Обреченная. Море

А тут вдруг неожиданно наступило затишье.
Муж вновь стал нежным и ласковым. То ли он втайне чувствовал, что Марина настроена решительно, и ее никоим образом сложившаяся в семье ситуация не устраивает, то ли еще по каким-то известным ему одному причинам, но он сильно изменился в лучшую сторону. Теперь Володя не задерживался по вечерам, забирал Витю из садика, Марину окружил любовью и заботой, покупал дорогие подарки и баловал экзотическими фруктами. Они вместе ужинали, вместе укладывали детей спать.
Она уже забыла о своих черных мыслях и снова переделывала дизайн дома. Теперь появились новые заботы – пришлось делать ремонт наверху. Миша пожелал жить отдельно, на втором этаже. Он уже большой, и негоже ему жить в одной комнате с младшим братом.
— Я должен жить один. У меня свои, взрослые дела, — строгим тоном, не допускающим возражений, сказал Михаил родителям.
— Да какие такие дела у тебя?! — насмешливо спросил муж.
— Я – творческий человек. — Гордо ответствовал сын, подняв голову вверх. — Я по вечерам пишу сказки, и к тому же намерен серьезно заниматься музыкой. И я прошу вас приобрести мне пианино для занятий.
Марина и Владимир посмотрели друг на друга, и оба постарались скрыть смешок.
— Ну, хорошо, творческий человек, будь по-твоему! — сказал муж.
То место в зале, где раньше стоял камин, теперь заняло огромное пианино, и сын по вечерам музицировал, приводя Марину в дикий восторг. Одни только ноты выучить какие нужны мозги и таланты! Недоступный ее разуму и непонятный инструмент руками ее сына издавал звуки настоящих мелодий, у нее бы никогда так не получилось. Марина готова была часами слушать волшебную музыку.
Муж морщился, но молчал. Летним прекрасным июльским днем он пришел с работы, и объявил:
— Послезавтра летим в Турцию, я взял путевки на нас четверых.
Марина совершенно не хотела на море, но дети так обрадовались предстоящему путешествию, что без конца скакали, прыгали и веселились. Они никогда не были на море, и расспрашивали без умолку:
— Мама, а что мы там будем делать?
Маленький Витя озабоченно спрашивал:
— А что мы там будем кушать?
— Да не волнуйтесь вы так, — сказала Марина, обняв и прижав детей к себе, — там очень хорошо кормят. Мы едем в пятизвездочный отель. Там будет и еда, и море, и пляж, и экскурсии, и танцы. Сейчас поедем и купим вам маски – будете под водой рассматривать рыбок, познакомитесь с подводным миром. Миша потом напишет сказку про волшебную рыбку. 
Миша хорошо плавал – у них при школе был бассейн, и их в этом прекрасном учреждении учили, кажется, всему на свете. А Вите взяли на всякий случай жилет и нарукавники.
В самолете они прыгали на сиденьях, показывая друг другу проплывающие под крылом самолета горы и море, и даже заставили невозмутимую стюардессу сделать им замечание.
В Турции в июле стояла немыслимая жара. Мужу с самого начала, как только они вышли из самолета, не понравились ни жара, ни Турция.
Когда автобус доставил их на рецепцию, они услышали вой сирены. Во весь опор к зданию неслась турецкая скорая помощь – «амбулансе». Выяснилось, что у немецкого туриста остановилось сердце от невероятной жары.
— Хорошее начало отдыха, — подумала Марина.
Отель оказался фешенебельным, большим и шумным, и отдыхали здесь в основном немцы, русских было мало. Марине становилось нехорошо от множества окружавших со всех сторон деятельных и активных крикливых туристов.
— Нельзя было поспокойнее что-нибудь выбрать? — спросила она мужа.
— Ага, чтобы ты потом говорила, что я денег на хороший отдых пожалел? — ответил он.
В дороге все сильно проголодались, дети не ели непривычную самолетную еду. Им быстро выдали ключи от номера, взяв их и оставив вещи в коридоре своего номера, они пошли искать ресторан. В ресторане тоже было шумно и многолюдно, толпы туристов набирали по несколько тарелок еды, толкаясь за жареным на гриле мясом.
Миша сразу же оторвался от семьи и побежал самостоятельно изучать окрестности.
— Ой, какая чудная девочка! Просто Клаудия Шиффер! — Марина услышала голос одного из турков-аниматоров, он стремительно приближался к их столику.
— Вы ошиблись, — сказала она, улыбаясь, — это не девочка, а мальчик!
Виктор смотрел на незнакомого дядю, наряженного в какой-то дикий костюм с перьями страуса, хлопая своими густыми длинными ресницами и тараща голубые и огромные, как блюдца, глаза. Марина в очередной раз пожалела, что мечтала о девочке, нося под сердцем мальчика.
— Меня зовут Али. Малыш, пойдешь со мной в детский клуб? — присев перед Виктором на колени, с надеждой спросил аниматор. — А потом мы пойдем с тобой танцевать!
— Нет, мы не пойдем в детский клуб, — грубо сказал муж, взяв ребенка на колени. Он  демонстративно отодвинул в сторону свой стул и повернулся спиной к Али.
— Извините, ради Бога! Конечно же, мальчик! Я просто решил пошутить. Ну, что ж, ждем вас всей семьей на танцах вечером! Сначала программа для детей, а потом для взрослых. Еще раз извините за ошибку, — нисколько не обидевшись, сказал аниматор и тут же испарился, как волшебный джинн.
— Долго будешь тут с турками знакомиться? — муж зло посмотрел на Марину, — знаем мы, чего ему нужно. Родственник Мишин, наверное?
— Зачем ты так? — обиженно спросила Марина, — парень просто хотел познакомиться, неудачно пошутил.
— Ага, — сказал муж, — Всем понятно, кто это у нас тут Клаудия Шиффер. Юбку не могла покороче надеть?
Странно, что он вздумал ревновать – поводов Марина никогда ему не давала.
К столику подбежал Миша – набегавшись по огромной территории, он проголодался.
— Тут столько всего интересного, — сказал ребенок, и, схватив булочку со стола, тут же убежал.
— Твой сын никогда не избавится от своих привычек кусочничать, — высказал свое недовольство муж.
Марина же только порадовалась, что сын вырос самостоятельным и на маму с папой никогда не оглядывается. Они его практически не видели, изредка встречали на территории то играющим с друзьями в теннис, то в волейбол. Кушал он тоже отдельно, перехватывал пиццу во время ланча или хватал бутерброд со стола, навещая их во время завтрака, обеда или ужина. Отметившись, что жив-здоров, он убегал играть с друзьями.
В этом огромном турецком отеле особенно остро выяснилось, как далеки они с мужем друг от друга. Супругу все не нравилось, официанты его раздражали, еда казалось безвкусной, номер тесным, а солнце палящим. Днем он бубнил, что не дают поспать – в коридоре ходят и громко разговаривают горничные, гремя своими тележками. В ресторане очереди за едой, как это всегда бывает в больших отелях. А аниматора Али, оказавшегося очень доброжелательным и отзывчивым пареньком, муж люто возненавидел.
Море ему не нравилось, пляж он счел сырым и каменистым, а бассейн – провонявшим хлоркой.
Вечером Марина сказала:
— Идем сегодня на танцы! Пусть дети развлекутся, попрыгают, поиграют с другими детьми. Что мы сюда приехали, в номере сидеть?
Муж с видимой неохотой надел цветную рубашку с пальмами, сняв легкую спортивную майку, и одел Виктора. До амфитеатра идти было всего двести метров, но он понес сына на своих плечах.
— Спусти его с рук, — попросила Марина, — пусть идет с другими детьми знакомиться, вон танцы маленьких утят начались.
— На веселых на утят быть похожи не хотят, быть похожи не хотят, тра—ля—ля—ля!!! — гремела зажигательная музыка.
— Мы здесь посидим, — сказал муж, выбрав для себя столик, и заказав стаканчик виски.
Марина сама бы пошла танцевать вместе с Виктором, такая звучала бравурная музыка. Но муж держал Виктора за руку и не отпускал, пока танцы не кончились.
Обратно в отель он опять нес его на своих плечах. Этим двоим никто в мире больше не был нужен – ни аниматоры, ни танцы, ни веселящиеся дружелюбные дети, ни Марина. Она остро почувствовала свою абсолютную ненужность.
Теперь она считала дни до возвращения домой, и не знала, о чем говорить со своим супругом. Дома для разговоров всегда были бытовые темы, а здесь их не было совсем.
— Хотели, как лучше, а получилось, как всегда, — горько думала она. — Одиночество вдвоем.
На море она не ходила, ограничиваясь бассейном. Лежа с книжкой на жесткой кушетке и с острой завистью глядя на влюбленные целующиеся пары, Марина думала, что даже в Турции она не может, как другие, наслаждаться жизнью и развлекаться. Ничто ее не радует, она все время оглядывается на своего вечно недовольного супруга. Его бы с Виктором на необитаемый остров, им там пришлось бы по нраву.
Отпуск пролетел быстро, они вернулись в Питер, и жизнь потекла своим чередом.
Этим вечером муж приехал на своем новом Мерседесе, привез детишек из школы и садика, и, быстро их раздев, зашел на кухню. Марина готовила пирожки с крайне полезным для здоровья шпинатом, она долго возилась, стараясь вылепить красивые пирожки из непослушного теста.
Под нос себе она мурлыкала песенку из мультфильма про черепаху, вспоминая турецкое солнышко:
—  Я на солнышке лежу… Я на солнышко гляжу…
Виктор ждал пирожков, Миша гулял во дворе. Кошка сидела, умываясь, перед своей чашкой в ожидании вечернего кормления. Идиллия.

книга на ридеро Марина Орфан Обреченная