Доктор, он и в африке доктор

    Наш советско-монгольский орнитологический отряд сформировался в 1976 году. Экспедиция по изучению фауны и биологии птиц Монголии несколько сезонов работала в горных и равнинных районах Монгольской Народной Республики. Географическое положение Северной Монголии вместе с остальной территорией страны обычно относят к Центральной Азии. Однако фактически в северной части Монголии продолжаются две горные страны Южной Сибири — Алтае-Саянская и Байкальская. Но с юга между массивами и хребтами вклиниваются участки равнин и котловин, являющиеся наиболее северными форпостами типичных центральноазиатских ландшафтов. Горные хребты наряду с вершинами, достигающими 4000 метров над уровнем моря, имеют некоторую особенность к сглаживанию рельефа.
На западе Монголии расположена замкнутая между Хангаем и Монгольским Алтаем Котловина Больших Озер, на востоке обширная впадина находится частично на территории Монголии, а частично – в Китае, у западного подножия хребта Большой Хинган. В ее пределах наиболее низкие участки также заняты озерами. В отдельных понижениях рельефа расположены солончаки.
Из глубинных разломов в пределах Северной Монголии наибольший интерес представляет впадина озера Хубсугул, являющаяся продолжением байкальской системы рифтов. Самая большая река не только этого региона, но и всей Монголии — Селенга — начинается в Хангае и впадает в озеро Байкал. Бассейну Тихого океана принадлежат начинающаяся в горах Хэнтэя река Онон и река Хайлар, стекающая с западных склонов Большого Хингана. Среди озер Северной Монголии есть сточные и бессточные, крупные и очень мелкие, пресноводные и засоленные, и даже щелочные. Купаясь в последних, не нужно намыливаться. В такой воде не водится рыба, но есть масса ракообразных, которыми питаются околоводные птицы.
Самая большая группа озер находится на северо-западе, в котловине Больших Озер. Проточными озерами являются озера Хар-Ус-Нуур и Хар-Нуур. Все озера этой котловины — остаточные бассейны, и, возможно, в недалеком геологическом прошлом они представляли собой единую водную поверхность, имевшую сток в океан. Некоторые озера, очевидно, стали бессточными совсем недавно, так как еще не успели осолониться. Самое крупное и самое живописное сточное озеро находится на севере, у границы с Россией. Это озеро Хубсугул глубиной более 200 м. Второе название Хубсугула — Синяя жемчужина. Хубсугул — одно из примерно семнадцати древнейших озёр, возраст которых превышает 2 миллиона лет. Хубсугул традиционно считается священным местом. Река Эгийн-Гол, вытекающая из озера, проделывает путь в 1000 км и, спустившись на 1200 м, впадает в озеро Байкал через Селенгу. Район озера сейчас является национальным парком, который строго охраняется, являясь переходной зоной между центральноазиатской степью и сибирской тайгой. В парке обитает множество видов диких животных, занесенных в Международную Красную Книгу: сибирский горный козёл, архар, лось, волк, росомаха, кабарга, бурый медведь, соболь. В озере обитают девять видов рыб (в т. ч. ленок и хариус).
В фауне же всей Монголии сочетаются сибирские таежные и пустынные центральноазиатские виды. В горных лесах водятся лось, марал, бурый медведь, косуля, широко распространен кабан; в степях — антилопы джейран и дзерен, монгольская сайга, иногда встречается дикий осел. Много различных грызунов, приносящих большой вред пастбищам. В горных степях живет сурок тарбаган, на равнинах — полевки, песчанки, тушканчики. Повсюду распространены волки и лисицы.
В 1976-77 годах никакого национального парка здесь не было, и именно на побережьях в Котловине Больших озер и остановился наш отряд. Члены отряда быстро распределили обязанности и приступили к выполнению задач партии и правительства.
Следует заметить, что демократические принципы взаимоотношения членов отряда распространялись только на русскую часть команды: все равны и дежурят на кухне, как простые смертные. Монгольские же представители имели насмерть впитанную веками феодальную черту, выражающуюся в том, что младшие члены экипажа обслуживали старших, как крепостные – господ, что выглядело в нашем представлении очень забавно. Когда главный член экспедиции от монгольской стороны товарищ Голд желал отдохнуть, тотчас же его младший научный сотрудник Цивен Медаг обеспечивал ему ложе и подавал суте-цай. Суте-цай – особый напиток, включающий чай, молоко, соль и иногда даже крупу – короче, каша с чаем.
    Поскольку мой отец и мать были врачами, а еще и дед, и тетка, меня немедленно назначили заведующим по аптечке. Все, у кого возникали вопросы или болевые синдромы, бежали ко мне за лекарством и советами, чем страшно меня раздражали и бесили. Я им объяснял, что я не врач, но это не имело никакого отклика в их душе. Если родственники у тебя врачи, то ты, стало быть, знаешь ровно столько, сколько и они. И нечего выпендриваться – давай, лечи…
Километр за километром мы обследовали местность, отражая в дневниках все находки из области орнитологии и не только. Мало-помалу обрисовалась вся фауна этой местности. На крутых склонах с участками щебня и низкотравными альпийскими лугами, чередующимися со скалистыми выступами, мы обнаружили альпийского улара, или алтайскую горную индейку Tetraogallus altaicus из семейства фазановых – Phasianidae. Алтайский улар в настоящее время считается редкой птицей и за последнее время численность этого вида значительно уменьшилась. Поэтому запретили охоту не только на этих птиц, но и на их добычу. А также стали выводить этих птиц в неволе, чтоб улучшить популяцию данного вида. Обладая высокими вкусовыми и целебными свойствами мяса, алтайский улар представляет значительный интерес для одомашнивания. В 1977 году улары бегали по щебнистым местностям, как мы убедились, парочками и стайками. Спина улара темно-серая, а голова и шея буро-серые. Грудь серая с черными поперечными пятнышками, а горло и брюхо белые. Красивое веерное подхвостье как белый букет торчит под углом в тридцать градусов. Самка чуть-чуть отличается от самца, меньшими размерами и отсутствием шпор на ногах. Темные пестрины на зобе у нее развиты сильнее. Улары издают громкий свист. Питаются они почти исключительно надземными частями растений. В рационе взрослых птиц преобладают стебли и листья альпийских злаков. В сутки улару необходимо 300-400 г корма. Птенцы предпочитают поедать растения из семейства бобовых.
Недолго думая и посоветовавшись с монгольскими представителями, точнее сказать – под их нешуточным нажимом, – мы добыли улара и с удовольствием его съели, а из шкурки изготовили научную тушку, снабдив ее этикеткой. Коллекция наша ежедневно пополнялась разными видами монгольской фауны.
Курица оказалась необыкновенной вкусноты, тем более что четверо здоровых мужиков всегда были голодны. Голд нас проинструктировал, что об этом инциденте нельзя никому говорить, так как теперь наше мясо стало таким же целебным, как и у улара, и черт его знает, чем это может кончиться?!. Для пущей убедительности он рассказал случай, произошедший с одним из солдат во время Второй мировой войны.
   Дело было на Халкин-Голе. Парень съел улара, и все об этом узнали, а позже нашли его расчлененное тело, мясом которого, очевидно, лечились непоправимо больные солдаты и местное население. Правда это или нет, осталось для нас загадкой…
   Однажды вечером к нашему костру пришел монгольский путник. Присел невдалеке от костра и задумчиво, молча, провел с нами несколько часов. Мы гостеприимно накормили его и продолжали свои дела и разговоры под его ненавязчивым присутствием. Спустя два дня к нашей стоянке привезли старика, который страдал животом. Молчаливый путник из рассказов Голда уяснил, что в отряде есть доктор и сообщил об этом на всю Монголию. К нашему костру потянулись болящие, что привело меня в шок. Глюконат кальция, анальгин и фталазол быстро закончились, и когда наша машина ездила в городской центр за провиантом, я заказал привести этих чудодейственных таблеток как можно больше.
Через несколько дней за мной, как за врачом, приехали два монгола с лошадью и пригласили меня к другому старику, который ходить не может, но страшно нездоров. Чертыхаясь и проклиная Голда, я отправился на приём больного. На лошади я ездить не умею, а если учесть, что мой рост составляет 195 сантиметров, а вес – сто пятнадцать килограммов, то можно себе представить, как «хорошо» было небольшой монгольской лошадке везти меня за сорок километров к больному старику… Отоваривая страждущих глюконатом кальция, я настоятельно требовал, чтобы они обратились в больницу в настоящему врачу, но они молча кивали и, что удивительно, глюконат кальция помогал всем желающим…
   Наш шофер очень опасался, кабы Голд по небрежности своей ничего не сказал про съеденного улара, и эта весть не разнеслась бы по округе. Каждый раз, когда приезжали чужие монголы, их молчаливость и неприветливость слабым холодком пробегала по спине каждого из тех, чье мясо стало «целебным»…
На рубеже нашей эры территория к югу от Байкала входила в состав государства Хунну — древнего кочевого народа, с 220 года до н. э. по II век н. э. населявшего монгольское плато. Частично регион входил в состав монгольских государств Сяньби (93-234), Жужаньского каганата (330-555), Ляо (906-1125), Монгольской империи (1206-1368), Монгольского каганата (1368-1691). На каменистых россыпях озерного берега мы находили белемниты и аммониты, а также раковины вымерших плеченогих и моллюсков. Время прошедших эпох незримо парило над нашими головами.
Ближе к концу нашего пребывания в северной Монголии к стоянке прискакал на красавце–коне молодой монгол и привез мясо молодого барашка. Монгол был нам незнаком, но мы понимали, что это знаки благодарности за медицинские, как сейчас гнусно называют, УСЛУГИ…
Сворачивая работы после четырехмесячного пребывания в экспедиции, мы и не предполагали, что местное население в знак благодарности подарит «врачевателю» лошадь.
    Вот уже много сотен лет подряд наилучшим другом и верным помощником местных жителей является монгольская лошадь. Наверное, нигде больше в Азии не придают такого великого значения лошади, как в Монголии. Здесь говорят: «Монгол без коня, что птица – без крыльев». Главный подарок для каждого мальчика в семье – это его первый скакун.
И сегодня лошадь есть практически в каждой монгольской семье. Пусть даже не для езды, так для получения питательного молока. Низкая холка, короткая шея, прочные копыта, густая грубая шерсть – все это самые важные черты монгольских коней. Также у них маленькие глаза, длинная грива и хвост, глубокая грудь, горбоносая морда, свислый круп. Монгольские кони до сих пор сохранили свой первозданный вид. Именно на таких скакунах ездило войско Чингисхана. Формируясь в суровом климате, эти животные, как и многие другие, аборигенные, имеют небольшой рост. Жеребцы в холке достигают не более 128 сантиметров, кобылы – 125-126 см. Поэтому их еще называют монгольские пони. У них достаточно массивное тело, короткие сухие конечности и большая широкая голова.
Я тупо смотрел на подарок и не знал, как суметь, не обидев человека, отказаться от лошади. А Голд, похохатывая, говорил мне: «Бэри, хорошая кобыл! В Мэскву возьмешь, будэшь айран дэлат!».