Cрубные племена и Киммерийцы

А тому можахомсе смаяте
яко бяста Кiморiе
такожде Оце нахше
А тi то Ромы трясяi
А Грьце розметще
яко прасете устрашены
Дощ.6е И тому можем [мы] смеяться, потому как были Киморы, также Отцы наши, а они-то Ромеев трясли и Грецей разметали, как поросят напуганных.
Влескнига, Жар-Птица и историческая память
https://vk.com/doc399489626_498481875
...Зная киммерийцев исторических, известных по античным источникам, а также мифических киммерийцев, упоминания о которых восходят ко времени не позже начала I тысячелетия до н.э., мы пришли к выводу, что киммерийцев в целом следует отождествлять со всей срубной культурой. Мысль о принадлежности срубной культуры киммерийцам не новая. К ней так или иначе исследователи, как это отмечалось выше, склонялись часто и раньше, отождествляя киммерийцев преимущественно лишь с западной причерноморской областью срубной культуры или только с ее самыми поздними ступенями. Твердое, научно обоснованное отождествление всей срубной культуры с киммерийцами мифического и исторического периода стало возможным и убедительным лишь в наше время. Срубная культура бронзового века и начала железа, как она раскрывается перед нами в свете современных достижений археологии, вводит нас в глубочайшее прошлое истории киммерийских племен. В соответствии с этим господство киммерийцев на юге Европейской части СССР должно было продолжаться с середины II тысячелетия до VII в. до н.э., то есть в течение почти тысячелетия. Киммерийцы, подобно сменившим их в Причерноморье скифам, были иранцами по языку [1г, с. 125—126]. Таким образом, устанавливая тождество срубной культуры с киммерийцами, мы проникаем в древнейшее прошлое одного из старейших иранских народов Евразии, что представляет большой интерес не только для освещения начальных ступеней истории иранских народов, но и для разработки проблемы индоевропейцев в целом. В свете изложенного освещение киммерийской или киммерийскосрубиой проблемы становится одной из ближайших и важнейших задач отечественной археологии (с.19-20).
 
Рис. 1. Памятники киммерийцев и находки вещей киммерийских типов на юге Европейской части СССР:
I. Степные памятники: 1 — Аккермень; 2 — Аксай; 3 — Алитуп; 4 — Балки (Высокая могила); 5 —Белгород-Днестровский; 6 — Белоградец (Болгария); 7 — Бережновка; 8 — Березки; 9 — Благодаровка; 10 — Букановская*; 11 — Васильевка; 12 — Верхнепогромное; 13 — Верхнеподпольный; 14 — Веселая Долина; 15 — Веселый; 16 — Вольногрушевское; 17 — Волошское; 18 — Воронеж; 19 — Гербино; 20 — Демкино; 21 — Днепропетровск*; 22 — Днепрорудный; 23 — Днепрострой*; 24 — Ездоцкая; 25 — Енджа (Болгария); 26 — Жирно-клеевский; 27 — Зеленый Яр; 28 — Золотая Балка; 29 — Зольное; 30 — Ивановка; 31 — Калиновка и Новая Одесса; 32 — Камбурлиевка; 33 — Каменка; 34 — Камышеваха; 35 — Керчь; 36 — Кише; 37 — Ковалевка; 38 — Колотаев *; 39 — Красноград; 40 — Крым*; 41 — Кут; 42 — Ливеицовка; 43 — Луганское; 44 — Луговое; 45 — Львово; 46 — Любимовка; 47 — Малая Цимбалка у с. Большая Белозерка; 48 — Марьино; 49 — Маяки; 50 — Мешков*; 51 — Навки; 52 — Нижнекурмоярская*; 53— Никополь; 54 — Новая Белогорка; 55 — Новочеркасск; 56 — Норка; 57 — Обрывский; 58 — Огородное; 59 — Парканы; 60 — Перещепино; 61 — ПетроСвистуново; 62 — Петровское; 63 — Пивденне; 64 — Привольное; 65 — Родионовка; 66 — РостовнаДону; 67 — Саратов; 68 — Саркел; 69 — Сергеевка; 70 — Соленовская; 71 — Софиевка (близ Каховки); 72 — Ставрополь; 73 — Старая Яблонка; 74 — Степана Разина; 75 — Суворово; 76 — Суклея; 77 — Таганрог; 78 — Терновое; 79 — Тирасполь; 80 — Филипповская; 81 — Фронтовое; 82 — Чахоткин; 83 — ЧеболакчияВикторовка; 84 — Черногоров ский; 85 — Шированка.
II. Лесостепные памятники Украины: 86 — Адамовка; 87 — Басовка; 88 — Вельск; 89 — Бутенки; 90 — Васищево; 91 — Головятино; 92 — Гулы; 93 — Жаботин; 94 — Залевки; 95 — Зарубинцы; 96 — Каневский уезд Киевской губернии*; 97 — Киев; 98 — Киевский уезд*; 99 — Киевская и Полтавская губернии*; 100 — Кнышевка; 101 — Колонтаево; 102 — Константинова; 103 — Лихачевка; 104 — Лубенцы; 105 — Лубны; 106 — Люботин; 107 — Московское городище; 108 — Мошны; 109 — Носачево; 110 — Оситняжка; 111 — Пастерское; 112 — Пищальники *; 113 — Подгорцы; 114 — Рыжановка; 115 — Софиевка (Черкасская область); 116— Среднее Приднепровье*; 117 — Степанцы; 118 — Субботово; 119 — Субботово-Чмыревка; 120 — Таганча; 121 — Троянов; 122 — Тясминка; 123 — Харьков; 124 — Хмельна; 125 — Черкасский уезд Киевской губернии*.
III. Памятники лесостепной Молдавии: 126 — Алчедар; 127 — Матеуцы; 128 — Сахарна; 129—Царевка; 130 — Цахнауцы; 131 — Шолданешты.
IV. Памятники Горного Крыма; 132 — Инкерман, урочище Уч-Баш.
* Звездочками помечены памятники, не локализованные на карте (с.15).
...Первое открытие принадлежит Д.Я. Телегину, которому в результате раскопок Ушкольского поселения на нижнем Днепре с двумя культурными слоями, разделенными толстым стерильным пластом глиняного наноса, удалось установить новую, правильную относительную хронологию позднесрубной культуры в Северном Причерноморье и безукоризненно доказать, что не сабатиновская ступень сменяет белозерскую, как это было принято считать раньше, а наоборот, что сабатиновская является старшей, а белозерская ступень младшей [144, с. 3 и сл.].
В соответствии с этими выводами мы в 1965г. осуществили свой опыт определения абсолютного возраста культур и памятников позднего бронзового и начала железного веков на юге Европейской части СССР. Такую хронологию мы обосновали преимущественно руководящими предметами западноевропейского импорта, которые хотя и изредка, но встречаются на востоке. Особая ценность таких находок заключается в том, что они позволяют более или менее прочно поставить в один хронологический ряд культуры востока и запада, периодизация которых в соответствии с системой П. Рейнеке заново разработана Г. Мюллер-Карпе, а абсолютный возраст ступеней позднего бронзового и гальштатского периодов Центральной Европы установлен им на основании связей с памятниками Италии и Восточного Средиземноморья, где они, в свою очередь, датированы по данным исторически известной хронологии Египта, Крита, Микен и субмикенского периода в Греции. В ходе изучения вопроса выяснилась необходимость решительного удревне ния возраста культур эпохи поздней бронзы и начала железа на нашей территории, которые были необоснованно омоложены в нашей археологии теми исследователями, которые проявили неумеренное стремление вывести скифскую культуру развитого железного века непосредственно из срубной культуры эпохи бронзы без какоголибо учета переходного периода от бронзового к железному веку. В результате исследования проблемы нами была предложена следующая датировка позднего бронзового и начала железного века на юге Европейской части СССР: для первой, покровской ступени срубной культуры —XVI—XIV вв., для сабатиновской ступени — XIV—XII вв., для белозерской — XII—IX вв. и для позднейшей предскифской ступени — VIII—VII вв. до н. э. [153, с. 76 и сл.; 156, с. 202—207]. Такие даты позволили поставить в правильное хронологическое соотношение культуры поздней бронзы Восточной Европы со среднеевропейскими, с культурой Ноа и фракийским гальштатом.
Вопросы абсолютной хронологии позднего бронзового века привлекли внимание и других исследователей, стремящихся, как правило, доказать, что я в своей периодизации удревнил датировки. Так, В.С. Бочкарев отнес Бессарабский клад, имеющий опорное значение для определения возраста первой ступени срубной культуры и памятников сейминскотурбинского типа, к XV— XIV вв., а В.А. Сафронов — даже к позднему XIII в. до н.э. [133, с. 19].
В изучении срубной культуры наметились некоторые новые направления. Так, В.Д. Рыбалова и И.Н. Шарафутдинова высказали предположение о существовании особой сабатиновской культуры, в которую они выделили памятники позднего бронзового века к западу от Днепра, считая, что они принципиально отличаются от срубной культуры восточной части юга Европейской части СССР [180].
Н.Н. Чередниченко, опираясь на нашу уточненную хронологию позднего бронзового века, углубил разработку вопросов миграции срубных племен из Заволжья на запад, поставленных О.А. КривцовойГраковой. Он устанавливает, что срубная культура никогда одновременно не занимала того обширнейшего пространства, на котором между реками Уралом и Днестром встречаются ее памятники. Выясняется, что ранние памятники срубной культуры сосредоточены преимущественно на востоке, тогда как поздние—на западе. Тем самым подтверждается обоснованность гипотезы о миграции срубных племен из Заволжья в Северное Причерноморье. Н.Н. Чередниченко прослеживает такие этапы этой миграции: свою заволжскую прародину, как считает он, срубные племена покидают не позже конца ранней покровской ступени; в течение сабатиновского времени происходит запустение территории правобережья Волги и почти всего бассейна Дона; в белозерское время срубные племена, сосредоточившись в Причерноморье и на нижнем Дону (памятники кобяковского типа), остаются в указанных географических пределах почти вплоть до момента скифского вторжения [171, с. 36] (с.16-18).
А.И. Тереножкин. Киммерийцы. Киев. 1976. 224с.

https://vk.com/doc399489626_535434755
Таким образом, лесостепное Подонье на финальном этапе бронзового века, т.е. в переходный период от эпохи бронзы к раннему железному веку, становится ареной проникновения сюда степного кочевнического населения — киммерийцев. Киммерийцы, а также отдельные еще оставшиеся здесь группы населения срубной культурно-исторической общности и имевшиеся в это время здесь племена бондарихинской культуры определили историю этого региона в начале I тысячелетия до н.э.
Ю.Г. Екимов. Памятники киммерийского времени в лесостепном Подонье. - Археологические памятники эпохи бронзы восточноевропейской лесостепи. Воронеж, 1986. с.124-133. см. 22 ссылки
https://vk.com/doc399489626_535542717