падает снег

Падает снег.
Дуэльный пистолет прожигает  качающуюся  снежную кисею, заслонившую   будущее. Пуля летит над  снегом, опережая тень, едва прочерченную зимним солнцем.  Незримый всплеск освобожденной  крови и  стынущий крест лежащей фигуры в уходящем эхе  выстрела.
Падает снег.
Отчаянный  вой над обледеневшим  собачьим приютом.  Мокрые новорожденные щенки, измазанные судорожной утробой. Теплый тревожный язык матери. Труха вымороженной соломенной  подстилки.
Снег  оседает на горбылях крыши, на ржавой сетке вольера, на  старых замках. А вокруг пространство, безжалостное, пустое, чужое, как  облупленная миска для каши, подъеденной до  зернышка.
Падает снег.
Длинный  черный перрон, заснеженный по разбитым краям. Круглые вокзальные  прожектора выжигают глаза флуоресцентным пигментом, торопя  спасительные слезы. Он уезжает. И не вернется. Он уезжает в скором поезде, невыносимо обтекаемом, как  пуля. Фиолетовая луна  взроет  землю  поездной тенью, искривляющей  рельсы.  И  стянутые морозом  провода выстрелят   оранжевыми  искрами над  лакированным  составом, звенящим на стыках  пустой собачьей  миской.  Пассажир, как  необлизанный щенок,  слепо тыкается в холоде  плацкарта, подскуливая   трубному  вою локомотива.  Дуэльный пистолет выброшен из жизни. А слезы  остались на заснеженном перроне,  застывшие  в трагическом  полярном одиночестве. Безмолвный человеческий  крест на ровной вагонной полке, сцепивший пальцы рук на груди.
Падает снег.