Душа обязанность трудиться

душа обязанность трудиться - очень просто сделать из пафосного стихотворения, из одной его строчки, издевательский мем с деепричастным оборотом, который не считывается с первого мгновения, но в конце концов становится ясным, и тогда читатель говорит: а, блин опять эти умничанья на ровном месте, задолбали граммар-наци и прочие литературоцентричные долбаки, любой повод им подойдёт, чтобы продемонстрировать свою чрезмерную учёность, хотя кто определяет степень чрезмерности, где заканчивается норма и начинается перебор, и если с картами всё понятно, то в жизни нет ничего чёткого - всё расплывчато и неопределимо, а хочется ясности, точно так же, как хотелось в школе, в последних классах, я вот помню, как одна девочка на вечеринке подошла ко мне, когда я уже собирался уходить (мы собрались у моего товарища, Андрея дома, он был на класс младше, в той же школе, а меня пригласили на правах соседа и однокашника), и вот я стою один в коридоре, наматываю шарф, ничто, как говорится, не предвещает, и вдруг выходит туда же Леночка, тихая такая, улыбчивая, незаметная, подходит, кладёт руки мне на плечи и говорит жарким шёпотом: - я тебя люблю! а я стою, как идиот, потому что понятия не имею, как реагировать, уже потом, гораздо позже, я подумал, что она, наверное хотела, чтобы я ответил тем же, чтобы она почувствовала ответный жар, ответное движение души, а я потоптался и сказал: - ну, я пошёл, и вышел, и идя по лестнице вниз, а потом по улице, всё думал, что вот ведь какая незадача - я-то ничего похожего не испытываю, я ковырялся в собственных глубинах души, пытался наскрести хоть какой-то отголосок, какой-то намёк на чувство - и не мог, не находил, блин, думал я, как же ей обидно, что я ничего не ответил, но ведь ты и не мог - как бы отвечал мне-первому я-второй, более разумный, - ты же её не любишь, ты же любишь Аллу, да, точно, но Алла - еврейка, и мне вряд ли удастся с ней быть долго, этого не потерпят ни её, ни мои родители, - говорил я-первый, горячий и страстный, - ну и что? - отвечал я-второй, зануда и брюзга, - разве это мешает любви? люби себе, сколько хочешь, а дальше - как получится, но меня это не устраивало, и я решил по примеру Скарлетт подумать об этом завтра, но назавтра случилось непоправимое - история с признанием в любви так сильно меня зацепила и подняла самооценку на такую высоту, что я уже не мог удерживать её в себе - меня понесло, я стал шёпотом пересказывать друзьям - представляешь, говорил я (внутренне ликуя), Ленка вчера мне призналась в любви! - да ты что? - отвечали мне, - да-да! говорил я, изображая небрежность и даже некоторое недовольство, мне нравилось быть эдаким донжуаном, ведь на самом деле я таким не был, и эта история невероятно подняла меня в собственных глазах, а ещё через день пришло похмелье, мне стало стыдно, однако сделанного не воротишь, слово не воробей и прочая, прочая, прочая, я бы и рад был пройтись по всем, кому это рассказал, чтобы отобрать назад свои слова, но это было невозможно, я даже не помню, что они мне говорили, что отвечали, смеялись ли, сочувственно ли качали головами, осуждали ли - не помню и всё тут, зато запомнил, как наш барабанщик Стас (я, как это и положено, играл в школьной рок-группе) сказал мне: - да забудь ты вообще, она всем признаётся, пару месяцев назад и мне говорила то же самое, просто ей пить нельзя - я готов был его расцеловать в обе щеки, как всё просто, оказывается, это она по пьяни, это не настоящее, так, фигня, а ведь я уже рассказал об этом и родителям, они спросили: - а как её фамилия, я сказал, и тогда папа спросил, мол, не работает ли её папа директором какого-то завода, да откуда же я знаю, ну, директор, сказала мама, это неплохо, нам в семье пригодится директор, они смеялись, а я почувствовал себя идиотом снова и заорал, что не люблю её и не собираюсь совершенно жениться, меня успокоили, все ещё раз посмеялись и, вроде бы, забыли, да только время показало, что нет - спустя три года я приехал к Андрею на физтех, он поступил в МФТИ, мы решили встретиться в Долгопрудном, я поселился у него на несколько дней, и однажды он спросил: - а ты не хотел бы с Ленкой встретиться? - с той самой? - перепугался я, он заметил мой страх, улыбнулся: - не бойся, она вышла замуж, они с мужем получили отдельную комнату в соседней общаге, можем к ним заглянуть, - почему бы и не заглянуть? - сказал я с облегчением, мне вдруг стало легко и хорошо и я добавил с кривой ухмылкой: - надеюсь, она ему точно так же призналась сначала, как мне и Стасу, только он не удержался и согласился? - понятия не имею, сказал Андрей, мы пошли к ним, я смотрел на неё и пытался увидеть хоть какой-то отголосок того жаркого признания в коридоре, но не было ничего, и правильно (а то что бы я делал с её вторым признанием?), мы выпили, поболтали, вернулись к Андрею, выпили ещё, потом трепались до трёх ночи, и я в какой-то момент его спросил: - как думаешь, Ленка счастлива? - счастлива, конечно, отдельная комната в общаге - это здорово! - сказал Андрей и захрапел, я смотрел в потолок, по нему бегали тени веток - за окном был фонарь и он светил не вниз, на дорожку, а почему-то прямо в окно комнаты, я следил за движением теней и думал, что если бы тогда я искал лучше на дне своей души, если бы потрудился душевно хоть чуть-чуть, то может, откопал бы немножко любви для Лены - она показалась мне сегодня очень красивой и радостной, - и тогда её красота радовала бы меня, а не этого, как там его, мужа этого, впрочем, что бы я делал с этой её и тем более своей любовью? так что правильно я тогда жил - не как в стихотворении, а вопреки ему: жил, душа обязанность трудиться, именно так, деепричастным оборотом...