто вчера это было.
— С тобой, Тереза не соскучишься, – поддерживает её Катюшка, уже зная из приобретённого опыта, как старушки любят вспоминать. Да и по уставу Службы по уходу положено их выслушивать.
— У меня и сейчас два поклонника: Дитер и Колька. Один – культуркамерад, другой – мастер на все руки. Не представляю жизни без мужчин. Они столько добра мне сделали. А вот ты, Катюшка, почти в три раза меня моложе, стройная красавица, а с литовцем-бездельником своим  мучаешься, не знаешь с какого бока к нему подкрасться. Хочешь научу?
— Да, я давно уже решила его поменять. Подскажи лучше, какой национальности выбрать? Чем, например, отличается немец местный от здешнего русского?
— Это Небо и Земля. У немца занятие любовью по расписанию и ограничено по времени, у русского – когда угодно, где угодно и сколько угодно.
— Да лишь бы любил...
— Тогда тебе надо русского. Вон у Дитера садовник-сибиряк пять раз за этот год страстно влюблялся! И каждый раз по гроб жизни! И каждой обещал жениться.
— А немцев таких страстных не бывает? Лапшу на уши не вешают?
— У немца на первом месте – трезвый расчёт. А любовь и супружеский долг он может "сыграть" по писаному; у них полно на эту тему вспомогательной литературы.
— Жить без любви? Ужас!
— Зато надёжно: если заарканишь немца и доведёшь до ЗАГСа, он будет сохранять верность до бриллиантовой свадьбы и даже до смертного одра.
— Это хорошо. Мне многое у них нравится: дружелюбно улыбаются, идут под ручку с женой в дамский отдел выбирать одежду.
— Улыбаются... за ручку держатся, да они как огня, боятся обвинений в сексуальных домогательствах. Даже через 20 лет. И на лаковые туфли женщины мужчинам не рекомендовано смотреть; вдруг, увидишь отражение под юбкой. А в бутики ходят, чтобы мужиком себя почувствовать: он, мол, музыку заказывает, платит, он и танцевать будет. Это дело престижа для немца.
— Классно! Мой дружок литовец, если пойдём вместе, все нервы истреплет, притом, кошелёк свой не открывает, а только поучает: "Чо шляться по магазину? Иди сразу прямо туда и покупай, что нужно. Купила и назад".
— А мой бывший, предпоследний законный, вообще – караул; он даже в магазин не заходил. Фигура у него была – дура. Тряпки на дух не переносил. Ездили, бывало, на своём вонмобиле к магазину С&А /Советской Армии его все русские называют/. Куплю ему брюки, рубашку, пуловер и несу в этот домик на колёсах, припаркованный под магазином. Примерит – не подходит. Иду назад, сдаю, покупаю другой размер. И так  – минимум три раза.
— Ничего себе барин! Поляк, небось?
— Кто же ещё? Он самый.

— Я вот, Тереза, слышала, что спроси у немца размер кольца, обуви и даже бюстгалтера своей жены, он выпалит цифры, как автомат.
— У моей – шестой! У моей – нулевой! Могут гордо объявить в кнайпэ.
— Ха-ха-ха! Неужели?
— Форма яблока! У моей – груша! У моей – ананас!
— Боженька! Держи меня крепче, падаю... А правда, что у них раздельные кошельки и за кофе платит каждый сам за себя?
— Что там кофе. Они в отпуска летают раздельно. Каждый по своим деньгам. Он присылает нам в кнайпэ открытку из Мальорки, она – фотку с карнавала в Рио-де-Жанейро. Там ей подтанцовывают "самбу"  зажигательные бразильянские парни!
— Мой литовец дал бы под глаз. Вот скажи мне, Тереза, чем они берут? Завидно даже, когда идёт мышь серая-присерая, а с ней мужчина – не то, что всё при нём, а то, что надо!
— От яркого они слепнут; красавиц, как огня боятся.
— Похоже... Выбирают себе или сосисочное телосложение или типа швабры.
— Эти швабры ещё как гоняют своих мужиков, а сами на министерские посты и даже в президентши пролазят и заправляют Европой по Правилам кухни. Как моя тёзка Тереза Мэй, например.
— Ха-ха-ха! Давай посмеёмся над объявлениями знакомств. – Катя достаёт из сумочки клочок газеты. – Слушай: "Урсула, 78 лет, стройная и женственная, теплосердечная, но строгая. Ищет тебя, можно не обеспеченного, любого возраста для любви и наслаждений. Охотно навестит тебя спонтанно. Звони немедленно по телефону №..."
— Видать с роднёй погрызлась. Назло им сделает любовнику завещание, а не собачьему приюту.
— Следующее: "Я, пол – мужской, ищу тебя /м.пола/ от 30-ти для удовольствий".
— Дешевле будет этому педику купить банан или голландский огурец для удовольствий...
— Ха-ха-ха! Тут ещё один артист: "Симпатише Манн, 42 года, 180 сантиметров рост. Очень вежливый и спокойный ищет не злую женщину 28-68 лет"
— Закомплексованный трус. Бабы их, эмансипэ, обнаглели до предела, а мужики – трусы потому, что законы не на их стороне.
— Так почему они наших не хотят?
— Они бы с удовольствием, но где гарантия, что через годик-два она не оевропезируется и не будет права качать, угрожая разводом и разделом имушества?
— ТОто, я смотрю, у подружек моих из Литвы всё сделано, а они, блин, в стороны от них шарахаются.
— Что-что у них сделано?
— Волосы, брови, ресницы, губы, ногти, грудь.
— А-а-а... Это у которых вместо грудей –  шары-прыгалки, а там, где должен быть рот, – надувные лодки?
— Да. Все морщинки подколоны, как у Ларисы Гузеевой. Она же говорит, что только дуры и жадные этого не делают.
— Дуры те, кто это делают. Им, мужикам, другое нужно. Вот хочешь верь, Катюшка, а хочешь нет. Было мне тогда под семьдесят. Иду по фломаркту, вижу огромный глобус с подсветкой, географией всю жизнь интересуюсь. Покупаю, а 43-хлетний, как потом выяснилось, продавец предлагает с доставкой на дом. И такая любовь у нас с ним закружилась! Потом однажды по пути на блошиный рынок повздорили; обманщиком его обозвала, мол, зачем возраст свой скрыл? Начала его стыдить. Так он знаешь, что придумал?
— Что???
— Взял меня под ручку и стал представлять всем базарным коллегам, как любимую девушку. И что интересно – поверили! И мужчины и женщины: "Наконец-то! Мы так рады за вас; он очень хороший!" Я кишки тогда порвала от смеха. По сей день не забывает: звонит раз в неделю, всегда в трудную минуту предлагает помощь, в день рождения – первый с букетом. Жаль, многие померли... почти все померли.
— Да я вижу, что ещё не все, – смеётся Катерина.
— А вот с женщинами никогда дружбы не получалось. Ни с того, ни с сего – удар в спину от подруги или родственницы. Даже собственные дочери завидуют.
— Умеешь ты дружить с мужчинами, открой мне, наконец, секрет.
— В следующий раз – обязательно, – обещает Тереза, взглянув на круглые настенные часы, – а сейчас тебе уже пора к следующему пациенту.

На фото: акварель автора "Небо над островом в Северном море" 40х50см.