MY WAY

Я произнёс последние слова, выключил микрофон, перевёл студийный компьютер в режим "Auto" и вышел из студии.

Обычно я еду с работы под радио "Джаз". Поздний вечер, на часах начало двенадцатого, город ещё не спит (потому что Moscow never sleeps), я не спешу, посматриваю по сторонам: витрины, вывески, реклама, фонари - и тихий джаз. Готовый видеоклип.

В такое позднее время дорога домой занимает около получаса. Это очень ценные минуты. Внутри всё успокаивается, уравновешивается, мысли лениво ползут, ни за что особо не цепляясь, хочется, чтобы путь длился и длился, чтобы можно было всю ночь так ехать и ни о чём не думать.

И тут запел Синатра.

Внезапно вспомнилось: мне пятнадцать, я дома, стою у окна, уже давно стою. Смотрю. А там идёт снег - не густой снегопад, а какой-то очень спокойный и неторопливый. И звучит "My Way". Какая радиостанция могла передавать эту песню в те годы? Не знаю. Но песня лилась и лилась, и мне хотелось, чтобы она не прекращалась никогда!

Я слушал и думал, что уже скоро придётся и мне выбирать свой путь. Что все мои одноклассники определились, куда поступать и кем быть. Что я тоже вроде как определился, но кто же разрешит мне идти в театральный? Что на иняз берут только "блатных" и "мажоров", а у моих родителей ни блата, ни денег на взятку. Что для журфака у меня недостаточно публикаций (вообще-то их ещё в принципе нет), без них документы даже не примут. А больше и некуда податься.

А ещё я люблю Олесю и Аллу. Почти одинаково. Одну больше за красоту и глубину, а другую больше за фигуру и юмор. Одну - потому что люблю её ещё с пятого класса, когда мы вместе ходили за сиренью в дальний овраг, а вторую - потому что она новенькая, и я обязан был быть первым, кто привлечёт её внимание. Глупо, конечно, но для дальнейшей жизни выбирать придётся только одну из них. My way...

И всё же самое главное, что впереди - огромная бесконечная жизнь! Сейчас нужно остановиться на чём-то одном, обязательно жениться на одной из двух - и начинать жить! Что мне школьный драмтеатр, что наш вокально-инструментальный ансамбль "Иоллис", что недавно выученные песни из "Иронии судьбы", что Окуджава, Дольский, Клячкин!.. Это всё суета. А настоящая жизнь ещё не началась, она будет потом. Когда-нибудь. И она будет прекрасна!

Снег всё шёл, Синатра пел, я стоял, замерев, и мечтал о прекрасном будущем. А потом песня закончилась. И диктор сухим, отвлечённо-протокольным голосом объявил следующую:

- Апрель в Париже. Партию саксофона исполняет Чарли Паркер.

Композиция была романтичной и немного грустной, и я о ней скоро забыл.

Но три года спустя, подсознательно, не задумываясь, поставил на вертушку именно её - когда ко мне домой пришла однокурсница Ирина. Саксофон Паркера летел над нашими головами, мы сидели на диване, смотрели друг на друга, потом начали обниматься, и я, весь дрожа, сипло сказал:

- Ирка, научи меня целоваться!

- А ты не умеешь?

Она засмеялась и поцеловала так, что я запомнил этот поцелуй на всю жизнь. До сих пор чувствую вкус и нежность её губ. Через три дня из командировки вернулся её парень, и она перестала меня замечать. На что я надеялся?

На то, что жизнь только начинается, что всё ещё впереди, и что я когда-нибудь всё-таки выберу свой путь. My way...

... Я опомнился, когда стоял у светофора, в двух шагах от дома. Синатра как раз заканчивал петь. Как я сюда доехал? Как не попал в ДТП? Не проезжал ли на красный? Не превышал ли скорость? Понятия не имею. Доехал - и ладно. Включился зелёный. Я вытер слёзы и повернул во двор.